Лидирующий моментально исполнил пожелание мутанта, но перед этим, вырвавшись из столь незамысловатого захвата, совершил удар

 

Исход поединка получился полностью противоположным начальному прогнозу: Спаун, вымотанный, изнемогший лежит на песке, чувствует затруднение в дыхании и нехватку воздуха, который с жадностью глотает. То же делает и Ханк – тоже лежит, но… ничего не чувствует, так как вырублен и вряд ли сможет продолжить в ближайшее время.

- За тебя, отец… - повторил Джон, но уже спокойно, без эмоций. Подобрав сломанный клинок Ханка, мститель забрал прикреплённый к рукояти жучок, чтобы положить обратно в коробку.

“ Боже ” – подумал Вэйн. Из-за усталости.

 

Джерри не мог оставить это без внимания, парень подбежал к Джону и протянул руку дружбы.

- Спасибо… - Спаун был очень благодарен даже за такую пустяковую помощь.

Настроившись, Сайкс приступил к вопросительной части разговора:

- Я видел, все рыбы погибли. По крайней мере, здесь. Каким образом вы планируете очистить зону от вредных веществ?

- Что-нибудь да придумаем… - сказал Джон, - Хорошо, что мы вообще выжили! – и, посмотрев на лежачего Ханка, - Будь добр, отыщи какую-нибудь верёвку, попрочнее желательно, или что-нибудь подобное… Мне нужно немного посидеть…

Обязательный Джерри воскликнул:

- Будет сделано!

 

 

Прошёл час.

Ханк уже стоял на ногах со связанными руками в окружении бывших друзей. Смотрел на лица, которые когда-то были приветственными и дружелюбными. Сейчас они совсем другие: отвергающие, пренебрежительные, достоверно передающие шквал негатива.

Визари, ранее относившаяся к виновнику без злобы, даже снисходительно, отвернулась в другую сторону, когда усекла, что её вряд ли кто-то поддержит.

 

Первым заговорил Спаун. Он же и последний. У остальных не возникло желания что-то с ним выяснять.

- И? Что мы видим? К чему привели твои действия?

Ханк пока ничего не ощутил полномерно. Никакого позора. До него лишь постепенно доходило.

 

Мститель продолжил отчитывать задержанного:

- Твоя попытка испортить хеппи-энд провалилась. Но всё, что касается супергеройской деятельности, больше не будет таким, как прежде, так что не сомневайся, я придумаю миллионов способов омрачить остатки твоей жизни и самолично выбью из тебя сведения о запасных планах Гранда и угрозе из космоса. Но твои муки… они будут несколько иного характера. Морального, я бы сказал.

- И немножко наружного! – вставил Сплав.

- Не исключено… – подыграл Вэйн, - Ты посвятил всю свою жизнь службе самовлюбленному ублюдку и нарциссу, которому было плевать абсолютно на всех, включая тебя. И теперь его либо убьют, либо навсегда посадят. А ты из года в год, до наступления конца, будешь задаваться вопросом: кто ты без него? Что ты собой представляешь как личность?

Безвыходно согласившись с вердиктом, Ханк сделал глубочайший вздох. Почувствовав к себе отвращение, он послушно опустил глаза и сблизил ступни.

Спаун произвёл финальный аккорд, закрепивший за ним почётное звание лидера, и громко произнёс:

- Ты будешь до конца дней помнить человека, который победил тебя!

Уступчиво кивнув, мечник принял этот унизительный выговор.

 

 

…По инициативе властей в позапрошлом году в западно-румынских горах построили дворец для проведения политических заседаний в, так сказать, более дружественной обстановке. Намечающаяся встреча президентов нескольких стран – второе по счёту мероприятие в стенах парадного здания.

