Социально-экономическое развитие

В ходе Гражданской войны хозяйственная разруха неуклонно нарастала. Прежде всего – шло постоянное сокращение числа действующих предприятий и падение производительности труда рабочих, материально не заинтересованных в количестве и качестве выпускаемых изделий. Но это не вызывало особых волнений большевиков. Например, в декабре 1920 г. на VIII Всероссийском съезде Советов в выступлениях лидеров партии и государства не прозвучало особой тревоги по поводу очевидной экономической неэффективности военного коммунизма. Главной задачей по-прежнему считалась необходимость удержать власть до победы пролетарских революций в развитых странах. Предполагалось, что в ходе мировой революции будет образовано единое коммунистическое государство. За основу политической системы в нем будут взяты Советы, уже созданные в России, а к ним добавится передовая система организации производства западных стран.

Но планы эти были иллюзорными. А ситуация в стране все обострялась, выходила из-под контроля большевистской власти и в итоге вылилась в тяжелейший социально-экономический и политический кризис конца 1920 – начала 1921 гг.

Во-первых, в условиях Гражданской войны и политики военного коммунизма полностью прекратила существование финансово-кредитная система, деньги при отсутствии товаров в продаже обесценились, практически превратились в цветные бумажки, цены достигли астрономических размеров: товары, стоившие до 1914 г. рубли, теперь стоили на черном рынке сотни тысяч).

Во-вторых, крестьяне с оружием в руках поднимались против продразверстки и «комиссародержавия». Наибольшей остроты крестьянские восстания, переросшие в относительно организованные повстанческие движения, достигли к весне 1921 г. На Украине и на юге России сражались отряды Повстанческой армии Н. Махно (до 3 тыс.), в Тамбовской губернии действовала крестьянская армия А.С. Антонова (до 50 тыс.), в Западной Сибири воевала крестьянская армия В.А. Родина, неспокойно было в казачьих областях Дона и Кубани. В рядах повстанцев находились казаки и крестьяне, провоевавшие всю Гражданскую войну как в белых войсках, так и в Красной армии. За три месяца на охваченных восстаниями территориях погибло более 10 тыс. партийных, советских работников, чекистов, милиционеров. Руководителями повстанцев, как правило, были эсеры. Идеология повстанцев отрицала диктатуру генералов и большевиков и ратовала за «третий путь», путь «истинного народоправства». Самыми популярными среди повстанцев были лозунги: «Долой продразверстку!» «За Советы без коммунистов!», «Да здравствует свободная торговля!». К массовому повстанческому движению добавились демонстрации и забастовки рабочих в Петрограде и других промышленных городах. Кульминацией антибольшевистского движения стало восстание матросов Балтийского флота и рабочих ремонтных мастерских в крепости Кронштадт в марте 1921 г., грозившее перекинуться на Петроград. Властям с большим трудом удалось подавить его, направив против восставших части Красной армии под командованием М.Н. Тухачевского.

В-третьих, к окончанию Гражданской войны в европейской части России в рядах Красной армии насчитывалось 5 млн. бойцов и командиров. Но средств на их содержание (питание, обмундирование, обувь и т.д.) у страны не было. В армии росли антибольшевистские настроения, дезертирство и бандитизм. Единственным выходом стала демобилизация армии. К 1923 г. осталось под ружьем 516 тыс. человек. Демобилизация армии, сокращение штатов и числа предприятий и учреждений, приток населения из голодающих губерний, привели к тому, что массовым явлением в городах стала безработица.

В-четвертых, по стране катился вал преступности и бандитизма. «Петроградская правда» писала в ноябре 1922 г.: «Среди широких масс создается представление, что после 12 часов вечера выйти на улицу нельзя – разденут. Грабители наглеют. На днях вывесили объявление: «До 9 часов шуба ваша, а после – наша». Грабежи, кражи, разбои, убийства – характерная черта российской повседневности начала 20-х гг.

В-пятых, партия большевиков оказалась на грани раскола: внутри нее началась острая борьба. Внешне эта борьба выглядела как «дискуссия о профсоюзах», по сути же это был ожесточенный спор между теми, кто предлагал ослабить политику военного коммунизма (как минимум – смягчить для крестьян условия продразверстки и частично вернуть рабочим право участвовать в управлении предприятиями), и теми, кто настаивал на дальнейшем «закручивании гаек» военного коммунизма, видя в нем самую короткую и прямую дорогу к социализму и дальше к коммунизму настоящему (обществу без частной собственности, торговли, денег и эксплуатации).

В.И. Ленин, который в 1920 г. категорически отвергал все предложения смягчить продразверстку, осознав масштабы кризиса и оценив его как самый острый кризис большевистской власти за все три года ее существования, пришел к заключению, что перейти к социализму через военный коммунизм невозможно, а власть большевиков в России может быть спасена только уступками крестьянству, которое после разгрома белых армий и ликвидации угрозы возвращения помещиков больше не хочет мириться с продразверсткой и отсутствием свободы торговли.

Преодолев сопротивление и недоверие многих делегатов, считавших отказ от продразверстки «отступлением», Ленин добился на X съезде РКП(б) в марте 1921 г. принятия решения о замене продразверстки продуктовым (натуральным, а не денежным) налогом. На этом настаивали сами крестьяне: веками они платили собственнику земли часть урожая, привыкли к такой форме уплаты за право пользоваться землей, считали продналог справедливым и рассчитывали, как и прежде, оставшуюся после уплаты налога часть урожая продавать на рынке по «вольным» (рыночным) ценам, чтобы на вырученные деньги покупать необходимые им промышленные товары (сельхозорудия, одежду, обувь, ткани, керосин, мыло и т.д.).

Но первоначально Ленин и другие большевистские лидеры предполагали сохранить государственную монополию внутренней торговли и другие основы военного коммунизма. Они опасались давать крестьянам свободу торговли в масштабах всей страны, считая это возвращением к капитализму. Поэтому те сельхозпродукты, которые оставались у крестьян после уплаты натурального налога, предполагалось получать у них путем прямого (то есть без денег и рынка) обмена на промышленные товары через органы Наркомпрода. А свободную частную торговлю предполагали ограничить местными рынками[1].

Развитием решения X партсъезда по экономической политике стали постановления Х Всероссийской партийной конференции, проходившей в мае 1921 г. Конференция заслушала доклад Ленина об экономической политике и постановила:

«1. Коренная политическая задача момента состоит в полном усвоении и точном проведении всеми партийными и советскими работниками новой экономической политики. Эту политику партия признает установленной на долгий, измеряемый период времени и требует от всех проведения ее с безусловной тщательностью и добросовестностью.

2. Основным рычагом новой экономической политики признается товарообмен. Правильные взаимоотношения между пролетариатом и крестьянством, создание вполне устойчивой формы экономического союза обоих этих классов на период перехода от капитализма к социализму невозможны без установления систематического товарообмена или продуктообмена между промышленностью и земледелием.»

Однако экономическое развитие страны пошло по другому пути, который диктовался реальной ситуацией и законами развития экономики, а не иллюзиями и догмами большевиков.

В 1921 г. страшная засуха обрушилась на 35 губерний Средней и Нижней Волги, Предуралья, Северного Казахстана, Западной Сибири, то есть на основные зернопроизводящие районы страны. На 20 млн. десятин выгоревшей земли проживало 37 млн. человек. Засуха – природное явление. Начался голод. Но голод – это уже явление социальное. За годы Гражданской войны у крестьян под видом «излишков» было принудительно изъято почти все зерно, включая семенное (то есть отложенное для посева на следующий год), в деревне были съедены все сведенные к минимуму страховые запасы, до минимума сократилось поголовье скота. В итоге засуху крестьянские хозяйства встретили в корне разоренными и обескровленными.

