Ответьте на вопрос, поставленный в конце текста

 

… Кто мыслит абстрактно? — Необразованный человек, а вовсе не просвещенный. В приличном обществе не МЫСЛЯТ абстрактно потому, что это слишком просто, слишком неблагородно (неблагородно не в смысле принадлежности к низшему сословию), и вовсе не из тщеславного желания задирать нос перед тем, чего сами не умеют делать, а в силу внутренней пустоты этого занятия. …

 

В обоснование своей мысли я приведу лишь несколько примеров…

 

Ведут на казнь убийцу, Для толпы он убийца и только. Дамы, может статься, заметят, что он сильный, красивый, интересный мужчина. Такое замечание возмутит толпу: как так? Убийца — красив? Можно ли думать столь дурно, можно ли называть убийцу — красивым? Сами, небось, не лучше! Это свидетельствует о моральном разложении знати, добавит, быть может, священник, привыкший глядеть в глубину вещей и сердец.

 

Знаток же человеческой души рассмотрит ход событии, сформировавших преступника, обнаружит в его ЖИЗНИ, в его воспитании влияние дурных отношений между его отцом и матерью, увидит, что некогда этот человек был наказан за какой-то незначительный проступок с чрезмерной суровостью, ожесточившей его против гражданского порядка, вынудившей к сопротивлению, которое и привело к тому, что преступление сделалось для него единственным способом самосохранения. Почти наверняка в толпе найдутся люди, которые — доведись им услышать такие рассуждения — скажут: да он хочет оправдать убийцу! …

 

Это и называется «мыслить абстрактно» — видеть в убийце только одно абстрактное — что он убийца и называнием такого качества уничтожать в нем все остальное, что составляет человеческое существо. …

 

Мне довелось однажды услышать, как совсем по-иному расправилась с абстракцией «убийцы» и оправ дала его одна наивная старушка из богадельни. Отруб ленная голова лежала на эшафоте, и в это время за сияло солнце. Как это чудесно, сказала они, солнце милосердия господня осеняет голову Биндера! Ты не стоишь того, чтобы тебе солнце светило, — так говорят часто, желая выразить осуждение. А женщина та увидела, что голова убийцы освещена солнцем и, стало быть, того достойна. Она вознесла ее с плахи эшафота в лоно солнечного милосердия бога и осуществила умиротворение не с помощью фиалок и сентиментального тщеславия, а тем, что увидела убийцу приобщенным к небесной благодати солнечным лучом. — Эй, старуха, ты торгуешь тухлыми яйцами! — говорит покупательница торговке. — Что? — кричит та. — Мои яйца тухлые?! Сама ты тухлая! Ты мне смеешь говорить такое про мой товар! Ты! Да не твоего ли отца вши в канаве заели, не твоя ли мать с французами крутила, не твоя ли бабка сдохла в богадельне! Ишь целую простыню на платок извела! Знаем, небось, от куда все эти тряпки да шляпки! Если бы но офицеры, не щеголять тебе в нарядах! Порядочные-то за своим домом следи, а таким — самое место в каталажке! Дырки Им на чулках заштопала! — Короче говоря, она и крупицы доброго в обидчице не замечает. Она мыслит абстрактно и все — от шляпки до чулок, с головы до пят, вкупе с папашей и остальной родней — подводит исключительно под то преступление, что та нашла ее яйца тухлыми. Все окрашивается в ее голове и цвет этих яиц, тогда как те офицеры, которых она упоминала, — если они, конечно, и впрямь имеют сюда какое-нибудь отношение, что весьма сомнительно, — наверняка заметили в этой женщине совсем иные детали. …

Односторонний взгляд на какой-либо объект Гегель называет абстрактным или конкретным?

Ответ:

 

 

Задание 3. Прочитайте фрагмент текста И. Фихте Лекции о назначении учёного / Несколько лекций о назначении учёного. Назначение человека. Основные черты современной эпохи. – Минск: Попурри, 1998. – C. 37-47.

Ответьте на вопрос, поставленный в конце текста.

