Финансовый каптал в России

Выше мы уже видели, что концентрация производства, монополии, вырастающие из неё, слияние банков с промышленностью, есть основа возникновения финансового капитала, финансово-промышленных групп и финансовой олигархии. Мы специально везде подчёркиваем, что всё это вырастает из концентрации производства, поскольку у нынешних «теоретиков» эти характерные признаки империализма имеют равное значение, что крайне запутывает отношение между главным и второстепенным, причиной и следствием, и даёт повод утверждать, что-де отсутствие одного из признаков служит доказательством отсутствия империализма как такового.

Современные представители казённой науки являются сплошь апологетами империализма и финансовой олигархии. Она не вскрывают, а затушёвывают основные механизмы образования финансово-промышленных групп (ФПГ), олигархии, её приёмы, размеры доходов, связи с парламентами и правительствами. Они отделываются от этих «больных» вопросов общими фразами об «ответственности» бизнеса перед обществом, восхвалением «меценатства» того или иного олигарха, пожертвовавшего ради общественного мнения, так сказать, тысячную долю своего многомиллионного состояния, серьезным разбором совершенно несерьезных вещей вроде законодательного ограничения монополизма и т.д.

Итак, как же возникли российские ФПГ? К концу 1993 года необходимость создания тех или иных форм объединений предприятий стала очевидной, и именно в это время начинают возникать первые интегрированные объединения предприятий. Интенсивность процесса формирования ФПГ существенно различалась по отраслям. Наиболее активно этот процесс шёл в машиностроении (включая автомобиле- и приборостроение). В конце 1997 года на предприятиях, объединённых в ФПГ, производилось 27% продукции отрасли, и было получено 40% прибыли отрасли. Исключительная капиталоёмкость и тенденция к монополизации в машиностроении проявилась в наиболее быстром образовании финансово-промышленных групп.

В основе всякой ФПГ лежит финансовый капитал, то есть промышленный капитал переплетённый с банковским. В зависимости от того, в какой пропорции смешаны эти два вида капитала, ФПГ делятся на «промышленно-финансовые» и «банковские».

Промышленные ФПГ конгломеративного типа включают участников, представляющих достаточно широкий спектр направлений деятельности. Этим финансово-промышленным группам свойственна в известной мере децентрализация управления, отсутствие руководящей холдинг-компании. Общность интересов здесь достигается с помощью взаимного владения акциями, объединения вокруг крупных кредитно-финансовых учреждений (коммерческих и инвестиционных банков, страховых компаний).

 

 

Промышленно-финансовые конгломераты чаще всего являются крупными региональными группами, отражающими технологическую направленность региона и переплетающимися с органами местной власти. Например, ФПГ «Восточно-Сибирская группа» полностью отражает технологическую направленность Иркутской области, где гидроэнергетика является фундаментом развития сырьевых полупродуктровых производств. Сегодня более 80% ВВП области производится в рамках этой финансово-промышленной группы. Её базовыми предприятиями являются АО «Ангарская нефтехимическая компания», «Иркутскэнерго», «Востсибуголь» и др. Или другой пример: участниками ФПГ «Уральские Заводы» являются два десятка предприятий различных форм собственности и направлений деятельности. В совокупности это около трети промышленного потенциала Удмуртии, являющейся одним из самых промышленно развитых регионов России. Крупнейшие производственные предприятия группы - это предприятия оборонного комплекса АО «Аксион» («Ижевский мотозавод»), АО «Ижевский электромеханический завод», ГП «Ижсталь», АО «Буммаж».

Другой разновидностью ФПГ, являются «банковские». В центре такой группы находится кредитно-финансовая организация, чаще всего холдинговое объединение, во главе с крупным коммерческим банком.

В настоящее время существующие банковские ФПГ имеют примерно одинаковую структуру, в которую входят инвестиционные компании, промышленные предприятия, торговые компании, трастовые и финансовые компании, пенсионный фонд, страховая фирма, рекламные и консалтинговые фирмы.

