Притч.30:19. пути орла на небе, пути змея на скале, пути корабля среди моря и пути мужчины к девице

Притч.30:20. Таков путь и жены пре­любо­дейной; по­ела и обтерла рот свой, и говорит: «я ничего худого не сделала».

В этом трехстишии главная его мысль, представляющая раскрытие мысли ст. 12-го, высказана в ст. 20: это – мысль об омерзительности и бесстыдстве прелюбодеяния. Но эта мысль в ст. 18–19 подготовляется четырьмя сравнениями: сравниваются – 1) путь орла на небе; 2) путь змеи на скале; 3) путь корабля среди моря; 4) и путь мужчины к девице. Пункт сравнения всех этих предметов – частью неприметность движения их, главным же образом – их загадочность, непонятность. Первая черта связывает с этими стихами и стих 20-й, примыкающий теснее всего к последнему сравнению ст. 19-го. Евр. алма, передаваемое у LXX-ти обычно: παροένος, по коренному значению – puelta nubilis, virgo matara, девица, достигшая половой зрелости (см. Быт 24.43; Исх 2.8; Ис 7.14; Пс 67.26; Песн 6.8).

Притч.30:21. От трех трясет­ся земля, четырех она не может носить:

Притч.30:22. раба, когда он делает­ся царем; глупого, когда он досыта ест хлеб;

Притч.30:23. позорную женщину, когда она выходит замуж, и служанку, когда она занимает место го­с­по­жи своей.

Здесь развивается мысль ст. 13 о пагубности высокомерия и гордости, причем оттеняется еще особая несносность гордости в том случае, когда люди низкого состояния достигают высокого экономического и общественного положения. Все случаи этого рода, названные в ст. 22–23, представляются приточнику ненормальными, нарушающими нравственный миропорядок в отношениях человеческих, а так как в связи с человеческим миром стоит и мир природы, то те аномалии человеческой жизни, о которых говорится в ст. 22–23, по словам ст. 21 невыносимы и для самой земли, и она от них трясется (ср. Ам 7.11).

Притч.30:24. Вот четыре малых на земле, но они мудрее мудрых:

Притч.30:25. муравьи – народ не сильный, но летом заготовляют пищу свою;

Притч.30:26. горные мыши – народ слабый, но ставят домы свои на скале;

Притч.30:27. у саранчи нет царя, но выступает вся она стройно;

Притч.30:28. паук лапками цепляет­ся, но бывает в царских чертогах.

Мысль о внутренней ценности предметов, по видимости, малых, здесь развивается исключительно в сравнениях из мира животных и насекомых, на примере которых показывается необходимость и польза мудрости, энергии, стройной субординации и настойчивости в достижении целей. В ст. 28 еврейское слово семамит, переданное в русск. синод. «паук», традицией еврейской, подтверждаемой и данными археологии, понималось: «ящерица» (см. у проф. А. А. Олесницкого. Ветхозаветный храм, с. 854), LXX: καλαβώτης, Vulg.: Stellio).

Притч.30:29. Вот трое имеют стройную по­ходку, и четверо стройно выступают:

Притч.30:30. лев, силач между зверями, не по­сторонит­ся ни перед­ кем;

Притч.30:31. конь и козел, [предводитель стада,] и царь среди народа своего.

Только в конце этого трехстишия высказывается мысль о важности и значении царской власти для благоустройства общества, – мысль в ст. 30 и 31а высказанная лишь образно. А связь с предыдущим отделом (ст. 24–28) такова: если и при отсутствии власти частная инициатива мудрости, энергии, сплоченности может давать благоприятные результаты, то при наличии твердой царской власти польза всего этого чрезвычайно возрастает.

Притч.30:32. Если ты в заносчивости своей сделал глупость и по­мыслил злое, то положи руку на уста;

Притч.30:33. потому что, как сбивание молока про­изводит масло, толчок в нос про­изводит кровь, так и воз­бужде­ние гнева про­изводит ссору.

Увещание к восстановлению нарушенного мира представляет развитие Притч 15.18.