Глава двадцать первая 11 страница

Дар избавился от остатков нападавших и замер в ожидании новой порции. В проходе никто не появился. Маг устало прикрыл глаза, потер лицо ладонями. Посмотрел на возлюбленную. Вымучил улыбку, а потом кинул взгляд на древо. Побледнел так, что у Эллы по спине пробежали ледяные мурашки. Она заставила себя обернуться. Кипенно‑белой осталась лишь одна тоненькая веточка, на которой будто висельники уныло качались три стеклянных человечка. Не выдержав порыва ветерка, один из них оторвался и со звоном разбился о каменный пол. Элле захотелось разрыдаться в голос. Неужели все напрасно?

Нахмурилась, припоминая как можно оживить древо. Ничего дельного в голову не шло. Разве что поделиться силой… Отмахнулась, как от назойливой мухи. Даже если учесть, что в ее чаше есть разные виды силы, для реальной помощи дереву их слишком мало. Дар поймал ее взгляд.

– Чтобы ты ни задумала, – почти прошептал он. – Давай попробуем. Терять особо нечего.

Будто подтверждая его слова, с ветки упал еще один человечек. Элла исхитрилась и поймала беглеца на лету. Удивленно присвистнула, на ощупь тот оказался как обычный лист, мягкий и гладкий. Правда, попахивал плесенью.

Спрятала добычу в карман и подошла к черному стволу. Положила на шершавое дерево обе ладони. Вдохнула терпкий, кислый запах. Закрыла глаза и мысленно заглянула внутрь черноты.

Где‑то там, в глубине, она заметила мерзкий, скользкий страх и холодную безысходность. Сущность древа сжималась в комок, словно незаслуженно наказанный ребенок, и вздрагивала от каждого шороха. Элла потянулась к ней, но комок увернулся от ее ласки. «Тише, милый, я не обижу», – прошептала чародейка и мысленно обратилась к чаше, выуживая оставшиеся демонические силы. Пусть для начала почувствует незыблемость основ мирозданья.

Черный ураган никогда не накапливался, его постоянно приходилось вызывать заново. Но каждый раз, когда Элла обращалась к нему, ураган оставлял на чаше незаметный след, и всякая другая сила теряла чистоту. Чародейка постаралась отделить демоническую составляющую от других, но не смогла. Зло фыркнула и покачала головой. Потом зачерпнула в чаше созидательной силы старых богов и, соорудив нечто вроде купола, попыталась укрыть им страдальца.

Не вышло! Комок увернулся с такой удивительной ловкостью, что Элла с тоской вспомнила о петле демона. Чародейка обернулась к Дару, улыбнулась и шепнула: «Все хорошо», а затем оставила тело и нырнула сквозь горькую древесину к сущности древа. Завидев гостью, шар сжался еще сильнее и замерцал, будто тревожное пламя на ветру.

– Не обижу тебя, – прошептала Элла и не узнала своего голоса. Казалось, каждая частица ее тела играет на маленьком колокольчике, и из этой музыки складываются слова. – Я пришла поделиться силой.

– Я выпью тебя до дна. Ты умрешь, дочь Адлары., – проскрипел комок еле слышно. – Все еще хочешь помочь мне?

– Не умру, – возразила чародейка. – Я как‑то проходила этот путь и осталась жива. Прими мою помощь!

Вокруг запахло сухими листьями, и воздух нагрелся до невыносимого жара. Комок вздохнул, распластался в блин и засверкал серебристым светом. У него не было глаз, но Элла явственно чувствовала его взгляд. Он смотрел сквозь жалкое тело, прямо в душу. Чародейка тоже взглянула на него и увидела безысходность, растерянность и страх. Животный, непреодолимый, непрекращающийся. Дух древа жил тут с начала времен, пил воду из Источника, одаривал силой всех живых существ, и никто не зарился на его жизнь. Разве что время от времени забегали на огонек отчаявшиеся, что надеялись за ответы на вопросы получить исполнение одного желания.