Целенаправленно консолидируя акции торговых, промышленных, транспортных предприятий (непосредственно или через холдинговые структуры), финансовые компании становятся ядром группы. Важнейшую роль в образовании ФПГ этого типа (как впрочем, и первого) является так называемая «система участия», когда «общество-мать» контролирует «дочерние», а те в свою очередь «внучатые» общества. Таким образом, «общество-мать» может устанавливать господство над обширнейшими областями производства. Как говорил Ленин: «…система участий не только служит к интенсивному увеличению власти монополистов, она, кроме того, позволяет безнаказанно обделывать какие угодно темные и грязные дела и обирать публику, ибо руководители «общества-матери», не отвечают за «общество-дочь», которое считается «самостоятельным» и через которое можно всё «провести»» (Ленин В.И. Соч. 4 изд., т. 22, стр. 216).

На фоне этого ленинского анализа просто смешными выглядят рассуждения казённых экономистов о «непрозрачности» финансово-промышленных групп, о неконтролируемости и т.д. Типичный пошляцкий буржуазный вздор!

Итак, главными средствами управления «банковской» ФПГ является финансово-экономические рычаги и методы косвенного регулирования подразделений, используемые управляющей компанией. Примером ФПГ данного вида является группа «Интеррос», созданная «ОНЭКСИМ Банком» в 1995 году. В группу входят такие несвязанные между собой предприятия, функционирующие в различных отраслях промышленности, как РАО «Норильский никель» (цветная металлургия), АО «ЛОМО», «Химволокно», «Фосфорит» (химическая промышленность), «Ковровский механический завод» (машиностроение) и др. Общее количество участников ФПГ – 30, в том числе предприятий – 11, учреждений – 4. Общее число рабочих и служащих 306 тыс. человек. Особенностью ФПГ «Интеррос» является мощный блок участвующих в деятельности группы кредитно-финансовых учреждений, которым принадлежит значительный пакет акций (35%) центральной компании группы.

Горизонтальная ФПГ с инвестиционной компанией в центре – это ещё одна разновидность российских «банковских» финансово-промышленных групп. В отличие от «банковских» ФПГ с подконтрольным промышленным конгломератом, горизонтальные группы имеют четко выраженную отраслевую направленность. Примером такой ФПГ служит Транснациональная финансово-промышленная группа «Аэрофин». (Вот до какой степени доросли российские ФПГ, до транснационального уровня, говорить при этом об отсутствии российского империализма просто смешно!).

Базовыми организациями «Аэрофина» являются авиакомпании «Саха-авиа», «Байкал», «Белавиа» (Беларусь), «Авиаремонтный завод 406» (Казахстан). Специфика группы состоит в том, что её центральная компания – Международная Финансовая корпорация «Аэрофин», не учреждалась специально, а была уполномочена договором на ведение общих дел.

Одной из основных задач создания ФПГ «Аэрофин» являлось налаживание лизинговых отношений между участниками объединения. Главная идея сводится к следующему. Ремонтные заводы располагают готовыми к эксплуатации двигателями, но у авиакомпаний нет средств для их приобретения. Финансовые ресурсы аккумулируются в центральной компании, которая кредитует ремонтные заводы, они передают ей отремонтированные двигатели, а она, в свою очередь, передаёт их в лизинг авиакомпаниям.

Примерами других транснациональных ФПГ, действующих в Белоруссии, на Украине, в Киргизии, Таджикистане, Молдавии и Латвии могут служить: «Нижегородские автомобили», «Транснациональная алюминиевая компания» («ТаНАКо»), Транснациональная финансово-промышленная группа «Славянская бумага» и др., действующие в сферах ТЭК, химической, металлургической и атомной промышленности, целлюлозно-бумажного производства и производства химических волокон.

