Глава 108. Мера любви

Она мысленно усмехнулась.

"Ну, кроме части с заглатыванием! Это будет трудно! Чертовски тяжело! А проглотить до самого корня - это просто фантазия на данный момент. Он может даже физически не поместиться в моем горле. Но дело в том, что я могла бы сделать все это! Я должна! Аааааргх! Я хочу быть его облегчением, а я еще ни разу не отсосала ему как следует! Нахуй школу!

Однако она просто фантазировала. У нее было достаточно силы воли, чтобы понять, что на самом деле она этого не сделает. И слова "Нахуй школу"в ее собственном сознании немного отрезвили ее, напомнив об опасности опоздания.

Она продолжала вытирать лицо, но слегка подала попку назад и сумела втиснуть его стояк между ягодиц. Она напрягала мышцы и была поражена, что смогла так эффективно стимулировать его, особенно учитывая его шорты.

Но, в полной противоположности тому, что она делала, она сказала: "Мне нужно, чтобы ты помог мне. Можешь принести мою сумочку?"

Он был расстроен.

— Хорошо, - произнёс он освобождаясь. Ее ягодицы так крепко держали его стояк, что ему пришлось подождать, пока она снова расслабится, прежде чем он смог отстраниться.

Он подошел к сиденью, где лежала сумочка, и взял ее. Он был очень расстроен, так как был весь взвинчен, но почти наверняка не сможет снова кончить до школы.

Когда он вернулся с сумочкой, она сказала:

- Почему бы тебе не подержать сумочку? Если ты будешь стоять и не отвлекать меня, я закончу гораздо быстрее, а ты получишь маленькую награду. О, и, пожалуйста, подержи полотенце, но не касайся им меня, на нем уже слишком много спермы. Возможно, оно мне еще понадобится.

- Окей.- Он взял полотенце и держал его в одной руке, а сумочку-в другой. - Но где же моя награда? Ты сказала, что я что-то получу.

—А, это. Полагаю, если ты будешь стоять, как раньше, прямо напротив моей задницы, я смогу продолжить делать с тобой то, что делала. Разве это не здорово?

— Да, черт возьми!- Он придвинулся ближе, пока его выпуклость снова не оказалась напротив ее задницы. Но тут ему в голову пришла идея, и он стянул шорты. (Он все еще следовал просьбе Хиллари не носить нижнее белье, поэтому на нем были только шорты. Затем он выпрямился и прислонил свой полностью открытый стояк к ее ягодичной щели.

Она рассмеялась.

- Эй! Это уж слишком! Дай дюйм, и ты берёшь милю.- Но, несмотря на ее жалобы, она летала высоко. Она откинулась назад, снова зажав его эрекцию между ягодицами, и возобновила сексуальные движения.

Ник был на седьмом небе. Просто смотреть вниз и наблюдать, как ее загорелые, голые ягодицы делают все это, было достаточно возбуждающе, но видеть и чувствовать, что это делает с его стояком, почти лишило его дара речи. Он моментально взлетел на пик удовольствия и воскликнул:

- Я дам тебе больше, чем дюйм! Я дам тебе целую кучу дюймов!

Он думал о том, чтобы трахнуть ее, но запоздало вспомнил, что она относится к сексу как к запретной теме, так как никогда не упоминала об этом при нем.

Поэтому он добавил:

-… Прямо в рот!

Она уже чувствовала электрические толчки удовольствия, бегущие вверх и вниз по ее позвоночнику, из-за наслаждения, сжимая его член своей задницей, а также его первые комментарии.

Но когда он добавил "прямо в рот", она чуть не упала на Землю, настолько ее охватило головокружительное желание.

Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Она собиралась немного подразнить его и, возможно, даже подразнить компенсируя все то, что сделали бы ее губы и язык, если бы он осмелился засунуть все эти дюймы ей в рот.

Но она понимала, что это слишком провокационно. Кроме того, у них оставалось мало времени. Поэтому она просто сказала:

- Веди себя хорошо! И не намекай, что хочешь засунуть свой большой толстый член мне в рот. Ты забыл, что я твоя мать? Теперь, тишина! Мне нужно поработать над лицом, а мы опаздываем.