В Москву летели отчаянные телеграммы. «Один сплошной кошмарный ужас царит в нашем уезде (Бузулукский). Голод схватил за горло. Голодающие съели всех кошек, собак, всю падаль, стали есть умерших людей. Из амбара, куда складываются до погребения трупы людей, эти трупы по ночам воруются и съедаются. Раскапываются могилы… Бейте тревогу, окажите подмогу, иначе весь уезд превратится в пустыню». Человеческая жизнь стала разменной монетой в условиях социального эксперимента, проводимого большевистской диктатурой (насильственного насаждения военного коммунизма), усугубленного природной стихией.

К голоду добавились массовые антибольшевистские настроения среди населения, невозможность организовать товарообмен с деревней из-за отсутствия в распоряжении государства запасов промышленных товаров, отсутствие финансовых средств для восстановления промышленности и рост безработицы. Вдобавок столь фанатично ожидаемая большевиками, как вождями, так и рядовыми членами партии, «мировая революция» явно «запаздывала». Все это заставило большевиков окончательно отказаться от основ военного коммунизма и сделать следующий шаг к свободе товарно-денежных отношений, к использованию традиционных капиталистических (рыночных) методов хозяйствования.

Летом – осенью 1921 г. правительство Ленина отменило государственный товарообмен, разрешило свободу торговли, приступило к денационализации промышленности. Мелкие и средние предприятия, прежде всего легкой и пищевой промышленности, стали возвращаться их бывшим хозяевам в собственность или сдаваться в аренду другим предпринимателям. А предприятия, оставшиеся в собственности государства, получили право продавать часть своей продукции на свободном рынке.

Сущность новой экономической политики (НЭП) состояла в частичном возвращении к товарно-денежным отношениям при сохранении «командных высот в экономике» в руках партийно-государственного аппарата (государственная собственность на землю и ее недра, тяжелую промышленность, транспорт и финансово-кредитные учреждения, государственная монополия внешней торговли).

Основными чертами НЭПа были:

В промышленности: - введение элементов хозрасчета (самостоятельности) в государственной промышленности, поощрение частного и смешанного капитала, - отмена всеобщей трудовой повинности, образование рынка рабочей силы, - привлечение иностранного капитала через концессии, - переход от натуральной оплаты труда к денежной, - введение тарифной системы оплаты труда, - развитие внешней торговли при государственной монополии на нее как связь с мировой экономикой, - восстановление принципа платности во взаимоотношениях государства – частника, государства – гражданина, государства – кооперации, - относительная стабилизация денежного обращения, - реорганизация аппарата государственного управления в сторону сокращения административных расходов. Свидетельствуют документы: Из декрета ВЦИК «О замене продовольственной и сырьевой разверстки натуральным налогом» от 21 марта 1921 г. «1. Для обеспечения правильного и спокойного ведения хозяйства на основе более свободного распоряжения земледельца продуктами своего труда и своими хозяйственными средствами, для укрепления крестьянского хозяйства и поднятия его производительности, а также в целях точного установления падающих на земледельцев государственных обязательств, разверстка, как способ государственных заготовок продовольствия, сырья и фуража, заменяется натуральным налогом… 3. Налог взимается в виде процентного или долевого отчисления от произведенных в хозяйстве продуктов, исходя из учета урожая, числа едоков в хозяйстве и наличия скота в нем… 7. Ответственность за выполнение налога возлагается на каждого отдельного хозяина, и органам Советской власти поручается налагать взыскания на каждого, кто не выполнил налога. Круговая повинность отменяется… 8. Все запасы продовольствия, сырья и фуража, остающиеся у земледельцев после выполнения ими налога, находятся в полном их распоряжении и могут быть используемы ими для улучшения укрепления своего хозяйства, для повышения личного потребления и для обмена на продукты фабрично-заводской и кустарной промышленности и сельскохозяйственного производства. Обмен допускается в пределах хозяйственного оборота как через кооперативные организации, так и на рынках и базарах…»

В сельском хозяйстве: - замена продразверстки продналогом (натуральным налогом), - возвращение к свободной торговле хлебом и другими продуктами питания, - отказ от насаждения коммун на селе, - разрешение ограниченной аренды земли и использования наемного труда, - развитие системы контрактации и сельской кооперации. Из декрета СНК «Наказ СТО о проведении в жизнь начал новой экономической политики» от 9 августа 1921 г. «…4. Предотвращая дальнейшее падение народного хозяйства, необходимо перестроиться на следующих началах: а) государство в лице Высшего Совета Народного Хозяйства и его местных органов сосредотачивает в своем непосредственном управлении отдельные отрасли производства и определенное число крупных или почему-либо с государственной точки зрения важных, а также подсобных к ним предприятий, взаимно дополняющих друг друга, б) эти предприятия ведутся на началах точного хозяйственного расчета… (более 7 000 промышленных предприятий). 5. Предприятия, не вошедшие в вышеуказанные группы должны быть… сдаваемы в аренду кооперативам, товариществам и другим объединениям, а также частным лицам… (более 12 000 промышленных предприятий). 6. Предприятия, оставшиеся не сданными в аренду и ведение которых государство и его органы не берут на себя, подлежат закрытию, а рабочие и служащие распределяются между работающими предприятиями, по государственным работам и советским хозяйствам; оставшиеся же без работы поступают на учет отделов труда и получают помощь государства… 11. В тех же целях, для поднятия и устойчивости нашего рубля, необходимо проведение ряда мер к обратному приливу денег в кассы государства, исходя из принципа, что в области народного хозяйства государство при данном состоянии своих государственных ресурсов и впредь до поднятия хотя бы основных отраслей его, никаких хозяйственных услуг никому даром оказывать не может. В ряду принимаемых мер надо обратить внимание на открытие ссудосберегательных касс, разрешение кредитной кооперации, переход к ведению коммунальных предприятий на началах оплаты и т.п.… 14. При осуществлении всей вышеуказанной экономической политики необходимо точное разграничение функций и компетенции различных хозяйственных советских учреждений… Высший Совет Народного Хозяйства является органом (на правах комиссариата), проводящим в деловом порядке утвержденные Советом Труда и Обороны (так стал с 1920 г. именоваться Совет рабочей и крестьянской обороны) планы и общие хозяйственные директивы в области промышленности. При проведении в жизнь производственных заданий Совета Труда и Обороны все органы управления промышленностью несут строгую персональную ответственность по суду за рациональное ведение, на вышеуказанных хозяйственных основах, порученных им предприятий…»

Итак, свободная торговля после трех лет ожесточенной Гражданской войны и насильственного насаждения военного коммунизма. Что это? Отказ от марксистских принципов или тактический маневр, временная уступка партии, диктаторски правящей от имени пролетариата огромной крестьянской страной?

Через год после отмены продразверстки Ленин заметил: «Вырывается машина из рук: как будто бы сидит человек, который ею правит, а машина едет не туда, совсем не так, как воображает тот, кто сидит у руля этой машины».

