Идея эволюционного преображения человека

Воссоединение раздробленного и падшего мира есть процесс его всесторонней качественной трансформации, связанный с приходом новой эпохи Духа и преображения-просветления телесно-материальных оснований жизни. Показательно, что самому человеку, как важнейшей эволюционно-собирающей силе мирового бытия, суждено качественное - духовное и материальное - преображение. В принципе, вся русская метафизика всеединства может рассматриваться как раскрытие знаменитого антропологического тезиса Св. Афанасия Великого, выражающего сущность православной веры: «Бог вочеловечился, чтобы мы обожились».

Эта идея с особой силой была развита в творчестве Н.Ф. Федорова, В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева, С.Н. Булгакова, П.А. Флоренского. Важнейшее средство преображения (обожения) человека - нравственное просветление его сознания, ибо только душевное сострадание, любовь ко всему сущему, бескорыстие и светлый помысел открывают перед смертным человеческим существом дверь в иные, более совершенные миры и лишь посредством такого духовного трудничества может просветлиться и утончиться его телесность. В этом плане заслуживают внимания мысли отечественных философов о том, что благородная и возвышенная мысль притягивает к себе высшие духоматериальные энергии Космоса, просветляющие и утончающие грубую человеческую плоть[6].

Мало того, нравственная мысль, с точки зрения отечественных мыслителей, должна обязательно претвориться в активное социальное действие, направленное на достижение общего блага. Преображенный человек подлинно свободен и обладает духовной властью именно потому, что жертвует собой ради других и способен бескорыстно служить высшим идеалам. И наоборот: участие в исторических судьбах своей страны и мира, четкий социальный выбор в битве за человеческое всеединение и торжество общего блага есть мощнейший фактор преображения самого человека. Еще Н.Ф. Федоров, критикуя европейское понимание свободы, писал: «…Свобода (взятая сама по себе, без дальнейшего определения и осуществления своего назначения) не есть благо; она просто - ничто.

Какой же смысл может быть в истории, если она (как хотят нас уверить) есть лишь прогресс в сознании свободы, а не объединение для того всеобщего дела, что обнимает своей задачей и целью всю вселенную, и в частях ее, и в целом?»[7]

Русская философия, вопреки распространенному эгоцентрическому земному самодовольству и антропоцентрической гордыне, дерзостно провозглашает, что эволюционное преображение духа и плоти человека, идущее в одно время с битвой за социальное всеединение и обретение Новой Земли и Нового Неба, - это задачи, реализующие стратегическую целевую установку человеческой жизни на Земле на утверждение всеединства.

Не устремляясь к высшему, невозможно победить низшее в себе; не воплощая в жизнь свои идеалы, не борясь за лучшее будущее, нельзя осмысленно существовать и в настоящем.

ИДЕЯ СОФИИ

Это, пожалуй, центральная философско-богословская категория отечественной философской мысли, позволяющая содержательно раскрыть принцип всеединства и обосновать целевую эволюционную установку человеческой деятельности[8]. На философском языке София может быть названа единой духовно-материальной (или информационно-энергетической) субстанцией, в равной мере и материально-матерински порождающей (наподобие Матери- Кормилицы из знаменитого платоновского диалога «Тимей»), и идеально-информационно упорядочивающей все множество природных и психических форм в Космосе. Будучи деятельной посредницей между Богом и миром, София, скрытая от земного поверхностного взора, для внутреннего взора предстает как Мировая Душа, как подлинное естество мироздания, все явления проявляющая внутри и через себя (благодаря своей невидимой простому смертному оку светоносной первоматерии – Materia Prima, в терминологии В.С. Соловьева) и вместе с тем бесконечно превосходящая в качестве совершенного Субъекта космической деятельности все свои конкретные порождения. В качестве такой Живой Личности, имеющей Лик Вечной Женственности, она выступает как Божественная София и включает в себя целую иерархию воспринятых от Логоса-Слова и подлежащих материальной объективации многообразных идей-первообразов (или энтелехий, в терминологии Аристотеля), венцом которой является идея богочеловечества. Это идеальное богочеловечество представляет собой предшествующее телесному воплощению соборное множество потенциально богоподобных человеческих душ-монад, где каждый элемент созвучен и со-вестен каждому, но, одновременно, неповторим в рамках единого софийного богочеловеческого «организма». Покидая царство Божественной Софии ради индивидуального свободного совершенствования, человек, отшлифовавший и закаливший свой творческий дух во время космических (и в том числе земных) странствий, должен будет туда когда-нибудь возвратиться, но уже не как бессознательный, а как сознательный со-творец Софии и полноправный субъект богочеловеческого братства.

