Хозяйственное освоение вод Мурмана русскими промышленниками

 

Предприимчивые поморы не довольствовались промыс­лом в Белом море. Они смело выходили на просторы полярного океана. В поисках лежбищ морского зверя от­дельные промышленники плавали к Новой Земле и Груманту (Шпицбергену).

Поморы научились строить большие парусные суда, хорошо приспособленные для плавания в арктических водах. Благодаря этому создались условия для хозяйствен­ного освоения богатств Мурманского побережья. Во время систематических поездок в Финмаркен русские сборщики дани хорошо изучили морские пути вдоль Мур­манского берега. В 1496 году, когда Россия воевала со Швецией, целая русская рать с Двины на судах прошла в Каянскую землю, шведское владение у северного побережья Ботнического залива. Морским путем вдоль Мурмана пользовались иногда и для дипломатических сношений с западноевропейскими странами. В том же 1496 году из Холмогор в Данию отправились четыре корабля, на одном из которых до Тронхейма ехал русский посол Григорий Истома.

Бывая на Мурмане, наблюдательные поморы заметили большие сезонные скопления рыбы, нашли места, удобные для промысла.

В отличие от бассейна Белого моря, прибрежные воды Мурмана обогреваются одним из ответвлений теплого тече­ния Гольфстрим, поэтому подводные отмели (банки) и их склоны богаты растительностью и мелкими животными, которые служат пищей для рыбы.

В отдельные периоды года к берегам Мурмана подходят огромные косяки мелкой рыбы — мойвы, а вслед за ней — трески, пикши, палтуса, зубатки и другой рыбы. Прибреж­ные острова и заливы временами изобиловали тюленями и разной птицей. В реки заходила ценнейшая рыба — семга.

Малочисленные группы саамов, жившие на севере Коль­ского полуострова [12], были не в силах хозяйственно освоить обширные пространства края. Большинство угодий из года в год пустовало. Особенно слабо использовались рыбные ресурсы Мурманского моря. Почти так же, как в первобыт­ную эпоху, саамы ловили рыбу только у берегов — в не­больших заливах и на отмелях.

Русские поморы, имея в своем распоряжении хорошие мореходные суда, разнообразные рыболовные снасти и не­малый промысловый опыт, сумели наладить лов трески и другой придонной рыбы в открытом море, на расстоянии 3—5, а в тихую погоду — 15—30 верст от берега.

Зарождение морских рыбных промыслов на Мурмане относится ко второй четверти XVI века, когда здесь стали строиться промысловые станы русских поморов — избы, погреба.

Среди тех, кто первым начал заниматься морскими промыслами на Мурмане, были и жители Терского берега. Так, свой стан на Мурманском берегу имел варзужанин Онцифор Кулик. В 1547 году, нуждаясь в деньгах, он заложил его вместе с угодьями в Варзужской волости Соло­вецкому монастырю.

Первое время треску промышляли только летом, после схода льдов в горле Белого моря (узкой части его между юго-восточным побережьем Кольского полуострова и Зим­ним берегом). Промышленники на судах прибывали на Мурман и занимались ловлей рыбы два — два с половиной месяца.

Однако самым добычливым временем промысла на За­падном Мурмане, воды которого были особенно богаты рыбой, являлась весна.

В середине XVI века богатые рыбопромышленники стали посылать своих работников на Мурман, не дожидаясь открытия навигации на Белом море, сухопутьем, через Лап­ландию, с таким расчетом, чтобы они могли прийти в становища (временные рыбацкие селения) накануне путины.

Так на Мурмане возник весенний (или, как говорили в старину, «вешний») тресковый промысел.

Большую роль в зарождении его сыграли жители Канда­лакши — русские и карелы. Они основали постоянное селение в устье реки Колы [13] и одними из первых освоили лов трески на северном побережье полуострова Мотка, полу­чившего вскоре название Рыбачьего. По свидетельству английских путешественников, уже в 1557 году русские, карелы и саамы вели здесь в довольно значительных раз­мерах лов трески, которая вялилась и сбывалась норвеж­цам и голландцам.

