Оскорбления Саида Фуды в адрес учёных Сунны: его оскорбления в адрес шейхуль-ислама Ибн Таймии

1. Его намёки на такфир Шейхуль-ислама: в книге «Накъду-ттадмурийя» он говорит (стр. 10): “Сказал Ну’айм ибн Хаммад, шейх имама аль-Бухари, да помилует их всех Аллах: «Тот, кто уподобил Аллаха Его творению, стал неверным»… Этот толкователь (хадисов) передал от Ну’айма ибн Хаммада мнение о такфире уподобленцев, но увы, он не знал, что Ибн Таймия дозволил некоторые виды уподобления (Аллаха)”.

 

Нечто похожее он бормочет, вращаясь вокруг темы такфира Шейхуль-ислама на 189 странице своего труда «аль-Кашиф». И сказал в «Накъду-ттадмурийя» (стр. 83): “Таковы основы неверия – соответственно тому, как это разъяснил имам ас-Сануси. Его слова об этом являются предельно точными. Данные слова интересуют нас здесь потому, что последний фундамент (неверия) – придерживаться в основах вероучения буквального понимания Книги (Аллаха) и Сунны… Имам ас-Сануси говорит, что читатель полагается на (понимание), первым делом приходящее на ум, когда он произносит вслух (шариатские) тексты и аяты – особенно тогда, когда он является антропоморфистом. Однако неправильно брать это за основу, базируясь на (таком понимании) в фундаментальных принципах вероучения и науки о единобожии. Примером этого было то, как поступал Ибн Таймия, когда говорил, что слова Всевышнего «потом Он вознёсся над Троном» означают, что Аллах сидит и утвердился на Троне, прикасаясь к нему!”

 

2. Обвинение Ибн Таймии в антропоморфизме.

 

3. Обвинение его в уподобленчестве.

 

4. Сказал Фуда в «Накъду-ттадмурийя» (стр. 19): «В реальности, размышляя над его словами, я замечаю в них некоторые колебания, отсутствие точности и научной достоверности».

 

5. Обвинение Шейхуль-ислама в пантеизме. См. «Накъду-ттадмурийя», стр. 36.

 

6. Он сказал в «Накъду-ттадмурийя» (стр. 100): «…хотя известно, что Ибн Таймия утверждал со всей заносчивостью…»

 

7. Также сказал в «Накъду-ттадмурийя» (стр. 125 ): «Поистине, единственная причина, которую я периодически вижу – то, что Ибн Таймия следовал своим страстям».

 

8. Клевета на Шейхуль-ислама во многих местах. Смотри «Накъду-ттадмурийя» (стр. 155), 326-ую страницу из «аль-Кашиф» и 13-ую страницу из его примечания к «Шарху сугра-с-сугра».

 

9. Скверная манера отношения к нему, как это видно на 29, 30 и 52 страницах его книги «аль-Кашиф» и во множестве других мест.

Сделаем тут кратковременную остановку наряду с обсуждением его клеветы на Шейхуль-ислама.

 

Наш оппонент в книге «аль-Кашиф» (стр. 327) передал цитату от Шейхуль-ислама в «Минхадж ас-сунна» (2/359), где тот упоминает разногласие между людьми в вопросе речи Аллаха:

“Одно из них: мнение тех, кто говорит, что некоторые смыслы речи Аллаха выходят за пределы (человеческих) душ – либо за пределы разума, способного к действию, либо за пределы чего-то ещё. Это мнение астрологов и согласившихся с ними философов – Ибн Сины и ему подобных, а также тех суфийских философов и схоластов, которые вместе с ними вошли (в эту область философии) – таких, как сторонники пантеизма. В словах автора книг «аль-Маднуну биха аля гайри ахлиха», «аль-Маднунуль-кабир», «аль-Маднуну-ссагъир», «Рисаляту мишкяти-ль-анвар» и тому подобных трудов есть то, что указывает на это мнение, тогда как в других своих книгах он говорит противоположные этому вещи – то его риторика совпадает с их (словами), то противоречит им. В конце концов он утвердился на позиции, противоположной (словам философов), и на (необходимости) изучения пророческих хадисов”.

Сказал его противник Фуда: «Это первое мнение, которое упомянул Ибн Таймия в вопросе о речи (Аллаха), приписав его в некоторых книгах имаму аль-Газали. Однако эта связь близка ко лжи на имама, являвшегося доводом (шариата), да помилует его Всевышний Аллах. Ему не следовало приписывать аль-Газали то, что противоречит религии, ибо аль-Газали в данных книгах прокомментировал и разъяснил фразы философов и не говорил о том, что он высказывает сие мнение (вслед за философами). Однако для Ибн Таймии очень интересен буквальный смысл (фраз) аль-Газали и других господ ашаритских (учёных) – дескать, они колебались и сомневались (в своих взглядах)… Но на самом деле не будет чрезмерностью (полагать), что все те колебания и отказ от некоторых мнений, которые Ибн Таймия приписал ашаритским учёным, являются искажением реального состояния дел и что он злонамеренно наделил их ложной характеристикой».

Я говорю: в его словах есть следующие заблуждения:

1) Клевета на Шейхуль-ислама и скверное отношение Фуды к этому имаму, да помилует его Аллах – несмотря на то, что слова Шейхуль-ислама понятны и очевидны. Истинная суть фраз Шейхуль-ислама состоит в защите чести аль-Газали, ибо он объясняет, что у аль-Газали было два мнения, последнее из которых противоречило философам в данном вопросе. Некоторые отрицают то, что книга аль-Газали «аль-Маднун» принадлежит его перу, поскольку в ней присутствуют отвратительные фразы.

