2020-06-10
189
Дежурство начиналось в девять, а развод на дежурство осуществлял Том на лужайке перед своим домом за десять минут до этого. Я посмотрел на часы — было ещё лишь десять минут девятого, а я уже успел подготовиться к завтрашнему отъезду.
Сначала я посмотрел, как встаёт мотоцикл в кузове. Затем частично разобрал полки для инструментов в гараже и из двух стоек сделал направляющие, которые привинтил на шпангоуты кузова, сделав нечто вроде рамы. К этой раме мотоцикл притягивался нейлоновым тросом, которого у меня был здоровый моток, и стоял недвижимо. Подумав, я привинтил ещё две направляющие на противоположном борту фургона. Теперь к ним можно будет крепить любой груз, не опасаясь, что он будет летать по всему кузову во время езды.
Отсоединил от домашней электросети и загрузил в фургон генератор «ямаха» на колёсиках, которого вполне достаточно было в случае аварии электроснабжения обеспечивать основные электроприборы дома питанием. Здесь домов без генераторов не бывает: перебои с электричеством не редкость. А что ему тут стоять, если я сам уезжаю, верно?
|
|
|
Собрал всё, что могло представлять хоть какую-то ценность в будущем. Даже маленький телевизор с кухни и стерео. Не думаю, что домовладелец на меня обидится, потому как живёт он где-то в Сиэтле, а арендную плату с меня взимает менеджер из агентства по недвижимости. Чего уж теперь… И где то агентство? Как раз сегодня горело в той стороне.
Закончив возню в гараже и упаковку вещей, я собрался для дежурства, повесил винтовку на грудь и вышел на крыльцо. Именно сейчас должно было проходить общее собрание всех жителей посёлка, на которое я не пошёл. Но дома не сиделось, поэтому мне захотелось пройти по пустым улицам, оглядеться. Зачем? Не знаю, наверное, затем, чтобы посмотреть на посёлок в последний раз: возвращаться сюда я уже не рассчитывал.
Стемнело. Темнеет в этих краях быстро. Вроде только что день был, затем короткие сумерки и сразу темнота. Вот и сейчас улицы освещались одними фонарями. Стало прохладно, как всегда бывает в пустыне с наступлением тьмы. Обычно в такое время все выбирались из своих домов во дворики выпить пива, отдохнуть от жары. Самое оживлённое время в Койотовой Купальне. А сейчас было совсем пусто. Никого. Так странно… Теперь всё странно. То, что покойники гуляют, не странно, скажете?
Я неторопливым шагом направился в сторону Канал-стрит. Хотел сначала пойти глянуть на собрание, да потом передумал. Зачем? Всё равно не остаюсь, так для чего мельтешить зря перед глазами? А то ещё кто-нибудь какую-нибудь пакость на прощание сотворит. Погуляю лучше.
Гулялось недолго. Едва покинул пределы своего участка и не спеша пошёл по тротуару, как услышал стук. По стеклу. Руками. Такой, словно кто-то пытается привлечь моё внимание. Я остановился, обернулся к дому Кэролайн — той самой, что боялась депрессий. Да, это она и стучала. Стоя в эркере панорамного окна гостиной, одетая в какое-то короткое белое платье, она равномерно колотила ладонями по стеклу. И чего ей от меня надо?
|
|
|
Я не спеша подошёл к окну, посмотрел на неё. Понятно, чего ей надо. Плоти и крови, и всего побольше. И можно без хлеба. И это совсем не депрессия — прозак не поможет.
С виду она была совсем целой, даже следов крови нигде не видно. Одета не в платье, а в светлую шёлковую комбинацию до середины бедра, открывающую некрасиво оплывшие жиром колени. Она равномерно, как маятник, покачивалась взад и вперёд, одновременно ударяя двумя ладонями по гудевшему стеклу. Лицо было тупо перекошенным, как у всех бродячих мертвецов, неподвижное и обвисшее, с отвалившейся нижней челюстью. Жили только глаза — злобные и алчные. И МЁРТВЫЕ.
Я начал поднимать винтовку, но спохватился… Если я сейчас в неё стрельну, то могут и не поверить, что она была мёртвой. Очень уж вид у неё целый.
Я чуть отступил назад, достал из кармана мобильный и набрал телефон Тома. Ответил он сразу же.