К июню рыба, двигаясь с запада на восток, перемещалась к острову Кильдину и в район Териберки. Здесь летним промыслом занимались преимущественно двиняне.

С каждым десятилетием мурманские рыбные промыслы приобретали все более важное значение в экономической жизни Севера. На них стали собираться жители почти всех селений Беломорья.

В 1608 году на Мурманском берегу была проведена перепись промысловых изб и других строений. К западу от Кольского залива, в «Мурманском конце», было учтено 20 ста­новищ, в которых имелась 121 изба, к востоку от Кольского залива, в «Русской стороне», — 30 становищ с 75 избами.

Наиболее крупные становища находились в районе ве­сеннего промысла, на северо-восточном побережье полуост­рова Рыбачьего: Типуново (21 изба), Лавышево (15 изб), Лок-Наволок (14 изб), Кегор (11 изб). В каждой избе помещались обычно две, а иногда три-четыре промысловые артели [14]. На Восточном Мурмане становища были неболь­шие: в Териберке, Оленьем, Дальних Зеленцах по 6 изб, в Гаврил ове — 2.

В течение весенне-летнего сезона одна артель вылавли­вала и обрабатывала около 500 пудов сырой рыбы [15], а всего на Мурманском море в начале XVII века приготовлялось сухой и соленой рыбы до 100—120 тысяч пудов. Из печени трески вытапливалось около 10 тысяч пудов жира. Однако уровень производства был неустойчивым. Размеры улова сильно колебались в зависимости от промысловой обстанов­ки (подхода рыбы, погоды и т. п.). Помимо морских рыбных промыслов, на Мурмане зани­мались ловлей семги в реках, добычей жемчуга, который извлекали из раковин моллюсков, охотой на разного зверя. Иногда на берег во время шторма море выкидывало китов; случалось, что они сами выбрасывались на сушу, спасаясь от нападения «морских волков» — косаток. Из туш морских животных вытапливали сало, называемое ворванью.

Известные промышленники Строгановы в 70-х годах XVI века построили на берегу Кольского залива, напротив того места, где сейчас находится Мурманский телецентр, соляную варницу.

Но главным из всех хозяйственных занятий на Мурмане всегда был тресковый промысел.

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Кольский край, почти целиком находясь за Полярным кругом, во многом отличался от основных, центральных территорий России. Природа здесь сурова и неприветлива: почвы малоплодородные, каменистые и болотистые.

Но Кольский край — не беден. Он щедро одарен естественными ресурсами: недра полуострова таят несмет­ное количество полезных ископаемых, а реки, озера и мор­ские воды богаты рыбой и зверем. Благодаря теплому дыханию Гольфстрима судоходство и морские промыслы у Мурман­ского берега возможны почти круглый год.

Восемь тысячелетий назад сюда, на Крайний Север, пришли первые жители — рыболовы и охотники каменного века. С тех пор многие поколения людей, живя на Мурмане, упорным трудом добывали себе средства к существованию, осваивали этот холодный заполярный край.

Древнейшими известными нам обитателями Кольского полуострова были саамы (лопари).

В XII—XV веках на Терском берегу появились русские крестьяне.

Преодолевая огромные трудности и лишения, наши да­лекие предки выстояли в борьбе с суровой природой, научи­лись вести хозяйство в условиях Крайнего Севера, в меру своих возможностей обжили Кольский полуостров и сделали его неотъемлемой частью Российского государства.

В поисках рыбы и зверя русские мореходы бороздили гигантские просторы бурного Ледовитого океана, плавали далеко на север — до Шпицбергена и Новой Земли. Они открыли богатейший рыбопромысловый район у 6epeгoв заполярного Мурмана. Ежегодно крестьяне Поморья на многие месяцы покидали родные селенья и, работая в тяже­лых природных условиях, добывали здесь большое количе­ство рыбы и жира.

