Юридические доказательства коррупции и доверие

Изложенное выше понимание коррупции ближе к тому, которое используется в странах Европейского Союза, чем к тому, которое используется в современной России. В Европейском Союзе, в частности, введена не только уголовная ответственность за коррупцию, но и гражданско-правовая, т.е. не связанная с уголовными обвинениями, а предполагающая разбор в судах гражданских исков, в частности, о нарушениях прав и свобод, материальных и нематериальных интересов сторон. В частности, гражданские иски от понесших ущерб в результате коррупции, могут подаваться в суды в целях получения полного возмещения ущерба, что в современной России не реализовано.

Такое понимание коррупции должно постепенно вводиться и в России, поскольку наша страна подписала Конвенцию Совета Европы о гражданско-правовой ответственности за коррупцию от 4 ноября 1999 года. Во второй статье этой Конвенции приводится следующее понимание коррупции:

«Для целей настоящей Конвенции "коррупция" означает просьбу, предложение, дачу или принятие, прямо или косвенно, взятки или любого другого ненадлежащего преимущества или обещания такового, которые искажают нормальное выполнение любой обязанности, или поведение, требуемое от получателя взятки, ненадлежащего преимущества или обещания такового»[20].

В Уголовном кодексе РФ термин «коррупция» вообще не используется, а для юридической обоснованности уголовного преследования за действия, чаще всего относящиеся к коррупции, необходимо, например, собирать доказательства того, что:

§такое «деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства» (статья 201);

§коммерческий подкуп выразился в незаконной передаче должностному лицу «денег, ценных бумаг, иного имущества», либо в незаконном оказании «ему услуг имущественного характера за совершение действий (бездействия) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением» (статья 204);

§был факт получения должностным лицом «взятки в виде денег, ценных бумаг, иного имущества или выгод имущественного характера за действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц, если такие действия (бездействие) входят в служебные полномочия должностного лица либо оно в силу должностного положения может способствовать таким действиям (бездействию), а равно за общее покровительство или попустительство по службе» (статья 290) и т.п[21].

В российской судебной практике в силу высокого уровня конфиденциальности и скрытности совершения коррупционных действий очень сложно юридически обоснованно доказывать существенность вреда, наносимого коррупционерами, связи их действий с имеющимися у них должностными полномочиями, предоставление им услуг именно имущественного характера и т.п. К этому добавляется ещё и коррупция в российской судебной власти, позволяющей сторонам судебных разбирательств влиять на решения судей. Поэтому российские коррупционеры крайне редко могут быть привлечены к уголовной ответственности.

В странах Европейского Союза обвинения в коррупционных преступлениях тоже довольно редко могут быть юридически обоснованы. Но для обоснования гражданских исков к коррупционерам необязательно доказывать существенность вреда и связи их действий с имеющимися у них должностными полномочиями. В результате опасность быть признанным коррупционером в таких судебных разбирательствах настолько высока, что подавляющее большинство должностных лиц коррупционные действия не осуществляют. Ведь иначе они рискуют никогда больше не получить никакой значимой должности ни в органах государственного или муниципального управления, ни в частном бизнесе, ни в некоммерческих или общественных организациях. Их карьеры просто навсегда закончатся после совершения всего лишь одного коррупционного действия в период исполнения той или иной должности. Это с высокой вероятностью произойдёт ещё и потому, что европейские суды доверяют свидетельствам совершения коррупционных действий, получаемых от граждан и СМИ, а организации гражданского общества в европейских странах заставляют быть информационно открытыми органы власти, организации частного бизнеса, некоммерческие и общественные. В нашей стране суды существенно меньше доверяют свидетельствам граждан и СМИ, чем свидетельствам представителей органов власти. Корпоративная солидарность российских чиновников помогает им избегать уголовных наказаний за коррупцию с помощью представления в судебных разбирательствах доказательств невиновности коррупционеров.