Голова у него шла кругом.

Упоминание о том, что она его мать, он воспринял как провокацию, а не как предупреждение. Но ему удавалось сохранять спокойствие, если не считать прерывистого дыхания.

Он был расстроен тем, что не мог ничего сделать руками из-за того, что держал сумочку и полотенце и время от времени доставал вещи для нее.

Но то, как она сжимала его эрекцию своими ягодицами, было так здорово, что он не мог жаловаться. Это было почти так же весело, как и сиськотрах, по крайней мере, когда она не использовала свой язык.

На самом деле Мэгги не нужно было краситься. Если они опаздывают, этим можно пожертвовать. Но она так хорошо проводила время, стоя обнаженной и прижимаясь ягодицами к неистовой эрекции сына, что хотела продлить это удовольствие.

Поэтому она заговорила с ним спокойно, как будто они вели обычную беседу.

- Извини за всю эту суматоху, но ты меня здорово разукрасил своими кремами из спермы. Ты действительно кончаешь много, каждый раз! И я твоя девушка, когда я Мэгги. Одна из… вообще-то. Ты хочешь, чтобы я выглядела как можно лучше, не так ли?

Он только хмыкнул. Ему уже приходилось сжимать ЛК-мышцу, чтобы не кончить.

На самом деле, он действительно хотел кончить, тем более, что он полагал, что это будет его последний шанс перед началом школы, но он волновался, что она рассердится, если он неожиданно освободит сперму по всей ее голой спине, где он почти наверняка сделает это, так как его член был направлен прямо вверх.

Ее прямые светлые волосы спускались по спине до уровня подмышек, и он волновался, что может даже запачкать их, и это расстроит ее еще больше.

С помощью зеркала она проделала рутинную процедуру нанесения тонких намеков на макияж, духов, расчесывания волос и так далее.

Она могла бы сделать это после того, как оденется, но не стала. Так было гораздо, гораздо веселее!

Все это время она вела себя так, будто его не было рядом, но не переставала изгибать и разгибать ягодицы вокруг его пульсирующего стояка.

Она не думала, что физически возможно заставить его кончить от простого использования ее задницы, так как у нее были сильные ограничения на то, что она могла сделать.

Но вопреки всему она надеялась, что ей повезет, а если не повезет, то не из-за отсутствия попыток.

Пока она наслаждалась своим лицом, Ник начал беспокоиться, что опоздает в школу. Он сказал:

- О черт! Мы прибудем туда к самому началу занятий!

Она спросила его, не пытаясь оглянуться в его сторону:

- Сколько времени у нас есть?

— Еще пять минут на сборы, а потом, думаю, минут десять. Мы едва успеем!

— Плохо, - пробормотала она. - Мы слишком много времени провели за этим всем. Я просто хотела поговорить.

Она продолжала безжалостно прижиматься к нему ягодицами, испытывая почти дьявольское удовольствие от того, что ведет себя нормально, сводя его с ума.

— Но разве так не лучше? Разве это не невероятно? Разве это не было нужно нам обоим? Я имею в виду, в каком-то смысле, это был разговор, не так ли? Мы выразили нашу любовь друг к другу, не так ли?

Она только проворчала:

- О, да, очень хорошо выразили.

Ей было весело вести себя несколько сдержанно, продолжая стимулировать его член.

«Если любовь можно измерить спермой на моем лице, - подумала она с тайным восторгом, - то сегодня ты обильно выразил любовь! Проклятие. Я могу стереть все это, и я это сделала, но запах все равно останется. И что самое ужасное, мне это нравится!»

Она сделала несколько глубоких вдохов и счастливо вздохнула. Она все еще не пользовалась духами и собиралась это сделать, но решила, что предпочитает "естественный аромат" его спермы. Она вернула ему духи, не используя их. Даже от этого у нее по спине побежали мурашки.

Он был озадачен кажущимся противоречием между тем, что она говорила, и тем, что ее задница делала с ним, но продолжил:.. ты девушка моей мечты! Боже! Трахать твои сиськи было просто... Фуф!"