НЭП создал условия для восстановления сельского хозяйства и промышленности. Уже осенью 1922 г. появились первые признаки улучшения экономического положения: голод был преодолен, на рынках появились продукты, стали открываться частные магазины, частные предприятия дали первую продукцию. Но вместе с тем начался неизбежный рост частной собственности в деревне и в городе: поправляли свои хозяйства зажиточные крестьяне, богатели промышленники и торговцы, прозванные нэпманами.

Это крайне беспокоило многих членов партии большевиков, считавших, что денационализация и свобода торговли ведут к реставрации капитализма в России. Это беспокойство усиливали новые настроения в среде антибольшевистской эмиграции. Лидеры и идеологи либеральных и социалистических партий и групп оценили НЭП как первый шаг большевиков к отказу от своих утопий и экспериментов, как первый шаг в возвращении России на нормальный путь исторического развития. В печати и устно они открыто выражали надежду, что НЭП рано или поздно приведет к падению диктатуры большевиков.

В этих условиях жизненное значение для большевиков приобрел вопрос: куда ведет НЭП – вперед в социализм или обратно в капитализм?

В работах 1921 – 1923 гг. Ленин активно развивал свою теорию новой экономической политики, доказывая, что использование товарно-денежных отношений в форме госкапитализма [2] при диктатуре большевистского государства, удерживающего за собой «командные высоты в экономике», - единственный путь крестьянской России к социализму, основой которого станут индустрия, общественная собственность и безрыночная экономика. При этом он считал исключительно важным сохранение монополии большевиков на политическую власть и сохранение единства партии. Только при этих условиях, по его мнению, Советское государство сможет эффективно влиять на экономическую жизнь страны и направлять ее развитие по социалистическому пути.

Таким образом, НЭП в своей зрелой форме нес в себе два глубоких и серьезных противоречия.

Первое: между рыночным методом строительства социализма и его целью – созданием безрыночной социалистической экономики.

Второе: между монополией большевиков на политическую власть и многообразием политических и экономических интересов различных социальных групп (рабочего класса, крестьянства, нэпманской буржуазии, бюрократии, интеллигенции).

Решение этих противоречий открывало перед страной два пути дальнейшего исторического развития.

Первый: большевики развивают НЭП, проводя более радикальную экономическую реформу и открывая больший простор для рыночных отношений и частнопредпринимательской деятельности (включая отказ от государственной монополии на внешнюю торговлю), рискуя потерять власть.

Второй: большевики ликвидируют НЭП и переходят к безрыночной экономике (без частной собственности, свободы торговли и предпринимательства), укрепляя свою монополию на власть.

По какому пути пойдет страна, зависело от многих экономических, социальных, политических и идеологических факторов.

Главным мотором НЭПа и возрождения российской экономики на основе НЭПа стали индивидуальное крестьянское хозяйство, предприимчивость крестьян, их заинтересованность в результатах своего труда. Являясь монопольным производителем продовольствия и сырья, крестьянин распоряжался теперь выращенной продукцией по собственному усмотрению. Его обязанностью перед государством была своевременная уплата продналога, который с 1924 г. мог уже выплачиваться не сельхозпродуктами, а деньгами. Крестьянин сам решал, сколько посеять, сколько оставить в амбаре, а сколько продать. Он жил по принципу: в первую очередь обеспечить себя. Внутри крестьянского двора кустарным способом изготовляли одежду, обувь, домашнюю утварь. Если крестьянин шел в сельскую лавку, то покупал там товар, который не мог сам произвести: соль, спички, мыло, керосин, ситец.

Материальный достаток крестьян был разным. Однако благополучие деревни росло, она возрождалась после революционных и военных потрясений. Доля середняцких хозяйств увеличивалась (до 60% сельского населения). Зажиточные крестьяне, кулаки, (до 15% сельского населения) являлись своеобразным гарантом против голода для бедняков: в случае нужды под кабальные условия займа было у кого одолжить продукты до нового урожая.

Восстанавливающееся крестьянское хозяйство являлось и залогом благополучия города, поскольку крестьянский рынок был главным источником продуктов для горожан.

Товарная продукция поступала от крестьян, которые либо продавали ее заготовителям (частным, государственным и кооперативным), либо торговали сами. Особенно велика была роль частника-заготовителя в глубинных районах. Во второй половине 20-х гг. частник закупал около четверти хлеба в производящих губерниях и до трети сырья. Частник (нэпман) участвовал в производстве товаров и особенно важную роль он играл к торговле. Получение прибыли было главным стимулом и целью предпринимательской деятельности нэпмана, именно оно обеспечивало быстроту передвижения, оперативность, высокую сохранность товаров.

В целях обеспечения рентабельности производства на государственных предприятиях осуществлялся их перевод на хозяйственный расчет и объединение их в тресты [3]. В тресты объединялись предприятия одной отрасли, наиболее крупные, с лучшим техническим оборудованием и удобно расположенные для объединения. Каждый трест возглавлялся правлением. Предприятия, входящие в трест, не пользовались правом юридического лица, не имели своего баланса и отчетности, не могли самостоятельно выступать на рынке. Все эти права предоставлялись только управлениям трестов. Процесс трестирования завершился в 1922 г. К середине 1923 г. в стране насчитывалось 478 трестов, из них центральных, находящихся в ведении ВСНХ, - 133 и местных – 345.

Наряду с трестами появились синдикаты. Производственными вопросами они не занимались. В их функции входило снабжение производства сырьем, сбыт готовой продукции. С образованием СССР вся промышленность была подразделена по значению на три категории: общесоюзную, которой управлял ВСНХ СССР, республиканскую и местную.

Восстановление товарно-денежных отношений потребовало скорейшей стабилизации государственных финансов. В октябре 1921 г. был создан Государственный банк РСФСР. Он призван был способствовать кредитам и другим банковским операциям, развитию промышленности, сельского хозяйства и товарооборота. Наряду с Госбанком появились отраслевые банки, создаваемые на акционерных началах. К концу 20-х гг. помимо Госбанка действовали 6 коммерческих, 2 кооперативных и 45 коммунальных банков; решающую роль в них играло государство.

В 1922 – 1924 гг. Наркоматом финансов, возглавляемым Г.Я. Сокольниковым [4], была проведена первая советская денежная реформа. Поначалу в два приема была осуществлена деноминация [5] огромной денежной массы, имеющей хождение по стране. В 1922 г. за 100 тыс. любых денежных знаков давался 1 советский рубль. На следующий год уже за 1 млн. денежных знаков выдавался 1 советский рубль. Таким образом, в стране было запрещено хождение других денежных знаков. 7 марта 1924 г. в оборот был введен золотой червонец. Червонец, приравненный к 10 дореволюционным золотым рублям, обеспечивался золотом и другими легко реализуемыми ценностями. Вместо обесцененных совзнаков были выпущены медные и серебряные монеты, казначейские билеты. Денежная реформа стабилизировала финансово-кредитную систему, позволила преодолеть бюджетный дефицит. Правда, червонец недолго оставался конвертируемой валютой. Уже в 1926 г. спрос частного рынка на золото и иностранную валюту настолько превысил предложение, что Госбанк прекратил размен.

Одновременно в начале 20-х гг. была введена система прямых и косвенных налогов: подоходный, сельскохозяйственный, промысловый, акцизы на товары широкого потребления. Была восстановлена оплата проезда на транспорте, почтовые и гербовые сборы, оплата коммунальных услуг и т.д. Все эти налоги и платежи обеспечивали поступление денег в государственный бюджет.