Понятно, какими прибылями ворочают подобные ТНК, сколько капиталистов и «менеджеров» наживается на них. Могут, конечно, возразить, что эти прибыли не идут ни в какое сравнение с прибылями, скажем, европейских или американских монополий, однако здесь подобные аналогии неуместны. Не важно «идут» или «не идут» в сравнение, а важно, что российский монополистический капитал, представленный в виде крупнейших нефтегазовых компаний и многоотраслевых финансово-промышленных групп отнюдь не варится в самом себе, он активно захватил внутренний рынок России и теперь начинает экспансию на рынки Белоруссии, Украины, Казахстана и др.

Согласно статистике к 1 июня 2001 г. официальный статус получили 96 групп. В их состав вошли более 1361 юридических лиц, в том числе 1251 промышленных предприятий и прочих организаций, 110 финансово-кредитных институтов. Уставный капитал центральных компаний ФПГ составлял на момент регистрации 3,9 млрд. рублей.
Общая численность занятых в этих группах приближается к 3,5 млн. человек. Число работающих в каждой из ФПГ колеблется от 1,5 тысяч до 300 тысяч человек, а количество предприятий, банков, коммерческих и иных фирм - от 4 до 60. Годовой оборот продукции в 2000 г. составил более 10% ВВП. Деятельность всех ФПГ осуществляется при участии кредитно-финансовых институтов, доля которых в численности списочного состава составила 3%, а в уставном капитале центральных компаний, оплаченном участниками ФПГ, - 12%.

Из 200 крупнейших банков России 48 вошли в ФПГ или сами создали такие группы, а из 200 крупнейших российских компаний 130 стали участниками ФПГ. Среди наиболее крупных участников в зарегистрированных ФПГ, значатся такие промышленные предприятия, как Магнитогорский, Западно-Сибирский, Орско-Халиловский металлургические комбинаты, Красноярский алюминиевый завод, АО «АвтоВАЗ», «КамАЗ».

По зависимости от размера группового товарооборота, ФПГ можно классифицировать как крупные – товарооборот превышает 1000 млн. долларов (28%), средние - от 100 млн. до 1000 млн. долларов (40%) и малые – с товарооборотом менее 100 млн. долларов (32%).

Таким образом, мы видим, что в российской экономике всё более явственно проявляет себя финансовый капитал, а следовательно, и его персонификация – финансовая олигархия. Буржуазный парламент в любой буржуазной республике есть орган господства капитала. Это совершенно верно и по отношению к России. Наш парламент, начиная с 1991 года, контролируется финансовой олигархией. Депутаты, партии, в том числе и «Единая Россия», находятся в руках монополистической буржуазии, которая диктует политику в государстве. Но иначе и не может быть при капитализме, при буржуазной демократии. Не бывает надклассового государства «вообще», не бывает демократии «вообще». Государство, как общественный институт, и демократия, как форма общественного устройства – сугубо классовые категории. Наше государство, которое «национал-патриоты» именуют «отечеством», затушёвывая в этом вопросе главное и основное, есть государство диктатуры буржуазии, есть демократическое государство по отношению к капиталистам и диктаторское по отношению к трудящимся массам. И так всегда бывает при капитализме, во всех, даже самых «развитых» странах. Сейчас любят говорить, что Путин отстранил олигархию от управления. Это неверно. Одна финансово-промышленная группа уничтожила другую, одна партия сменила другую, либерализм сменился на национал-патриотизм, но при этом у власти осталась всё та же партия – партия капитала.

Теперь рассмотрим самым кратким образом развитие российского фондового рынка.

Капитализму вообще присуща тенденция отделения собственности на капитал от применения капитала к производству, отделение денежного капитала от промышленного, отделение прослойки рантье, живущих стрижкой купонов от непосредственно участвующих в распоряжении капиталом лиц. В условиях империализма, и Россия здесь не исключение, это отделение достигает гигантских размеров. Необходимость быстрой мобилизации и направления капитала туда, где складывается наиболее благоприятная конъюнктура рынка, с естественной неизбежностью приводит к развитию фондового рынка.

История фондового рынка в России насчитывает около 10 лет. За этот период рынок ценных бумаг (то есть претензий на собственность, на капитал) прошёл путь от чековых аукционов до создания развитой и мощной биржевой инфраструктуры, способной поспорить с торговыми площадками ведущих западных государств.

