Диалектика природы и диалектика общества

«Теория становится материальной силой, как только она овладевает массами». К.Маркс

После ознакомления с диалектическим мышлением Гегеля, Маркса, Энгельса, Ленина мы все еще не научились понимать диалектику. Для этого нужен новый, свободный от стереотипов язык – язык сравнительных понятий, одним из достоинств которого должна стать способность однозначной характеристики социальных отношений. Речь идет о меновых отношениях, как «клеточках» любого природного и общественного процесса.

Между тем из всех возможных в обществе форм обмена К. Маркс показал обмен стоимостями только в одном, буржуазном обществе. Однако имеют место и другие ступени общественного развития: рабовладельческая, феодальная и посткапиталистическая, которую Маркс называл коммунистической. И все они могут быть адекватно осмыслены, стоит лишь найти подходящую им «клеточку», т.е. исходное отношение обмена, которое определяет своеобразие изучаемой формации.

Сегодня этот вопрос особенно актуален, поскольку все более настойчиво подвергается сомнению наше нынешнее движение в будущее, нарушающее общепринятую схему членения исторического процесса. Поэтому в поставленную мной задачу входит осмысление всех возможных форм меновых отношений, в противном случае мы будем блуждать в потемках, как и спорить, например, о том, какой социализм был построен в СССР или о том, куда нас заведет нынешняя власть.

Пытаясь свести различные формы обмена к единому основанию, рассмотрим общую структуру меновых отношений, используя для этой цели диалектический метод. Как и К. Маркс, возьмем отдельный товар и рассмотрим его с двоякой точки зрения: как потребительную стоимость и как меновую стоимость. При этом обнаруживаем, что обмен товаров («клеточка») – это не самый простой процесс, поскольку представляет собой совокупность двух более элементарных процессов: «предложения» и «спроса», каждый из которых является отношением противоположных тенденции. Но в таком случае меновый процесс обусловлен единством не двух, а четырех сторон: двух меновых и двух потребительных стоимостей. «Оба отчуждают товары, которые бесполезны для них как потребительные стоимости, и получают товары, в потреблении которых они нуждаются»^{^[21]}.

Это значит, что по мере увеличения массы товаров, пользующихся спросом, ровно на столько уменьшается масса предлагаемых товаров. Товары приходят как потребительные стоимости, а уходят как меновые стоимости, что обусловливает круговорот веществ.

«Поскольку процесс обмена перемещает товары из рук, где они являются непотребительными стоимостями – пишет К.Маркс – в руки, где они являются потребительными стоимостями, постольку этот процесс есть общественный обмен веществ. Продукт одного полезного вида труда становится на место продукта другого полезного вида труда»^{^[22]}.

Выше мы видели, что К. Маркс рассматривает этот «способ разрешения противоречий» как универсальный, так как он обусловливает не только общественный, но и природный обмен веществ, когда, например, на смену противоположностям электрического поля (+ и -) приходят противоположности магнитное поля (N и S), или, когда день и ночь сменяются вечером и утром и т. п.

Для обозначения обмена как конкретно-научного и конкретно-всеобщего диалектического процесса К.Маркс не вводит адекватных философских понятий. Поэтому мне, как я уже писал выше, пришлось не только различить отношение противоположных тенденций от другого отношения, связывающего воедино две пары противоположностей, но и обозначать каждое из них по-своему. Первое отношение характеризуется взаимным уменьшением или увеличением сторон, тогда как второе отношение связывает увеличение одной стороны с обязательным уменьшением другой. Первое отношение я называю «отношением противоположных тенденций», тогда как второе – «отношением ортогональных тенденций».

Показав конкретное тождество потребительной и меновой стоимости, К. Маркс тем не менее не включает потребительную стоимость в круг исследования политической экономии, так как, по его мнению, она хотя и составляет предмет общественных потребностей и потому включена в общественную связь, не выражает, однако, никакого общественного производственного отношения^{^[23]}.

Вступая в принципиальный спор с Марксом, отмечу, что потребительная стоимость является одной из двух сторон общественно-экономического процесса, который происходит не как природный, а как субъективный социальный процесс, поскольку, замечает в шутливой форме сам же К. Маркс, «товары не могут сами отправляться на рынок и обмениваться»^{^[24]}. Их обменивают товаровладельцы, которых гонят сюда их потребности, обусловливающие «спрос». Поэтому владелец стремится сбыть «свой товар в обмен на другие, в потребительной стоимости которых он нуждается»^{^[25]}. Именно общественная потребность обусловливает экономическое развитие общества.