Витающий запах прохлады, готовящегося к ужину мяса, дорогого красного вина; псевдовоспитанные толстые буржуи, музыка исполнителей эпохи ренессанса; роскошные бусы и ожерелья, свисающие на шеях далеко не младых дам – недавно прилетевший в Европу Лэтс Гранд любил такие вечера. Его пригласили на мероприятие, в ходе которого должно было осуществиться перемирие семи европейских государств с США, но им пришлось хорошенько раскошелиться. Бизнесмен заранее предупредил организаторов, что его “драгоценное время стоит денег”.

Связались с Грандом лишь по одной причине – в прошлом он покрывал огрехи немецкого вице-президента, отчего его сегодняшнее присутствие на банкете можно считать его личной заслугой.

 

- Здравствуйте, вы не подскажете, кто виновник сего торжества? Кого благодарить за возможность здесь потусоваться? – спросил Гранд у мимо проходящего лакея, у мальчика-араба, - А?

Парень остановился, чтобы ответить:

- Если вы об организаторе, то их целый каталог. Всех не перечислишь - он оказался чересчур многословным для простого работника, - Но вас, предполагаю, пригласил именно господин Вахид Синал…

- Что? – Гранда встревожил тот момент, что он не мог припомнить ни одного знакомого деятеля с арабским именем, - А вы, часом, ничего не перепутали, молодой человек?

Лакей помотал головой из стороны в сторону.

- Ладно, я пойду, хорошо? Вы уж простите меня, но надо работать!

  

“ Что-то мне здесь не по себе ”

 

После не самого полезного дискута с юношей Лэтс повернулся к милашке в жёлтом танцевальном платье, стоящей возле двери на кухню. Ему почему-то показалось, что именно она, это олицетворение внеземной красоты, сможет отвести его к главному.

- Девушка, вы на меня так смотрели, что я вдруг сообразил, что вы…

- Все верно – перебив, не услышав вопрос полностью, красавица подтвердила его подозрения, - Следуйте за мной.

Засмущавшись, Лэтс проследовал и разок шлепнул незнакомку по ягодицам…

 

 

Гранда позвали на балкон. Человек с длинной чёрной бородой, как у пирата, был вовсе не арабом, а представителем индоиранской расы.

Там дул приятный ветерок.

- Уважаемый, мне повезло, что вы - перс!

Приглашенный включил свой фирменный юмор, который в чужих владениях ощущался менее негативно, чем обычно.

- Хм, приятно удивлён – включил интеллигентность Вахид, - Надеюсь, вы хорошо ознакомлены с историей моего народа?

- А как же? – для Лэтса это была очередная возможность проявить знание истории, и её он ни за что не упустит, - Муж моей сестры – великий человек. Он когда-то служил в Иране под дипломатической крышей сотрудника консульского отдела посольства СССР. В свободное время писал мемуары…

Перс не оставил это без внимания:

- Что ж, мне вдвойне будет приятно общаться с человеком, наслышанным о моей родине…

Лэтс без разрешения засунул пальцы в вазу, стоящую посередине стола, и вытащил из неё виноградную ветку.

- Ну, это само собой разумеющееся. Историю все обязаны знать, как мне кажется…

- И правда – согласился перс, - Куда же без неё.

- Ага.

 

Вопросы господина Синала были формальными и одновременно заковыристыми. Таким любопытством славились многие политиканы, не только индоевропейцы.

- Мистер Гранд, могу ли я узнать, какое евразийское государство вам больше по душе? Что вы предпочитаете?

За Лэтсом водилась похожая манера общения:

- Признаться, я люблю Швейцарию - когда бизнесмен начинал делиться мироощущением, то это могло продлиться от пяти минут до часу, - Там уважают частную жизнь человека, особенно если у него есть состояние… - Гранд выдержал длинную паузу и, смеясь, подмигнул. Он всегда улыбался, когда речь заходила о деньгах, - Неприкосновенность ценна в любом формате.

- Это, конечно, славно – перс обладал непонятным акцентом, - Но Швейцария – центр Европы, а речь шла о евразийских странах. Я…

- Вы не помните, о чём вам говорил секретарь? – Гранд недоброжелательно взглянул на собеседника и перешел на свой привычный тон общения, - За компанию со мной придётся недурно заплатить, и я бы не советовал вам нецелесообразно тратить время. Уважайте собственный бюджет.

