Насилие и активное непротивление злу

Идеи непротивления злу насилием возникают в глубокой древности на уровне таких религиозных систем, как индуизм, буддизм и конфуцианство. Позднее идеи ненасилия получили развитие в раннем христианстве, в кото- ром насилию и различного рода гонениям противопоставляются рассуждения о любви к ближнему и самопожертвовании. Эти идеи продолжали существо- вать даже в тяжелейших условиях Средневековья, а затем и в эпоху Рефор- мации, где благодаря различного рода религиозным сектам (например, кваке- рам) предстали в достаточно законченной форме. Но наиболее полное выражение идеи непротивления злу насилием полу- чили в трудах Льва Николаевича Толстого, Махатмы Ганди и Мартина Лютера Кинга. Именно эти выдающиеся мыслители бросили вызов миру, погрузивше- муся в бездну войн, расовых и религиозных конфликтов, зла и жестокости. Основные идеи непротивления злу насилием были заложены великим русским писателем и мыслителем Л.Н. Толстым, которого впоследствии до- полнили и развили М. Ганди и М.Л. Кинг. Исходя из основного противоречия эпохи между военным положением народов и нравственными правилами христианства и гуманизма, т.е. между политикой и моралью, альтернативные ненасильственные идеи Л.Н. Толстого служили призывом к борьбе со злом ненасильственными средствами. Призыв «к отречению от насилия всех людей» понимался им как серия акций гражданского неповиновения.

Воинская повинность рассматривалась Толстым как последняя степень насилия, как «камень замка в своде, который держит стены, и извлечение которого рушит все здание». Именно Лев Нико- лаевич Толстой выдвинул и обосновал концепцию отказа от воинской службы как главного метода борьбы против войн, насилия и государства-агрессора. Согласно взглядам Л.Н. Толстого, учение Христа представляется наиболее точным воплощением закона жизни человека, так как является самым полным из всех других духовно-религиозных учений. Так, Толстой пишет: «… учение Христа есть самое высшее учение; а самое высшее оно потому, что метафизика и этика учения Христа до такой степени неразрывно связаны и определяются одна дру- гою, что отделить одну от другой нельзя, не лишив все учение его смысла». Но церковь разделяет метафизику и этику в учении Христа, что лишает учение всякого смысла. Попытки толкования Евангелий, поиск в них скрытого смысла привело к потере смысла истинного, не противоречащего разуму. Л.Н. Толстой не раз подчеркивал, что, считая Христа Богом, люди часто ищут какое-то скрытое значение в его словах. Но слова его не имеют скрытого смысла, ибо обращены к сердцу и разуму каждого человека вне зависимости от его интеллектуальных возможностей. Заповедь Христа о непротивлении злу насилием следует рассматривать не как приказ, извне налагающийся на человека и требующий от него бездумной внешней покорности, но как разум- ный закон самой жизни, по которому человек должен духовно совершенство- ваться, преодолевая самого себя, преодолевая ограниченность своей «живот- ной личности».

