2020-06-08
63
Большая честь для меня.
Сейчас мне сообщили, что я допущен к вахте гарнизонного караула. Этому предшествовал строжайший отбор, состоящий из трёх туров (в основном различные психологические тесты, медкомиссия и заучивание наизусть многих статей Устава гарнизонной и караульной служб ВС РФ). Я прошёл все 3 тура и был допущен. Из 107-и человек нашей роты к гарнизонному караулу допущены только 14 человек. Получается только 14 человек со всей роты полностью психологически здоровы, чтобы им доверить боевое оружие! С одной стороны, я очень этому рад, т.к. со мной вместе прошли и мои товарищи, а значит я разбираюсь в людях. А с другой стороны я очень хотел попасть в роту почётного караула, но отбор туда я проспал, точнее проболел в санчасти.
Что интересно, ни одного дагестанца к гарнизонному караулу допущены не были, на что они очень сильно жаловались командованию.
Понедельник, 15:04, Североморск.
Североморск.
Вчера 20 человек из нашей роты ходили в дом офицеров флота (ДОФ) смотреть концерт двух старух. Я был среди этих двадцати счастливчиков. Но речь сейчас пойдёт вовсе не об этом замечательном концерте и не о милых старушках с их музыкальными талантами, а о городе Североморск.
Ничего городок, симпатичный! За более чем месяц нахождения в учебке, я впервые выбрался за её стены (не считая баню, которая находится в соседней части!). Шли в ДОФ строем, чеканя шаг. Старшина крутился под ногами, как моська у слона, пытаясь хоть как-то показать свою власть криками на нас, а мы, не обращая на него внимания, заворожено смотрели по сторонам, разглядывая город, жилыедома, гражданских людей, которые были одеты не в шинели, а в обыкновенную одежду, ДЕВОЧЕК, ДЕВУШЕК И ЖЕНЩИН. Хотя может, уже кто-нибудь был готов заглядываться и на бабушек.
В общем, мы были в городе и это нас чрезвычайно радовало. Город показался нам прекрасным. Хотя это, наверное, всё-таки сыграл эффект неудовлетворённости, - после обшарпанных стен и угрюмых зданий учебки, любая хрущёвка покажется архитектурным шедевром. Но, отбрасывая этот эффект, всё-таки понимаешь, что Североморск, не такой уж плохой город. Чистенький, аккуратненький, со своим шармом. Город этот построен на сопках (так называют холмы на Севере), поэтому, как только местные архитекторы не пытались делать улицы прямыми, у них ничего не вышло. Улицы идут прямо вперёд, но постоянно уходят то вниз, то вверх. Пройдя улицы Корабельную и Кирова, мы взяли круто вправо и по каким-то, так называемым трапам, пустились вниз. Лишь только на этих трапах нам разрешалось идти не в ногу. Говорят, если мы будем идти по трапу в ногу, чеканя шаг, да ещё при этом, притопывая, то трап может обвалиться. Спустившись вниз, мы подошли в ДОФу. Несмотря на то, что нас уже начинало подмораживать, нам хотелось идти ещё и ещё, хотелось обойти весь этот город, хотелось пересмотреть там всех девчонок.
ДОФ представлял собой необыкновенной красоты голубое трёхэтажное здание в стиле сталинского ампира с огромным гербом на крыше. Подходя к нему, мы увидели несколько небрежных строёв матросов, стармосов и старшин. Почти все они были в двубортных шинелях, а те, кто был в однобортной, у тех она была до безобразия потёрта. Лица их были какими-то не похожими на наши. Если у нас были широко открытые, любопытные взгляды, их же лица выражали тоску, усталость и безразличие. Некоторые из них курили прямо в строю, плевались и громко матерились. Нас бы за такое поведение и небрежность на неделю упрятали бы на камбуз или мы бы не вылезали с ЗУ, а им это всё позволялось. Естественно нам стало интересно узнать, кто они и по нашему строю пошёл шепоток. Все шушукались и друг другу задавали один и тот же вопрос: «Кто это такие?» На этот вопрос смог ответить только наш старшина, и-то с трудом. Он сказал, что это корабелы, т.е. матросы, которые служат на боевых кораблях. Изумлению нашему не было придела. Нам же всегда казалось, что на кораблях служат только высокие, красивые, румяные матросы, образцы доблести и благородства. Эти же представляли собою довольно жалкое зрелище. Однако мы всё равно смотрели на них с восхищением и завистью. Нам тоже хотелось вот так просто, на «Ты», разговаривать со своим старшиной, не называя его по Уставу «Товарищ старшина второй статьи разрешите обратиться», нам тоже хотелось идти в строю не в ногу, нам тоже, наконец-то, хотелось побывать на тех огромных железных штуках, которыми мы любовались из окна учебки.
Концерт прошёл мимо меня, так как я был весь в мыслях о кораблях, об этих матросах и о море. Мне хотелось поскорее уйти из этой учебки, где нас ничему не учат, и попасть на корабль.
Единственное, что меня порадовало из всего концерта, это то, что перед его началом местный диск-жокей включал два трека группы Prodigy.
Февраля, понедельник, 17:50, Североморск.
Первое полученное письмо.
Вчера я наконец-то получил письмо. Но письмо это написал мне не друг, не подруга, не мама и не сестра. Это письмо написал я сам 31 декабря моему другу Эдвину, но оно почему-то не ушло из долбанного североморского почтамта и вернулось мне обратно!
Февраля, вторник, 16:21, Североморск.
Воспоминанья.
Вчера после отбоя долго не мог уснуть – всё вспоминал Москву. У меня часто всплывают в памяти эпизоды моей московской жизни, в основном мои московские прогулки в одиночестве и с друзьями. Вспомнилось, как я с Сашей пил шампанское из горла прямо напротив Большого театра, отмечая день рождения своей бывшей девушки Оли, как я устроил себе прогулку в 12 километров от станции метро Тимирязевской до Павелецкого вокзала, как меня угораздило в самом центре Москвы на Тверской улице вляпаться в лошадиное дерьмо, чего не было со мной даже в деревне. Как же я опять сильно хочу в Москву, гулять одному и с друзьями по её красивым улицам, заходить в различные кафе, пить чай, ходить по концертам. Но… я служу Родине!
Февраля, вторник, 19:20, Североморск.