Вахид Синал учел рекомендацию дорогого визави и с вдумчивым взглядом приготовил вино.

- А вы всё же умеете расставлять приоритеты…

 

- Ну, так, что? – бизнесмен не собирался напиваться перед утренним вылетом и потому отставил бокал, - Зачем меня вызвали? – не забыв еще раз припомнить, - Я сейчас начну требовать с вас, и тогда за век не откупитесь.

 

Нарвавшись на откровенную грубость, организатор мероприятия, наконец, раскрыл карточный веер:

- Вы должны узнать правду. Вам угрожает опасность.

Восприятие подобной информации у Лэтса никогда не сопровождалось серьезностью:

- От кого же она исходит, интересно? От студентки? От пользовательницы социальной сети, которая норовила стать моей женой, чтобы вовремя оплачивать больничные счета своего отчима?

А вот перс стал серьезнее некуда:

- Очнитесь, я говорю не об интернет-романах! Обсуждение их привлекательности оставим на потом…

- Тьфу! Хорошо… - Адвокат чуть не засмеялся, - Продолжайте!

Каким-то образом Вахид был осведомлен о недавних грешках бизнесмена.

- Ваша попытка уничтожить несколько континентов при помощи инопланетного источника радиации разозлила кое-кого очень влиятельного и деспотичного. И этот кое-кто точит на вас зуб.

 

Вахид щелкнул пальцами - подошла смуглая красавица в жёлтом платье и бросила на стол папку-регистратор с чёрно-белыми снимками.

Гранд выкинул последнюю шутку.

- Отчим девочки вздумал заявить в полицию?

 

Вахид что-то шепнул девушка и объяснил товарищу, в какой он “жопе”:

- Иранская разведка доложила о возможном возвращении одной живучей террористической организации, исторически связанной с хуанданом - даосским эликсиром бессмертия. По официальным данным остальных разведок, занимающихся подобными вопросами, террористы бездействуют, но мои ребята уверены, что они начинают проявлять активность. Кто-то в их рядах упомянул ваше имя.

Гранд не мог выразить, как сильно его заинтриговала данная новость, и начал судорожно просматривать фотографии, одну за другой…

- Бессмертие. Киноварь. Распространенный ртутный металл… - почесав переносицу бумажной салфеткой, удивленный сунул снимки обратно в регистратор, - Чёрт, я считал все эти слухи про источник вечной жизни мифом. А эликсир, оказывается, существует?.. – и вопросительно глянул на девушку.

 

Дама раскрыла свою личность, как и планировала – только после того, как Гранд узнал про пробудившуюся организацию. Вахид сделал то же самое.

- О, да, ещё как существует! – ведь перс был одним из них. Членом этой самой террористической группировки, чьи следы запечатлены на фотографиях – древние иероглифы, вырезанные на камнях, - И сейчас опасность, про которую шла речь, стоит рядом с вами. Нам не терпится выполнить поручение господина.

Гранд понял…

“ Вот я и допрыгался ”

- А за что на меня взъелись? – он посмотрел на них, как на дураков, - У меня же не вышло…

- Попытки тоже караются – объяснил Вахид, - Глава организации считает, вы недостаточно долго живёте, чтобы распоряжаться судьбой мира. Это понятно?

Адвокат надул щеки, напыжился, привстал над столом.

- Допустим, своим действием я оскорбил предводителя. Я это признаю, не глупый – преступник очень нервничал, что было заметно по его трясущимся пальцам, - Могу ли я откупиться? Просто намекните – богач посмотрел вначале на незнакомку, потом на Вахида, - Миллиарда хватит? Поверьте, я и не такую сумму способен предложить.