Нравственному закону можно следовать только добровольно, осознавая истинно благое воздействие его на свою душу. Следовательно, не заповеди являются как бы следствием жизни, но сама жизнь, сам человек возможны благодаря закону, выраженному, в частности, в форме заповедей Христа. Л.Н. Толстой пишет: «Разум мы знаем вернее и, пре- жде всего, так что все, что мы знаем в мире, мы знаем только потому, что это познаваемое нами сходится с законами этого разума, несомненно, известными нам. Мы знаем, и нам нельзя не знать разума. Нельзя, потому что разум это тот закон, по которому должны жить неизбежно разумные существа, люди. Разум для человека – тот закон, по которому совершается его жизнь, такой же закон, как и тот закон для животного, по которому оно питается и плодится». При таком понимании закон любви и закон непротивления злу насилием есть не просто заповеди Христа, но и выражение сущности самого христиан- ского жизнепонимания. По Толстому, наиболее важной частью заповеди явля- ется первая, где речь идет о любви к Богу. Дело в том, что любовь к ближнему сама по себе не имеет смысла, но только человек, любящий Бога, может по- настоящему любить ближнего, так как Бог любит всех людей. Антиподом закона любви является насилие, суть которого заключена в том, что некоторые люди считают, что имеют право творить насилие над дру- гими людьми. Насилие следует понимать как результат искажения, ослабевания любви. Появляется насилие в связи с тем, что человек, любя в своих интересах кого-то конкретно, автоматически не любит всех тех, кто в какой-либо форме препятст- вует благу его «любимого», а значит, эгоистичному благу его самого, что не не- сет человеку ничего кроме страданий, уныния и потери жизненных ориентиров. Насилие возникает из собственно человеческих заблуждений о своем со- вершенстве, которое позволяет разграничивать хороших и плохих, людей бо- гоугодных и неугодных, определять, достоин тот или иной человек жить или нет. Л.Н. Толстой определяет насилие как физическое принуждение к чему- либо, иными словами, насилие – это узурпация воли человека, подчинение его воли своей. Л.Н. Толстой предлагает использовать для борьбы со злом ненасилие, которое направлено не на зло в человеке, а на добро. Обращаясь к совести человека, ненасилие тем самым пытается устранить не только внешние, эм- пирические проявления зла, но и, прежде всего, их внутренний источник, кото- рый коренится в заблуждении человека. Таким образом, идеи Л.Н. Толстого о непротивлении злу насилием явля- ются глубоко продуманной и прочувствованной жизненной позицией, вопло- тившейся не только в произведениях писателя, но и в его поступках.

Вполне следует согласиться с утверждением, что ненасилие Л.Н. Толстого больше, чем философская система, религиозная концепция, этическая программа или какая-либо иная локальная доктрина. Скорее это жизнеучение. Идеи Л.Н. Толстого оказали значительное влияние на Мохандаса Карам- чанда Ганди, известного как Махатма Ганди, одного из руководителей и идео- логов национально-освободительного движения Индии. Взгляды Л.Н. Толстого о непротивлении злу насилием, непримиримость к угнетению и мучительные поиски выхода из состояния угнетенности буквально потрясли Ганди. Позднее сам Махатма писал, что «Россия в лице Толстого дала мне учителя, который предоставил теоретическую основу моего ненасилия» [4]. Центральной в учении Ганди стала доктрина ахимсы. Слово это вошло в неиндийские языки именно благодаря учению Махатмы, хотя и существует в Индии с глубокой древности, означая ненасилие, непричинение вреда. Не вдаваясь в подробности, стоит сказать, что ахимса связана с одним из неор- тодоксальных учений древности – джайнизмом, ну и, конечно, занимает одно из важнейших мест в основной религиозной системе Индии – индуизме. В ин- дуизме ахимса считается высшим законом человеческого существования и включает в себя как непричинение вреда не только живой, но и неживой при- роде ни словом, ни делом, ни даже мыслью, так и активную любовь ко всем созданиям, и выполнение определенных обязательств по отношению не толь- ко ко всем живым, но и по отношению к предкам и потомкам. Но если в индуизме доктрина ахимсы определяла в основном поведение отдельных людей, то в учении Ганди она предстала методом массовых поли- тических действий. Ганди удалось успешно соединить традиционные пред- ставления его соотечественников с целями, задачами и методами националь- но-освободительного движения. Стоит сказать, что привнесение морально-этических норм в область по- литики было отнюдь не изобретением Ганди. В Индии были и другие мысли- тели, видевшие свою задачу именно в этом. Следует отметить имена таких общественных деятелей Индии, как Б.Г. Тилак, А. Гхош и др. Заслуга Ганди состоит в том, что он посвятил «морализации» политики всю свою жизнь. Ма- хатма жил и действовал по совести, реагировал на конкретные обстоятельст- ва и отнюдь не стремился создать законченное учение. Именно поэтому он часто говорил своим сторонникам: «Моя жизнь и есть мое учение». Являясь непревзойденным практиком применения идей непротивления злу насилием, Махатма своими действиями нередко ставил в тупик не только противников, но и ближайших последователей. Как отмечает исследователь Р.В. Рыбаков: «Ганди был слишком живым человеком, чтобы быть втиснутым в рамки той или иной догмы, часто непоследовательным и противоречивым, за что ему нередко доставалось от исследователей и сторонних наблюдателей».