А потом пришел он – Латасар, поверженный, но еще могучий бог и, надеясь обрести былое могущество, почти выпил Источник сущего. Древа коснулось увядание. Но Латасар, желая забрать все до конца, начал призывать тварей, что отнимали силу и будто мать‑птица кормили ею бога. Древо почти погибло. Теперь, чтобы сохранить жизнь, ему нужны были крохи, но крохи для него, для любого другого означали смерть. Дух древа впал в отчаяние: существо, дающее жизнь не умело убивать.

Элла глубоко вдохнула и закрутилась черным вихрем. Здесь, внутри ствола, ураган услышал ее без труда и, вращаясь в бешенном ритме, дочь демона расплескивала свою чашу, заставляя принимать подношение. Противный холод сковал все ее существо: опрокидывать чашу оказалось занятием не из приятных, но она не отступила, дошла до конца. Остановилась, лишь когда стало понятно, больше ей предложить нечего. Потом вспомнила об Алом пятне и, призвав его к себе, возложила рядом с блином. Запела заклинание, и амулет послушно отдал все, что у него было.

– Достаточно, дочь Адлары, боюсь, дальше тебе нельзя, – остановил ее голос.

Дух снова собрался в шар, но сейчас походил на правильно ограненный хрусталь, сквозь него проходили лучи света и, преломляясь внутри, рассеивались озорными солнечными зайчиками.

– Ты прав, – ответила Элла и поспешила вернуться в человеческое тело. Без сил находиться рядом с духом древа было неуютно. Того и гляди выпьет до конца одним глотком.

 

Глава девятнадцатая

 

Открыла глаза и подмигнула Дару, удерживающего ее за руку. Его теплая ладонь, будто не пускала за границы мира живых. Мужчина с облегчением улыбнулся.

– Знаю, что так и должно быть, но чуть с ума не сошел, – сообщил он.

С белой ветви упал последний человечек и со звоном разбился о камень. У Эллы язык прилип к небу. Неужели все? И даже сила не спасла?! На глазах выступили слезы.

Дар, будто угадав ее мысли, указал куда‑то на середину ствола. Прямо на уровне глаз из черной древесины пробилась кипенно‑белая ветвь с набухшими прозрачными почками.

– Сможешь помочь ему вырасти? – поинтересовалась Элла. – Я без сил, – подернула плечами и вопросительно уставилась на мага.

Заклинанием, помогающим растениям тянуться к свету, владели не все, слишком сложные и строптивые были слова. Не исключено, что и Дар, как многие другие, никогда не знал о нем.

Любовник посмотрел на нее с нескрываемой обидой, ухмыльнулся и подошел к стволу. Как и положено, прислонился к нему лбом и запел. Запахло свежескошенной травой. Вторым зрением Элла увидела, как вдоль ствола вытягивается труба из желтой сети, как нити силы пронизывают дерево, и новые ветви, торопясь выползти на свет, цепляются за сеть и карабкаются по ней вверх. Когда Дарсир сжал кулаки, завершая действо, древо почти ничем не отличалось от того, что они видели, когда пришли сюда. Разве что человечки, колеблясь от ветра, теперь звенели колокольчиками, а не стонали.

–Дух и герой, я ваш должник, – прозвенели колокольчики, тонко и чисто, – вы подарили мне вторую жизнь. Сейчас не могу исполнять сложных желаний, но позже расплачусь сполна.

– Звучит зловеще, – ухмыльнулся Дар, подошел к Элле и протянул ей руку, помогая встать. – Нам бы домой добраться без приключений для начала. А то мы без сил.

– Хорошо, герой, – звон стал еще мелодичнее. Будто баловник ветер нежно ласкает маленькие трубочки. – Пусть твое желание будет таким. Идите, будет гладким путь ваш.

Дарсир взял Эллу за локоток и подтолкнул к выходу.

– Твои дела с амулетом закрыты? – поинтересовался он на всякий случай.

Чародейка изумленно уставилась на него.

– Да! – улыбнулась. – Получается, мы отдали амулет хозяину.

– Не понимаю, – нахмурился Дар.