— Том, можешь подойти к дому Кэролайн? Которая напротив?
— Что-то случилось? — спросил он.
— Случилось. Приходи, пожалуйста.
Он отключился, а я продолжал разглядывать мёртвую Кэролайн. Странно, такое ощущение, что она умерла у себя в постели. Ни капли она не похожа на тех мертвяков, искусанных и окровавленных, что я видел до настоящего времени. Она продолжала раскачиваться, стекло продолжало гудеть под ударами.
Я услышал, как хлопнула дверь, затем по асфальту застучали шаги. Я обернулся. Том, как всегда, со своей рычажной винтовкой. Он бежал ко мне, держа её на сгибе руки. Остановившись рядом, спросил:
— Что это с ней?
— Мёртвая.
— Да ну? — удивился он, пригляделся, посветив фонарём, и сказал: — А ведь верно. Мёртвая. Почему не застрелил?
— Честно? — усмехнулся я. — Боялся, что не поверит никто: очень уж вид у неё аккуратный. Скажут, что злодей-русский свёл счёты с соседкой — милой, одинокой, склонной к депрессиям женщиной. Исключительно из внутренней порочности, усилившейся от дефицита водки.
— Могу и я, — пожал плечами Том, поднимая ствол винтовки.
— Давай ты.
Раскатисто треснул одиночный выстрел. В стекле появилась круглая дырочка, а тело исчезло в темноте комнаты, отброшенное ударом пули.
— Что дальше будем делать? — спросил Том.
— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Если делать всё как положено, то нужно войти в дом и посмотреть, не загулял ли у неё там кто-то ещё? Да и на неё я бы глянул: не пойму, отчего она умерла.
— Ну, тогда пошли, пока Бирман на собрании. Он там выступать собирался.
— А ты почему не там? — удивился я попутно.
— Они всё равно ничего толком решить не смогут. — После этих слов он как-то особенно презрительно хмыкнул. — Сначала определят, что нужно ополчение, а потом разойдутся по домам, когда выяснят, что ополчение тоже нужно снабжать.
— И ты это заметил? — с ехидством спросил я, сменив винтовку на пистолет и примериваясь ногой к двери.
— Трудно не заметить, — усмехнулся Том. — Давай.
Я с шагом ударил подошвой в дверь возле самой ручки. Полотно треснуло и подалось, но не открылось. Я ударил второй раз. На этот раз дверь распахнулась, а я отскочил назад, целясь в тёмный проём. Том тоже поднял ствол. Но оттуда никто на нас не бросился.
Я сделал пару шагов вперёд, остановился у входной двери и зашарил левой рукой по стене в поисках выключателя. Нащупал ребристую клавишу, щёлкнул ею. Свет залил всё пространство объединённой гостиной, столовой и кухни, словно обнажив лежащее на спине с раскинутыми руками тело Кэролайн. Шёлковая комбинация при падении задралась, показав бледные жирные бёдра и живот и неуместное на этом фоне красное кружевное бельё.
|
|
|
— Том, держи лестницу и дверь в уборную на прицеле, а я здесь осмотрюсь, — попросил я.
— Давай, без проблем, — кивнул он.
Одно только место от меня скрыто — то, что за барной стойкой. А у меня уже рефлекс начинает проявляться — не люблю непросматриваемых зон. Пугают они меня. Это я выгляжу спокойным и уверенным в себе, а внутри всё трясётся, когда дело до мертвяков доходит. Боюсь я их. Так боюсь, что в желудке лёд образуется, а колени мелко трясутся. После каждого такого контакта хочется в стельку напиться. А я ещё и ста капель не выпил с тех пор, как всё началось. А уже пора, давно пора: нервы-то не из проволоки.
Сначала за стойку заглянул пистолет, я уже за ним следом. Но там ничего и никого не было. Вообще в доме были чистота и порядок, только один стул опрокинут. Как-то не вяжется с трупом на полу. Не знаю почему, но не вяжется, и всё тут.
Я подошёл к лежащей Кэролайн, оглядел её быстро. Немолодая некрасивая женщина, умершая таким дурацким образом. Дыра во лбу, кровавые брызги на полу, но крови мало: это уже вторая смерть. А почему она в первый раз умерла?