Особое место в российской экономике занимали частная промышленность и торговля. Во внутренней розничной торговле около 75 % товарооборота принадлежало частным торговым предприятиям, оптовую контролировало государство. Важность рынка и нэпмана для снабжения населения выглядит бесспорной на фоне слабого развития государственной промышленности и торговли. Обувную, трикотажную, швейную отрасли легкой промышленности, традиционно развитые в аграрной России, представляли мелкие предприятия с большой долей ручного труда. Даже наиболее технически оснащенная текстильная промышленность производила в середине 20-х гг. на человека в год всего лишь 12 м хлопчатобумажных тканей при численности населения в 154,2 млн. человек. Выпуск другой продукции был еще меньшим. На душу населения в год производилось 80 см шерстяных тканей, полботинка, один носок или один чулок.

С 1923 г. в стране начался экономический подъем. К середине 20-х гг. сельское хозяйство, легкая и пищевая промышленность достигли в основном довоенного уровня. К 1925 г. довоенный объем промышленного производства был восстановлен. Быстрое восстановление экономики отчасти было обусловлено резким сокращением военных расходов.

В годы НЭПа страна пережила два экономических кризиса: в 1923/24 гг. и в 1927/28 гг. Первопричина их состояла в том, что слаборазвитая промышленность и отсталое сельское хозяйство не создавали друг для друга достаточно емких рынков сбыта. Промышленность не удовлетворяла потребности сельского хозяйства в сельхозорудиях и промтоварах народного потребления, а сельское хозяйство не могло полностью снабдить промышленность сырьем, а городское население – продуктами питания.

Кризис 1923/24 гг. вошел в историю как «кризис сбыта». Причина кризиса заключалась в том, что руководство хозрасчетных трестов и синдикатов, желая получить максимальную прибыль, предельно «взвинтило» цены на производимые промышленные товары. В то же время государственные закупочные цены на сельскохозяйственные товары оставались низкими. Разница между высокими ценами на промтовары и низкими на сельскохозяйственные товары получила название «ножницы цен». Они достигли максимальной величины в октябре 1923 г. Низкая покупательная способность крестьян привела к затовариванию складов и магазинов промышленной продукцией: полки ломились от товаров, но цены были столь высоки, что крестьяне отказывались покупать товары, считая цены грабительскими. Сокращение объемов продаж вызвало уменьшение прибыли заводов и фабрик, что привело к задержкам в выплате зарплаты рабочим. Это, в свою очередь, вызвало протесты рабочих: начались митинги и демонстрации.

Выйти из кризиса позволило административное вмешательство государства в процесс ценообразования. В 1924 г. отпускные цены на продукцию государственных предприятий были в приказном порядке понижены на 30%. С другой стороны, прошло повышение закупочных цен на сельхозпродукты, сопровождаемое форсированной государственной закупкой зерна для экспорта.

В результате «кризис сбыта» был быстро ликвидирован. Однако на смену ему пришел «товарный голод»: если прежде товаров было много, но крестьяне не могли их купить из-за высоких цен, то теперь крестьяне имели деньги, но товаров в продаже не хватало.

Один из лидеров партии Н.И. Бухарин, активно развивавший ленинские идеи НЭПа, считал, что дальнейшее развитие рыночных отношений – лучшее средство преодоления кризисов и, вместе с тем, путь СССР к социализму. Это, на его взгляд, должно было создать условия для свободного развития индивидуальных крестьянских хозяйств в направлении богатых ферм, и в дальнейшем богатое крестьянство через свободное товарно-денежное обращение вполне сможет сотрудничать с государственной промышленностью: покупать производимые ею товары и тем самым давать необходимые финансовые средства для проведения индустриализации. Бухарин, в отличие от многих большевиков, не считал богатых крестьян (кулаков) угрозой Советской власти и полагал, что через кооперацию, развитие которой направлялось государством, они будут приближаться к социалистической (коллективной) форме хозяйствования.

Верхи партии большевиков – И.В. Сталин, Л.Б. Каменев и Г.Е. Зиновьев – поддержали Бухарина. В апреле 1925 г. ЦК партии принял решение понизить размер сельхозналога и брать его с крестьян исключительно деньгами, что должно было стимулировать развитие внутренней торговли. Кроме того, крестьянам было разрешено использовать наемный труд сельхозрабочих и выходить из общины для создания самостоятельных хозяйств.

Хотя в 1926 г. валовой объем промышленного производства в целом превысил довоенный уровень, первые результаты нового аграрного курса были отрицательными для власти большевиков. Заплатив денежный налог, крестьяне большую часть зерна отложили в запас и не повезли на рынок, выжидая, когда магазины наполнятся промтоварами.

Тем не менее, восстановление промышленного производства создало условия для улучшения материального положения рабочих. Все рабочие и служащие имели право на ежегодный очередной отпуск не менее двух недель. Повышалась реальная заработная плата, а с ней и спрос на товары народного потребления.

Интересы народного потребления диктовали расширение как частного и государственного производства товаров широкого потребления, так и торговли. Но они не совпадали с планами большевистского руководства, которое в конце 1925 г. приняло решение об ускоренном развитии тяжелой и оборонной промышленности.

Одним из факторов, решающим образом повлиявших на принятие такого решения, стало нарастание экономического отставания СССР от развитых капиталистических стран. Оборудование на предприятиях, не обновлявшееся многие годы, старело. Снижалась производительность. Западные страны уверенно переходили на новые технологии, модернизированное оборудование, повышали качество продукции, всесторонне развивали науку. Мир вступал в новую стадию научно-технического прогресса: массовое применение находили радиотехнические устройства, автоматизация и конвейеризация производства. В СССР только 1924 г. были изготовлены первые колесные и гусеничные трактора на Путиловском, Харьковском и Коломенском заводах. На следующий год было выпущено около 500 тракторов, а рубеж производства в 1000 машин был преодолен только в 1928 г.

Переход к политике форсированной индустриализации был проведен силами государства в рамках плановой централизованной экономики. В выборе форм и методов индустриализации решающую роль сыграла идеология – марксистское неприятие рынка и частной собственности. Политическое руководство стремилось осуществить индустриализацию в кратчайшие сроки (10 – 15 лет), ожидая скорой войны. В декабре 1925 г. XIV съезд ВКП(б) провозгласил главной задачей экономической политики развитие тяжелой промышленности при сохранении рыночных связей между городом и деревней. Началась разработка первого пятилетнего плана.

Решающим условием его выполнения был форсированный экспорт зерна и других видов сельхозсырья, являвшийся главным источником валюты для закупки машин и оборудования за границей для строящихся промышленных предприятий. С другой стороны, численность городского населения одновременно со строительством новых промышленных предприятий увеличивалась, и государство должно было гарантировать его снабжение продовольствием. Индустриализация, следовательно, нуждалась в огромном количестве зерна. Хлебозаготовки, однако, шли не так быстро, как того желало руководство страны. В 1927 г. не были выполнены планы хлебозаготовок; государство недополучило по сравнению с 1926 г. 128 млн. пудов.

«Кризис хлебозаготовок» 1927/28 гг. во многом был вызван тем, что Великобритания весной 1927 г. разорвала дипломатические отношения с СССР. О скорой войне заговорили газеты. Война – это всегда недостаток продовольствия и рост цен не него. В городах вспыхнула паническая закупка товаров и продуктов питания; полки магазинов опустели. Потому крестьяне, заплатив налог, опять решили придержать зерно и не везти его на рынки. Перебои с поставками хлеба в государственные магазины вели к повышению цен на рынке. Подорожание зерна, которое шло и на корм животным (фураж), вызвало подъем цен на продукцию животноводства. Началась цепная реакция повышения цен. Возникла реальная угроза голода в городах и срыва снабжения Красной армии.