Дева не сдержалась. Убить Гранда должен был Вахид, так как глава организации приходился отцом крошки и не очень-то хотел, чтобы родная дочь, чья кровь принадлежала древнему богатому роду, грязнила руки о “скотского американца”. Но лишила его жизни именно она - не выносящая, когда кто-то пытается купить отца.

  

Подойдя к Лэтсу, милашка не показала признаков ненависти, ожидая от него ответных грубых действий.

- Эй, цыпочка, как тебя зовут? – очередной причиной избавиться от толстяка послужило шутливое фамильярное высказывание.

Заехав ладонью по щеке, девушка сняла с себя тонкую позолоченную цепь, которую часто использовала в качестве смертельного оружия.

Гранд снова присел.

- Сучка, ты чего?

- Сдохни! – придя в ярость, террористка накинула украшение на его шею. Обмотала им и душила.

Перс никак не отозвался на хрипы…

 

 

Спустя два месяца. Симендиан.

Мистер Вэйн решил навестить старого знакомого и посоветовался с главврачом по поводу этой идеи. Несмотря на почти всевозможность за счёт физических навыков и ноу-хау, богач бы не стал пробираться к нему незаконно, если бы медик не одобрил.

- Как он? Могу ли я его увидеть?

Доктора Бартоломью, погибшего от руки Радиоактивного Человека, заменил не менее опытный в области психиатрии Уиттмор Стрейзанд – вечно заикающийся сутулый инсультник с немного смешным голосом.

- М-м-м-м-ожно! О-о-он не о-о-о-п-п-пасен!

- Спасибо! – поблагодарил Джон (миллиардер еле дождался, когда врач договорит).

 

 

В отделении, куда поместили Ханка, на данный момент кроме него не было никого. Вчера выпустили последнего заключенного.

Вдруг Джона остановил человек в белом халате. Еще один “док”.

- Здравствуйте, кто вы?

- Генри Ноксвил. Я заместитель Стрейзана.

- Угу – одобрительно кивнул Вэйн.

- Что-то хотели?

- Да. Вы можете описать мне его состояние.

 

Вэйн и Ноксвил подошли к камере Ханка. Доктор все думал, с чего бы начать. Заметив некий трепет со стороны посетителя, он заговорил о его дисциплине.

- Состояние на удивление гармоничное. Даже чересчур. Без перебоев, психозов и попыток к побегу.

Богач спросил:

- То есть, заключённый исправился?

- Я не знаю всю историю, видите ли – объяснил “док”, - Когда его только привели к нам, заключённый просил, чтобы его убили, раскаивался в чём-то. А потом, как успокоился… так больше никогда ни о чём не просил. С тех пор сидит в одном положении и смотрит в одну и ту же сторону, видимо, максимально отдалился от реальности.

Посетитель получше разглядел тесное, но хорошо освещенное обиталище мутанта, заметив, что практически вся стена камеры, даже стеклянная дверь, были расклеены фотографиями беловолосой девушки. Именно на нее Ханк и пялился выпученными глазами, не убирая взгляд.

- Что с ним? – шепнул Джон, дабы не нарушить крепкий “покой” заключенного.

- Я не помню точно и могу ошибаться – какими бы монстрами ни были жители Симендиана, Ноксвил всегда пытался разглядеть в них долю человечности. А в случае с Ханком и не надо было пытаться, - Он, вроде, рассказывал Стрейзану историю о подруге, которую вынужденно лишил жизни. Не помню её имени. Говорил, мол, видит её каждый день, наяву и во сне, а эти фотографии якобы укрепляют духовную связь с убитой.

Джон построил собственную версию по поводу состояния Ханка:

- То есть, видит то, что хочет? Нарочно обманывается?

- А вы знаете… - врач покумекал, - Ведь так многим легче. Намного легче. Любая выдумка нужна для отрицания правды.

- Не соглашусь. Я вот привык смотреть правде в глаза. Хотя…

“ Я же ночной мститель. Я Спаун. Какая у меня может быть правда? ”

Мда… - Ноксвил, который явно куда-то торопился, живенько глянул на часы, - Я вас оставлю с ним. Двадцати минут хватит?