История с чековыми аукционами и ваучерами ныне выглядит совсем нелепой. Сделать всё население собственниками – такая задача не ставилась даже самыми ярыми либеральными экономистами Запада. Никакие прожекты «частных денег» Фридриха Хайека не идут в сравнение с теми разрушительными экономическими опытами, которые под руководством МВФ проводили Гайдар и Чубайс.

В западной рыночной экономике владельцами ценных бумаг является не более трети населения. Граждане там стремятся к альтернативным формам вложения доходов: одни концентрируют свое внимание на частных ценных бумагах, другие — на вложениях в банковские депозиты, другие – на покупке страховых полисов и взносах в пенсионные фонды. Более того, вложения, как в частные, так и в государственные ценные бумаги делают на Западе только состоятельные слои общества.

В конце 1994 – начале 1995 года на рынке ценных бумаг произошёл значительный рост цен, который, по сути, являлся первой оценкой рынком реальной, а не номинальной стоимости акций. В 1995 году приватизированные предприятия начали проводить дополнительную эмиссию акций, формировались инвестиционные компании. Среднегодовой оборот на фондовом рынке дошёл до 160 млн. долларов. В 1997 году годовой объем операций с акциями оценивался в 15 млрд. долларов. По состоянию на 1 января 1998 года Минфином России было зарегистрировано 466 займов субъектов Федерации и муниципальных образований на сумму более 49 трлн. рублей.

Окончанием этапа столь стремительного роста российского рынка ценных бумаг стал Азиатский кризис в 1998 году, который стал причиной так называемого августовского «дефолта».

Кризисная ситуация продлилась вплоть до 2001 года, когда акции крупнейших монополий («Газпром», РАО «ЕЭС», ЮКОС) стали достаточно быстро расти.

Сегодня, при всей противоречивости развития рынка акций в России, можно сказать, что он быстрее, чем прежде растёт. Это напрямую свидетельствует о значительном отделении фиктивного капитала от промышленного, господстве монополий в хозяйственной жизни страны.

Вывоз капитала

Сегодня необычайно распространена мещанская теория, согласно которой вывоз капитала – это разграбление страны. На этой же точке зрения стоит и главный «отрицатель» существования российского империализма Д. Якушев. Он утверждает, что «из России вывозят прибыль с размещённых здесь капиталов». Ну, как же! Мы же колония! Наш «красный путинист» конечно не хочет признавать, что в российской экономике заправляют монополии, причём вовсе не навязанные извне, а развившиеся на собственной основе, и это вполне естественно приводит к вывозу из страны капитала с целью расширения рынков сбыта. Чем сильнее и глубже господство монополий в экономике, тем выше объем экспорта капитала. Эта тенденция проявляется во всех империалистических государствах. Здесь капитал вывозится не потому, что у него нет применения внутри страны, он мог быть направлен, например, на преодоление бедности трудящихся. Однако такие мотивы буржуазии не свойственны. Верить в это также бессмысленно, как верить, будто в один прекрасный день катод аккумулятора превратится в анод, а анод – в катод. Капитал вывозится монополиями, чаще всего (хотя не обязательно) туда, где прибыль высока, местных капиталов мало, зарплаты низки, сырые материалы дешевы.

Интересную статистику вывоза капитала приводит Олег Торбасов.

«В последние годы вывоз (или экспорт) капитала из России приобрёл огромные размеры. Так, «Норильский никель», объём реализации, которого составил в 2002 г. $3354 млн., потратил $341 млн. на приобретение доли в Gold Fields (ЮАР). «Северсталь» (объём реализации — $1924 млн.) приобрёл за $280 млн. контрольный пакет в Rouge Industry (США). «ЛУКойл» (объём реализации — $16 млрд.) получил за $267 млн. контроль над сетью автозаправок ConocoPhillips (США) и за $232 млн. — над Beopetro (Югославия). Объединённые машиностроительные заводы (объём реализации — $435 млн.) получили за $150 млн. контроль над чешскими Skoda JS, Skoda Kovаrny, Skoda Hute. «Мечел» (объём реализации — $594 млн.) приобрёл за $334 млн. контрольный пакет S.C. Industria Sarmei S.A. (Румыния). Сопоставление числовых данных показывает, что скупка предприятий за рубежом становится для многих российских корпораций главным направлением вложения средств». (http://komsomol.narod.ru/czarism/Russian_expansion.htm).