– Каменный сундук должно вернуть хозяину – дитяти пылающего духа, победившего взгляд Тел‑ар‑Керрина, и вечного героя, погибшего в гостях у первородных, – по памяти процитировала Элла. – Мы дали древу вторую жизнь, значит оно, в какой‑то мере, наше дитя. – Чародейка поцеловала любовника: – Мы избавились не только от целого Латасара, но и от его части!

– Это замечательно, – Дарсир вернул поцелуй, и Элла закрыла глаза, наслаждаясь его сладкими прикосновениями.– Ты в безопасности, и меня снова больше всего беспокоит Хлом. Твари не могли пробраться сюда, миновав город, хочется знать, что они сделали с жителями и почему Пилар допустил подобное.

Элла тяжело вздохнула. В Хломе прорва людей! Не хотелось бы, чтобы пострадавших оказалось много.

– Пилар опытный маг, – попыталась успокоить Дара. – Да и тварей больше не будет, их призывал Латасар, чтобы отнимать силы у Древа.

Чародей лишь нахмурился.

– В том‑то и дело, – покачал головой. – Что могло случиться в Хломе, что вся созданная мной защита не помогла? Даже если тварей оказалось слишком много, все равно Пилару и другим чародеям должно было хватить сил сдержать наплыв. Да на одном только поле твари потеряли бы половину!

Взял Эллу за руку и увлек в сторону туннеля.

– Пойдем, не будем терять время.

– А Пилар намного слабее тебя? – Элла прошла сквозь нишу и очутилась в длинном белом коридоре. Хвала богам, путь был только один – вперед.

Дарсир слегка сжал ее руку. Улыбнулся и покачал головой.

– Нет. Мы никогда не соревновались прямо, но мы – тот редкий случай, когда среди детей пары магов все наделены силой примерно одинаково. Одинаково щедро. – Обнял возлюбленную и поцеловал в макушку: – Очень надеюсь, что для нашего с тобой мага боги тоже не пожадничают.

– Погоди, – Элла высвободилась из объятий и прищурилась, глядя на любовника. – Не понимаю, о чем ты говоришь.

– Серьезно? – Дар остановился и посмотрел ей в глаза. Погладил по щеке, улыбнулся и удивленно приподнял бровь. – Ты не понимаешь, почему Латасар так взбесился?

– Нет, – выдохнула Элла, чуя подвох.

– Солнышко мое, ты беременна, – маг запустил ладонь в рыжую шевелюру. Погладил Эллу по голове. – Латасар так разозлился, потому что понял, чтобы сделать тебе ребенка придется убить того, который уже есть внутри тебя. А на это нужны силы и немалые.

– Погоди, – нахмурилась чародейка. Высвободила свою шевелюру из руки мага. – Ты, наверное, не очень понимаешь, кто я. Я не могу забеременеть от тебя. Да, мое тело похоже на человеческое, но я не человек. Чтобы зачать, мне нужно в человека превратиться, а я этого не делала.

– Это ты не понимаешь, кто я, – улыбнулся Дар. – Я жизнь свою готов поставить, что знаю, когда это произошло.

Элла проглотила застрявший в горле ком, возникшая в голове отгадка ей не нравилась.

– Ты тоже страж Тмара? – еще надеясь ошибиться, поинтересовалась она.

– Нет, – ухмыльнулся Дар. – Я единственный страж Тмара.

Кровь прилила к лицу, руки обдало жаром, и Элла сделала глубокий вдох, стараясь совладать с гневом. Нашел себе племенную корову!

– Ты все знал? – она испытующе уставилась на любовника. – Ты знал, что сделаешь мне ребенка, и все равно взял меня?

– Да, – пожал плечами Дар. – Мне показалось, что это лучший способ сохранить тебе жизнь при встрече с Латасаром. Бог без тела, а с точки зрения силы вас уже стало бы двое и…

– Прекрати! – приказала Элла. – Ты всерьез решил, что защита от Латасара – резонный повод для беременности?

Маг шумно вздохнул и потер лицо ладонями. Кажется, он окончательно убедился, что Элле его идея не понравилась.