 

… От развития наук зависит непосредственно всё развитие рода человеческого. Кто задерживает первое, тот задерживает последнее. …Человечество может обойтись без всего. У него все можно отнять, не затронув его истинного достоинства, кроме возможности совершенствования.

 

… Наука сама есть отрасль человеческого развития, каждая её отрасль должна быть разработана дальше, если все задатки человечества должны получить дальнейшее развитие; поэтому каждому учёному, точно также, как каждому человеку, избравшему определённое сословие, свойственно стремление разрабатывать науку дальше и в особенности избранную им часть науки… От его успеха зависят успехи в других областях человеческого развития; он должен всегда быть впереди их, чтобы им проложить путь, исследовать его и повести их по этому пути … Я не говорю, что каждый учёный должен действительно разрабатывать свою науку дальше; ну, а если он этого не может? Я ведь говорю, что он должен стремиться её разрабатывать, что он не должен отдыхать, не должен считать, что он исполнил свою обязанность, до тех пор пока не разработал её дальше. … пусть учёный забудет, что он сделал, как только это сделано, и пусть думает постоянно о том, что он ещё должен сделать. …Учёный по преимуществу предназначен для общества: он, поскольку он учёный, больше, чем представитель какого-либо другого сословия, существует только благодаря обществу и для общества; следовательно, на нем главным образом лежит обязанность по преимуществу и в полной мере развить в себе общественные таланты, восприимчивость и способность передачи. Восприимчивость уже должна была бы быть в нем особенно развита, если он приобрел должным образом необходимые эмпирические познания. Он должен быть знаком в своей науке с тем, что уже было до него: этому он может научиться не иначе, как посредством обучения… Постоянно же изучая новое, он должен сохранить эту восприимчивость и стремиться оградить себя от часто встречающейся, иногда и у превосходных самостоятельных мыслителей, полной замкнутости в отношении чужих мнений и способа изложения, ибо никто не бывает так образован, чтобы он не мог всегда научиться ещё новому … Способность сообщения необходима учёному всегда, так как он владеет своим знанием не для самого себя, а для общества. С юности он должен развивать её и должен всегда поддерживать её активное проявление. … Своё знание, приобретённое для общества, должен он теперь применить действительно для пользы общества; он должен привить людям чувство их истинных потребностей и познакомить их со средствами их удовлетворения. Но это, однако, не значит, что он должен пускаться с ними в глубокие исследования, к которым ему пришлось бы прибегнуть самому, чтобы найти что-нибудь очевидное и верное. В таком случае он имел бы в виду сделать людей такими же великими учёными, каким он является, быть может, сам. А это невозможно и нецелесообразно. …

 

… учёный… по своему назначению учитель человеческого рода. Но он обязан познакомить людей не только в общем с их потребностями и средствами для удовлетворения последних, - он должен в особенности указывать им во всякое время и на всяком месте потребности, появившиеся именно сейчас, при этих определённых условиях, и определённые средства для достижения сейчас поставленных целей. Он видит не только настоящее, он видит также и будущее; он видит не только теперешнюю точку зрения, он видит также, куда человеческий род теперь должен двинуться, если он хочет остаться на пути к своей последней цели и не отклоняться от него и не идти по нему назад. … В этом смысле учёный – воспитатель человечества.

 

… Каждый индивидуум в последнем должен действовать по свободному выбору и согласно убеждению, признанному им самим достаточным, он должен при каждом своём поступке иметь возможность рассматривать и себя как цель и должен рассматриваться как таковая каждым членом общества. Кого обманывают, с тем обращаются как с голым средством. Последняя цель каждого отдельного человека, точно так же как и целого общества, следовательно, и всей работы учёного в отношении общества есть нравственное облагораживание всего человека. Обязанность учёного – устанавливать всегда эту последнюю цель и иметь её перед глазами во всем, что он делает в обществе. Но никто не может успешно работать над нравственным облагораживанием общества, не будучи сам добрым человеком. Мы учим не только словами, мы учим также гораздо убедительнее нашим примером … Следовательно, учёный, рассматриваемый в последнем отношении, должен быть нравственно лучшим человеком своего века, он должен представлять собой высшую ступень возможного в данную эпоху нравственного развития.