Значит в отличие от двигательной силы в природе, именно противоположности «спроса» являются двигателем прогресса, тогда как отсутствие общественных потребностей или невозможность по тем или иным причинам их удовлетворить тормозят или совсем исключают экономические отношения, а, следовательно, и экономический прогресс общества. Для доказательства того, что именно противоположности «спроса» определяют весь рассматриваемый процесс, составляют его побудительную, двигательную силу, сравним отношение ортогональных тенденций природных и социальных процессов.

Так, источником самодвижения любого природного процесса является стремление противоположностей к положению равновесия, к тождеству между ними, что, однако, не вызывает прекращения процесса, а порождает из тождества новую пару противоположностей. Это и определяет обмен веществ в природе. Назвав первую пару противоположностей (ось Х) «сходящейся» парой, а вторую (ось У) – «расходящейся», как это делал Гераклит, покажем с помощью данных понятий различие между природными и социальными процессами.

Рис. 3. Обмен в природе (самодвижение) Сходящееся расходится

В отличие от природы, в социальных процессах побудительной стороной служит «расходящаяся» пара противоположностей (спрос). На Рис. 4 схематически показан обмен ресурсами между двумя индивидами, т.е. не природная, а «социальная клеточка».

Рис. 4. Обмен в обществе (движение по воле двух мыслящих субъектов) Расходящееся сходится

Поэтому стремление одной пары противоположностей к различию, обусловленному движением потребительных стоимостей, вызывает движение к тождеству их меновых стоимостей (предложение).

Здесь К. Маркс упускает из виду различие между самодвижением в природе и движением по воле мыслящих субъектов в обществе и, к сожалению, не рассматривает потребительную стоимость в качестве важнейшей категории, обусловливающей двигательную силу общественного развития!

Сравнение элементарного природного процесса, обусловливающего самодвижение объектов в неживой природе, с элементарным социальным процессом позволяет сделать ряд методологических выводов.

Во-первых, и в том, и в другом случае элементарные процессы – это отношение противоположных тенденций.

Во-вторых, развитие этих процессов в обоих случаях приводит к появлению новой пары противоположностей, смещенной в циклическом процессе, т.е. в процессе обмена веществ, на четверть периода, что определяет их как отношение ортогональных тенденций.

В-третьих, обнаружено различие между природными и социальными процессами, которое проявляется в том, что активной, двигательной стороной обменных процессов в природе выступает борьба противоположностей – «сходящаяся» пара, тогда как в социальных процессах, наоборот, – содружество противоположностей – «расходящаяся» пара.

На эту сторону обмена обратил внимание древнекитайский мыслитель Лао Цзы. В его книге «Дао дэ дзин» сказано: Небесное дао, «отнимает лишнее и отдает отнятое тому, кто в нем нуждается. Небесное дао отнимает у богатых и отдает бедным то, что у них отнято. Человеческое же дао – наоборот. Оно отнимает у бедных и отдает богатым то, что отнято»^{^[26]}.

Различие между справедливыми общественными отношениями неантагонистического общества и несправедливыми отношениями антагонистических формаций состоит лишь в том, что в справедливом обществе продукты труда, как и сами трудовые усилия свободно обмениваются друг на друга в эквивалентных количествах, т.е. по рыночной цене. Тогда как, например, в условиях рабства и крепостничества продуктам труда рабов и крепостных противостоит насилие, тотальный террор господствующего класса.

Чтобы избежать смерти, раб вынужден трудиться, т.е. в обмен на свою жизнь должен производить стоимости. Поэтому человеческая жизнь, будучи собственностью в руках тиранов, как и продукты непосильного рабского труда, имеют двойственное значение: потребительную и меновую стоимость. Жизнь раба для него самого имеет потребительную стоимость, тогда как для его господина – это меновая стоимость. И наоборот, продукты рабского труда для раба – меновая стоимость, тогда как для рабовладельца – потребительная стоимость.

