Глубже 500 м (а) и глубже 1000 м (б) (по П. Курбону и Кл. Шаберу /35/)

Третья особенность "модернспелеологии" - появление крупных пещер и шахт в районах, сложенных породами, которые ранее считались некарстующимися. Самые яркие примеры - открытие в Западных Саянах пещеры Большая Орешная, заложенной в конгломератах (47,5 км); а в Венесуэле - огромных по размерам входных шахт (диаметр до 330 м, глубина до 350 м) пещер плато Сарисариньяма, заложенных в кварцитах. К этому надо добавить крупные (десятки километров!) пещеры в гранитах и гнейсах, лавах и базальтах, ледниковом льду...

Четвертая особенность спелеологии конца XX в.- усложнение объектов исследований. Это и сплошные, иногда расширяющиеся книзу отвесы глубиной до 640 м (Вртиглавица, Словения; Хадесшахт, Австрия; Абац, Грузия), и огромные расходы подземных потоков, достигающие 100 м³/с (пещеры Малайзии), и работа в условиях быстрого подтопления на высоту до 150 (шахта В. Пантюхина, Грузия) и даже 450 м (пещера Луир, Франция), и прохождение длинных сифонов (4055 м, Ду де Коли, Франция) или даже полностью затопленных водой систем с несколькими входами (16 732 м, Леон Синкс, США).

Пятая особенность - расширение географии спелеологических открытий на все высотные пояса (от -370 м ниже уровня моря, соляной купол Седом, Израиль, до +6600 м - массив Нанга-Парбат в Пакистане) и широтные зоны (от экваториальных Азии и Америки до Гренландии и Антарктиды). Кроме того, расширилась и область спелеологических интересов: в ее сферу попали не только естественные полости, заложенные в карстующихся и некарстующихся породах, но и искусственные выработки и сооружения.

Вторая половина XX в. стала эпохой великих спелеологических открытий. Большую роль в них сыграло развитие и совершенствование технических средств, тактики преодоления различных препятствий, специального снаряжения, средств связи и жизнеобеспечения при многосуточных экспедициях. Не последнюю роль сыграли и организационные достижения: спелеологические союзы и объединения возникли более чем в ста странах мира, в 1953-1997 гг. состоялось двенадцать Международных спелеологических конгрессов (табл. 1), в 1965 г. был создан Международный союз спелеологов (МСС).

Рост спелеологических открытий сопровождался не менее бурным ростом количества научных публикаций, в которых описывались результаты исследований /34, 35/, делались региональные и теоретические обобщения /7,12/. Перечислить их невозможно, да, вероятно, и не нужно. Более важно другое: коллективные действия спелеологов всех континентов привели к пониманию единства подземного мира, его неделимости государственными границами, высокой экологической ранимости. Пещеры обладают не только удивительными аттрактивными качествами, но и способностью накапливать и сохранять разнообразную информацию о природных условиях прошлого. Как метко заметил чешский археолог К. Скленарж /25/, пещеры - "окаменелая память" человечества. Воспользоваться этими сведениями, прочитать каменную летопись, сохранить ее для потомков могут только люди, непосредственно работающие под землей, т. е. спелеологи. Так кто же они такие?

1.5. Кто мы, спелеологи?

Этот, на первый взгляд, наивный вопрос сегодня оживленно обсуждается на спелеологических конгрессах и в промежутках между ними. В давние времена пещеры использовали в основном практики - охотники, пастухи, добытчики гуано, костей, богомольцы, наконец, нарушители закона. В наше время туда идут романтики (любители природы) и практики "нового поколения": спелеологи-первооткрыватели и научные работники. Но первооткрыватель всегда является и первым исследователем. Как в таком случае отличить спелеолога от простого научного работника? Попробуем подойти к этому вопросу несколько иначе, с позиции людей, попавших под землю. Стремления научного работника предсказуемы: это получение новых материалов для развития своей отрасли знаний (геологии, биологии и пр.). Все остальное - опасности, холод, даже красота пещер - отходит на второй план. А какими мотивами руководствуется спелеолог?