 

 

Эти цифры показывают, что скупка предприятий за рубежом становится для многих российских монополий главным направлением вложения средств. Но что это означает? Для обывателя, это просто скупка иностранных предприятий российскими олигархами, вместо вложения денег в российскую экономику. Для марксиста это расширение рынков сбыта, сфер приложения капитала, эксплуатация местной рабочей силы, империалистическая экспансия в целом, превращение «национальных» монополий в транснациональные, превращение российской «национальной» буржуазии в империалистическую транснациональную, вместе с США, ЕС и Японией эксплуатирующую рабочих «своих» и «чужих» государств.

«Страны, вывозящие капитал, поделили мир между собою» (Ленин. В.И. Соч. 4 изд., т. 22, стр. 233). Это же справедливо и по отношению к современной России.

Интересно отметить, что «локомотивами» этого процесса являются государственные концерны («Газпром», РАО «ЕЭС»), что со всей резкостью показывает слияние класса финансовой олигархии с государственным аппаратом в один единый государственно-монополистический механизм.

Наиболее рельефно выразил планы российского правительства экспансии в СНГ вице-премьер Христенко (по данным ИНТЕРФАКС 20.1. 2004, http://www2.interfax.ru/rus/news/press/040120/39105/story.html):

«Нет ничего более правильного в деле интеграции, чем начинать с консолидации инфраструктуры. Это – «скелет», который держит весь организм. И Россия как целое сохранилась лишь потому, что этот «скелет» у нас, к счастью, остался нерасчлененным. Теперь он воссоздается на постсоветском пространстве» - отметил Христенко в интервью «Российской газете».

«И поэтому то, что делает РАО «ЕЭС России», то, что делается в сфере газовых проектов, будет продолжено в области железнодорожного, трубопроводного транспорта», - заявил В.Христенко. «С одной стороны, все это готовит почву для углубления интеграции, с другой - все это и есть уже продукт интеграции», - пояснил он.

По его словам, "РАО «ЕЭС России» осуществило беспрецедентную экспансию российского капитала на постсоветском пространстве, скупая энергетические активы в странах СНГ». «Экспансия российского капитала стала возможной только благодаря усилению интеграционных процессов. Если мне кто-то попробует доказать обратное - мол, политики все провалили, поэтому бизнесмены «зашли с тыла», развернули партизанскую борьбу - ну, это просто смешно. Никогда столь крупные сделки не проходят без поддержки политической «артиллерии». Нигде в мире такого нет, и тем более у нас, на постсоветском пространстве», - заявил вице-премьер.

 

 

В.Христенко также отметил, что «весной, как я надеюсь, межгосударственное соглашение по формированию ЕЭП (Единого экономического пространства - ИФ.) будет ратифицировано парламентами всех четырех стран». «Этот процесс не будет простым, придется много доказывать и убеждать, зато это будет знаковое событие, в результате которого мы получим полностью легитимный статус ЕЭП», - считает он.

 

 

«Соглашение о формировании ЕЭП подписано президентами России, Белоруссии, Казахстана и Украины в Ялте 19 сентября 2003 года в ходе заседания Совета глав государств СНГ. В соответствии с соглашением и прилагаемой к нему концепцией, целью формирования ЕЭП является создание условий для стабильного и эффективного развития экономик государств- участников и повышения уровня жизни населения».

Если отбросить отсюда всю буржуазную чушь по поводу «повышения уровня жизни населения», «интеграции» и проч., то останется только одно, а именно, что российские монополии всё сильнее опутывают постсоветские республики.