В этих условиях жизнь подневольного человека становится своеобразной разменной монетой, которой оплачивается его же собственный труд. Жизнь раба, таким образом, превращается в обычный товар, который, как и все другие товары, включается в меновой процесс.

В отличие от обмена в рабовладельческом обществе, главным товаром которого выступает человеческая жизнь, в феодальном обществе насилие снижено, причем в обмен на хорошую работу феодал может оставлять крепостному кое-что для жизни.

Все это позволяет сделать вывод о том, что несмотря на различие между общественно-экономическими формациями, структура их меновых отношений одна и та же – отношение двух пар противоположных тенденций. Только в одном случае – это может быть свободный обмен товарами, тогда как в другом и третьем – это вынужденная передача продуктов труда в обмен за неприменение насилия, что можно сравнить с практикой обычных грабителей, орудующих по принципу: «жизнь или кошелек».

Я выделяю четыре формы социального обмена: тираническую, крепостническую, либеральную и сервистическую, что соответствует четырем общественно-экономическим формациям – рабству, феодализму, социализму, сервисизму (или сервизму?).

Таким образом, мы отчетливо видим, что общественный прогресс обусловлен гуманизацией форм обменных процессов, т.е. переходом от морали, скажем, грабителей и палачей к морали бизнесменов и творцов, а не наоборот. Поэтому общественно-исторический процесс можно определить как смену форм социального обмена, обусловливающих переход от одной формы классовых различий, к другой. Иными словами, на внутреннем, сущностном уровне социальный процесс проявляет себя в форме господствующих меновых отношений, тогда как на внешнем, феноменальном уровне – в форме классовых противоположностей, в форме политической и экономической борьбы классов.

Когда К.Маркс рассматривал классовую борьбу при переходе от рабовладельческой формации к феодальной и далее при переходе от феодализма к капитализму, он опирался на понимание борьбы противоположностей в неживой природе. Тогда как классовая борьба в обществе разворачивается иначе – не между старой парой противоположных классов, а между их парами, т.е. между рождающейся и отмирающей парами противоположностей. Из чего следует, что противоположные классы той или иной формации – это не враги, поскольку главными соперниками являются рождающаяся и отмирающая пары противоположных классов, между которыми и происходит политическая борьба за власть.

При этом мнение Маркса о том, что в будущем «классовые различия исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли», не соответствует действительности, также, как и его утверждение, что «с исчезновением классов исчезнет неизбежно и государство». Общество – это сложный процесс обменов и если есть обмен в обществе, значит, есть противоположные классы – бесклассового общества не бывает.

Однако Маркс прав, считая эксплуататорское государство не извечным. Человечество может подойти к такой ступени развития своих общественных отношений, при которых на смену антагонистическим классам придут дружественные неантагонистические классы, которые совместными усилиями будут строить общенародное государство. Так эволюционировала семья (как ячейка общества) когда место авторитарных связей между супругами, шаг за шагом, занимали дружба и любовь.

При общенародной собственности, где управленческий состав выбирается, а зарплата им назначается работниками предприятия, антагонизм классов будет полностью исключен. Но для этого потребуется осуществить переворот от эгоистических отношений обмена к альтруистическим отношениям, т.е. от принципа «не как ты хочешь, а как хочу Я», к принципу «не только как Я хочу, но и как хочешь Ты».

Этот переход от одной пары классов к другой паре классов будет знаменовать собой становление справедливых общественных отношений, при которых оплата труда как работодателей, так и наемных работников будет производиться по рыночной цене.

6. Главная ошибка К.Маркса!

«Марксизм не догма, а руководство к действию!»

Ф.Энгельс и В.И.Ленин

Диалектика как наука пытается открыть наиболее общие законы движения и развития, проявляющие себя как в природе и обществе, так и в мышлении человека. Что касается природы, то здесь законы развития объективны. Открытым остается вопрос о процессах в обществе: влияют ли сознание и воля людей на их течение. К.Маркс считал, что не влияют.

В старом предисловии к «Анти-Дюрингу» («О диалектике») Энгельс приводит слова Маркса, сказанные им в Послесловии ко 2-му изданию I тома «Капитала»: «Мистификация, которую претерпела диалектика в руках Гегеля, отнюдь не помешала тому, что именно Гегель первый дал всеобъемлющее и сознательное изображение ее всеобщих форм движения. У Гегеля диалектика стоит на голове. Надо ее поставить на ноги, чтобы вскрыть под мистической оболочкой рациональное зерно»^{^[27]}.

