Время измерялось секундами

 15 сентября 1944 года прибывшие из Архангельска транспорты «Моссовет», «Игарка» и «Андреев» вышли из порта Диксон на Дальний Восток. До мыса Челюскин их сопровождал эскорт из семи военных кораблей.

Что же представляли собой сопровождающие корабли?

«АМ» - американский тральщик. Или «амик». Как называли эти корабли, переданные Северному флоту Соединёнными Штатами Америки по ленд-лизу. Кроме первых букв «АМ», им присваивались бортовые номера, состоящие из трёх цифр, например «АМ-111», «АМ-112», «АМ-113» и т.д. Из следовавших с нами четырёх «амиков» я запомнил номер лишь одного, а именно – «АМ-120», которым командовал капитан – лейтенант Д.А.Лысов. Эти корабли были оснащены гидроакустической аппаратурой, предназначенной для обнаружения подводных лодок, а также имели хорошее артиллерийское и противолодочное вооружение.

Наш СКР-28 «Рубин» и СКР-29 «Бриллиант» под командованием старшего лейтенанта М.В.Маханькова имели более мощное артиллерийское вооружение, чем остальные корабли. Оба корабля на период операции выделялись в ударную группу. Эта группа при обнаружении противника должна была немедленно вступать в бой, отвлекая таким образом внимание на себя, чтобы дать возможность конвою отойти.

Наконец, ТЩ-64 – это был вооружённый траулер до войны он входил в состав рыбного тралового флота.

…Несмотря на то, что боевые корабли были мало приспособлены для плавания во льдах, конвой успешно следовал по назначению без помощи ледокола. Ледовая обстановка была благоприятной, лишь в нескольких местах встречались поля разряжённого, крупного и мелкого битого льда. Тем не менее, чувствовалось наступление осени. Погода стояла пасмурная. Температура держалась в пределах плюс один – два градуса Цельсия. Нередко наваливался туман, проходили снежные заряды.

сентября конвой вошёл в пролив Вилькицкого, на акватории которого плавали отдельные льдины. На траверзе мыса Челюскин, пожелав друг другу счастливого плавания, транспорты пошли на юг самостоятельно, по своему назначению. Корабли же эскорта остались на рейде, лавируя между льдинами. В то время, когда транспорты находились уже на горизонте, неподалёку от кораблей конвоя, возле ледяного поля, произошёл огромной силы взрыв, который однако, не причинил вреда судам. Все полагали, что это взорвалась мина, так и было оповещение по флоту. От командира конвоя последовало указание – «Усилить наблюдение».

Перед кораблями эскорта стояла задача: проводив суда, следующие из порта Диксон на восток, ожидать у мыса Челюскин подхода четырёх транспортов, идущих из Америки с военным грузом; встретить их и сопровождать в порт Диксон. В ожидании подхода транспорта военные корабли приступили к совместному поиску подводных лодок противника в районе пролива Вилькицкого.

Ледовая обстановка ухудшилась, затрудняла свободное плавание кораблей. Чтобы не застрять во льдах, корабли эскорта вынуждены были постепенно отходить на запад, в сторону острова Русский.

22 сентября вечером с востока подошли четыре транспорта: «Революционер», «Комсомольск», «Будённый» и «кингисеп». Командир конвоя со своим штабом перешёл с «амика» на пароход «Революционер». Затем транспорты и эскортные корабли построились в походный ордер и двинулись в порт Диксон.

Ночь была тёмная, пасмурная. Сила северо – западного ветра не превышала трёх – четырёх баллов. Временами проходили снежные заряды. Суда шли без огней, сократив между собой дистанцию настолько, чтобы лишь угадывался силуэт ближайшего транспорта.