Он не находил слов, чтобы выразить, как сильно ему это нравилось.

Его энтузиазм и комплименты доставляли ей удовольствие. Ее поза стала еще более сексуальной. Ее ноги выпрямились, а задница выпятилась еще больше.

Глава 109. Никаких возражений!

Он застонал. Он был поражен, насколько это было прекрасно. "Господи Иисусе! Кто знал, что задница может доставить столько удовольствия?! И это только снаружи. Представляю, что я почувствую трахая ее! Срань господня! Ма такая ходячая мокрая мечта! Все, что я хочу делать весь день, это трахать ее во все дырочки! И Хиллари! Черт возьми!"

Она молча наслаждалась ощущением его эрекции между ягодицами.

"Аааа!! Вот это член! Хи-хи! Это так весело. И столько энергии! Всякий раз, когда он со мной, я хочу, чтобы он был напряжен и пульсировал все время. Какое счастливое открытие. Я не знала, что смогу вот так зажать его между ягодиц, не говоря уже о том, чтобы так восхитительно сжимать его мышцами! Я могу делать это весь день!"

"Но, конечно, когда дело доходит до его члена, есть гораздо более интересные вещи которыми можно заняться. Если бы мы начали раньше, он мог бы дать моим сиськам еще лучший трах, и тогда я могла бы сделать ему самый первый, "нормальный" минет! Затем, с его первой спермой, все еще на моем лице, он мог бы взорвать вторую нагрузку на нее же! Боже, это было бы круто! Держу пари, Хиллари будет рада увидеть это фото."

Вздрогнув, она поняла, что ничего этого не произойдет, по крайней мере сейчас. Она чувствовала себя грустной и разочарованной, но старалась не показывать этого.

Еще не пытаясь оглянуться на него, она сказала:

- Ты только что сказал мне, что я девушка твоей мечты. Но я думала, что Хиллари-Девушка твоей мечты?

- Так и есть. Но и ты тоже. Вы обе идеальны, как я могу не любить вас обеих? Только посмотри на себя! Ты не мать, ты фотомодель!

Он не мог удержаться, чтобы и дальше не пользоваться руками. Он положил ее сумочку на землю, а затем осторожно положил на нее полотенце, чтобы оно нигде не касалось земли. Затем он просунул руки под ее пятый размер и обхватил их снизу. "Нет, лучше: все вместе! Ты моя фотомодель, секс-бомба, супер - мать!

Она была очень удивлена, что он может пользоваться руками. Она оглянулась, чтобы посмотреть, как он положил сумочку и полотенце, и решила, что все в порядке. Она продолжала напрягать свои ягодичные мышцы в течение нескольких секунд.

Но она так же помнила, что у них очень мало времени:

- Эй! Помни, что я говорила об использовании слова на " М " в подобных ситуациях. Нам пора идти.

Она немного пошевелила задницей, как будто хотела стряхнуть его член, но на самом деле это было преднамеренное движение, чтобы еще больше стимулировать его жесткость.

Но он был так заворожен ее телом, что не слышал ее. Он убрал руки с ее груди, но только потому, что вместо этого провел пальцами по ее голым бедрам.

- Только посмотри на эти ноги! - воскликнул он с благоговением.

Она перестала даже делать вид, что красится.

- А что с ними?- спросила она ободряюще, все еще качаясь на его члене.

- Они, примерно, десяти футов! И хорошо загорелые. Ни одного шрама или изъяна, которые бросались бы в глаза.

Он потянулся вниз по ее ногам, насколько мог, не теряя своего удобного положения с членом, прижатым между ее твердыми щеками.

– Как с тобой работал бы художник-аэрограф? Он бы остался без работы!

Она попыталась скрыть улыбку, но безуспешно.

- Или она, - игриво упрекнула она его, - Это может быть женщина-художник.

- Ну да.

Он чувствовал, что медленно теряет рассудок. Он понимал, что она не сможет больше ничего сделать учитывая ее положение и работая только попкой, чтобы заставить его кончить, но он был очень близко! Он продолжал ласкать ее бедра и ноги.