Общая схема мирового космологического процесса, по учению русской софиологии, состоит в том, что Божественная София, в соответствии со своими идеями-эталонами, свободно и ответственно изнутри себя рождает видимый материальный мир (Софию Тварную)[9] т. е. актуализирует свои материально-несущие потенции для воплощения идеально-сущих форм. В ходе естественного развития Космоса каждая вновь появляющаяся космическая форма (каждая реализовавшаяся в материи богософийная идея-энтелехия) создает естественные предпосылки для воплощения более высокой эволюционной формы-энтелехии, пока на вершине природной эволюции не появляется человек. Подобную модель эволюции Н.О.Лосский, отталкиваясь от идей В.С.Соловьева, назвал супранатуралистической теорией эволюции[10]. Согласно ей, именно высшее детерминирует и направляет развитие низшего, хотя и нуждается в последнем для своего непосредственного материального осуществления. Соответственно, коренной задачей человека становится деятельное и сознательное проявление своего потенциального софийного богоподобия через свободное сотворчество с Великой Матерью в деле эволюционного собирания и одухотворения мира.

Но человек, призванный познать, творчески реализовать и даже преумножить исходный божественный замысел о мире, в акте грехопадения отпадает от своей богочеловеческой софийной Плеромы, как бы забывает о ней. Он отрекается от своей надземной всеединой сущности, чтобы познать материальный мир, и впадает в стихию своеволия, эгоизма, плотского вожделения, социальной вражды и гордыни. Его божественная душа, изначально причастная идеальному софийному «всечеловечеству» (его «Сам», в терминологии П.А.Флоренского), ничтожится страстями, идеалами-целями более низкого уровня и даже псевдоидеалами его суетной земной самости. Без осуществления Бога в душе человек не только обрекает самого себя на страдания в земном мире, но вносит дисгармонию, хаос и зло в мировой эволюционный процесс, в природную жизнь Тварной Софии. Он не выполняет своей земной миссии. Личностный приход в мир Христа-Логоса - его проповедь, жертвенный крестный путь, мученическая смерть, воскресение и телесное преображение - открывает перед человечеством возможность перехода от тварно-эгоистического греховного существования к любовному единению и восхождению в Царство Божие. Путем Христа, путем софийного преображения духа и плоти, шли в истории святые праведники и подвижники. Нравственный подвиг любви и самоочищения, совершенный на Земле (на уровне Софии Тварной), позволил им достигнуть тех высот в реализации своего потенциального богоподобия, благодаря которым они получили возможность сверхсознательного существования-творчества в духовно-материальной реальности Софии Божественной, в «свете Славы Божией». Святые образуют уже сбывшийся идеал софийно-небесного братства, жертвенно помогающего остальному страждущему человечеству.

В лице Софии-Премудрости Божией Россия почитает Великую Мать-Материю (рождающую, хранящую, устремляющую на подвиг) и ее светоносные преобразующие энергии, реальность которых все больше подтверждается современной наукой и которые человек может сознательно использовать во благо.

ИДЕЯ СЕРДЦА

Русская философия в отличие от западной сумела развить целостную «метафизику сердца». О сердце писали В.С. Соловьев, П.А. Флоренский и П.Д. Юркевич, Л.П. Вышеславцев и И.П. Киреевский, И.А. Ильин и В.Ф. Эрн, С.Л. Франк и Ф.Ф. Войно-Ясенецкий. Функции сердца, по мысли отечественных мыслителей, оказываются исключительно разнообразными: это и носитель нашего глубинного, божественного "Я", и орган нравственного самосознания, и интегратор всех способностей (логических и интуитивных), и канал связи с высшими (богософийными) слоями бытия, и средство проникновенного понимания чужой души, и, наконец, единственная часть тела, которая самым тесным образом связана с жизнью нашего духа.

