Анализ стихотворения «Нищий»

Стихотворение «Нищий» Лермонтов написал в 1830 г. после посещения Троице-Сергиевой лавры в компании молодежи. Он посвятил его Е. Сушковой, в которую был страстно влюблен в то время.

Многие исследователи считают, что произведение основано на реальном жестоком поведении легкомысленной возлюбленной поэта. У стен монастыря Сушкова в шутку подала нищему камень. Лермонтов был настолько возмущен этим поступком, что женщина сразу же утратила в его глазах всю привлекательность. Современники утверждали, что все так и было. Сама Сушкова категорически отрицала этот неприглядный факт в своей биографии. Как бы то ни было, но именно после этого посещения монастыря Лермонтов значительно охладел к своей возлюбленной, а через несколько лет даже смог ей отомстить. Сушкова сама влюбилась в поэта, но он встретил ее признание с холодным презрением.

Стихотворение относится к лучшим образцам любовной лирики. Лермонтов использует очень яркое сравнение. Бедняк, который просит милостыню около святого места, считался в России наделенным особой благодатью. Это означало, что он уже успел побывать во многих местах и в поисках спасения и защиты прибегнул к последнему средству. Отказать такому человеку в подаянии было просто невозможно, так как его душа уже приобщилась к Богу. Описанный Лермонтовым обман был совершенно немыслим в религиозной стране. В сознании людей протянувший камень совершил бы преступление против самого Бога и понес бы немедленное наказание.

Сравнивая свою безнадежную любовь с положением нищего, Лермонтов подчеркивает ее силу. Он выстраивает параллели между голодом и мольбами, жаждой и слезами, страданиями и тоской. Отказ возлюбленной он воспринимает как предательское подношение камня в протянутую руку. Такой поступок не может быть прощен. Лермонтов боготворил свою избранницу, поэтому обман его «лучших чувств» он сравнивает с духовным преступлением.

Лермонтов не так уж и часто обращался в своем творчестве к религиозным символам. Он не был набожным христианином, но при этом считал, что не стоит злоупотреблять священной темой и использовать ее в описании бытовых ситуаций. Только невероятно сильное чувство подтолкнуло его пойти на это в стихотворении «Нищий».

 

Не обвиняй меня, Всесильный,
И не карай меня, молю,
За то, что мрак земли могильный
С ее страстями я люблю;

 

За то, что редко в душу входит
Живых речей твоих струя,
За то, что в заблужденье бродит
Мой ум далеко от тебя;

 

За то, что лава вдохновенья
Клокочет на груди моей;
За то, что дикие волненья
Мрачат стекло моих очей;

 

За то, что мир земной мне тесен,
К тебе ж проникнуть я боюсь,
И часто звуком грешных песен
Я, боже, не тебе молюсь.

 

Но угаси сей чудный пламень,
Всесожигающий костер,
Преобрати мне сердце в камень,
Останови голодный взор;

 

От страшной жажды песнопенья
Пускай, творец, освобожусь,
Тогда на тесный путь спасенья
К тебе я снова обращусь.

 

Творчество М.Ю.Лермонтова - постоянный поиск истинного предназначения человека в обществе. Становление в обществе поэта-гражданина четко прослеживается в его произведениях. Первые стихи были написаны четырнадцатилетним мальчиком. В лирико-романтическом стиле он описывал свои эмоциональные переживания, размышления о предназначении его в мире. Примером такого произведения служит его стихотворение «Молитва», написанное поэтом в пятнадцатилетнем возрасте.

Условно произведение можно разделить на две смысловые части. В начальной части поэт взывает к Господу о прощении своих грехов. Перечисляя их, молодой человек на первом месте ставит любовь к жизни со своими страстями, греховными соблазнами. Для юноши эти грехи самые страшные, поскольку они заставляют забывать человека истины Бога, тем самым отдаляясь от веры Господней. Называя землю могильной, Лермонтов дает понять, что живущие на земле люди, после кончины окажутся погребены в нее. Мысли уносят автора в вулканическую поэтическую лаву. Вдохновение и поэзия заставляют Лермонтова забыть о Боге и справиться с этим он не в силах. Интересны приведенные в произведении сравнения стихов с лавой, а самого поэта с вулканов.

Юношеские метания описаны с особой силой. Поэт понимает о греховности поступка, но справиться с ним он без помощи не может. Душе его тесно на земле, но страшно в небесах.

Вторая часть изложена в форме обещания Лермонтова Богу. Начинаясь с «но», она словно становится противоположностью первой части. Поэт признается Господу, что погасить «пламя» он не может без воли самого Бога. Он верит, что когда источник его вдохновения иссякнет, он всецело отдаст свою душу служению Господу.

Если проследить развитие сюжетной линии творения, то можно заметить четко выстроенную структуру характерную для канонического варианта: обращение к Господу, признание его превосходства, просьба молящегося.

В произведении в использована рифма перекрестная, то есть четная строчка сочетается с четной, нечетная с нечетной. Таким способом обеспечивается ощущение диалога героя с Богом. Созданию образности в стихотворении помогают эпитеты и метафоры, которыми наполнено произведение.

Композиционно интересна вторая часть стихотворения. Ритмичность строк словно готовит читателя к кульминации произведения. В первых четырех строках второй части стихотворения сначала появляются маленькие искорки, которые переходят в кульминацию творения - в пламя души, затем в оставшихся строках идет его угасание.

Зарождение бунтарского характера будущего великого поэта зарождалось именно с ранних произведений. Впоследствии к теме молитвы и разговора с Богом Лермонтов вернется еще не раз. Весь свой жизненный путь М.Ю.Лермонтов пройдет с высоко поднятой головой бунтаря.

 

Погиб поэт!- невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С свинцом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..

 

Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений света
Один, как прежде… и убит!

 

Убит!.. К чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!

 

Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?

 

Что ж? веселитесь… Он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, дивный гений,
Увял торжественный венок.

 

Его убийца хладнокровно
Навел удар… спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно,
В руке не дрогнул пистолет.

 

И что за диво?… издалека,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;

Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..

 

И он убит — и взят могилой,
Как тот певец, неведомый, но милый,
Добыча ревности глухой,
Воспетый им с такою чудной силой,
Сраженный, как и он, безжалостной рукой.

Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей?..

И прежний сняв венок — они венец терновый,
Увитый лаврами, надели на него:
Но иглы тайные сурово
Язвили славное чело;

 

Отравлены его последние мгновенья
Коварным шепотом насмешливых невежд,
И умер он — с напрасной жаждой мщенья,
С досадой тайною обманутых надежд.

 

Замолкли звуки чудных песен,
Не раздаваться им опять:
Приют певца угрюм и тесен,
И на устах его печать.
_____________________

А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда — всё молчи!..
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Есть грозный суд: он ждет;
Он не доступен звону злата,
И мысли, и дела он знает наперед.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
Поэта праведную кровь!