С трудом преодолевая отвращение и радуясь, что на руках перчатки, схватил её за запястье и перевернул на живот. Её колени глухо бухнулись в пол, тело обмякло, но никаких повреждений я не заметил. Понятно, что никто её не кусал.
— Пошли осмотрим дом? — вопросительно-утвердительно сказал я.
— Пошли, — кивнул Том, тоже сменив винтовку на револьвер.
Медленно поднялись по лестнице, осмотрели второй этаж, но никого не нашли. А причина смерти нашлась сразу, при осмотре спальни. Кэролайн умерла во сне. А уснула от десятка упаковок снотворного. Вот так… ни записки, ни послания. Видать, и вправду депрессия. А я смеялся. Тьфу, дурак, блин. А с чего ей было счастливой-то быть? Она же всегда одна была, сколько я её помнил, а теперь, когда мир в помойку съезжает со страшной скоростью, кому она вообще становится нужна? Её бы столкнули на обочину спасающиеся и забыли про неё через минуту. Вот она и ушла… послав всех куда подальше. А про то, что после смерти встанет, она и не ведала. Жалко её, если честно.
|
|
|
Мы спустились на первый этаж, затем вышли на крыльцо.
— И что делать будем? — спросил я. — Так и оставим труп в доме?
— Не знаю, — растерялся Том. — Я как-то и не думал пока, куда девать трупы из нашего посёлка. Не было тут никогда трупов. И девать их самим нельзя было — следовало звонить девять-один-один и ждать коронера. По идее, надо бы сжечь, как мне кажется. Всё же эпидемия…
— Чёрт его знает, — покачал я головой. — Вы тут главные, вы и решайте. Или посоветуйся с Тиллманом. Надо похоронную команду организовывать, но я в ней не участвую. Я вообще завтра вас покидаю.
— Покидаешь? — удивился Том. — Почему?
— Потому что всё это… — обвел я рукой вокруг себя, — обречено на гибель. Они не соберутся в единое сообщество, половина попытается прикрыться второй половиной, и в результате всё закончится склокой и дракой. Не хочу в этом участвовать. С утра я уеду.
— Далеко?
— Нет, пока недалеко. Но там шансы будут намного выше. К тому же я сам хочу принимать решения относительно своего выживания, а не слушать целое собрание ничего не понимающих в этом напуганных идиотов. Не хо-чу! — по слогам произнёс я последние слова.
— Может быть, ты и прав, — задумчиво сказал Том. — Но пока я не готов их бросить. Однако всё это может измениться в любой момент. Как мне тебя найти? Примешь старика?
— Приму. А найти… ты же знаешь трейлерный парк «Наконечник стрелы»? Напротив него складская территория с офисом в трейлере. Стучись в ворота. Но мы там будем не вечно — дней пять-шесть, не больше, как мне кажется.
— Мы?
— Там ещё несколько человек будет.
Про Майка я пока решил не говорить. Во-первых, он ещё не уехал, может и передумать, а во-вторых, я же не знаю, какие здесь у кого с кем отношения. Как бы не навредить.
— Хорошо, я учту, — кивнул Том. — А пока определяю тебя в группу быстрого реагирования. Иди в «Десятую лунку» и дежурь там до утра. А потом езжай куда хочешь.
Марта, суббота, утро
Подмосковье
С утра Володя засуетился, собираясь и заметно нервничая. Настя, светленькая, белокожая, с большими серыми глазами на свежем, совсем не одутловатом, как у многих беременных, лице, одетая в просторный халат и скрестившая руки над большим уже животом, встала в дверях, глядя на него задумчиво. Затем спросила:
— Что ищешь?
— Выписку о твоей беременности, — ответил муж, судорожно перерывая бумаги в портфеле.
Рядом, на комоде, лежали два паспорта.
— А зачем тебе? — не поняла Настя.
— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Но чувствую, что пригодится. Маш! — крикнул он.
Маша вышла из столовой с тёмно-красной паспортной книжицей в руке и протянула её брату.
— У тебя дети вписаны в паспорт?
— Естественно, — кивнула она и спросила, в свою очередь: — К чему это всё?
— К тому, что если оружие действительно раздают, то я хочу получить как можно больше.
— А это должно помочь? — удивилась Настя.
