Филологические наблюдения и фразы

Ещё хочется отметить неизменное внимание автора к самому процессу говорения. С Довлатов учился на филологическом факультете, был писателем, журналистом, общался с людьми из этой среды. А эта часть творческой интеллигенции относится к слову и к тому, что имеет отношение к литературе, искусству, трепетно. Очень часто герои довлатовских произведений да и сам автор говорят о жизни, о людях с позиции филолога. В этом смысле эти произведения можно назвать филологической прозой. Читателю, не имеющему филологического образования, это не мешает, наоборот, кажется довольно интересным, потому что позволяет увидеть, почувствовать слово как самодостаточное явление, как очень интересный объект для внимания, размышления. Не говоря уже о том, что это воспитывает и интеллектуально развивает того, кто вдумчиво читает эту прозу:
В странное время мы живём. Хороший человек" для нас звучит как оскорбление. "Зато он человек хороший" – говорят про жениха, который выглядит явным ничтожеством...(4,230)
В "Зоне" автор так говорит про солдата, пришедшего на службу из интеллигентной семьи:
"Маршировать Парамонов не умел. Гимнастерку называл сорочкой. Автомат – ружьем.(4, 100)
В «Филиале» говорит о своём состоянии:
У меня возникла, как сказал бы Лев Толстой, дополнительная зона уязвимости.(4,454)
Описывая свою мать в рассказе «Наши», он приводит примеры её высказываний о людях:
Знаешь, он один из тех, кто пишет «вообще» через дефис.(4,324)
О человеке пустом, легкомысленном, но симпатичном говорилось:
- Так, старушонка через «Ё».(4,324)
В «Заповеднике» один из персонажей не раз выражает своё состояние фразами- названиями литературных произведений или публицистическими клише:
- 8 -
Состояние – иду на грозу.(4,263)
Как говорится, былое и думы…(4,261)
Взгляни на это прогрессивное человечество! На эти тени забытых предков! Живу здесь, как луч света в тёмном царстве…(4,260)
А рассказывая о жизни русских эмигрантов в США, автор постоянно иронизирует над их привычкой смешивать слова русского и английского языков:
Арик! Если мама сказала – ноу, то это значит – ноу! (4,513)
Типичный крейзи! (4,511)

Эти фразы погружают читателя в мир людей, профессионально связанных с русским языком и литературой. Именно они в большинстве своем и являются героями рассказов и повестей С.Довлатова. А значит, эти фразы – не игра автора, не демонстрация своего интеллекта, а способ погрузить читателя в мир людей слова, чтобы было понятно, чем живут, как мыслят его герои.
И хочется ещё добавить, что многие из этих «филологических» высказываний, так же, как и большинство других ярких фраз, звучат иронично. Поэтому мы позволяем себе сделать вывод, что ирония – основное выразительное средство писателя С.Довлатова, это то, что создаёт в его произведениях юмористический эффект, и самым лёгким, неназидательным способом воздействует на читателя.

Многоточие во фразах С.Довлатова.

Иногда для более сильного воздействия на человека не надо говорить, иногда лучше промолчать. Нам кажется, что С.Довлатов пользовался этой психологической установкой при создании своих произведений, потому что
самый частотный финальный знак у Довлатова – многоточие. Обычно мы умалчиваем одно, чтобы сказать более важное другое. Довлатов замолкает, оставив на время на размышления о себе или о герое. Замолкает автор для того, чтобы не опускаться до нравоучений. Они должны созреть внутри читателя, в его голове, в его сердце. Нам кажется, что в этом проявляется удивительная деликатность автора, его интеллигентность и уважение к своему читателю. В небольшой главе из цикла очерков «Наши» (глава посвящена собаке Глаше) многоточие встречается более тридцати раз. Почти
- 9 -
в каждом случае фразу можно продолжить, но автор не считает нужным делать за читателя то, что он может сделать сам: подумать, домыслить, представить. Вот как он заканчивает рассказ о своей собаке:

В остальном мы похожи. Немолодые раздражительные чужестранцы с комплексами… Сообща таскаем колбасу из холодильника…(4,364)

За этими многоточиями – вывод о том, что у рассказчика жизнь собачья, что люди и собаки живут по одним законам, и ещё много других мыслей, какие только могут родиться в головах читателей с разным жизненным опытом.