Сердце оказывается важнейшим средством укоренения в софийном естестве мира и органом его синтетического познания. Лишь «чистыми очами сердца» дано человеку видеть и понимать самые важные, скрытые от повседневного взора истины и ценности космической жизни. Недаром Христос поучает учеников в Нагорной проповеди: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят», формулируя тем самым основную максиму христианского жития; а апостол Павел уточняет, что подлинная религиозная вера, как особый тип знания, пишется «Духом Бога живого не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» (2 Кор., 3, 3).

Показательно, что и раздробленность культурной и социальной жизни толкуется русскими философами как следствие ее тотальной механизации и бессердечия. Именно в бессердечии еще в начале века видел главную угрозу цивилизации выдающийся отечественный мыслитель И.А. Ильин. Он писал: "Современное человечество <…> должно понять и убедиться, что <…> культура без сердца есть не культура, а дурная "цивилизация", создающая гибельную технику и унизительную мучительную жизнь»[11]. И далее: "Мышление без сердца, - даже самое умное и изворотливое, - остается в конечном счете безразличным: ему все равно, за что ни взяться, что ни обдумать, что ни изучить. Оно оказывается бесчувственным, равнодушным, релятивистическим (все условно! Все относительно!), машинообразным, холодным и циничным... Его главный прием есть умственное разложение жизни, как бы умственная «вивисекция» живых явлений и существ»[12]. Сегодня мы могли бы только подписаться под этими словами И.А. Ильина, ибо лишь мертвящим бессердечием можно объяснить чудовищную консервацию трупов в медицинских клиниках для их последующего воскресения; целенаправленное зомбирование сознания неофита в рамках какой-нибудь тоталитарной секты или постмодернистское педагогическое внушение детям, что надо учиться жить в непрерывной борьбе за свою творческую свободу, а так же в условиях непрерывной смены масок (в том числе и половых), поскольку личность-де также принципиально фрагментарна и децентрирована, как и окружающий ее мир. Подобные внушения ведут к тому, что мы имеем сегодня огромное количество психических расстройств и душевных эпидемий. С утратой «духовных небес» и высших ценностей бытия можно легко спровоцировать всплеск насилия и проявление самых низменных импульсов человеческой души.

Именно в сердце и через сердце видели русские философы спасение от бездуховности - антисофийности – техногенно-потребительской цивилизации. Напомним в этой связи, что символом Софии - Великой Матери традиционно выступает всеобъемлющее и сострадательное сердце.

Знаменательно, что современная наука сегодня экспериментально подтверждает такое исключительное значение сердца. Оно является не только важнейшим физиологическим органом, но и центром психо-эмоциональной жизни личности. Данные по операции шунтирования сердца говорят о том, что, несмотря на чисто физиологическое улучшение его работы, умственная деятельность прооперированного может серьезно ухудшиться. Более того, накапливается все больше статистического материала, свидетельствующего о том, что человек с пересаженным сердцем приобретает черты донора, чье сердце ему пересадили. Так что переосмысленные в русской философии древнейшие представления о сердце как о бытийном центре личности и важнейшем органе познавательной деятельности заслуживают самого пристального внимания со стороны современной науки и философии.

Можно предположить, что XXI век будет веком сердца и сердечной открытости. Через сердце может строиться подлинный межкультурный диалог. Через сердце дается человеку безошибочно распознавать добро и зло. Сердце есть средоточие всех софийных энергий мирового бытия, а потому через совместное обращение к сердцу как важнейшему центру и, одновременно, органу познания, будет суждено, по-видимому, осуществиться великому синтезу наук и дотоле разрозненных сфер духовной культуры (религии, науки, философии и искусства)[13].

Осознанное "приложение" сердца ко всем человеческим действиям и мыслям есть важнейшее условие софийного воссоединения-одухотворения мира и средство преображения самого человека, ибо софийный человек - это прежде всего человек сострадательного и усердного сердца.

Такова ключевая мысль русской религиозной философии, совпадающая с одной из ключевых идей Живой Этики. Вокруг нее может строиться конструктивный диалог между христианами и последователями Учения.