 

Поэтому Шейхуль-ислам и говорил: “В книгах «аль-Маднуну биха ‘аля гъайри ахлиха» и других книгах тех же авторов есть обрывки этой (ереси), по причине чего (в неё) впали Ибн ‘Араби и ему подобные безбожные суфии. Поэтому учёные мусульман вели многочисленные беседы об авторстве (этих книг). Среди людей есть те, кто увидев огромные несчастья, (вызванные ересью, которая присутствует) в них, отрицает то, что они являются словами Абу Хамида (аль-Газали), другие же говорят, что он отказался от всего этого и закончил (свою жизнь), занимаясь (изучением сборников) аль-Бухари и Муслима, как это упомянуто в его жизнеописании” (см. «ар-Радд ‘аляль-мантыкъийин», стр. 282).

 

Также Шейхуль-ислам сказал о книге аль-Газали «аль-Маднун»: “Смысл здесь в том, что многие слова Аллаха и Его Посланника обсуждают те, кто идёт по пути (философов) и стремится к их пониманию, а не к пониманию Аллаха и Его Посланника – как это характерно для риторики автора книг «аль-Маднуну биха» и прочих.

Например, упоминая о Хранимой Скрижали, он назвал её «небесной душой», (употребляя) слово «Перо», назвал его «первым разумом», слова «господство», «могущество» и «власть» он назвал выражениями, касающимися души и разума, слово «заступничество» сделал (аллегорией) богатства, которое перетекает от заступника к тому, кто просит о его ходатайстве – даже если самому заступнику неведомо об этом. В этих и похожих вопросах он пошёл по пути Ибн Сины, о чём пространно высказался в другом месте” (см. «Маджму’уль-фатауа», 1/245).

  

2) Поистине, у аль-Газали есть множество отвратительных фраз в книге «аль-Ихья» и прочих трудах.

 

3) Поистине, ашариты являются одними из тех людей, которые наиболее часто испытывают сомнения, пребывают в растерянности и колебаниях. Примером этого был ар-Рази, в защиту которого наш оппонент Фуда составил свою книгу «аль-Кашиф». В вопросе возникновения мира ар-Рази говорит, что условием этого не является то, чтобы миру предшествовало небытие. Но после перечисления доводов он сказал: «На этом пути есть трудности», а затем упомянул свою гипотезу. И он же сказал: «Этот аргумент оказался ложным, так что сия вещь сомнительна и над ней необходимо подумать».

 

В другом вопросе он говорит: «Однако необходимо разделять эти две темы, что очень сложно».

А в труде «аль-Арба’ин» он сказал, обсуждая возникновение Вселенной: «Это – одна из (таких тем), в которых мы просим Аллаха сделать правильный выбор» и «Это трудный вопрос».

 

Что же касается его противоречий, то, например, в книге «Асасу-ттакъдис» он говорил о сходстве Аллаха с телами, дабы с помощью этого аргумента отрицать наличие у Него физической возвышенности и сущностных атрибутов, однако в трудах «аль-Мабахисуль-машрикъийя» и «Шархуль-ишарат» он опроверг себя, сказав об отсутствии такого сходства.

 

Относительно атрибута Любви он говорил, что под ней следует понимать Желание, как это делают ашариты. Однако в одном месте своего тафсира он сказал: “Известно категоричное мнение схоластов о том, что у (понятия) «любовь Аллаха» нет иного смысла, кроме Его желания одарить (Своих рабов) наградой. Но такое строгое ограничение (смысловых рамок) не является несомненным доводом с их стороны. Максимум, что возможно сказать по этой теме – нет никакого довода на то, чтобы (на основе понятия «Любовь») утверждать (наличие у Аллаха) каких-то иных свойств, кроме Воли.  Всё остальное якобы нужно отрицать, однако в книге «Нихаяту-ль-‘укуль» мы разъяснили, что такой путь (толкования Божьих атрибутов) является ущербным и ненадёжным”.

 

В другом месте, разбирая вопрос об ашаритских доказательствах того, что вера в качества Аллаха должна быть ограничена семью атрибутами, он упомянул тот факт, что это входит в фундамент их доводов, говоря: «Наиболее сильным (аргументом), высказанным на сей счёт, является то, что Всевышний Аллах возложил на нас обязанность познавать Его и к этому должен существовать некоторый путь – а иначе реализация этой обязанности будет невозможна. Верным путём к (Его познанию) для нас может быть только (вера в) действия Всевышнего Аллаха.

Поступки же Всевышнего Аллаха не указывают на какое-то иное число Его атрибутов, (кроме семи). Доказательство этого следующее: если мы ограничим некоторую описываемую нами сущность данным числом свойств, то отсюда следует логичный вывод о её божественности. Установлено также, что всё остальное помимо этих атрибутов таким доводом в основе не является, и потому нужно отрицать (наличие этого у Аллаха)».

 

Далее он сказал, комментируя один аят: «Таким образом ты узнал всё, что можно сказать об этом пути и то, что (он включает) в себя».

 

Одним же из самых ярких примеров противоречия ар-Рази самому себе является то, что во всех его книгах он утверждает, будто доказательства, почерпнутые из исламских преданий, не ведут к категоричным решениям и полной убеждённости и не могут быть использованы для аргументации исламского вероучения. Одна из таких книг – «Нихаятуль-‘укъуль», где он подробно и пространно говорит обо всём этом; но когда в той же книге он подходит к вопросу об атрибутах Слуха и Зрения, то называет слабыми логические доводы ашаритов, которыми они доказывают наличие у Аллаха этих свойств, а затем выдвигает предположение, что наиболее пригодны для доказательства их наличия шариатские тексты, воспринимаемые на слух (см. «Маукъиф Ибн Таймийя миналь-аша’ира», 2/673).