— Понятия не имею. Но надеюсь, — буркнул он, запихивая все документы во внутренний карман мотоциклетной куртки Андрея, которую достал из подвала.
Толстая кожа и встроенные щитки внушали уважение, выглядели вполне добротной защитой.
— Я «ниссан» возьму? — спросил он. — На нём, случись чего, можно и без дороги дёрнуть.
— Бери, разумеется, — кивнула сестра. — Ты надолго?
— Не знаю. До темноты максимум. Пока не добуду того, что мне нужно.
— Не нарвись на проблемы, — забеспокоилась Маша.
— Военные раздают оружие на заправках, как по ящику сказали. И все заправки под их охраной, так что там я буду в безопасности.
— Мало ли что по ящику болтают, — фыркнула Настя. — Ящику верить — это себя не уважать.
— Ну, это так раньше было, — запротестовал Володя. — Сейчас за брехню могут и того… не пожалеть. Ладно, погнал я. Без меня вообще не высовывайтесь из дома, хорошо? Маш, и от ружья далеко не отходи.
— Хорошо, — кивнула она.
Брат вышел в гараж, и вскоре серебристая туша «патфайндера» плавно выкатилась за автоматически открывшиеся ворота.
Ехать было недалеко, не больше получаса, но оказалось страшновато. Пришлось проезжать мимо забора гигантской плодоовощной базы в Хлебникове, в которой разместилась какая-то мутная публика. Кто в милицейской форме, кто не пойми в чём, кавказцы какие-то. Там «ниссан» попытались остановить, правда, довольно вяло, но когда он лишь увеличил скорость, то вслед раздалось несколько автоматных очередей. Пули с глухим стуком пробарабанили по задней двери внедорожника, но вроде бы ничего серьёзного не случилось — ни в колёса не угодили, ни в топливный бак. Правда, в последнем он убедился уже на Международном шоссе, остановившись у обочины и осмотрев машину. Оказалось несколько дырок, отчего Володя выматерился от всей души — машина-то не своя, а тут такая неудача. С другой стороны, хоть не убили, и на том спасибо, потому что стреляли не из рогатки.
Поехал дальше, до Ленинградского шоссе добрался уже без приключений. На первой же заправке увидел военных, причём довольно много — три низких пятнистых коробки «бээмпэшек», кунг «кашээмки»[39] с антеннами, «буханка» с красным крестом на борту, много людей в форме. К его удивлению, вовсю шла заправка машин.
Увидев какого-то торопящегося мимо бойца, Володя притормозил его. Спросив:
— Слышь, воин, а правду говорят про раздачу оружия?
Тот вопросу не удивился ни капли, а решительно кивнул:
— Раздают. Но здесь уже не будут сегодня — ушла машина, дальше езжай.
— Куда дальше? — не понял Володя.
— Туда, — махнул рукой боец в сторону от Москвы. — Тут порядок такой — с утра пораньше везут ближе к городу, а чем позднее, тем уже дальше. К Солнечногорску гони, там увидишь.
— Понял. Спасибо!
Заправляться не стал. В баке ещё две трети, дизель экономный — решил попробовать это сделать на той заправке, где будет раздача. До Солнечногорска доехал быстро, нужную заправку нашёл, но там узнал, что ждать придётся долго: очередь до неё ещё не дошла. Это его абсолютно не расстроило — лучше приехать раньше и оказаться в очереди первым, чем потом топтаться в хвосте. Заодно и заправился — солярка на АЗС была. Хотел ещё и в канистру налить, благо собой была, но получил решительный от ворот поворот: бак до пробки — и ни капли больше. И даже слить-долить не получится — номер машины записывали и передавали дальше по цепочке заправок. Иначе на весь поток бегущих и столицы людей не хватит.
Ждал оружия не он один и поэтому укрепился в мысли, что это не шутка. Подразделение военных, оборонявших заправку, никого разубедить в реальности происходящего тоже не пыталось, хоть это и выглядело в Володиных глаза настоящим чудом. С чего это власти на такое решились? Не их стиль: плевать, что мир разваливается на куски.