Создание регулярных морских промыслов на Мурмане было замечательным трудовым достижением русских людей XVI века. С тех пор рыболовный промысел на Мурмане на протяжении почти четырех столетий стал одним из главных занятий поморского населения всего побережья Белого моря, а отчасти — и внутренних местностей Подвипья и Поонежья.

С мурманских промыслов рыба поступала дня продажи за границу и на внутренний рынок, нанялась важнейшим продук­том питания жителей неземледельческого Севера России.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Башкиров, А. Паруса из оленьей замши // Терский берег. – 1986, № 28.

2. Белов, М. И. Арктическое мореплавание с древнейших времён и до середины XIX века // История открытия и освоения Северного морского пути. – М., 1956. – Т. I, гл. 17.

3. Мавродин, В. В. Русское полярное мореходство и открытия русских поморов на Севере Европы с древнейших времён и до XVI века // Вопросы истории. – 1954, № 8. с. 5

4. Ушаков, И. Ф. Кольская земля т 1. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998

5. Ушаков, И. Ф. Кольский север в досоветское время т 2. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998.

6. Шаскольский, И. П. Об одном плавании древнерусских мореходов вокруг Скандинавии: Путешествие Григория Истомы // Путешествия и географические открытия в XV–XIX веках. – М.; Л., 1965

[1] Ушаков И. Ф. Кольский север в досоветское время том 2. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998 г. с. 47

[2] Соловцов К. А. Очерки Архангельской губернии: Кола; Печенга // Архангельские губернские ведомости. – 1861, №39.

[3] Мавродин В. В. Русские полярные мореходы Ленинград 1955 г., стр. 107.

[4] Там же, с. 143, л.

[5] Мавродин В. В. Русские полярные мореходы Ленинград 1955 г. с. 147

[6] А. Б. Глазман. Деревянный компас поморов. «Судостроение», 1970, №1

[7] Ленин. В. И. Соч., т. I, стр. 137.

[8] Курц - Б. Г. Сочинение Кильбургера о русской торговле в царствование Алексея Михайловича, Киев, 1915.

[9] Курц- Б. Г. Состояние России в 1650—1655 гг. по донесениям Родеса, М., 1915, стр. 123—133, 163.

[10] Белов. М. И. Мангазея. Л.,  Гидрометиоиздат, 1969

[11] Ушаков И. Ф. Кольский север в досоветское время том 2. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998 г. с 13

[12] В 30-х годах XVI века, во время крещения саамов, их погосты, как отмечал составитель «Жития Трифона», отстояли «един от другого верст по сту и больше».

Ушаков И. Ф. Кольский север в досоветское время т 2. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998 г.

 

 

[13] Это подтверждается, в частности, происхождением из Кандалакши одного из первых поселенцев Колы — Филиппа Уса. Родственники его — Семен Ус и Михаил Ус — были зажиточными Кандалакшскими про­мышленниками. Первый из них в 1582 году дал вкладом в Кандалакшский монастырь «судно удебное на Мурманском да и парус со всею снастью, да тысячу трески»; второй имел промысловую избу, скею (погреб для хранения рыбы) и клеть (бревенчатую постройку) в становище Зубово на Западном Мурмане.

В начале XVII века кандалакшанам принадлежало на Мурмане бо­лее 15 процентов промысловых изб.

Ушаков И. Ф. Кольский север в досоветское время т 2. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998 г.

[14] Артель на мурманских промыслах обычно состояла из четырех рыбаков и одного помощника, зачастую подростка, работавшего на берегу. У двинян существовали также лодейные артели из девяти человек.

Ушаков И. Ф. Кольский север в досоветское время т 2. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998 г.

[15] Из сырой нечищеной трески после обработки получалось сухой трески не более 37 процентов от ее первоначального веса, соленой — 60—65 процентов.

Ушаков И. Ф. Кольский север в досоветское время т 2. – Мурманск; Мурманское книжное издательство, 1998 г.