Идеализм Гегеля, как и материализм Маркса за основу всего существующего принимает одно (либо идеальное, либо материальное) начало, но почему? Ведь природа и общество совершенно непохожие системы и если мы докажем, что общественные законы зависят от воли и сознания людей, то придется снова переворачивать диалектику с головы на ноги, вернее, одну из ее двух частей.

Распространив материализм на жизнь общества, Маркс пошел против всех существующих мнений, поскольку домарксистские философы, в том числе и материалисты, были идеалистами в понимании общества. Имелся в виду тот факт, что в отличие от природы, где действуют слепые силы, в обществе действуют люди, руководствующиеся идеальными побуждениями.

При этом люди не свободны в своих поступках, поскольку история движется не только своей ориентацией на задуманные людьми конечные цели, но и «в соответствии с объективными историческими законами, вне действия которых задуманное людьми не может произойти. Тогда как следование этим законам обусловливает переход от более низких, безнравственных форм организации общества, к более высоким общественно-экономическим формациям и, в конечном счете, к идеально организованному, высоконравственному обществу. Демократия как раз и является тем встроенным в политическую систему инструментом, благодаря которому смена политической власти в постфеодальном и постлиберальном обществе происходит без потрясений.

Но это не означает неизбежного движения только в одном направлении – по пути нравственного прогресса. Общество может пойти и в обратном направлении, как это наблюдаем сегодня. Однако колея, по которой оно совершает свое движение, неизменна. Это либо гуманизация, либо дегуманизация общественных отношений.

Это как путешествие на автомобиле. В нашей власти выбрать маршрут, увеличивать или уменьшать скорость движения. Мы можем остановить или даже развернуть машину. Но что сделать невозможно, так это покинуть дорогу. Дорога – это объективный закон нашего движения, который носит принудительный характер в форме законов диалектики»^{^[28]}.

Маркс же, напротив, думал, что люди полностью подчиняются не зависящим от их воли и сознания диалектическим законам, поскольку вся их жизнь протекает в определенной материальной среде, в условиях уже сложившихся отношений. Решающими из них, на что ошибочно акцентировал внимание К. Маркс, являются экономические отношения. Поэтому технологический и технический прогресс (развитие производительных сил) играют в концепции К. Маркса центральную роль, поскольку именно прогресс в развитии материальных производительных сил неизбежно приводит к революционным последствиям.

Отсюда следует открытый и впервые сформулированный Марксом закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил как основы развития и смены общественно-экономических формаций.

Выходит, что материалистическое понимание истории – это фатальная ошибка К.Маркса, поскольку не развитие производства изменяет к лучшему общественные отношения, а наоборот, развитие общественных отношений, их гуманизация приводит к бурному развитию производительных сил.

Поэтому открытый Марксом и вновь поставленный с головы на ноги закон нужно читать как «закон соответствия производительных сил характеру и уровню развития производственных отношений». Примером является освобождение людей от крепостного права, что привело к стремительному развитию экономики.Поэтому суждение о том, что общественные отношения обусловлены развитием производительных сил и не зависят от человеческого сознания – это глубоко ошибочная точка зрения К.Маркса.

Сегодня такое время, когда не выгодно даже казаться марксистом, тем более, опасно им быть. Но продолжать научный поиск в духе Гегеля и Маркса нужно, освобождая философию от сковывающих ее «-измов» и, в первую очередь, от монопольного присвоения марксизмом статуса единственно правильного учения.

Доступность общества новым научным разработкам и практикам, включая сюда имеющиеся работы Маркса, Энгельса, Ленина и других мыслителей, обнаруживают действительную предрасположенность к научному поиску и диалогу потенциальных единомышленников, предшественниками которых помимо Гегеля, являются Фалес, Гераклит, Аристотель и другие диалектически мыслящие философы древности.

Однако Маркс, без сомнения, превзошел всех интеллектуалов, поскольку источником притягательной силы его учения является не только мощь его диалектического мышления, но и его учение о классовой борьбе и освободительной миссии пролетариата, о перспективе освобождения человека труда от эксплуатации и угнетения.