– Послушай, – он прикусил губу, подыскивая слова. – Не стал говорить тебе только из‑за амулета: Латасар бы все узнал раньше времени. Сначала я и не собирался в этом участвовать, просил Пилара… Но когда увидел вас вместе, понял: не хочу отдавать тебя никому. Понял, что люблю тебя… – тяжело проглотил слюну. – То, как резво ты прыгала в мою постель, позволяло надеяться, что мои чувства взаимны.

– Я так резво прыгала в твою постель, что ты решил, будто я вещь, которая не вправе решать: быть ей племенным животным или нет! – закричала Элла так, что на ближайшей стене появилась трещина, и обсыпалось несколько мелких камешков. Не ожидала от любовника подобного отношения. Думала, он‑то оставит ей право самой решать, как действовать.

– Успокойся Элла, – призвал к разуму маг. – А то мы не дойдем до Хлома. Нас завалит здесь. – Развел руками: – Прости, был не прав. Думал, ты обрадуешься.

– Чему я должна радоваться, Дар? – взгляд чародейки метал невидимые молнии. – Тому, что ты считаешь меня неспособной распоряжаться своим телом? Или тому, что свяжусь с мужчиной, который говорит о любви, но не в состоянии разорвать помолвку с другой?

– Да нет же… – расстроился любовник. Открыл рот, чтобы сказать еще что‑то, но махнул рукой. Взъерошил челку. – Помолвку, я кстати разорвал. Я думал, – глубоко вздохнул, – ты хочешь быть со мной и обрадуешься, что у нас получается настоящая семья. Всю жизнь знал, что от меня не будет детей, пары нет, и вот на тебе! В моей жизни появилась ты…

– Да, – зло ухмыльнулась Элла. – Ты ничем не лучше Латасара. Не хочу ни тебя, ни этого ребенка.

Дар резво сгреб ее в охапку и прижал к себе.

– Если вдруг передумаешь, – хрипло прошептал он. – Только скажи. Я хочу и тебя, и ребенка. – И продолжил еле слышно: – Надеюсь, передумаешь…

– Ну уж нет, – Элла отпихнула мага. – Я вас не хочу. Никого. И не рассчитывай, что я его оставлю.

Дарсир побледнел. Казалось, вся кровь разом отлила от перекошенного лица.

– Ни я, ни Пилар с этой мерзостью помогать не будем.

– Ничего, – Элла покачала головой. – Есть и просто лекари, и другие маги.

Дар зло фыркнул, развернулся и молча пошел вперед по коридору. В наступившей тишине звук его шагов отдавался гулким эхом. Чародейка поспешила следом. Как она ни сердилась, оставаться в тоннеле одной не хотелось.

***

Четыреста девяносто лет после Явления небожителей в Окрестности Горла богов

Сурж проснулся в отвратительном расположении духа. Со вчерашнего дня никак не мог отделаться от нехорошего предчувствия. Уселся на кровати, потер виски и тяжело вздохнул. Несмотря на плотные шторы, солнечный свет вольготно разгуливал по огромной спальне. Сурж недовольно дернул носом. Запах можжевельника раздражал. Встал, подошел к комоду, налил в чашку темной с горьким запахом жидкости из стоящего на нем кувшина и выпил залпом. Вернул чашку обратно и снова плюхнулся в кровать, стараясь собраться с мыслями.

Отвар Тифара не помогал, сила отвечала все хуже. Дошло до того, что вчера у него не получилось элементарного: он не смог найти сестру заклинанием поиска. Можно было бы утешать себя, что Олатра просто надежно спряталась, но Сурж знал, что это не так. Все дело именно в чаше. Из двух борющихся сущностей побеждает обделенная магией. Знал он и другое: сестра в курсе происходящих с ним изменений, затаилась и ждет подходящего момента, чтобы нанести удар. Она всегда умела быть терпеливой и сейчас осталась верна себе.