В декабре 1927 г. XV съезд ВКП(б) в целях выхода из кризиса принял решение о дальнейшем развитии индустрии в городе и переходе к активному созданию коллективных хозяйств в деревне. Но при этом решения съезда предполагали сбалансированное развитие промышленного и аграрного секторов народного хозяйства, а главное – использование рыночных механизмов регулирования экономики. По сути экономическая программа, принятая XV съездом, являлась продолжением и развитием основ НЭПа.

Однако в начале 1928 г. Сталин, сосредоточивший в своих руках власть в партии, приступил к кардинальному повороту в экономической политике. Во время поездки по Сибири в январе 1928 г., встречаясь с партийно-хозяйственными руководителями, он объяснил заготовительный кризис сопротивлением кулачества. Назвав кризис «хлебной стачкой», он оценивал его как сознательный саботаж со стороны кулаков, рассчитывающих на значительное повышение цен. От местных руководителей он потребовал принять против кулаков «чрезвычайные меры», главной из которых была конфискация хлеба. В частности, он предложил, фактически – потребовал, применять к саботажникам хлебозаготовок 107-ю статью Уголовного кодекса РСФСР, карающую лишением свободы за спекуляцию. Судей и прокуроров не готовых к подобным действиям, Сталин назвал «господами», которых следовало «вычистить» и заменить.

Этот начатый Сталиным кардинальный поворот в экономической политике полностью противоречил как взглядам Ленина на НЭП, так и решениям XV партсъезда. Его конечной целью была ликвидация НЭПа и создание в СССР безрыночной экономики.

В соответствии с экономическими переменами в стране в 20-е гг. менялась социальная структура общества. По данным на 1924 г., социальная структура была весьма характерна для государства аграрно-индустриального типа: рабочие составляли 10,4 % населения, крестьяне и кустари – 76,7 %, служащие – 4,4 %, промышленники и торговцы (нэпманы) – 8,5 %. Процентное соотношение городских и сельских жителей составляло 18: 82.

Одной из острейших социальных проблем была безработица.

В 1921 - 1922 гг. демобилизация армии, сокращение штатов и числа работающих предприятий и учреждений, приток населения из голодающих губерний вызвали рост населения в городах и появление безработицы. На протяжении 20-х гг. наряду с быстрым ростом численности рабочих наблюдался внешне парадоксальный рост числа безработных. В основном это объяснялось тем, что государственный налоговый прессинг и поиск лучшей доли «выталкивали» в города многих крестьян на поиски временного и постоянного заработка.

По данным Госплана, число рабочих, занятых в промышленности в 1921 - 1922 гг. составляло менее 1 млн. 250 тыс. человек, затем начался стабильный рост: в 1923 и 1924 гг. оно составило 1 млн. 900 тыс. и 2 млн. 300 тыс. человек. Безработица увеличилась со 160 тыс. человек в конце 1921 г. до 641 тыс. в конце 1922 г., а к концу 1923 г. было зарегистрировано 1 млн. 240 тыс. безработных, что составило 18% от общего числа занятых в народном хозяйстве. На каждые 100 человек, искавших работу, в среднем приходилось только 29 рабочих мест; средний период безработицы составил около трех месяцев.

Сохранялась острота жилищной проблемы.

Таким образом, основные итоги НЭПа в социально-экономической сфере состояли в следующем: восстановление сельского хозяйства, промышленности и транспорта, возрождение и развитие торговли, рост численности городского населения, повышение уровня жизни населения, появление и рост экономической мощи «новой буржуазии» в городе и деревне, появление и рост безработицы, нарастание нестабильности.

Политический режим

В основных чертах политический режим в 20-е гг. характеризовался следующим:

- сохранение и укрепление авторитарной диктатуры,

- завершение разгрома оппозиционных политических партий,

- политические процессы над оппозицией,

- ограничение внутрипартийной демократии, запрет фракций в РКП(б),

- превращение органов госбезопасности («вооруженный отряд партии») в инструмент партийной власти и внутрипартийной борьбы,

- борьба в политическом руководстве за власть после смерти Ленина,

- становление партийно-государственной номенклатуры,

- относительная демилитаризация общества,

- завершение правового оформления советской государственности и судопроизводства.

Начало 20-х гг. внесло существенные изменения в высший эшелон правящей партии. В течение пяти лет на вершине партийно-государственной пирамиды находился признанный лидер – В.И. Ленин, лидерство которого признавали даже самые амбициозные большевистские вожди: Л.Д. Троцкий [6], И.В. Сталин [7], Л.Б. Каменев [8] и Г.Е. Зиновьев [9]. Опираясь на свой непреклонный авторитет, Ленин проводил достаточно последовательный экономический курс. В декабре 1922 г. состояние здоровья Ленина резко ухудшилось. По настоянию врачей он переехал в Горки, дачное место под Москвой. Между приступами болезни Ленин диктовал письма и статьи, излагая в них свои мысли о дальнейшем развитии страны и задачах партии. Им были надиктованы «Странички из дневника», «О кооперации», «Как нам реорганизовать Рабкрин», «О нашей революции», «Лучше меньше, да лучше», «К вопросу о национальностях и "автономизации"», «Письмо к съезду». В последствии эти ленинские работы получили собирательное название - «ленинское завещание».

В «Письме к съезду» Ленин дал характеристики шести видным членам ЦК партии, от взаимоотношения которых зависело единство партии. «Тов. Сталин, сделавшись генсеком (Апрель 1922 г. – Авт.), сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью… Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общении между нами коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека…». Троцкий был охарактеризован как человек, страдающий «…самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела».

Увидев в начале 1921 г., что «дискуссия о профсоюзах» быстро привела к созданию фракций [10] внутри партии, к острой борьбе между фракциями и фактически поставила партию на грань раскола, Ленин пришел к заключению: сохранение единства партии - важнейшая гарантия построения социализма. Поэтому на X съезде он добился принятия решения «О единстве партии». Этим решением запрещалось создание фракций внутри партии. По сути, это был решающий шаг к ликвидации внутрипартийной демократии, который в последствии привел к установлению режима личной власти Сталина.

Борьба между вождями за власть в партии и государстве началась уже в 1923 г., поскольку весной Ленина парализовало.

Внутрипартийная борьба 20-х гг. прошла несколько этапов[11].

Первый этап длился с осени 1923 – до начала 1925 гг.

Наиболее амбициозные лидеры партии Троцкий и Зиновьев (его поддерживали Каменев и Сталин) видели себя единоличными преемниками Ленина. Осенью 1923 г. Троцкий, член Политбюро и председатель Реввоенсовета СССР, обнаружил, что лично ему преданных руководящих работников в партийно-государственном аппарате «оттирают» и убирают с занимаемых должностей. Эту кадровую политику проводили противники Троцкого, прежде всего - Сталин, который, используя полномочия генерального секретаря ЦК РКП(б), стремился сконцентрировать управление партией в ее центральных органах – ЦК, Политбюро и других. Эта ситуация толкнула Троцкого выступить с обвинениями партийной верхушки – членов Политбюро Каменева, Зиновьева и Сталина - в «обюрокрачивании»: он требовал положить конец «секретарскому бюрократизму», остро критиковал внедряемую Сталиным систему назначения руководителей «сверху» и предлагал выбирать их «снизу». Для борьбы с бюрократизацией он публично предложил «опираться на учащуюся молодежь, как на вернейший барометр партии». С другой стороны, в опубликованной осенью 1924 г. работе «Уроки Октября» Троцкий подчеркнул свою роль в успехе Октябрьского переворота и вспомнил эпизод со «штрейкбрехерством» Зиновьева[12].