Рассмотрим теперь вплотную экспансию российского капитала в страны СНГ (данные по материалам статьи О. Торбасова «Экспансия российского капитала»)

Наши «патриоты» без ума от идеи российских властей создать союзное государство с Белоруссией. «Воссоединение братских народов», «усиление российской мощи» - таковыми они считают выгоды от этого союза. Очевидно, что эти господа в этом вопросе совершенно порвали с марксизмом и встали на путь «патриотического идеализма». При капитализме вообще не бывает никаких «воссоединений братских народов», потому что всё решают не сами народы, а их буржуазная верхушка, главной целью которой является увеличение прибавочной стоимости и расширение рынков сбыта. Создание союзного государства с Беларусью продиктовано вовсе не «высокими патриотическими чувствами», достойными старого доброго мелкого буржуа, а всего-навсего грубыми интересами российских монополий, которые хотят захватить как можно быстрее белорусский рынок. Это понимает выразитель национальных интересов белорусской буржуазии А. Лукашенко, а потому «к великому огорчению» наших властей не особо стремится в этот «союз».

«Как говорит специалист инвестиционной компании «Атон» Т. Пестов, - пишет в своей статье «Экспансия российского капитала» О. Торбасов, - Беларусь - «самая, пожалуй, интересная страна для приложения российского капитала… и наши нефтегазовые компании очень давно и пристально присматриваются к активам в этой республике. Однако президент Александр Лукашенко выдвигает такие условия приватизации НПЗ и нефтехимии, которые неприемлемы — слишком дорого». Действительно, российскому бизнесу ещё не удалось поставить под контроль беларускую энергетику, газовую отрасль, нефтехимию и нефтепереработку, а также пивоваренную промышленность. В 2002 г. президенты России и Беларуси договорились о продаже «Газпрому» контрольного пакета «Белтрансгаза», однако Беларусь потребовала у «Газпрома» не менее $2.5 млрд., однако, по оценке российского монополиста, контроль над транспортной компанией стоит не более $600 млн. Другое поражение в Беларуси потерпела пивоваренная компания «Балтика», попытавшаяся приобрести контроль над пивзаводом «Криница».

 

 

В июне 2003 г. из-за завышенных цен был сорван аукцион по продаже четырёх нефтехимических предприятий. От участия в торгах отказались все российские нефтяные компании, а к этим активам приценивались «Сургутнефтегаз», «СИБУР», «Итера» и «ЛУКойл». Беларусь пыталась получить за неконтрольные (примерно по 43%) пакеты акций комбинатов «Нафтан», «Полимер», «Азот» и «Гродненское химволокно» в сумме $1 млрд. 151 млн., а, кроме того, ещё почти $700 млн. победители должны были вложить в развитие заводов.

 

 

Имеет свои планы в отношении Беларуси и РАО «ЕЭС». На российскую электроэнергию уже приходится 30% местного рынка, а РАО договаривается с «Газпромом» о поставках газа на Березовскую ГРЭС, о чём уже существует предварительная договоренность. ГРЭС участвует в поставках электроэнергии в Польшу и Германию, и РАО рассматривает возможность получения станции частично или полностью в аренду».

Однако было бы нелепым думать, что эти поражения российского империализма означают его отступление. Напротив, чем больше он терпит неудач в отношении белорусского рынка, тем отчаяннее он борется за него. И очевидно, в этом государстве российские монополии ещё не раз проявят свою сущность.

Последние события вокруг перекрытия газоснабжения Украины вызвали самые горячие споры среди коммунистов. Что это? Переход на мировые тарифы, либо же проявление российского империализма? Для нас ответ очевиден: проявление российского империализма. Обескровить проамериканских «оранжевых», разжечь к ним и так весьма немалую ненависть со стороны украинского народа и поставить пророссийских «сине-белых» во главе с Януковичем – такова сущность политики Кремля в преддверии предстоящих парламентских выборов на Украине. По своей сути это борьба двух империализмов – американского и российского – за сферы влияния и рынки сбыта.