В главе, посвящённой дочери, он так же часто употребляет многоточие. После фраз с этим знаком – размышление об отношениях отцов и детей, различные догадки, сомнения, любовь и ощущение родительской ответственности:

Как все ленинградские школьники, она была довольно развитой. Ей было известно моё отношение к властям. Если по телевидению выступал Брежнев, катя следила за моей реакцией… (4, 381)

Меня поражала её беспомощность. Её уязвимость по отношению к транспорту, ветру… Её зависимость от моих решений, действий, слов… Я думал – сколько же это будет продолжаться? И отвечал себе – до конца…
(4,379)

До этого мне не приходилось её воспитывать. Она воспринималась как ценный неодушевлённый предмет. И вот я должен что-то говорить, объяснять… (4, 379)

Главу, посвящённую дяде, к которому он относится довольно иронично, тем не менее он тоже заканчивает многоточием:

Леопольда я больше не видел. Некоторое время переписывался с ним. Затем мы уехали в Штаты. Переписка заглохла. Надо бы послать ему открытку на Рождество…(4, 309)

Чувство вины ощущается в этом многоточии. А ещё – снисхождение к человеческим слабостям. По-разному складываются наши отношения с родственниками, но родных людей забывать нельзя. Это нравоучение остаётся за многоточием, а воздействует сильнее любой морали.

Довлатов на редкость немногословен. Складывается ощущение, что он специально укорачивал не только фразы, но и мысли. В этом – уважение к
читателю, ведь он предоставляет нам возможность нам понимать его героев так, как позволяет нам наш жизненный опыт.
В советское время писателям и журналистам платили за объём написанного. «Россия – единственная в мире страна, где литератору платят за объём написанного. Не за количество проданных экземпляров. И тем более – не за качество. А за объём», - читаем мы в статье И.А. Каргашина. (2,2)
Довлатова не это волновало. За его мыслями и словами – большой объём эмоций, раздумий. Гораздо больший, чем объём написанного им. Именно поэтому он принадлежит к тем писателям, которых не просто читают, но ещё и перечитывают.

Проза С.Довлатова является действительно особенной, поскольку наследует классическую традицию и содержит неоспоримые элементы новаторства. С точки зрения классического литературного повествования она как раз оказывается глубоко традиционной. Простота и ясность, краткость и точность довлатовского стиля («первые достоинства прозы», – вспомним известное суждение Пушкина!) ставят его творчество в контекст классической русской литературы. С другой стороны, как мы попытались показать, столь же плодотворна и ощутима в прозе Довлатова и другая традиция – тенденция к «освобождению» слова от литературных канонов и правил – запечатление «живого разноречия» современности. На наш взгляд, именно органичное совмещение этих способов – важнейший стилеобразующий фактор неповторимой довлатовской прозы..

В результате проделанной работы мы пришли к следующим выводам:

1. В критической литературе по творчеству С.Довлатова достаточно хорошо исследованы темы и идеи его рассказов и повестей, образы героев, но статей, исследующих особенности его авторского стиля, содержащих примеры из его произведений, немного. В основном, их авторы говорят о простоте фразы Довлатова, об особенностях их построения, о способах создания ритмичности, о тщательном отборе слов для этих фраз.
Мы же сосредоточили наше внимание на способах создания иронического эффекта фраз, которые являются визитной карточкой писателя.

2. Мы выделили следующие особенности, характерные для стиля С.Довлатова:
- небольшое по объёму предложение, упрощённое автором до минимума;
- использование такой фигуры речи, как парцелляция;
- частое использование ярких, необычных сравнений;
- употребление фраз – афоризмов;
- создание фраз на основе оксюморона;
- филологические авторские наблюдения и размышления;
- частое употребление приёма недосказанности;
- введение в текст произведения живой (необработанной) речи героев.

Все выделенные нами особенности авторского стиля С.Довлатова подтверждены примерами из его рассказов и повестей. Все они используются автором с целью создания иронического или комического эффекта.