-По крайней мере, ты обнаружил, что во мне есть нечто большее, чем просто пара больших грудей. Она вздрогнула, потому что он провел рукой по внутренней стороне ее бедра. Это прикосновение само по себе возбуждало, но возбуждало и то, как близко его рука оказалась к ее киске, прежде чем он, наконец, остановился.

- Я знаю это.

Он протянул руку, снова обхватил снизу ее полные шары и крепко сжал их. В то же время, он все больше входил в ее всегда изгибающуюся голую задницу.

– Хотя, они определенно великолепны.

Ее глаза расширились, а дыхание стало тяжелым, когда она почувствовала неожиданное желание кончить снова.

Она сказала ему:

- Знаешь, мы действительно должны прекратить это. Ты опоздаешь, и это все моя вина. Я твоя мать. Что, если Энди увидит нас в таком состоянии, когда ты будешь бесстыдно гладить свою совершенно голую и слишком возбужденную мать? В то время как я практически трахаю твой член своей задницей, ко всему прочему! Он может войти в эту дверь в любую секунду.

Она кивнула в сторону двери, ведущей из гаража в дом.

- Кроме того, ты сказал, что у нас всего пять минут до отъезда. Разве наше время не вышло?

Она была в замешательстве. Она произнесла эти слова в основном для того, чтобы возбудить их обоих, как было ясно из ее слов. Они оба знали, что Энди не придет в гараж, если только в доме не начнется пожар. Но почти случайно ее слова встревожили ее и напомнили, что они действительно опаздывают.

Она развернулась, наконец, закончив их взаимно - восхитительный эксперимент и обняла его, заведя руки за его спину.

Он снова вцепился в ее упругие большие сиськи, почти не сбиваясь с ритма.

Ей хотелось сказать ему прямо в лицо, что им действительно пора идти, и она действительно так думала, но вместо этого они снова принялись целоваться.

Она снова почувствовала дежавю, когда полностью поддалась и ответила на поцелуй со страстью. И, как уже вошло в привычку, она вцепилась в его задницу, а он одну руку положил на ее и другой сжимал ее грудь.

Она думала:

«Господи! Я такая плохая! Такая плохая, плохая мама! Такими темпами он никогда не доберется до школы! Мы могли бы с таким же успехом остаться в машине, чтобы я могла сделать ему первый минет, в котором мы оба так отчаянно нуждаемся!»

Она чувствовала, как ее киска нагревается, и знала, что она была в нескольких секундах от того, чтобы полностью сдаться. Она представила, как проведет остаток утра, стоя на коленях на холодном бетонном полу гаража, посасывая и трахая член сына. Она была встревожена, осознав, как привлекательно это звучало.

Она могла чувствовать его влажный и открытый стояк, вдавливающийся в ее киску.

"Боже, я голая! Совершенно голая, но на моих сексуальных высоких каблуках! Это значит, что я даже более голая, чем полностью голая! Слишком жарко! И я в объятиях своего сына с его губами на моих, после того, как практически трахнула его только своими ягодицами! Как настоящая шлюха! И плохая, плохая мама! Слишком жарко!"

Затем она почувствовала, как его пальцы исследуют ее задницу. Когда кончик его пальца коснулся ее ануса, она ахнула. В то же время, он сильно потянул один из ее сосков.

«О нет! Слишком хорошо! Мне нравится! Я просто обязана вознаградить его хорошим, глубоким отсосом!»!

Но последним усилием воли она оттолкнула его, заставив прервать поцелуй. Это был не злой толчок, и он только создал небольшой промежуток между их телами, но это привлекло его внимание. Она сказала:

- Послушай, негодник! Мы должны идти в школу. Сейчас же! Никаких "если", " и "или"... ясно?

Она демонстративно убрала его руку с того места, где она обхватывала ее зад, когда произнесла слово "ясно."

Ник был хорошим парнем. Если Мэгги настоит, он подчинится. Но он полагал, что сможет, по крайней мере, получить некоторые уступки от своего выгодного положения.

- Окей. Но мы должны сделать это по моему.

-Ч-что ты имеешь в виду?

Она хотела отступить, но уже чувствовала ногами свое авто.