Он обратил внимание на компанию людей, приехавших на двух машинах — приподнятом над дорогой «патруле»[40] со снятым пластиковым верхом и на серой «буханке»[41]. Те, кто были в «патруле», были неплохо оснащены и экипированы. Кто с «укоротом» АКСУ-74, а кто и с нормальным АКС, все в новеньких «горках»[42] и отличных разгрузках. Люди же из «уазика» были гражданскими, с одной двустволкой на всех, но похоже было, что вооружённые их вроде как сопровождали.
Володя, не страдавший недостатком общительности, решительно подошёл к гражданским и уже через минуту разговорился с ними. Оказалось, что они сегодня практически чудом вырвались из города — просто компания в «горках» решила разжиться транспортом из спецавтохозяйства, а они как раз сидели в доме неподалёку, и, когда «добытчики» ворвались на территорию автоколонны, стреляя и уничтожая зомби, удалось до них добежать, заодно и разжиться несколькими грузовиками. Иначе оставалось только пропадать: машин ни у кого не было, и еда заканчивалась.
Про оружие они были в курсе — их тоже отправили сюда сегодня с другой заправки. В разговоре выяснилось, что один из «гражданских», Рамаз, высокий рыжеватый мужик, по профессии врач — пусть и проктолог, но всё же. И Володя не удержался, рассказал про жену. Тот здорово озадачился:
— И что дальше делать будешь? — спросил.
— Ума не приложу, если честно, — ответил Володя. — У нас на весь посёлок ни одного медика, случись что…
— Ну, у этих доктора есть, не откажут… — задумчиво сказал собеседник, глядя на военных. — Тем более сейчас: рожающая женщина — вообще святая. Но моё мнение, если хочешь знать, такое: надо куда-то переселяться. Куда-то, где людей много. Мы, например, будем такое место искать.
— Я не против, — пожал плечами Володя. — Но у нас моменты есть. Я один мужик, а кроме меня, дети и женщины. И коты. Так всё бросать и двигать куда-то искать счастья — нереально. Надо точно знать, куда и зачем.
— А ты что делать умеешь? — спросил приятель Рамаза, средних лет мужик с интеллигентской бородой, который представился Дмитрием.
— Да ничего толком, — усмехнулся Володя. — Отслужил, а потом в юристы подался. Работал в юридической консультации, то есть вообще никакого толку от меня сейчас. И все мы там такие — юрист, косметолог, переводчик.
— Гм… — хмыкнул бородатый. — Даже и не знаю, что присоветовать в таком случае. Поговорил бы ты всё же с вояками: так-то ты вроде здоровый, на инвалида не похож.
К говорившим подошла спортивного вида женщина с короткой стрижкой, предупредила:
— Едет машина — сказали, сейчас раздача начнётся. Пошли в очередь строиться.
К удивлению Володи, суетиться и толкаться никто не стал, и он оказался одним из первых в цепочке людей, выстраивавшихся перед раскладным столиком. Впереди него были только два мужика, судя по всему, вообще ночевавшие в машине на этой заправке, и какая-то семья с почти взрослыми детьми.
С шоссе, подвывая дизелями, свернули «урал» и сопровождающий его бронетранспортёр с бойцами на броне. БТР встал так, чтобы вроде даже прикрыть грузовик, который аккуратно сдал задом, почти прижавшись кузовом к столику. Двое крепких контрактников откинули борт, и Володя разглядел знакомые оружейные ящики, штабелями лежащие в кузове. И даже вздохнул глубоко: точно, будет всё же раздача.
Средних лет белобрысый и красномордый прапорщик крикнул:
— Готовим документы на проверку! Паспорта или военные билеты, водительские удостоверения, у кого нет паспорта! Судимым за насильственные преступления просьба даже не беспокоиться: каждый пройдёт проверку по базе данных, которую нам передал Минюст. Не отбирайте наше и своё время.
Кто-то в очереди разочарованно выматерился, но так и остался стоять.
До того момента распоряжавшийся возле КШМ майор подвёл к прапорщику двоих в «горках» и что-то негромко сказал ему. Тот покивал, а затем дал команду одному из контрактников. Из кузова вытащили длинную мосинскую винтовку с оптическим прицелом, которую передали «горочникам». После недолгой процедуры возни с документами те отошли в сторону, и прапорщик скомандовал:
— Товарищи, начинаем! Кто там первый в очереди?