Плейбой всегда самостоятельно определял, сколько времени нужно для определенного действия:

- Хватит и десяти.

- Хорошо, мистер Вэйн. Бывайте...

 

Ханк сидел в позе со скрещёнными ногами, по-турецки, и, как сказал доктор, беспрерывно смотрел в одно место. Правда, неясно, на какую фотографию именно, и было ли это фотографией?

Джон хотел высказать ему всё, что думал по поводу произошедшего на Салар де Уюни. У него не возникло стремления выяснить всё на месте, а теперь, когда такая возможность вновь подвернулась, он не упустил её.

- Там, в пустыне, где мы схлестнулись, я произнёс одну вещь, затронул философскую тему – слышал Ханк или нет, Вэйну было все равно. Джон мечтал выпустить это из себя, - Я сказал, что твои муки будут душевного характера. Имелась в виду, конечно же, совесть, которая, по-видимому, и заставляет тебя молчать, вечно разглядывать эти фотографии. Не так ли? – никакой реакции от заключенного не поступило, но посетитель все равно продолжил, - И, отнюдь, не Симендиан твоя тюрьма, не камера удерживает тебя. Если бы очень хотелось, я уверен, ты бы сбежал отсюда в первый же день заключения – он говорил поистине мудрые вещи, - Но твоя тюрьма - ты сам, - и на сим закончил, - Я всё сказал…

 

Когда Вэйн отвернулся, направился к выходу из отделения, Ханк убрал взгляд от фотографий и неспешно поднялся. Наемник давно не брился, полностью перестал следить за собой. Правда, колючая борода не слишком ему шла.

Услышав сзади движение, Вэйн довольно повернулся к заключенному:

- Я знал, что ты не спятил. Просто притворяешься.

  

Он на пальцах перечислил нечестивые деяния Ханка:

- Убил семерых Стражей Порядка, четверо из которых занимали генеральскую должность. Убил Эллен Джейн, Эриджа Бэлмока, из-за тебя погиб Лесли Олсен – провинившийся ничего не успел сказать в ответ на это, как Джон припомнил еще один грешок, - Ах да, ко всему перечисленному ты хотел убить Джерри. Мальчика, который ни за что не смог бы тебе ответить…

- Эй – Ханк перебил Джона, сделав примирительный жест - подняв руки кверху, - Знаю, мне веры нет, но я бы ни за что, я бы никогда не убил мальчика. Вырубить мог, признаю… – и повторил, - Вырубить, но не убить…

- И ты бы типа взял его с собой, и вы бы улетели вдвоём?

- Все бы так и было. Именно так и никак иначе. Я угрожал убийством, но… угрозы это ж угрозы. Они же не всегда отражают намерения.

 

- Знаешь… - Джон обратил внимание на грязь под ногами, на прилипшую к подошве жвачку, - Будь я циником, я бы сказал, что ты потерян для общества и вообще забыл бы о тебе, махнул бы рукой на твое существование. Было бы так… - он сказал Ханку то, что его вдохновило, вывело из затянувшейся депрессии, - Но я не циник. Я вижу в уголках твоих глаз добро. В них его более чем достаточно. А, значит, ты не потерян и можешь сгодиться для чего-нибудь хорошего…

 

Разные фотографии – разные возрастные периодизации Эллен. Были такие, на которых она еще совсем девчушка, а были и те, что сделаны не так уж и давно.

  

Ханк не сказал Вэйну “спасибо”. Это не нужно было говорить. Об этом и так говорило всё остальное, например, его вдячний погляд, благодарность, прущая из глаз.

Но он не мог не сказать:

- Я рад вновь увидеть человека, который победил меня.

На этой славной ноте они попрощались.

 

 

Глава 23 – заслуженный отпуск

 

Жизнь супергероев стала налаживаться.