Отдавать власть, пусть даже и близкой родственнице, Сурж не хотел. В Дариополе только один хозяин – он! И плевать, чей он там сын! У него вообще были подозрения, что он ребенок двоих мужчин одновременно. Не зря же сущности две. Вот только без магии вряд ли удастся удержать власть надолго. Да, Латирадские князья давно обходятся без силы и на когда‑то принадлежащей им вотчине все устроено соответственно. Но Дариополь не Латирада, здесь князь не только правитель, но и сильнейший маг. К другому варианту не привыкли, а Сурж не знал, сможет ли он как‑то изменить ситуацию. Зло ухмыльнулся. Тифар говорил, возможно, со временем сила восстановится, но, что делать до этого момента, не объяснял.

Сурж прикрыл глаза, вслушался в тишину вокруг. И тут же подскочил на кровати. В комнате явно прятался кто‑то еще. Осторожно нащупал спрятанный под подушкой нож и громко обратился к пространству:

– Кто бы ты ни был, приказываю тебе показаться. – Сощурился и солгал: – Обещаю, я тебя не трону.

– Так уж и не тронешь? – раздался из‑за спины голос Олатры. – Пришла поговорить, Сурж. Без оружия, хотя в твоем сегодняшнем виде, – тут он явственно уловил усмешку, – я сама по себе опасна.

Сурж спокойно встал с постели, осторожно припрятывая нож в рукаве рубахи. Улыбнулся, изо всех сил стараясь показать сестре, что тоже безоружен. Волноваться и впрямь было не из‑за чего: он знал Олатру с детства и мог поставить свою жизнь, что сладит с любой ее уловкой.

– Ты все написала, разве нет? – с сомнением посмотрел он на гостью. А потом заметил стоящего рядом Силатра и поморщился: – Только не говори, что ты оказываешь бескорыстную помощь обездоленным…

– Это обездоленные помогают мне, – парировала Олатра и нехорошо ухмыльнулась.

«Прямо, как отец», – пронеслось у Суржа в голове. А гостья продолжила:

– Сурж, Дариополь устал от войны. Свободные земли, если и достанутся нам, то обойдутся слишком дорого. Пора остановиться. – Посмотрела в глаза. – Я готова подтвердить свои условия. – Снова ухмыльнулась: – Сейчас Латирада подходит тебе как никогда.

– Ты совершенно не умеешь шутить, – выдохнул Сурж. – Еще раз откажусь от столь щедрого предложения. Правду сказать, Латирада мне никогда не нравилась.

– Оставлю его в силе ненадолго, – Олатра задумалась. – Скажем, до завтрашнего утра. Тифар говорит, у тебя не все ладно.

– Не настолько, чтобы так опрометчиво предавать меня, – отрезал Сурж и, подхватив нож, метнул его прямо сестре в горло. Несколько лун назад, после того памятного разговора о происхождении, он наложил на оружие заклятье. Если Олатра не изменила тип укрывающего ее щита, нож должен пробить его и попасть в цель.

Раньше, чем оружие приблизилось к шее Олатры, Силатр поймал его. Рукой. Без магии и других хитрых уловок. Сурж тяжело проглотил слюну. О том, насколько Латирадские князья хороши в бою, не говорил только ленивый, но он полагал все байки, не более. И то, как легко удалось взять в плен Силатра в прошлый раз, служило лишним подтверждением тому. Что ж, видимо, мужчина не стал сопротивляться тогда, опасаясь за возлюбленную. Тем хуже для него! Сурж использует любую его слабость.

Олатра брезгливо прищурилась.

– Мерзавец! – прошипела она. Обняла Силатра, и оба растаяли в воздухе.

В дверь спальни постучали. Слуга сообщил, что военный министр просит аудиенции. Сурж велел пригласить того на завтрак и принялся спешно одеваться. Министр никогда не беспокоил понапрасну.

Пришел в столовую почти сразу. Ожидали трое. Военный министр, Тифар и давний друг отца торговец Тарлак, наверное, самый сильный маг Дариополя, если не считать самого князя в его лучшие времена. Сурж невесело усмехнулся, по спине пробежал мерзкий холодок, и появилось стойкое ощущение, что ловушка захлопнулась.