Борьба против Троцкого объединила трех членов Политбюро Каменева, Зиновьева и Сталина («тройка»).

«Кризис сбыта» и поиск путей выхода из него в очередной раз, как прежде – другие кризисы в стране, вызвал острую дискуссию внутри партии и обострил борьбу за власть. Дискуссия велась вокруг двух главных вопросов: экономической политики и демократизации партии.

 

Н.И. Бухарин

Каменев, Зиновьев, Сталин и их сторонники видели причину кризиса в установлении слишком высоких цен на продукцию государственной промышленности, обвиняя в этом заместителя председателя ВСНХ Г.Л. Пятакова [13], сторонника Троцкого. Поскольку Троцкий для выхода из кризиса предлагал начать индустриализацию, финансируя ее путем повышения налогообложения крестьян, «тройка» поддержала его оппонента Н.И. Бухарина [14], выступавшего за ослабление налогового пресса на крестьян с целью создания условий для подъема аграрного сектора.

С другой стороны, «тройка» обвинила Троцкого и его сторонников, названных «левой оппозицией», в попытке натравить одну часть партии на другую (партийную молодежь на старые кадры); это обвинение было очень серьезным, поскольку в глазах рядовых членов партии попытка ее раскола воспринималась как очень опасное нарушение заветов Ленина. Изобретенный Зиновьевым термин «троцкизм» стал использоваться как синоним антиленинизма.

Быстрый выход из «кризиса сбыта» за счет административного вмешательства в ценообразование и использование подконтрольной Сталину партийной печати для массированного обвинения «оппозиции» в «троцкизме» и попытке расколоть партию позволили Каменеву, Зиновьеву и Сталину («тройке») и их сторонникам получить поддержку большинства членов партии в ходе партийной дискуссии. К лету 1924 г. дискуссия закончилась поражением «левой оппозиции».

Л.Д. Троцкий

За дискуссией последовала массированная компания по дискредитации Троцкого. Все его реальные и мнимые ошибки трактовались как борьба против Ленина и партии. В частности, Сталин

опубликовал в «Правде» письмо Троцкого к Н.С. Чхеидзе[15], написанное в 1913 г., в котором содержались неуважительные высказывания в адрес Ленина.

Троцкий потерпел поражение. В январе 1925 г. он был снят с постов председателя Реввоенсовета и наркома по военным и морским делам.

Второй этап охватил период с весны по конец 1925 г.

Переход «кризиса сбыта» в «товарный голод» и срыв хлебозаготовок в 1925 г. из-за отказа крестьян везти большую часть хлеба на рынок убедили Каменева и Зиновьева в ошибочности взглядов Бухарина. Крестьянство, решили они, пошло по капиталистическому пути развития и необходимо вернуть его на социалистический путь мерами государственного принуждения, в чем они видели первый шаг к выходу из кризиса. Вторым шагом они считали ускоренное развитие государственной индустрии. Однако, считая невозможным возврат к продразверстке, реальных источников финансирования индустриализации они не видели, что привело их к заключению о невозможности построить социализм в СССР из-за его экономической отсталости до тех пор, пока не победят революции в развитых странах и победивший европейский пролетариат не окажет СССР необходимую экономическую помощь. Тем самым, Каменев и Зиновьев фактически разделили взгляды Троцкого.

Г.Е. Зиновьев выступает на митинге на станции Ново-Георгиевск (1920 г.)

Сталин, со своей стороны, поддерживая Бухарина, верившего в возможность построения социализма в изолированном СССР, выдвинул тезис о возможности построения социализма в «отдельно взятой стране» даже в условиях агрессивного капиталистического окружения. Из этого он делал вывод о необходимости развития экономического и дипломатического сотрудничества с этим окружением. Кроме того, стремясь к единоличному лидерству и используя полномочия генсека, Сталин стал перемещать преданных Зиновьеву партийных чиновников на периферийные должности.

Поскольку Троцкий предпочел уклониться от участия в дискуссии по основным направлениям политики перед XIV съездом партии, Сталин и его окружение главной мишенью выбрали Каменева и Зиновьева, при этом выдвинув на острие борьбы Бухарина.

В свою очередь, Зиновьев и Каменев расценили взгляды Сталина как предательство марксистской идеи мировой революции и принципов пролетарского интернационализма. Они и их сторонники осудили принятое в апреле 1925 г. решение о снятии ограничений по найму батраков и аренде земли, проведенное при поддержке Сталина. Главным идеологом «отступления вправо» ими был назван Бухарин, призвавший зажиточных крестьян «обогащаться, не боясь никаких репрессий». По их мнению, укрепившись экономически, кулаки стали бы претендовать и на политическую власть в стране.

В ходе дискуссии Сталин и его окружение, как и Бухарин, обвинили Каменева и Зиновьева в «капитулянтстве» и отходе от ленинизма. Большинство партии поддержало Сталина и Бухарина, поскольку признать правоту взглядов Каменева и Зиновьева о невозможности построения социализма в одной стране означало потерять основу и цель политики партии большевиков. Каменев, Зиновьев и их сторонники подконтрольной Сталину партийной печатью были названы «новой оппозицией».

На состоявшемся в декабре 1925 г. XIV съезде партии «новая оппозиция» потерпела поражение, поскольку: во-первых, большинство делегатов являлись выдвиженцами и назначенцами Сталина, во-вторых, призывы оппозиции к «разжиганию» классовой борьбы как внутри страны, так и за ее пределами не нашли отклика ввиду усталости от войн и разрухи, наконец, в-третьих, делегаты, как и многие рядовые члены партии, действительно воспринимали Каменева и Зиновьева как «капитулянтов», коль они не верят в построение социализма в отдельно взятом СССР.

 

Л.Б. Каменев (конец 20-х гг.)

В итоге Зиновьев был снят с должности 1-го секретаря партийной организации Ленинграда, где у «новой оппозиции» было много сторонников (вместо него был назначен С.М. Киров [16]). А затем и лишен должности председателя Исполкома Коминтерна, фактическим руководителем которого вместо него стал Бухарин.

Третий этап длился с весны 1926 по конец 1927 гг.

В 1926 г. ситуация в стране осложнилась. Во время выборов в местные Советы беспартийные крестьяне проявили большую активность и получили много мест, а доля коммунистов и рабочих в местных Советах уменьшилась. При этом крестьяне стали настаивать на создании своей, крестьянской, партии.

В этой обстановке в апреле 1926 г. произошло объединение группы Троцкого и группы Каменева – Зиновьева; бывшие соперники простили друг другу ранее нанесенные обиды и оскорбления. Так образовалась группа, прозванная сталинской пропагандой «объединенной левой оппозицией» или «троцкистско-зиновьевским блоком».