 

Героймен убеждал правительство:

- Я – не угроза для страны! Я - самый настоящий американец! – у него не получалось, но он не терял надежду, что

когда-нибудь сможет до них достучаться. Кэйл учитывал, что человечество привыкло опасаться всего необычного, поэтому он дал ему время.

 

------------------------------------------------------------------------------  

Рональд Бак! Место рождения – планета Земля, более точные сведения неизвестны. Возраст пятнадцать лет. Цвет клюва стандартный, желтый. Прическа стандартная, утячья.

 

- Не такая уж и стандартная! Я выкупил парик у пьяного соседа и теперь расхаживаю в нем по комфортабельной двушке, красуюсь перед зеркалом! – Рональда Бака, разумную говорящую утку, выпустили из-под ареста.

 

- Майкл Бэй! Майкл Бэй! Майкл Бэй! Майкл Бэй! Майкл Бэй!

 

Ут десять дней подряд смотрел четвертых Трансформеров,

 

- Ты говно! Ты говно! Ты говно! Ты говно! Ты говно!

 

и чуть было не съехал с катушек. Пообещал разгромить Голливуд…

 

- Чтобы новые поколения не засоряли мозги этим попкорновым дерьмом, я выхожу из дома и отправляюсь крушить кинотеатры…

 

------------------------------------------------------------------------------  

 

Паттерсон пообещал одной ворчливой старушенции купить кое-какое лекарство.

Обежал один раз аптеку.

- Черт, где я?

Второй раз:

- Что?

Третий:

- Вот же зараза, опять промахнулся…

Четвертый:

- Я все время возвращаюсь в одно и то же место. На старт! Как будто и не двигался…

 

Паттерсон понял, что для того, чтобы сходить в аптеку, не нужно бежать со скоростью света, тем более, если здание находится в двух сотнях метрах от тебя. Понял через час. К этому момента бабуля уже умерла…

- Вот незадача…

 

------------------------------------------------------------------------------

 

- Эй, тебя подбросить? – к Хэлле Визари, свободно гуляющей по ночному Нью-Йорку, подъехал таксист. Мужчина оказался грубоватым и невоспитанным, - Детка, почему твоя кожа носит такой экзотичный оттенок? 

 

------------------------------------------------------------------------------

 

Джеймс Бартлетт/Сплав все свободное время проводил в спортивном клубе, занимался тяжелой атлетикой. Уставая, он каждый раз забывал, что является самым сильным среди посетителей клуба.

Порой его беспамятство приводило к НС:

- Ой, что с тобой?

Сплав нечаянно убил чернокожего качка, запустил ему в голову пятикилограммовую гирю…

- Прости, приятель. Я забыл, что твоя голова не такая стальная, как моя. Ну, ладно, бывай…

 

------------------------------------------------------------------------------  

 

Wayne Enterprises.

Сидя в своем кабинете, глава корпорации, Джон Вэйн, получил известие о смерти Лэтса Гранда. Как выяснилось, похороны прошли уже три месяца назад. Обряд погребения состоялся на родине Лэтса – в Канаде. Убийцу, на поиски которого потратили немало сил и денег из общего кошелька Grand Corporation, так и не нашли.

Пододвинув к себе фотографию с изображением целующихся отца и матери, Джон/Спаун тихо произнес:

- Вы отмщены…

 

                       КОНЕЦ

 

 

В одном тёмном мире тёмных миров, в королевстве королевств, на троне тронов восседал правитель правителей. Вынужденно покинув старую добрую крепость с лавой, булькающей в ущелье Мангалла, поселившись в реликвенном хранилище сарксов, он ликующе представлял себе закат человечества. Монстр не мог думать о людях без ненависти. Это злое чувство перевешивало всё остальное!

 

Наступил режим абсолютного тоталитаризма и безволия. В хранилище заявился саркский посол Уба-Дуба, который, в отличие от иных представителей захваченной цивилизации (сморды пообещали уничтожить сарксов), добровольно сдался в плен и вошел в доверие к тирану.