Рассуждениям об «обществе вообще» К. Маркс противопоставил анализ законов функционирования и развития общества, начиная от самой простой и кончая самой сложной общественно-экономической формацией, создающей условия для свободного развития каждого в соответствии с высшими принципами морали. С позиции диалектики природы Маркс описал историческое движение человечества, что хотя и не точно, но довольно терпимо соответствует диалектике общества.

В социально-экономическом устройстве общества это движение проявляется в различных способах производства и присвоения материальных благ. Отсюда следовал открытый К.Марксом закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил, действующий во всех общественно-экономических формациях.

В нашу задачу не входит изучение производства, мы остановимся лишь на производственных отношениях и рассмотрим их с диалектических позиций как процессах обмена стоимостями. Этих субъективных отношений четыре – тиранические, крепостнические, либеральные и сервистические отношения обмена. Значит эти процессы происходят не иначе как по воле и при ясном сознании людей. Причем все отношения связаны с распределением результатов производства между управляющей и управляемой частями общества, т.е. между общественными классами. Поэтому главный вопрос, стоящий перед диалектикой общества, заключается не в том, как производить – это задача экономической науки, а в том, как распределять, какую из четырех форм обмена выбрать для реализации задуманного. Однако Маркс понимал этот вопрос превратно, поскольку ошибочно считал, что «структура распределения полностью определяется структурой производства.»^{^[29]}.

С позиций материалистического понимания истории, писал по этому поводу К.Маркс, «было вообще ошибкой видеть существо дела в так называемом распределении и делать на нем главное ударение. Всякое распределение предметов потребления есть всегда лишь следствие распределения самих условий производства… Если же вещественные условия производства будут составлять коллективную собственность самих рабочих (что опять-таки зависит от воли и сознания людей, выбирающих ту или иную форму обмена Ю.Р.), то в результате получится также и распределение предметов потребления, отличное от современного»^{^[30]}.

«Материалистическое понимание истории исходит из того положения, что производство, а вслед за производством и обмен его продуктов, составляет основу всякого общественного строя; что в каждом выступающем в истории обществе распределение продуктов, а вместе с ним и разделение общества на классы или сословия, определяется тем, что и как производится, и как эти продукты производства обмениваются. Следовательно, конечных причин всех общественных изменений и политических переворотов надо искать не в головах людей, не в возрастающем понимании ими вечной истины и справедливости, а в изменениях способа производства и обмена; их надо искать не в философии, а в экономике соответствующей эпохи»^{^[31]}.

Как видим работа Ф.Энгельса написана с позиций диалектико-материалистического понимания исторического процесса, что как я пытаюсь показать, было величайшей ошибкой Маркса. И обидно, что за антинаучное его обоснование К.Маркс и Ф.Энгельс положили большую часть своей творческой жизни.

Тогда как диалектическое понимание классовой борьбы как борьбы за нравственный прогресс общества заключается в идеалистическом понимании общества, развитие которого обусловлено эволюцией четырех форм обмена ресурсами, как проявления закона перехода количественных изменений в качественные и обратно.

Поскольку я не увидел в трудах К.Маркса подходящего толкования этого закона, постольку вкратце, на основе своего понимания социальной динамики, я попытаюсь восполнить пробел в осмыслении этого диалектического закона.

Так, на межличностном (количественном) уровне, развитие общества проявляет себя в форме перехода от одних общественных отношений, к другим более нравственным отношениям в рамках описанных выше четырех форм обмена: тиранической, крепостнической, либеральной и сервистической. Тогда как на внешнем суммарном (качественном) уровне обмен проявляет себя в форме политической и экономической борьбы общественных классов. При этом противоположные классы ведут между собой экономическую борьбу, тогда как политическая борьба, разворачивается между рождающейся и отмирающей парами социальных классов. Это борьба за нравственный прогресс, т.е. борьба за смену способа производства, ведущей стороной которого выступают общественные отношения.

В качестве примера, отдаленно напоминающего движение формаций на основе диалектического закона перехода количественных изменений в качественные и обратно, можно использовать корреляцию двух ритмов природы – суточных и сезонных, обусловленных вращением Земли вокруг своей оси и ее вращением вокруг Солнца. Аналогия возможна потому, что все общественно-экономические формации включают обмен, а потому являют немало общих черт с обменами в природе.