23 сентября. Чуть брезжит рассвет. Видимость улучшилась: с правого борта хорошо стало видно силуэты двух ближайших транспортов. В это время на мостик вышел помощник командира корабля, старший лейтенант Курский. Ознакомив помощника с обстановкой, я спустился в каюту. Всю ночь я провёл на мостике, и мне захотелось выпить стакан горячего чая. Но не успел снять шубу, как раздался мощный взрыв с правой стороны конвоя. Выскочив на мостик, я бросился к помощнику: «Что случилось?». Он ответил: «Не знаю, ничего не было видно». Тут же на мостик поднялся комдив – капитан третьего ранга – В.В.Кручинин. Доложив ему обстановку и объявив боевую тревогу, я дал машине полный ход, пересёк линию движения транспортов и оказался на правой стороне конвоя. Заметив впереди «амик», запросили его семафором: «Что случилось?» Он ответил: «Бриллиант взорвался и затонул». В этот момент получили приказ командира конвоя: «Оставаться на месте взрыва, произвести поиск и уничтожение подлодки противника». Конвой изменил курс и вскоре скрылся в снежном заряде. Сделав необходимый расчёт, СКР-28 начал подходить к месту взрыва. Вдруг в снежном заряде прямо по носу заметили силуэт корабля. Обменявшись опознавательными и убедившись, что это свой корабль, сблизились. В конвое он шёл в кильватере за СКР-29. Мы спросили капитан – лейтенанта Лысова: «Где место взрыва?» Он ответил «К северу от вас, в расстоянии 6-7 кабельтовых». На наш вопрос: «Какое имеете задание?» - получили ответ: «Остаться на месте, произвести поиск подлодки противника и уничтожить её». Далее мы спросили: «Подняли ли кого-либо из экипажа «Бриллианта?». Он ответил: «Поднял одного человека, который тут же на палубе умер, даже не удалось узнать его имени».

Когда мы подошли к месту, указанному командиром «АМ-120», то увидели на воде соляровое пятно, две шлюпки – шестерки, залитые водой, несколько пробковых матрацев и деревянные обломки. Людей не обнаружили. После тщательного обследования места гибели СКР-120 «Бриллиант» - неоднократно пересекали мы соляровое пятно в разных направлениях, а также обходили акваторию вокруг, но не нашли ничего нового – начали поиск подлодки противника вместе с «АМ-120».

В тот же день около двенадцати ноль-ноль командир конвоя сообщил, что корабли эскорта на своём пути дважды обнаруживали в позиционном положении подлодки противника. Оба раза они были атакованы «амиками», но скрылись.

Несколько позже мы узнали о героической гибели «АМ-120». 24 сентября он был торпедирован вражеской подлодкой.

О гибели Д.А.Лысова, командира сторожевика, и судьбе его экипажа подробно рассказывает в книге «Вместе с флотом» бывший командующий Краснознамённым Северным флотом адмирал А.Г.Головко.

Остаётся добавить следующее. На итоговом разборе похода кораблей из порта Диксон к мысу Челюскин и обратно в период с 15 по 24 сентября 1944 года по поводу гибели СКР-29 «Бриллиант» все офицеры высказали единое мнение.

Командир корабля старший лейтенант М.В.Маханьков, заметив след торпеды, направленный в транспорт, преградил ей путь своим бортом. В данных условиях защитить транспорт иначе он не мог: время измерялось секундами. Обладая хорошей маневренностью и большим запасом скорости по сравнению с той, которой шёл конвой, СКР-29 «Бриллиант» мог легко уклониться от торпеды, но тогда последняя поразила бы транспорт. Нет сомнения, что вражеская подводная лодка избрала объектом своей атаки большой гружёный транспорт (какой именно – сказать трудно), а не сторожевой корабль.

После торпедирования СКР-29 «Бриллиант» тонул всего несколько минут, так что о спуске шлюпок не могло быть и речи. Действительно, к месту гибели сторожевого корабля первым подошёл «АМ-120» и, как я уже описывал выше, поднял с воды одного человека, который тут же на палубе, скончался.

И ещё: «Бриллиант» - имя собственное, а не позывные корабля. То что на спасательном круге нет порта прописки, объяснимо: такую надпись делают только гражданские суда, но не военные.

В день Победы, когда Карское море ещё сковано льдами, моряки пограничники выходят в море и опускают в волны венок, чтобы почтить память тех, кто отдал жизнь за Родину.

                     Бывший командир СКР «Рубин» капитан 2 ранга

                                                      Б.Е.Валинский.