Ганди не был обделен вниманием журналистов и исследователей. Как при жизни, так и после трагической гибели о нем много писали, только в биб- лиотеке музея Махатмы Ганди в Дели хранится более 30 тысяч монографий, посвященных этому «апостолу мира», как его часто называют. Но чтобы луч- ше понять учение Ганди, следует в первую очередь обратиться не к книгам о нем или написанным им, но к его жизни, делам и поступкам, в которых и рас- крывается суть его учения. Впервые идеи ненасильственного сопротивления Ганди выдвигает во время своего пребывания в Южной Африке, где он столкнулся с откровенным расизмом белых по отношению к «цветному» населению, а затем и у себя на родине, в Индии. Нередко встречается утверждение, что ненасилие – выбор слабых. Ганди же постоянно подчеркивал, что ненасилие не имеет ничего общего со слабо- стью и трусостью: «Человек, который столкнулся с опасностью, ведет себя подобно мыши, справедливо именуется трусом. Он лелеет ненасилие и нена- висть в своем сердце, и убил бы врага, если бы не получил вреда при этом. Он чужд ненасилию». Ганди не приемлет трусости: «Каков бы не был резуль- тат, во мне всегда идет сознательная борьба за целенаправленное и непре- рывное следование закону ненасилия. Такая борьба делает человека силь- ным для дальнейшей борьбы. Ненасилие – это оружие сильных. У слабых это с легкостью может быть лицемерием». Ганди удалось перенести принципы ахимсы, этого морально-этического кодекса поведения человека, с повседневного на более высокий уровень в обстановку политического движения. Насилию над другими он противопоста- вил готовность испытать насилие над собой, и не только моральное, но и фи- зическое. Основной задачей своей деятельности Ганди видел не только и не столько освобождение Индии от колониальной зависимости, сколько духовное раскрепощение каждого индийца и глобальное переустройство общества на основе идей ненасилия. При этом требования Ганди к стране или обществу в целом, по сути дела, ничем не отличались от требований к отдельным личностям. Ненасилие было для него той основой, на которой могло строиться и совершенствование чело- века, и совершенствование общества, и совершенствование всего мира.