Рис. 5. Закон перехода количественных изменений в качественные

Некоторые, особо продвинутые субъекты считают, что «никем пока не доказано, что развитие идет по восходящей линии» или что каждая последующая стадия будет более высокой, чем предыдущая. В равной мере можно согласиться и с противоположной концепцией истории, которая видит в историческом процессе попятное движение или даже бег к катастрофе.

Все зависит от результатов классовой борьбы как борьбы за гуманизацию или дегуманизацию общества, поскольку изменение форм обмена ресурсами открывают возможность двух циклических движений – прогрессивному круговому движению (по спирали), как это показано на Рис. 5 и регрессивному (возвратному) движению маятника. Большинство обычных людей заинтересовано в прогрессивном развитии. Власть же, напротив, стремиться увести цивилизацию в цифровое рабство, т.е. по второму пути.

Развитие разума и развитие общества – параллельные процессы, а борьба ортогональных классов за нравственный прогресс, за гуманизацию общественных отношений – есть результат диалектической мысли и воли масс. Поэтому для движения вперед «не требуется особых экономических предпосылок. Здесь Маркс ставит телегу впереди лошади. Именно этика определяет, какой быть экономике, а не наоборот»^{^[32]}.

Сегодня КПРФ – единственная марксистская сила, которая обладает партийной организацией. Но, к сожалению, она аффилирована с властью и не обладает достаточно развитой научной теорией. Поэтому нужна новая сила, способная изменить сознание, пробудить волю и энтузиазм масс с тем, чтобы на данном этапе истории не допустить движение общества вспять.

[1] Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т.29. С.301.

[2] Маркс К., Энгельс Ф. Т. 20. С. 23.

[3] Ротенфельд Юрий. Неклассическая диалектика: Монография. 2-е издание / Юрий Ротенфельд. — [б.м.]: Издательские решения, 2018. — 200 с. Ротенфельд Ю. А. ПАЛЕЦ АРИСТОТЕЛЯ: Против всех мнений / Юрий Ротенфельд. — [б.м.]: Издательские решения, 2019. — 192 с. Ротенфельд Ю. А. Законы истории: есть у революции начало // Филос. науки. - 2014. - № 5. - С. 117-131.

[4] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. – Т. 20. С. 384.

[5] Там же.

[6] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С.12.

[7] «перевернутую диалектику» [Т. 23. С. 21-22]

[8] Капитал, т. 1, с. 110 – 111.

[9] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 21. С. 259.

[10] Там же.

[11] Там же. Т. 12. С. 731.

[12] Различие между рассудочным и разумным мышлением обусловлено двумя типами языковых средств: классификационными и сравнительными понятиями. При этом сравнительные понятия делятся на конкретно-научные и конкретно-всеобщие, т.е. философские понятия. Гегель пользуется классификационными понятиями, тогда как Маркс и Энгельс – двумя типами понятий.

[13] Краткий словарь по философии/ Под общ. ред. И. В. Блауберга, И. К. Пантина. – 4-е изд. – М.: Политиздат, 1982. – 431 с.

[14] Там же.

[15] Там же.

[16] Там же.

[17] Михаил Белоногов по этому поводу написал: «Ленин очень мудро поступил, состряпав известные "Философские тетради". Понял он Гегеля или "недопонял" - совершенная ерунда. Главное, он мог теперь любому Бухарину ткнуть в морду конспект и обвинить, с позиции знатока, в непонимании диалектики и, следовательно, марксизма в целом». https://yuri-p.livejournal.com/5020.html

[18] Т. 29. С. 162

[19] В.И. Ленин. ПСС, изд. 5, т. 45, стр. 29-30.

[20] Там же.

[21] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 168.

[22] Там же. С. 113.

[23]Там же. Т. 13. С. 14.

[24] Там же. Т. 23. С.94.

[25] Там же. С. 95.

[26] Древнекитайская философия. Собрание текстов в 2-х т. Т.1. М., 1973. С. 137.

[27] [К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. т. 23. стр. 22]

[28] Ротенфельд Ю. А. Законы истории: есть у революции начало // Филос. науки. - 2014. - № 5. - С. 117-131.

[29] К.Маркс и Ф.Энгельс, ПСС изд.2, т.12, стр.721, “Экономические рукописи 1857-1858 годов”.