Торговец лучезарно улыбнулся, отвесил поклон и пристально посмотрел на Суржа:

– Мой князь, – вкрадчиво начал он, – твоя сестра утверждает, что располагает документами, в которых говорится, что твой отец не князь Дариополя Олан, а князь Латирады Крут. Ходят слухи и разные домыслы. Как бы не дошло до смуты. Есть ли тебе, что сказать сомневающимся?

– Есть, – ухмыльнулся Сурж. Сейчас надо было убедить этих троих, а остальными он займется позже. – Тифар подтвердит, что во мне две сущности: одна с чашей, другая – без. Я думаю, что и Олатр и Крут оба мои родители. Знаете, у нас такое редко, но может случаться. Я имею право и на Дариополь, и на Латираду.

– Что ж, – поклонился Тарлак, – мы передадим твои слова остальным, мой князь.

– Постарайтесь сделать это как можно доходчивее, – не терпящим возражения тоном посоветовал Сурж, мысленно празднуя маленькую, но победу. Время работает на него. Как знать, может отвар Тифара имеет накопительный эффект и подействует после определенного количества? Вернулась бы магия, а там Сурж и без Алого пятна поставит всех на место.

– Всенепременно, мой князь, – ответил торговец, и Сурж любезно пригласил всех к столу. Сейчас он позавтракает и подумает, что делать дальше. С сестрой, с подданными и с противной Пра.

 

Глава двадцатая

 

Четыреста девяносто лет после Явления небожителей в Окрестности Горла богов

Всю дорогу до выхода из туннеля Дарсир молчал. Он то хотел утопить Эллу в нежных объятиях, то жаждал жестоко наказать ее даже за саму мысль об убийстве ребенка. Отлично понимал, для нее все случилось неожиданно, и нужно время привыкнуть к мысли, что они больше, чем просто любовники, но такой бурной реакции не ожидал. В конце концов, что может оказаться естественнее, чем зачатое в любви и страсти дитя? Видимо, дело тут вовсе не в возможности распоряжаться телом, а в том, что ее слова о любви – ложь, красивая сказка, ничего не значащие фразы. Дар ухмыльнулся. Никогда не думал, что доведется сомневаться в чувствах женщины. Махнул рукой. Все когда‑то случается в первый раз, и надо разбираться, как завоевать возлюбленную.

Дорога явно утомляла Эллу: время от времени она спотыкалась и отставала. Маг сдался и предложил ей опереться на его руку. Любовница лишь брезгливо поморщила носик и фыркнула вместо ответа. Дар шумно вздохнул, подавляя в себе желание поругаться. Великие боги, дайте терпения и выдержки… Сердится и сердится, но зачем устраивать спектакль? Покачал головой и продолжил шагать молча.

Вскоре ему показалось, что древо нарушило‑таки свое обещание: на них вот‑вот нападут белые каменные монстры, что выйдут из стен. Коридор сужался, потолок стал ниже, еще немного и пришлось бы опуститься на четвереньки, чтобы двигаться дальше. На этот раз сдалась Элла.

– Ты уверен, что это правильный туннель? – поинтересовалась она.

– Ты же видела, выбора не было, – пояснил Дарсир, на ходу сгибаясь в три погибели. – Ни одного поворота или ответвления. Может, и неправильный, но единственный.

Элла ничего не ответила. Но маг спиной почувствовал ее усталость и страх.

– Ничего солнышко, – попытался подбодрить он, – еще чуть‑чуть и выберемся на волю.

– Или сдохнем как крысы, – мрачно констатировала чародейка.

– Это вряд ли, – зло процедил Дарсир в ответ.

Наконец он уткнулся носом в тупик. Дальше было лишь небольшое отверстие, больше похожее на лаз для животных. Дар замешкался на несколько мгновений, мало ли куда он ведет, но потом обернулся к Элле.

– Стой тут, жди, когда я вернусь. Поняла?

– Ты не развернешься там, – нахмурилась спутница. – Да и мне не хочется оставаться одной.

– Там может быть опасно, – Дар растеребил челку. – Побудь здесь. Я доползу обратно спиной.

