Сформировать представление о надсате, как об одном из ключевых средств выразительности романа

НАДСАТ КАК СРЕДСТВО ХУДОЖЕСТВЕННОЙ ВЫРАЗИТЕЛЬНОСТИ В РОМАНЕ Э. БЁРДЖЕССА «ЗАВОДНОЙ АПЕЛЬСИН»

 

Иванова П.Д.

 

Гуманитарно-педагогический институт

ФГАОУ ВО «Севастопольский государственный университет

г. Севастополь, Россия

    Данная работа посвящена искусственному языку (надсату) как одному из ключевых средств художественной выразительности в романе Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин». Предпосылкой для создания и внедрения надсата в роман стало путешествие Бёрджесса в Ленинград, где писатель освежил знание русского языка. Причиной появления надсата стало желание автора написать вневременное произведение, поэтому включение в текст романа сленга молодежи 50-60-х годов не соответствовало концептуальным задачам. Единственным решением было создание нового лингвистического явления, которое не вызывало бы ассоциации с каким-либо временным промежутком. 

    Актуальность темы обусловлена тем, что в работах современных литературных критиков поднимается тема трудностей перевода, тема художественности лишь затрагивается. Например, в работе «Роль искусственного языка в антиутопии Энтони Бёрджесса «Механический апельсин» (2011) Жаданов Ю.А., Сердюковой О.И. рассматривается лингвистический аспект надсата. В работах других исследователей (Коваль Д.Е., 2018, Добрынина Е.В., 2016) освещается в большей мере тема трудностей перевода, приоритет в исследованиях принадлежит переводческому аспекту лингвистики, сути литературной значимости надсата уделено меньше внимания.

    Цель: изучение функций и значения надсата в романе Э. Бёрджесса «Заводной апельсин».

    Для достижения цели необходимо решить следующие задачи:

Рассмотреть понятие искусственного языка и определить его функции и свойства в тексте.

Изучить функции надсата, который используются Э. Бёрджессом в романе «Заводной апельсин».

Сформировать представление о надсате, как об одном из ключевых средств выразительности романа.

Понятие искусственного языка как средства художественной выразительности полноценно выразились в тексте только в ХХ веке. Необходимо отметить, что внедрение вымышленных языков, как правило, наиболее уместно в фантастических произведениях для детализации реальности [7]. Автор ставит перед собой цель убедить, заставить поверить читателя в происходящее в книге, а человеческая психология работает таким образом, что, увидев сходства в вымышленном мире и в мире реальном, человек с большей вероятностью воспримет описанное в произведении естественно. Таким образом, аксиома о том, что различные этносы являются носителями своих собственных национальных языков, лишь подтверждает возможность наличия собственного языка у героев романа.

Искусственные языки позволяют передать особенный колорит мировосприятия и мироощущения героев [2]. Так как искусственный язык – это совершенно новое лингвистическое явление, то и коннотативное значение у каждого элемента этого явления будет проявляться определенным образом, позволяя читателю воспринимать и непривычные формы выражения чувств и эмоций героев.

Таким образом, искусственный язык – это специальный язык, который, в отличие от естественного, конструируется целенаправленно, для получения автором задуманного результата [7].

В романе Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин» в качестве искусственного языка представлен надсат. Решение включить надсат отразилось на концепте романа: по сюжету Алекс подвергается влиянию принудительного внушения морали посредством долгого лечения системой Людовико, основные постулаты «слепой» нравственности внедряются в подсознание, с целью искоренить в юноше тягу с преступной жизни. Автор на примере надсата иллюстрирует проблему выработки условных рефлексов насильственным путем [1]. При начале чтения романа читатель сталкивается с неизвестными словами надсата, однако стремится понять их смысл, опираясь на контекст. Избежать воздействия над сознанием не представляется возможным, поскольку текст должен быть осмыслен читателем. Завершение процесса чтения книги подразумевает освоение базового словарного запаса надсата, способность его понимать, и, при необходимости, возможность воспроизвести. Таким образом, читатель может ощутить воздействие на сознание, которому подвергается главный герой романа, Алекс.

Далее, надсат является дополнительной характеристикой героев романа. Надсат представляет юношеский максимализм героев, которые протестуют абсурдному миру взрослых, желая выстроить самоидентификацию на основе средств самовыражения и пытаясь самоутвердиться за счет тех, кто слабее [5]. «Я все проверну сам odi noki. Сделаю rasterzats старой ptitse, передушу, если понадобится, всю ее kotovasiju и, набрав полные rukery всего, что покажется полезным, aida в темпе джаза обратно, поливать золотым и серебряным дождем терпеливо ожидающих меня приятелей.» [4]. Надсат используется как средство выражения внутреннего ощущения героя собственной идентичности, неповторимости. Вымышленный язык показывает мнимое превосходство Алекса и его окружения над миром взрослых людей, которые живут законной жизнью. Юноши считают, что их криминальные наклонности возвышают их над обычной жизнью.

И, наконец, третья функция: искусственный язык ограждает читателя от собственных животных инстинктов, служит своеобразной разделительной чертой между читателем и насилием. Читатель, акцентируя внимание на незнакомых словах и размышляя над их значением в контексте, отвлекается от происходящего в романе насилия, воспринимает его не в полной мере, а лишь частично, в большей степени направляя мыслительную активность на расшифровку надсата [3]. Такой прием предупреждает появление общественно-опасных мыслей и ситуаций, вызванных пробуждением человеческих инстинктов.

Существуют мнения и о том, что русский язык как основу надсата Энтони Бёрджесс выбрал по политическим мотивам, представляя Россию в качестве источника зла, которое постепенно завоевывает мир [6]. Однако данное суждение опровергается утверждениями Бёрджесса о том, что не следует воспринимать искусственный язык как «зловещий намек на то подсознательное влияние, которое, возможно, уже оказывает коммунистическая супердержава» [3]. Следовательно, функция своеобразного предупреждения о пагубном развитии общества опровергнута.

Таким образом, подводя итоги доклада необходимо отметить три ключевые функции надсата в романе Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин»: