Нарушение принципа добровольности. Раскулачивание

Коллективизация стала величайшим насилием над крестьянством. Коллективизация, даже без учета ее экономических последствий, оказалась не подготовлена ни в техническом отношении, ни идеологически и организационно. Работа в массах в те времена подменялась угрозами, грубым нажимом. Массовым беззаконием стало так называемое «раскулачивание». К 1929 г. число действительно «кулацких» хозяйств составляло около 600-700 тысяч. Притом и относительно кулаков В.И. Ленин никогда не ставил вопроса об их экспроприации.

Постановление ЦК ВКП (б) «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» предлагало провести конфискацию у кулаков средств производства, скота, хозяйственных и жилых построек, предприятий по переработке сельскохозяйственной продукции и семенных запасов. Хозяйственное имущество и постройки должны были передаваться в неделимые фонды колхозов в качестве взносов бедняков и батраков за исключением той части, которая шла на погашение долгов кулацких хозяйств государству и кооперации. Этим же постановлением раскулачиваемые делились на три категории:

1. участвовавшие в антисоветстких и антиколхозных выступлениях – «контрреволюционный актив» - они сами подлежали аресту, а их семьи - выселению в отдаленные районы страны;

2. «крупные кулаки и бывшие полупомещики, активно выступавшие против коллективизации» - их вместе с семьями выселяли в отдаленные районы;

3. «остальная» часть кулаков – подлежала расселению специальными поселками в пределах тех же административных районов.

Искусственность выделения этих групп и неопределенность их характеристик создавала почву для широкого произвола на местах.

Устанавливалось, что число раскулаченных по районам не должно превышать 3-5 процентов всех крестьянских хозяйств, но для зимы 1930 года этот ограничительный предел уже намного превышал число сохранявшихся кулацких хозяйств.

Постановлением ЦИК и СНК СССР от 1 февраля 1930 года краевым и областным исполкомам Советов и правительствам АССР предоставлялось «право применять… все необходимые меры борьбы с кулачеством вплоть до полной конфискации имущества кулаков и выселения их из пределов отдельных районов и краев (областей)». Правительствам союзных республик предписывалось «дать необходимые условия» местным исполкомам, что и было сделано в форме специальных инструкций, переводивших постановление от 30 января на язык нормативных актов».

На самом же деле «раскулачивали» до 10-15% хозяйств. Появился термин «подкулачник», который можно было в то время применить к любому, даже и самому бедняцкому хозяйству.

Одновременно бюрократическая система, требовавшая высоких показателей и угрожавшая за неисполнение директив, порождала «предательство», приписки. К началу марта 1930г., согласно отчетам, в колхозах числилось свыше 50% крестьянских хозяйств. Но именно в это время нарастала волна массового недовольства. Она проявилась в огромном количестве протестующих писем, массовом забое скота, самоликвидации хозяйств, в вооруженных выступлениях против властей. До середины марта их было отмечено более двух тысяч с участием около 700 тыс. крестьян. Росло также и число убийств коммунистов и колхозных активистов.

Реальной становилась угроза повторения весны 1921 г., когда крестьянские армии угрожали городам, не являющимся крупными пролетарскими центрами - Тамбову, Самаре, Тюмени.

Хлебозаготовительный кризис 1927-1928гг. существенно повлиял на политику государства в колхозном строительстве. Решение всех проблем виделось в массовой коллективизации, которая стала реальностью после статьи Сталина «Год великого перелома», опубликованной 7 ноября 1929г. в газете «Правда».

Репрессии вызывали ответное сопротивление крестьян, которое от безысходности вырождалось в политический бандитизм и уголовный террор.

Во время коллективизации в Зауралье выслали из других республик и областей 31 тыс. крестьянских хозяйств, что составило около 150 тыс. человек. На государственном уровне была создана система «спецпоселков», что значило- лагерей для репрессированных крестьян. А в Тюмень в это же самое время постоянно шли эшелоны с запада с «кулацкой» ссылкой.

Перемещение ссыльных строго регламентировалось, а распоряжались их судьбой спецкомендатуры. На север Тюменского края были высланы сибирские, уральские, поволжские, украинские крестьяне, т.е. именно в наш край было сослано в то время большое количество «кулацких» ссыльников.

И именно их трудом в то время было построено в глухих, необжитых местах около 150 поселков. Более 50 тыс. крестьян оказались направленными на лесозаготовки, в строительство, сельское хозяйство и рыбную промышленность. Они построили Ханты-Мансийск, обустроили Березово, Салехард.

Ограбленные и униженные, высланные в дремучие леса и непролазные болота русские, украинские и белорусские мужики брались за лопаты и топоры. Но не кровь пролили, а срубили в тайге новые поселки и распахали бесплодную северную землю. А в лихую военную годину спецпереселенцы, не помня зла, влились в ряды защитников Отечества. Пятеро из семей «раскулаченных» стали впоследствии Героями Советского Союза, а тысячи тех, кому Сибирь поневоле стала родной, награждены были за доблесть орденами и медалями.

Таким образом, проведенная в стране коллективизация разрушила крепкие индивидуальные крестьянские хозяйства Зауралья, свела на нет, местное фермерство и не принесла улучшения жизни народа. К этому выводу подводят и письма, которые получали в 1932г. из дома красноармейцы дислоцированной в Тюмени 65-й стрелковой дивизии. В них, в частности, писалось: «Живем плохо, хлеб забрали. Теперь сидим голодаем»; «Советская власть душит крестьян. Довели до того, что мы сидим без хлеба, скоро с голоду помрем. Спроси, братец, своих командиров, как они на это смотрят, и задай вопрос своему начальству: хорошо ли, мол, делает советская власть».

Именно эти последние строки и дают завершающую оценку сплошной коллективизации в стране, что она задушила весь народ и заставила их пережить голод и нищету, унижение и болезни.