Любопытные мысли по этому поводу высказал на VIII спелеологическом конгрессе швейцарский философ и психолог (хобби - спелеология!) Т. Кессельринг. Он выделил 10 соприкасающихся мотивов деятельности исследователя пещер: любопытство (что там, за поворотом?), дух первопроходца (хочу быть первым, несмотря на все опасности), стремление к познанию (обнаружение новых частей пещеры равноценно открытию новой теории!), эстетические чувства (наслаждение красотой пещер), любовь к контрастам (свет - темнота, холод - тепло), проникновение в суть понятий пространства и времени (в пещерах происходит "деформация" нашего восприятия этих категорий), сексуальные мотивы (отождествление подземного мира с материнским лоном), уход от цивилизации (возврат к природе, чистой воде и воздуху и пр.), в том числе и бессознательные мотивы, например: возврат в прошлое (приобщение к духовному миру наших предков), возрождение (уход под землю ассоциируется со смертью, выход на поверхность - с началом новой жизни).

Итак, мотивация деятельности спелеологов ясна, ясно и то, что спелеолог - это исследователь пещер. Но просто открыть новую "дыру" и даже спуститься в нее - не значит провести ее исследования... Исследовать - это выполнить ряд специальных замеров и наблюдений, которые зачастую оказываются под силу только научному работнику. И напротив, провести под землей весь комплекс исследований (геологических, биологических, археологических) можно только при наличии определенной спортивной подготовки... Исходя из этого в 50-е гг. была предложена формула:

СПЕЛЕОЛОГИЯ = НАУКА + СПОРТ

Что в конкретном случае стоит на первом месте - зависит от целей экспедиции: если первопрохождение - то, конечно, спорт (но обязательно - с элементами науки!), если научное исследование - то наука (но с обязательным выполнением всех спортивных требований, необходимых для безаварийного прохождения объекта).

Это "двуединство" спелеологии в бывшем СССР просуществовало довольно долго и принесло свои плоды. Если в 1958 г. было известно около 500 пещер (самая длинная - Кунгурская, 4,6 км), то к 1995 г. их стало более 7000 (самые длинные: в гипсах - Оптимистическая, 207 км; в известняках - Кап-Кутан - Промежуточная, 54 км; в конгломератах - Б. Орешная, 47,5 км; самые глубокие: В. Пантюхина, 1508 м; Бой-Булок, 1415 м; Снежная - Меженного, 1370 м). Затем определяющим стало спортивное начало, что немедленно привело к некоторой "потере информации".

Слияние спорта со спелеологией неизбежно. Очень четко высказался по этому поводу московский спелеолог Ю. Шакир: " Пребывание в пещере, независимо от ее сложности, было и всегда будет для человека экстремальной ситуацией ". А если так, возникает вопрос: всякий ли может и имеет право быть спелеологом? В бывшем СССР эту проблему решили по аналогии с туризмом и альпинизмом: ступенчатое обучение и постепенный набор опыта. Это привело к введению спортивных разрядов и классификации пещер по степени сложности прохождения. Так появилась еще одна достаточно сильная (в особенности - для молодежи) мотивация: "хочу быть мастером спорта", которая вступила в противоречие с требованиями охраны пещер...

Аналогичная ситуация сложилась и за рубежом. Например, в Югославии в 70-е гг. было определено, что спелеологом может считаться человек не младше 18 лет, участник не менее 20 экспедиционных выходов, снявший не менее 10 топографических планов пещер суммарной длиной не менее 3000 м и глубиной - 400 м...

Так кто же такие спелеологи? Вероятно, они прежде всего романтики, а затем уже - практики. Они должны много знать, чтобы не причинить вреда пещерам, и многое уметь, чтобы не навредить себе. А главное - любить пещеры, дарящие спортсмену радость первооткрывателя, а научному работнику - радость творчества.