Глава шестьдесят третья

 

Прочь из спальни графини, по коридору, вниз по лестнице – Белль неслась сломя голову, насекомые мчались следом.

Едва она сбежала вниз, топот ее ботинок услышал Мушар. Он выскочил в холл и, хрипло гаркнув что – то нечленораздельное, кинулся ей наперерез.

Увернуться от него было невозможно, слишком быстро двигался этот огромный гриф в человеческом обличии. Белль отчаянно озиралась, ища хоть какую – нибудь лазейку. Люцианос спикировал на пол между ней и Мушаром и крикнул:

– Браслет! Брось мне браслет!

Белль послушалась, он схватился за один конец, а другой швырнул Аране. Они успели натянуть косичку перед приближающимся Мушаром.

 

Зацепившись за нее ногой, он рухнул на каменный пол.

– Беги, Белль! – крикнул Люцианос, бросая украшение ей обратно.

Она поймала его и выскочила за дверь. Сбежав по ступенькам, она заметалась в поисках гравийной дорожки. Но той больше не было – она исчезла под буйно разросшимися розовыми кустами.

Люцианос вылетел из – за двери и закружил над розами, обессиленная Арана вновь забралась к Белль на плечо.

Белль нырнула в колючие заросли, пытаясь определить направление. Длинные шипы размером с ее большой палец торчали во все стороны, а распустившиеся розовые бутоны размерами напоминали обеденные тарелки. Они поворачивались вслед за Белль, когда та продиралась мимо, и ей отчетливо слышалось их перешептывание.

Наконец она вырвалась из розовых зарослей, чтобы уткнуться в другую преграду – сплошную стену зелени. Стволы и ветки тисовых деревьев тесно переплелись, образовав непроходимый лабиринт. Узкие тропинки вились между зелеными стенами, разбегаясь вправо и влево.

– Куда теперь? – спросил Люцианос.

– Не знаю, – растерянно произнесла Белль.

Оставалось надеяться на удачу.

– Давайте направо, – сказала она.

Лунный свет заливал тропинку, по которой двинулась троица. Вскоре они наткнулись на стену – это был тупик.

– О, нет! – отчаянно воскликнула Белль. Она ударила кулаками по шершавым стволам, развернулась и замерла.

На пути сидела огромная жаба. Белль уже видела ее раньше, но тогда она была величиной с кошку. Теперь это был отвратительный пучеглазый монстр размером с пони. Желтые глаза уставились сначала на Белль, а потом заметили насекомых. Жаба приоткрыла пасть, из уголка которой потекла тягучая слюна.

Арана задрожала и прошипела что – то Люцианосу.

– Да, я вижу, что это жаба! – нервно ответил он. – И я прекрасно помню, что жабы едят!

Жаба медленно двинулась к ним, переваливаясь на коротких лапах. Ее отвисшее белое брюхо волочилось по земле.

– Даже не думай! – предупредила Белль, заслоняя Арану и Люцианоса.

Монстр не остановился.

Не растерявшись, Белль быстро отломила тисовый сук.

– Последнее предупреждение! – грозно произнесла она и наставила острый конец на жабу.

Та высунула липкий бурый язык. Тогда Белль глубоко вонзила сук в ее раскрытую пасть. Жаба взвыла, затрясла головой и ринулась куда – то под разрытые корни деревьев. Путь был свободен.

Белль продолжала брести по лабиринту. Где – то резко и тревожно закричала ночная птица. Какая – то живность копошилась под землей, в траве шуршали то ли змеи, то ли ежи.

Белль шла и сворачивала, а потом возвращалась и сворачивала в другую сторону, но каждый раз тропа упиралась в тупик.

Руки ее покрылись царапинами, в волосах застряли веточки и листья, испарина покрыла лоб. После очередной тщетной попытки Белль остановилась.

«Тебе никогда не выбраться из этого лабиринта!», – в страхе кричал ее внутренний голос.

Но Белль не собиралась сдаваться – она знала, что, если поддастся панике, точно погибнет.

Выйдя на новую тропу, она зашагала вперед с удвоенной силой, и тут вдалеке раздался низкий рокочущий звук, словно кто – то ворочал мельничные жернова или сдвигал тяжелую могильную плиту.

– Это еще что? – спросил Люцианос. – Напоминает чье – то рычание…

Звук повторился, на этот раз ближе. Казалось, он исходит из‑за соседней стены.

Внезапная ужасная догадка пронзила Белль.

– Надо бежать, – еле слышно прошептала она. – Немедленно!

– Бежать? Почему? Что происх…

Он недоговорил. Белль схватила его, крикнула Аране «Держись!» и ринулась вперед по тропе, молясь про себя, чтобы на этот раз та не закончилась тупиком.

Звук, который они услышали, мог принадлежать только этим существам. И Белль поняла кому.

Так могли рычать только каменные львы графини.