Костлявый, скрывающий за капюшоном страшные ожоги, саркс монашеской походкой подошел к трону. Раб склонился перед повелителем в мрачном помещении, похожем на храм богов визари…

- Император… - змеиным полушепотом обратился к властителю, - Император Дарейдас.

“Император” – огромная глыба, чьи красные глазища размером с перезрелый плод, нетерпеливо уставились на посла, а обезьяний оскал продемонстрировал большущие зубы. Себастьян Дарейдас, напоминающий огромную каменную обезьяну, поднялся с монархического кресла и спросил у слуги:

- Чего тебе?

Послу пришлось сказать правду:

- Космогонический страх людей – жуткая преувеличенность, о, мой повелитель. Ваш земной приспешник провалил задание! Голубая планета по-прежнему находится в целости и сохранности, и… - он докладывал, трясясь за свою жизнь, - В общем-то, у меня всё!

- Прекрасно! – сморд провоцировал возникновение мурашек у всех, кто находился поблизости, не только у жалких предателей вроде посла, - Значит, пора самостоятельно заняться угнетением…

 

– Что? Вы займетесь сами…?

– Ты правильно расслышал, раб! Как только утрясу неурядицы, появившиеся в местных колониальных поселениях, тут же наведаюсь к людишкам…

- Жестокий вы…

- Если, конечно, они сами друг друга не уничтожат к тому времени!

  

Храмы визари были захвачены смордами незадолго до побега Хэллы из дома. В тот день полегли тысячи отважных борцов за свободу, тысячи отважных героев!

 

"Никто из нас еще не родился бессмертным, и, если бы это с кем-нибудь случилось, то этот человек не был бы счастлив, как это кажется многим!" (Платон)

 

В юности прекрасная Мэлори путешествовала со своим отцом - главой «Повелителей Смерти» Генрихом Фатумом - обучаясь и адаптируя свой интеллект и навыки, благодаря которым она считалась наиболее талантливой из всех отпрысков Генриха.

Поначалу она ничем не выделялась, показывала низкие, но простительные для женщин нормативы. Затем орден увидел в ней нечто большее – она выделялась на фоне других учениц, прежде всего, рано проявившимися лидерскими качествами.

Пройдя целую серию страшнейших и мучительных испытаний, Мэлори стала для отца настоящей опорой, его правой рукой и получила звание руководителя террористических операций в Ираке, позже сдружилась с Вахидом Синалом – жестоким предводителем международных контрабандистов, хорошо знавшим ее отца.

 

Несмотря на то, что Фатум считает женщин ниже мужчин, по версии подчиненных страдает мизогинией (женоненавистничеством), он почти во всех вопросах поддерживает дочь. Поддерживает, но не перестает повторять из раза в раз, что, будь возможность, он исправил бы этот единый существенный порок в своём чаде, но, как любой человек, уважающий божий выбор, он предпочитает избегать любых биологических или химических модификаций организма, несмотря на его отвращение к ней как к женщине.

 

Впервые Мэлори встречает своего родного брата Корнела, когда тот спасает её от рук давнишнего недруга ее отца Авраама, возжелавшего убить ее и отца ради выгоды. После вмешательства мстителя Авраама находят люди Генриха и жестоко казнят.

В ходе расследования, проведенного Корнелом, выясняется, что Повелители Смерти – лишь одна из десяти организаций, созданных отцом спасенной красотки, одна из десяти террористических групп опасного долгожителя – Генриха Фатума.

 

Внезапно пропадает родной брат Корнела. Фатум посещает дом Корнела и озвучивает правила, которым молодой человек обязан следовать ради безопасности плененного – несмотря на родственные узы, Мэлори должна родить от него ребенка – наследника, который завершит мечту деда - подарит Земле заслуженный рай (уничтожит планету).