Эта группа обвинила Сталина его сторонников в предательстве идеалов не только мировой, но и русской революции в угоду «нэпманам», в «правом уклоне», то есть поддержке богатого крестьянства, в проведении политики, ведущей к перерождению диктатуры пролетариата в диктатуру партийной бюрократии, к победе бюрократии над рабочим классом. Троцкий, Каменев и Зиновьев предлагали начать форсированную индустриализацию, рассматривая ее и как начало экономического соревнования с капитализмом в преддверии новой мировой войны, и как начало строительства социализма. Главным источником средств для индустриализации они считали зажиточных крестьян: требовали обложить их «сверхналогом», а собранные средства направить в государственную тяжелую промышленность. Это должно было способствовать подготовке к новой войне и мировой революции.

 

А.И. Рыков

Сталин резко критиковал взгляды «объединенной левой оппозиции», воспринимая ее как серьезную угрозу своей власти. Он умело использовал ленинские аргументы, обвиняя ее лидеров в намерении расколоть партию и разрушить союз рабочего класса и крестьянства. Вероятно, Троцкий, Каменев и Зиновьев, не понимали истинных намерений Сталина, всерьез полагая, что он стремится стать полновластным диктатором, чтобы повернуть страну к реставрации капитализма. Сталин, между тем, также считал форсированную индустриализацию первоочередной задачей и вдобавок хорошо понимал, что нет иного пути обеспечить ее финансирование, кроме конфискации хлеба у богатых крестьян и закупки за границей современного промышленного оборудования в обмен на экспортируемый хлеб. Но главной его задачей в этот период был не поиск путей экономического развития, а поиск способов окончательного устранения от власти своих главных соперников – Троцкого, Каменева и Зиновьева. Поэтому он демонстративно поддерживал Бухарина, искренне и активно боровшегося против «объединенной левой оппозиции», не разделяя в действительности его взглядов на развитие НЭПа в рыночном духе и, в частности, на необходимость «обогащения» крестьян.

В ходе борьбы Сталин одержал очередную победу: в октябре 1926 г. Троцкий, Каменев и Зиновьев были исключены из Политбюро.

В 1927 г., после разрыва Великобританией дипломатических отношений с СССР, новая антисоветская интервенция считалась делом ближайшего будущего. Это дало «объединенной левой оппозиции» некоторую поддержку среди военных и студентов. В мае – июне ее активисты распространили «Заявление 83-х», под которым стояли 1,5 тыс. подписей представителей старой партийной гвардии, что свидетельствовало о консолидации сил, выступающих против Сталина и Бухарина. Не имея возможности легальной деятельности, сторонники Троцкого, Каменева и Зиновьева использовала знакомые с дореволюционных времен методы нелегальной деятельности: выпуск заявлений и листовок, устройство конспиративных собраний и т.д. 7 ноября 1927 г., в день 10-й годовщины Октябрьской революции, они провели в Москве и в Ленинграде демонстрации, альтернативные официальным. Сталин и подчиненный ему партаппарат умело использовали эту ситуацию, обвинив «объединенную левую оппозицию» в том, что в своем стремлении расколоть партию она «перешла границу советской легальности». Троцкий и Зиновьев в октябре 1927 г. были исключены из ЦК, а в ноябре – из партии.

На состоявшемся в декабре 1927 г. XV съезде партии Сталин и партаппарат создали по отношению к «объединенной левой оппозиции» атмосферу острой нетерпимости. Большинством голосов съезд проголосовал за исключение из партии 75 активных оппозиционеров, включая Каменева.

Свидетельствуют документы:

Из письма Л.Д. Троцкого членам РКП(б) от 8 сентября 1923 г. «…Назначение секретарей губкомов стало теперь правилом. Это создает для секретаря независимое, по существу, положение от местной организации… Назначенный центром и тем самым почти независимый от местной организации, секретарь является, в свою очередь, источником дальнейших назначений и смещений – в пределах губернии. Создаваемый сверху вниз секретарский аппарат, все более и более самодовлеющий, стягивает к себе все нити… Создалась за последние год –полтора специфическая секретарская психология, главной чертой которой является убеждение, что секретарь способен решать все и всякие вопросы без знакомства с существом дела… Бюрократизация партийного аппарата достигла неслыханного развития применением методов секретарского отбора…»

Из речи Л.Б. Каменева на XIV съезде ВКП(Б) в декабре 1925 г. «…Мы против того, чтобы создавать теорию «вождя», мы против того, чтобы делать «вождя». Мы против того, чтобы Секретариат, фактически объединяя и политику, и организацию, стоял над политическими органами. Мы за то, чтобы внутри наша верхушка была организована таким образом, чтобы было действительно полновластное Политбюро, объединяющее всех политиков нашей партии и, вместе с тем, чтобы был подчиненный ему и технически выполняющий его постановления Секретариат… Мы против теории единоличия, мы против того, чтобы создавать вождя…»

В январе 1928 г. Троцкий и ряд других лидеров оппозиции были высланы из Москвы в Алма-Ату и другие населенные пункты страны. А в 1929 г. Троцкого обвинили в контрреволюционной деятельности и выслали из СССР, лишив гражданства.

Третий этап длился с весны 1928 по весну 1929 гг.

В начале 1928 г. в целях выхода из «кризиса хлебозаготовок» Сталин и его окружение приняли решение об изъятии «излишков» у кулаков, отказывавшихся продавать их по низким закупочным ценам. Но благодаря этой мере получить необходимое количество зерна все же не удалось. Поэтому весной 1928 г. Сталин предложил начать конфискацию «излишков» у середняков. Против этого выступили Бухарин и разделявшие его взгляды на НЭП глава правительства А.И. Рыков [17] и лидер советских профсоюзов М.П. Томский [18]. В сентябре 1928 г. в «Правде» была опубликована статья Бухарина «Заметки экономиста» с изложением его программы: пойти на уступки крестьянину-середняку, прекратить конфискации и возвратиться к экономическим методам регулирования внутреннего рынка.

Это дало основание Сталину устранить из партийного и государственного руководства последнюю группу лидеров, которых он считал соперниками в борьбе за власть. В ноябре 1928 г. на пленуме ЦК ВКП(б) взгляды Бухарина, Рыкова, Томского и их сторонников были объявлены «правым уклоном» и осуждены как попытка спасти сельскую буржуазию и сорвать строительство социализма. Вслед за этим в печати началась руководимая Сталиным компания по дискредитации Бухарина как теоретика: он был объявлен лидером «правого уклона» и все, что он сделал для развития ленинской теории НЭПа, было перечеркнуто.

Урок провала хлебозаготовок в 1927/28 гг. не был принят в расчет Сталиным и его окружением: соизмерить темпы индустриализации с реальными возможностями страны, поскольку государство не справлялось со снабжением населения. Напротив, отправной вариант 1-го пятилетнего плана был заменен амбициозным «оптимальным» вариантом, в котором все контрольные цифры механически были увеличены на 20%. В ноябре 1928 г. на пленуме ЦК Сталин поставил задачу догнать и перегнать в промышленном развитии передовые капиталистические страны. В то же время повторялась ситуация хлебозаготовок прошлого года. Середняки и зажиточные крестьяне, основные держатели товарного хлеба, недовольные условиями заготовок, придерживали зерно. Крестьянская логика была проста: «Кто же враг своему хозяйству – продавать хлеб по 1 рублю, если же весной возьмет 4 – 5 рублей».

Опять последовали административные санкции и конфискации.

 

И.В. Сталин, А.И. Рыков, Г.Е. Зиновьев, Н.И. Бухарин (1924 г.)