– Здесь, знаешь ли, тоже может случиться что угодно, – вздохнула Элла, и маг обреченно махнул рукой.

– Хорошо, только держись на расстоянии, – подытожил он.

Чародейка кивнула. Дарсир нырнул в темный лаз и пополз вперед. Проход становился все уже и уже, воздух был затхлым, а двигаться оказывалось все труднее и труднее. Маг мучился от невозможности оглянуться и тревожно вслушивался в звуки вокруг. Легкое шуршание и громкое дыхание за спиной немного успокаивало, давая понять, что с Эллой все хорошо, и она ползет следом.

В тот момент, когда Дар почти смирился, что придется возвращаться обратно, он заметил вдалеке свет. Ускорился, надеясь, что Элла поймет все без лишних слов. Тело ныло и просило остановиться, но маг не слушал его, он видел перед собой конец пути и не желал отступать. Подполз вплотную и застонал от досады. Отверстие, несомненно, выходило наружу, одна беда: в него и голова бы не прошла.

Дарсир закрыл глаза и обратился к чаше, на заклинание разрушения не требовалось много сил, умение оказывалось важнее. Прикусил губу, на удар по камню должно хватить, а вот на возвращение в Хлом точно ничего не останется. Захочет ли Элла подбросить его? Идти пешком бессмысленно, неизбежно придется пересечь поле, а это верная смерть. Шумно вздохнул. Все надо делать по порядку, в крайнем случае, придумает что‑нибудь, чтобы призвать Пилара. Ухмыльнулся и зашептал нужные слова.

Камень подался с жутким хрустом, но лаз оказался достаточным, чтобы Дар мог протиснуться сквозь него. Он высунул голову и посмотрел наружу. Так и есть, туннель выходил в ту пещеру, откуда они начали путь, немного высоковато, чуть больше человеческого роста, но выбраться можно. Он вылез по пояс, потом исхитрился перевернуться, схватился за выступы по краям и подтянул ноги. Рука соскользнула, и Дар рухнул вниз. Поморщился, встал и переступил с ноги на ногу, прислушиваясь к себе. Кроме боли от удара больше ничего не беспокоило.

– Подожди чуть‑чуть! – крикнул он Элле и посмотрел вокруг в поисках подходящего камня. Нашел нужный около выхода из пещеры и подтащил его к отверстию. Забрался и позвал возлюбленную. Чародейка высунулась, и Дар помог ей покинуть лаз.

Не выпуская Эллу из рук, он вышел из пещеры. Желание позаботиться о спутнице побеждало усталость. Возлюбленная не возражала, она как беззащитный зверек спряталась от мира на его груди. Дар слышал, как бьется ее сердце, и не хотел нарушать молчание, но медлить не следовало, возможно, в Хломе нужна помощь. Маг заговорил вкрадчивым шепотом.

– Я без сил. Добросишь нас до Хлома?

– А разве я могу отказаться? – съехидничала Элла и призвала магию перемещения.

Материализовались на площади с фонтаном около дома Дарсира. Чародейка прошипела что‑то невнятное, и маг поставил ее на ноги. Шли в тишине, каждый погруженный в свои мысли.

Дар изумленно рассматривал все вокруг, казалось, они с Эллой провели у источника не больше дня, но листья на деревьях подернулись желтизной и готовились отправиться в последнее путешествие в компании ветра. За пределами туннеля давно наступила осень. Если верить погоде, до равноденствия рукой подать. Дар прищурился. Получается, они плутали чуть больше двух лун. Покачал головой и вздохнул, если что‑то случилось, то уже никому не помочь.

На входе встретили Ириту. Женщина приветствовала их так радостно, будто и не ожидала уже увидеть живыми. Дар одарил ее лучезарной улыбкой и сразу взял быка за рога.

– Где Пилар? – поинтересовался он.

– В кабинете, – ответила служанка, а потом перешла на заговорщический шепот. – Он не в духе последние несколько дней.