  

Корнел последовал принципам – огорчил террориста отказом, но чувства к Мэлори, родившиеся во время их опасного путешествия, никуда не пропали. Мэлори думала, что вот-вот и она разорвется – преданность к отцу, любовь к Корнелу. Ей не удалось усидеть сразу на двух стульях и, хорошо подумав, всё взвесив, она покончила с собой. Благо, Генрих простил дочь за столь опрометчивый поступок и поделился с мёртвой каплей даосского эликсира, который вот уже полтора тысячелетия поддерживал его организм, отгонял старость, наделял кое-какими способностями, в общем говоря, не давал умереть.

Кратковременный союз с персами, предавшими Генриха на одном из политических мероприятий в Германии, ухудшившееся психологическое состояние дочери и непонимание со стороны Корнела резко снизили реакцию организма долгожителя на употребление эликсира. Уже не было такого чудодейственного эффекта, как раньше, и это до жути волновало Генриха. Он думал, ах, что же будет, какая беда произойдет, если столь несовершенная цивилизация останется без его опеки, без бдительного присмотра…

 

Фатум – тот, кем вы его посчитали, руководствуясь первым впечатлением: колдун, философ, масон, многоликий актёр, макиавеллевский политик…

 

Мэлори выбежала на улицу. В дождь. Ей опять захотелось проститься с жизнью. Она снова не угодила папаше…

- Стой, негодница! – выбежавший из бани, голый, весь красный, Генрих поймал истеричку за руку и крикнул, - Хочешь потешить свое эго? Чтобы я опять потратил на тебя эликсир?

Дочь утерла слезы…

- А ну, живо в замок! Запрись в комнате и жди, когда к тебе постучатся!

- Что я тебе сделала, что ты так, так орешь…

Папаня не выдержал:

- Запачкала руки об АМЕРИКАНЦА!!! Смешала свою кровь, весь наш славный род с неотмываемой грязью!

Он даже не успел убрать бакенбарды. Правая щека была еще не полностью побрита…

 

 

Юго-запад Баварии.

Замок Нойшванштайн стоит на месте двух крепостей, переднего и западного Швангау. Король Людвиг Второй распорядился путем взрыва скалы опустить плато приблизительно на восемь метров и создать тем самым простор для постройки “сказочного дворца”.

После строительства дороги и прокладки трубопровода, пятого сентября тысяча девятьсот шестьдесят девятого года, был заложен первый камень, ознаменовавший строительство замка. Это поручили придворному архитектору Эдуарду Ридвелю. А мастак из Мюнхена Кристиан Янк воплощал его планы в художественные виды. Личные покои короля на третьем этаже, а также респектабельные помещения на втором способствовали удобству всего строения.

 

В две тысячи четырнадцатом году Генрих Фатум, приплатив правительству, приобрел этот замок, позже ставший гнездом его группировки.

 

 

- Ты не имеешь даже отдаленного представления о том, что натворила. Ты – порок нашей семьи! Нечистая сила!

Мэлори приходилось по доброй воле запираться на третьем этаже, отсиживаться в бывших королевских покоях. Там она могла на время скрыться от психованных воплей отца.

- Смерть показалась бы тебе снисхождением, не будь ты моей дочерью…

 

Дни шли, отец становился все хуже и хуже. Мэлори все чаще погружалась в далеко не безоблачное прошлое, вспоминала пережитый кошмар…

 

- Я просил тебя родить мне сына, а не эту м-м-мразь… - бесноватый Генрих каждый вечер закатывал скандалы, бил жену, грозился покончить с малышкой… - Что молчишь?

Мать Мэлори сильно пожалела, что не бросила своенравного муженька, когда могла. Патлатый, небритый, раздраженный, кормилец возвращался с миссий в подвешенном состоянии и всю накопившуюся за муторную смену злость нагло срывал на семье.

- Что молчишь, мразь?

Однажды он взял в руки кухонный нож и…

- Мэлори, ты даже не представляешь, насколько жалки эти американцы. Они такие непостоянные, что людям из приличных семей их нельзя даже убивать!