На местах санкции принимали порой курьезные формы бойкотов и запретов. Запрет на воду означал посты у колодцев, которые решали, кому воду давать, а кому нет. Бойкот на здравствования означал запрет здороваться с бойкотируемыми. Бойкот на огонь запрещал топить печь, а если хозяин ослушался, то приходили и заливали ее. Запрещалось ходить в гости к бойкотируемым, а если нужно по делу, то брали понятых. О бойкоте предупреждал плакат на воротах дома: «Не подходи ко мне – я враг Советской власти». Если плакат исчезал, бойкотируемого штрафовали, поэтому члены семьи должны были дежурить у ворот, чтобы плакат не стащили. Мазали ворота и окна дегтем. Существовал запрет на посещение общественных мест: прогоняли из больницы, из сельсовета, детей бойкотируемого исключали из школы. Крестьян, не поддававшихся уговорам сдать хлеб, держали в закрытом помещении по несколько дней, бывало, что им не давали есть и спать. Социальная обстановка в деревне накалялась. И все же план не был выполнен.

В декабре 1928 г. Политбюро разрешило Советам крупных промышленных центров ввести карточки на хлеб. Цель карточной системы состояла в том, чтобы обеспечить потребление рабочих и служащих за счет сокращения расхода хлеба для снабжения «непролетарского населения». Городская торговля не закрывалась для сельских жителей, но покупки нормировались (столько-то в одни руки), цены на хлеб повышались.

В феврале 1929 г. карточная система на хлеб стала всесоюзной: хлеб трудовому населению городов должен был отпускаться по специальным книжкам. В столичных городах для рабочих и служащих промышленных предприятий полагалось 900 гр. печеного хлеба в день, для членов их семей и безработных – 500 гр. В остальных промышленных городах и рабочих поселках – соответственно 600 и 300 гр. Перебои с продовольствием привели к тому, что на местах в дополнение к хлебным карточкам стали стихийно распространять нормирование и карточки на другие продукты: масло, мясо, сахар, крупы и т.д. Такова обстановка, в которой разыгралась последняя крупная внутрипартийная дискуссия 20-х гг. о выходе из «кризиса хлебозаготовок» и борьба с «правым уклоном». Основными оппонентами в ней выступили Сталин и Бухарин.

 

Оценка причин и сущности кризиса	И.В. Сталин	Н.И. Бухарин
	Кризис носит структурный характер: отсутствие прогресса в деле индустриализации порождает товарный голод, а индивидуальное крестьянское хозяйство не способно обеспечить потребности промышленности. Главный виновник кризиса – «кулак-саботажник».	Главная причина кризиса – ошибки в выборе и реализации экономического курса (отсутствие резервного фонда промтоваров, разрыв цен на зерновые и технические культуры и другие). Главный виновник – политическое руководство страны.
Пути преодоления кризиса	Принятие административных чрезвычайных мер: - форсирование индустриализации, - создание колхозов как формы перекачивания зерновых и прочих ресурсов из деревни в город, - ликвидация кулачества как «последнего эксплуататорского класса», - создание социальной базы Советской власти в деревне, - обеспечение контроля за крестьянством.	Использование экономических методов: - увеличение выпуска товаров широкого потребления, - достижение сбалансированности цен на зерно и технические культуры, - усиление налогообложения кулаков, - закупка хлеба за границей, - развитие кооперативного движения в деревне.

В апреле 1929 г. XVI партконференция осудила «правый уклон» и тогда же Бухарин был смещен с поста председателя Исполкома Коминтерна. В ноябре 1929 г. Бухарин был выведен из состава Политбюро. Под давлением Сталина и его окружения Бухарин, Рыков и Томский тогда же признали свои «ошибки».

Таким образом, в результате жесткой и беспринципной борьбы Сталин стал единоличным и непререкаемым лидером ВКП(б), что дало ему возможность, по его собственным словам, «послать нэп к черту».

Одной из причин победы Сталина явилось умелое использование им органов государственной безопасности для контроля за настроениями членов партии и для борьбы против всех «оппозиций».

Большевики изначально с крайней подозрительностью относились ко всем «классово чуждым элементам». В частности - к так называемым «старым специалистам», поступившим на службу в советские и прочие учреждения. «Спец как сословие не принял Октябрьскую революцию», «правы те, для кого спец имярек белогвардеец» - эти и подобные высказывания мелькали на страницах центральной и местной печати.

Серьезной проверке политическое прошлое и нынешняя благонадежность советских служащих были подвергнуты в ходе первой всеобщей чистки государственных учреждений, организованной в конце 1924 г. по инициативе ЦК РКП(б). Несмотря на официальное объяснение данного мероприятия как направленного на улучшение кадрового состава учреждений, социальная направленность «чистки» была очевидна. В партийном постановлении четко оговаривалось, что из числа проверяемых исключались рабочие, коммунисты и комсомольцы. В состав комиссии входили представители губернского или уездного (в зависимости от статуса учреждения) комитета партии, сотрудник органов госбезопасности (ОГПУ), руководитель учреждения и председатель профсоюзного комитета. Все увольняемые делились на три категории: 1. элементы чуждые и не пригодные для работы в советском аппарате по политическим мотивам, увольнялись без права трудоустройства, 2. лица, не пригодные для работы по деловым качествам или политическим мотивам, 3. преданные партии и государству сотрудники, но с низкой квалификацией, переводились на низшие должности в этом же учреждении.

В ноябре 1928 г. ЦК ВКП(б) снова констатировал, что госаппарат сильно пропитан элементами старого чиновничества, что было воспринято на местах как сигнал к началу нового витка массовой «чистки». Серьезными неприятностями в плане жилья, трудоустройства, получения образования грозило попадание в категорию «лишенцев», то есть лиц, лишенных избирательных прав в Советском государстве. К их числу, согласно Конституции РСФСР 1918 г., принадлежали: «а) лица, прибегающие к наемному труду с целью извлечения прибыли, б) лица, живущие на нетрудовой доход, как-то: проценты с капитала, доходы с предприятий, поступление с имущества и т.п., в) частные торговцы, торговые и коммерческие посредники, г) монахи и духовные служители церкви и религиозных культов, д) служащие и агенты бывшей полиции, особого корпуса жандармов и охранных отделений…, е) лица, признанные в установленном порядке душевнобольными или умалишенными, а равно лица, состоящие под опекой, ж) лица, осужденные за корыстные и порочащие преступления на срок, установленный законом или судебным приговором. Эти категории населения находились под усиленным наблюдением органов госбезопасности.

Советские органы госбезопасности в связи с окончанием Гражданской войны и переходом к НЭПу были реорганизованы. Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и преступлениями по должности (ВЧК), созданная в декабре 1917 г., и ее местные органы в феврале 1922 г. были реорганизованы в Государственное политическое управление (ГПУ) при Наркомате внутренних дел РСФСР, наделенное теми же полномочиями. С образованием союзного государства в июле 1923 г. при правительстве СССР было образовано союзно-республиканское Объединенное государственное политическое управление (ОГПУ). Руководитель органов госбезопасности остался прежний – Ф.Э. Дзержинский [19]. В ведении ОГПУ находилась собственная система мест заключения, с сетью политизоляторов (Суздальский, Ярославский, Верхнеуральский, Челябинский, Тобольский). В места заключения ОГПУ направлялись «политические преступники» и особо опасные уголовники. Только в Соловецком лагере особого назначения осенью 1927 г. их содержалось 12