Идеи ненасильственного мира вытекали для Ганди из представлений о космическом порядке, в котором человек, общество и космос есть одно целое. С этой точки зрения борьба за мир во вселенной начинается с самосовершен- ствования человека. Мир в таком случае представляется не просто как отсут- ствие ненависти или столкновений, но и как конструктивное сотрудничество, основанное на любви, уважении и равноправии. Если Лев Николаевич Толстой был теоретиком, идейным вдохновителем учения о непротивлении злу насилием, Махатма Ганди – непревзойденным практиком применения акций ненасильственного сопротивления, умелым ди- пломатом и борцом с несправедливостью, то Мартин Лютер Кинг умело сочетал в себе качества лидера в борьбе за права человека, организатора акций граж- данского неповиновения, с одной стороны, и с другой – автора многих трудов по ненасильственному сопротивлению, теоретика, благодаря деятельности которо- го идеи непротивления злу насилием предстали в своем полном виде и стали реальным оружием в борьбе с несправедливостью, злом и ненавистью. Интеллектуальным поиском способа устранения сегрегации и экономиче- ской несправедливости М.Л. Кинг занялся еще в колледже Мурхауз, где впер- вые прочитал «Очерки по социальному неповиновению» Торо. Как позже пи- сал сам Кинг: «Очарованный его идеей отказа от сотрудничества с этой не- справедливой системой, я был настолько потрясен, что несколько раз перечи- тал эту работу. Это был мой первый духовный контакт с теорией ненасильст- венного сопротивления». В теологической семинарии Крозера Мартин Лютер познакомился с рабо- той Уолтера Раушенбаха «Христианство и социальный кризис», знакомство с ней утвердило уверенность Кинга в том, что церковь и религия, заботясь о душах людей, не имеют морального права не затрагивать экономические и социальные проблемы общества. Кинг был знаком с социальными и этическими учениями великих филосо- фов, начиная с Платона и Аристотеля и заканчивая Руссо, Гоббсом и Локком. Пытаясь найти истину, Кинг обратился к изучению трудов Маркса и Ленина, чтение которых убедило Мартина Лютера в том, что «истину нельзя обнару- жить ни в марксизме, ни в традиционном капитализме. И там, и там заключена лишь ее часть». Присутствуя на лекции доктора М. Джонсона, президента Хоувордского университета, Кинг впервые услышал об учении Ганди. Изучая труды Махат- мы Ганди, Кинг был совершенно покорен его кампаниями ненасильственного сопротивления. Как говорил сам Мартин Лютер: «До чтения Ганди я пришел к выводу, что мораль Иисуса является эффективной только для личных отно- шений… там же, где был конфликт между расовыми группами или нациями, был необходим другой, более реалистичный подход. После прочтения Ганди, я осознал, что полностью ошибался». Знакомство с творчеством Рейнхольда Нибура оказало конструктивное влияние на мышление Кинга. Как писал сам Кинг: «После прочтения Нибу- ра…я стал принимать пацифистскую позицию не как безгрешную, а как мень- шее зло при сопутствующих обстоятельствах». Вся совокупность идей и позиций величайших мыслителей и философов человечества предстала у Кинга в образе позитивной социальной философии, где ненасильственное сопротивление становиться одной из основ и сильней- шим оружием в борьбе с угнетением и жестокостью.

Окончательную обработку его взгляды на борьбу с насилием ненасильст- венным путем получили в уличных акциях протеста и манифестациях, где Кинг зачастую выступал не просто как участник, но как лидер негритянского насе- ления США. В 1960-е годы, используя в качестве базы для ненасильственной борьбы союз церковных организаций за гражданские права под названием «Конференция руководства христиан юга», Мартин Лютер Кинг провел ряд кампаний за гражданские права, целью которых было устранение сегрегации на транспорте, в театрах, кино, ресторанах и т.д. Именно участие и организация практических мероприятий по ненасильст- венному сопротивлению, принятие непротивления злу насилием как одной из основных установок своей деятельности дали Мартину Лютеру Кингу возмож- ность до конца осмыслить тактику ненасильственной борьбы. Итогом этого ос- мысления стало выделение доктором Кингом основных принципов концепции ненасилия, суть которых может быть сформулирована следующим образом:

1. Политика ненасилия это не путь трусов. Это путь сильных людей. Это не путь бездейственной пассивности. Это не пассивное непротивление злу, это активное, но ненасильственное сопротивление злу.

2. Цель заключается не в том, чтобы уничтожить противника, победить его или унизить, а в том, чтобы завоевать его любовь и понимание.

3. Действия должны быть направлены против самих сил зла, а не против конкретных людей, которые выступают его носителями. Ненасилие борется со злом, а не с тем, кто стал его жертвой.

4. Готовность принять страдания, не рассчитывая на возмездие, готов- ность принимать удары и не отвечать ударом на удар. Незаслуженные стра- дания являются искуплением.

5. Политика ненасилия исключает не только всякое внешнее физическое насилие, но и внутреннее насилие над духом человека. Сторонники ненасилия не только отказываются убивать своего противника, они отказываются и его ненавидеть. 6. Мировой порядок находится на стороне справедливости.