К удивлению, все регистрирующиеся на получение оружия тянули жребий. Оружие было разное, и что кому достанется, определяла судьба. Мужики, стоящие во главе очереди, получили СКС и мосинский карабин образца сорок четвёртого года, отчего один из них выглядел довольным, а у второго выражение лица стало кислым — видать, на что-то другое рассчитывал.
Затем пришла очередь семьи, и тут возникла первая проблема — сыну восемнадцати не было, и выдавать ему оружие отказались. Отцу семейства выдали ППШ с тремя магазинами-рожками, а матери достался ещё один СКС. А затем один из контрактников начал отсчитывать патронные пачки, вынимая их из разных пинков, разложенных перед ним.
— Следующий! — скомандовал прапорщик и сразу добавил: — Документы на проверку.
Володя, решив, что «где наша не пропадала», выложил перед тем целую кучу паспортов, свой военный билет, справки, явно удивив сидящего за компьютером бойца таким количеством документов.
— Это всё твоё? — спросил прапорщик подозрительно.
— Почти что, — кивнул Володя. — Я один смог приехать, а народу у меня много…
— Выдача только присутствующим, — оборвал тот его речь. — Если много, то приезжай с остальными, будем ещё раздавать. Какой тут твой паспорт?
— Товарищ прапорщик, тут проблема в том, что у меня народ не транспортабельный, — зачастил Володя. — Жена беременная, уже рожать скоро, вот справка от врача, сестра с маленькими детьми и никакой защиты. А я когда ехал, меня даже обстреляли, видите дырки в машине?
«Патфайндер» он предусмотрительно повернул задом в эту сторону, предполагая следы обстрела использовать как аргумент.
— Мало нам одного ствола, тем более если «мосинка» достанется.
Прапорщик задумчиво посмотрел на машину, затем внимательно, от первой до последней строчки, прочитал справку от Настиного врача. Затем спросил:
— Сестры паспорт где?
— Вот этот.
Тот проверил, сколько детей записано, затем прочитал запись о браке.
— А мужик её где? — спросил.
— В командировке застрял, на краю земли. Нам ещё его дожидаться, даже уехать никуда не можем. В общем, куда ни кинь, кругом клин… в заднице.
— Погоди, — сказал прапорщик, обернулся к бойцу за лэптопом: — Как он?
— Без проблем, — ответил тот.
— Остальных проверь, — передвинул старший к нему паспорта Маши и Насти.
К удивлению Володи, очередь не только не возмущалась его просьбой, но ещё кто-то сзади крикнул: «Да выдайте ему, а? Жалко, что ли?»
Выкрик прапорщик пропустил мимо ушей, но по завершении проверки сказал:
— Ладно, я вот что сделаю… Без жребия, бери ППШ и вот…
Поднявшись, он что-то негромко сказал сидящему в кузове контрабасу. Тот кивнул, исчез в глубине своего передвижного склада, а затем подвинул к краю дощатого кузова ящик, на котором сверху лежали старинный, хоть и новый с виду, пистолет-пулемёт с отсоединённым магазином, брезентовый подсумок с рожками и две кобуры, старые, из задубевшей кожи, но не пустые.
— В общем, я тебе так — ни два, ни полтора, — сказал прапорщик, перекладывая всё на свой стол. — ППШ тебе положен и двести патронов к нему. Но я тебе даю целый цинк, тут тыща двести двадцать четыре таких. И два ТТ, с экспериментального долгого хранения. Для женщин в самый раз. Понял?
— Так точно! — вспомнив устав, ответил осчастливленный Володя. — Век не забуду!
— Тогда регистрируйся и вали отсюда, не задерживай очередь.
Такой удачи он никак не ожидал. Если честно, он не слишком верил в то, что удастся получить больше одного ствола, а тут… пусть не СКС, и даже не ППШ, но пистолеты лишними не будут, тем более целых два.
Уезжать он не спешил. Забрался в машину, повесил неудобную кобуру с одним из ТТ себе на ремень, прикинув, как её можно будет переделать, затем взялся набивать рожки к ППШ. До темноты было пока далеко, есть ещё дела, какие надо бы сделать. И главное — узнать, где всё же люди живут общинами, если живут, и есть ли там врачи. У кого конец света, а у кого и роды на носу.
Марта, суббота, утро
