Внутренняя политика Николая I

Предварительные замечания

Надо сказать, что в исторической науке на протяжении очень многих лет сохраняется крайне негативный образ самого Николая I и его тридцатилетнего правления, которое, с легкой руки академика А.Е. Преснякова, назвали «апогеем самодержавия».

Конечно, Николай I не был врожденным реакционером и, будучи умным человеком, прекрасно понимал необходимость изменений в экономическом и политическом строе страны. Но, будучи до мозга костей военным человеком, он пытался решить все проблемы за счет милитаризации государственного строя, жесткой политической централизации и регламентации всех сторон общественной жизни страны. Не случайно почти все его министры и губернаторы имели генеральские и адмиральские звания – А.Х. Бенкендорф (рис. 1), А.Н. Чернышев, П.Д. Киселев, И.И. Дибич, П.И. Паскевич, И.В. Васильчиков, А.С. Шишков, Н.А. Протасов и многие другие. Кроме того, среди многочисленной когорты николаевских сановников особое место занимали прибалтийские немцы А.Х. Бенкендорф, В.Ф. Адлерберг, К.В. Нессельроде, Л.В. Дубельт, П.А. Клейнмихель, Е.Ф. Канкрин и другие, которые, по словам самого Николая I, в отличие от русских дворян служили не государству, а государю.

По мнению ряда историков (А. Корнилов), во внутренней политике Николай I руководствовался двумя основополагающими карамзинскими идеями, изложенными им в записке «О древней и новой России»: а) самодержавие является важнейшим элементом стабильного функционирования государства; б) главной заботой монарха является беззаветное служение интересам государства и общества.

Отличительной особенностью николаевского правления стал колоссальный рост бюрократического аппарата в центре и на местах. Так, по данным ряда историков (П. Зайончковский, Л. Шепелев), только за первую половину XIX в. численность чиновников всех уровней выросла более чем в шесть раз. Однако нельзя столь негативно оценивать сей факт, как это делалось в советской историографии, ибо на то были свои веские причины. В частности, по мнению академика С. Платонова, после восстания декабристов Николай I полностью утратил доверие к высшим слоям дворянства. Главную опору самодержавия император видел теперь только в чиновничьей бюрократии, поэтому он стремился опереться как раз на ту часть дворянства, для которой единственным источником дохода являлась государственная служба. Неслучайно, что именно при Николае I начинает формироваться класс потомственных чиновников, для которых государственная служба становится профессией.

Параллельно с укреплением государственного и полицейского аппаратов власти, Николай I стал постепенно сосредотачивать в своих руках решение практически всех мало-мальски важных вопросов. Довольно часто при решении того или иного важного вопроса учреждались многочисленные Секретные Комитеты и Комиссии, которые подчинялись непосредственно императору и постоянно подменяли собой многие министерства и ведомства, в том числе Государственный Совет и Сенат. Именно эти органы власти, в состав которых входили очень немногие высшие сановники империи – А. Голицын, М. Сперанский, П. Киселев, А. Чернышев, И. Васильчиков, М. Корф и другие – были наделены огромными, в том числе законодательными, полномочиями и осуществляли оперативное руководство страной.

Но наиболее ярко режим личной власти воплотился в Собственной Его Императорского Величества канцелярии, которая возникла ещё во времена Павла I в 1797г. Затем при Александре I в 1812 г. она превратилась в канцелярию для рассмотрения прошений на высочайшее имя. В те годы должность начальника канцелярии занимал граф А. Аракчеев, и она (канцелярия) уже тогда имела немалые властные полномочия. Практически сразу после вступления на престол, в январе 1826 г., Николай I существенно расширил функции личной канцелярии, придав ей значение высшего государственного органа Российской империи. В рамках Императорской Канцелярии в первой половине 1826 г. было создано три специальных отделения:

I Отделение, которое возглавил статс-секретарь императора А.С. Танеев, ведало подбором и расстановкой кадров в центральные органы исполнительной власти, контролировало деятельность всех министерств, а так же занималось чинопроизводством, подготовкой всех императорских Манифестов и Указов, и контролем за их исполнением.

II Отделение, руководителем которого стал другой статс-секретарь императора, М.А. Балугьянский, целиком сосредоточилось на кодификации обветшавшей законодательной системы и создании нового Свода законов Российской империи.

III Отделение, которое возглавили личный друг императора, генерал А. Бенкендорф, а после его смерти – генерал А.Ф. Орлов, полностью сосредоточилось на политическом сыске внутри страны и за рубежом. Первоначально основу этого Отделения составила Особая канцелярия Министерства внутренних дел, а затем, в 1827 г., был создан Корпус жандармов во главе с генералом Л.В. Дубельтом, который составил вооруженную и оперативную опору III Отделения.

Констатируя тот факт, что Николай I стремился сохранить и упрочить самодержавно-крепостнический строй через усиление бюрократического и полицейского аппаратов власти, мы должны признать, что в ряде случаев он пытался решить острейшие внутриполитические проблемы страны через механизм реформ. Именно такой взглядна внутреннюю политику Николая I был характерен для всех крупных дореволюционных историков, в частности В. Ключевского, А. Кизиветтера и С. Платонова. В советской исторической науке, начиная с работы А. Преснякова «Апогей самодержавия» (1927), особый акцент стал делаться на реакционности николаевского режима. Вместе с тем, ряд современных историков (Н. Троицкий) справедливо говорит о том, что по своему смыслу и происхождению реформы Николая I существенно отличались от предыдущих и предстоящих реформ. Если Александр I лавировал между новым и старым, а Александр II уступал давлению нового, то Николай I укреплял старое, чтобы успешнее противостоять новому.

Реформы Николая I