Дар кивнул, обошел Ириту и направился прямиком в кабинет. Пахнуло знакомой смесью можжевельника и видавшего виды дерева с легкой травяной ноткой. Маг прикрыл глаза, как же хорошо вернуться домой! Краем уха он слышал, что Элла идет следом, но ничего не сказал. В конце концов, если женщине приспичило поиграть в обиженку, он не будет мешать ей наслаждаться страданиями. Сделает попытку помириться с ней чуть позже, когда они оба немного отдохнут.

Толкнул дверь кабинета и вошел. Пилар с озабоченным видом копался в толстенной книге об отварах.

– Ищешь рецепт для порабощения мира? – поинтересовался Дар вместо приветствия. Захлопнул дверь.

Губы Пилара расплылись в улыбке, он поднялся из‑за стола и обнял брата.

– Ты вовремя вернулся, – похлопал Дара по спине. – Никак не могу понять, где ошибаюсь в отваре. Цветочная кровь отказывается подчиняться. – Нахмурился: – А где Элла?

– Вероятно, в коридоре, – махнул рукой возвращенец и растеребил челку. – Кроме того, что она смертельно на меня обижена, ничего с ней не произошло. – Перешел на шепот: – Хвала богам.

Пилар вздохнул и взглянул на брата с укоризной. Дар подмигнул:

– Расскажи лучше, что у вас тут стряслось. К Источнику пришло так много тварей, что я было решил, Хлом в руинах, но осмотрелся и понял: ошибаюсь.

– Ох… – Пилар тяжело вздохнул. – С тварями странно вышло. Сначала они атаковали нас, а потом будто сообразили, что город им не нужен и пошли в обход. Шагали по краю поля, прижимаясь к стенам, но нападать больше не пытались. Я убивал их, но Соту приказал другим магам не вмешиваться, сказал, что незачем тратить силы, если нет угрозы. Когда его отец в отъезде, его считают главным.

– Что значит, нет угрозы? – возмутился Дар. – Да мы чуть не погибли! – взъерошил челку. – К демону нас! Мир чуть не погиб. – Покачал головой. – Если ты хочешь остаться здесь, надо научиться ставить мальчишку на место. С ним нельзя договориться, он понимает только силу.

– Может проще использовать морок или зелье какое‑нибудь? – подмигнул Пилар.

– Не думаю, – покачал головой Дарсир. – Его младший брат еще хуже. Мальчишки у Трана откровенно не удались, а вот дочь – просто отличная девица. Я бы на твоем месте присмотрелся к ней. Но обсудим это после, я страшно голоден.

– Дар…– осторожно остудил его брат. – Градоначальник Тмара крайне недоволен. Прислал письмо на прошлой неделе. Требует, чтобы к равноденствию в его городе был хотя бы один из нас. Не важно кто. Понимаю его, с наступлением холодов море может выкинуть что угодно, а он платит, прежде всего, за городской покой. Равноденствие завтра. Пора решаться.

Дарсир потер лицо ладонями и шумно вздохнул.

– Отправляйся ты. Я закончу тут дела и подтянусь дней через десять. В Хломе все хорошо?

– Да, – улыбнулся Пилар. – Разве что Цветочная кровь мне не покорилась. – Ухмыльнулся: – Пока не покорилась. – Подмигнул брату: – Пожалуй, тогда не буду задерживаться. Скажу пару вежливых слов твоей бестии и отправлюсь в Тмар. Не вздумай пойти на попятную. Хлом мне нравится все больше и больше.

Дар похлопал брата по спине.

– Я всегда хотел вернуться и вряд ли отступлю.

– Помню, – добродушно хихикнул Пилар и направился к выходу.

Элла стояла тут же, недалеко от входа. Весь вид чародейки излучал покорное ожидание: руки собраны в замок, взгляд направлен в пространство, а губы изгибаются в милой улыбке. Подслушивала она или нет, Дарсир не знал. В голове промелькнула нехорошая мысль, и он пожалел, что не попросил брата отказать Элле в помощи с ребенком. Пилар вряд ли решится на подобное, но демон знает, какие методы убеждения будут у возлюбленной. Чародейка будто прочитала его мысли.

– Пилар, мне очень нужна твоя помощь, – пропела она елейным голосом.