2020-07-12
194
| Исследователи английской литературы утверждают, что ни один из английских писателей не пользовался такой славой при жизни, как Чарльз Диккенс. Признание пришло к Диккенсу уже после первого рассказа и не оставляло до последних дней, хотя сам писатель, его взгляды и творчество изменялись. Секрет его популярности у современников в том, что Диккенс остро чувствовал изменения в жизни Англии, был выразителем надежд и стремлений тысяч людей. После смерти писателя его произведения начали поддавать острой критике, и только в XX веке стало полностью очевидным значение творчества Диккенса. Первый русский переводчик Диккенса И. Введенский ознакомил автора с реакцией на его произведения публики вообще и такого ее представителя, как Достоевский, в частности. Диккенс был настолько тронут, что в трудные минуты с мрачной иронией говорил: «Пора упаковывать чемоданы и ехать в Россию, там меня лучше поймут, чем в моей собственной стране!». А что, то состояние общества, описываемое Диккенсом в своем романе, чем-то напоминает современное наше общество, то, от чего Англия смогла-таки уйти - от пьянства, преступности и равнодушия чиновников - нашло отражение в нашей сегодняшней жизни.
Замысел романа исходил уже от него самого, потому естественно, что тут Диккенс смог представить перед читателем картины своего искалеченного детства. Правда, нельзя сказать, что его детство было такое же ужасное и жестокое, какое было у его маленького героя - Оливера Твиста. Будучи сыном человека, сидевшего за долги и внуком казнокрада, Чарльзу с ранних лет «пришлось вступить в жизнь» - как он сам рассказывал о себе. С преступным же миром и отношения у него были достаточно короткие. Тюрьма и трущобы - это Диккенс знал изнутри. Правда, он предпочитал не говорить об этом прямо, но его жизненный опыт сам собой оказался в книге. Диккенс считал, что отношение общества к ребенку отображает борьбу добра и зла в нем. Поэтому тема детства -- одна из главных в его творчестве. Роман «Приключения Оливера Твиста» -- первый «роман-воспитание», жанр, к которому Диккенс неоднократно обращается. Структура этих произведений похожа: ребенок, которого бросили на произвол судьбы родители, преследуется родственниками, которые охотятся за наследством и хотят использовать беззащитность ребенка; благодаря странному стечению обстоятельств герой вырывается из оков бедности, получает наследство, а вместе с ней и признание в обществе. В начале творчества, и это отобразилось в «Оливере Твисте», Диккенс считает, что материальная награда, достаток -- цель, к которой стоит идти, которая делает человека счастливым. Зло в «Оливере Твисте» имеет двойную природу: это общественное зло, выраженное в «работних домах», где содержатся обездоленные дети; но Диккенс изображает зло, объяснить которое ни писатель, ни читатель не могут, оно олицетворяется в конкретном герое, который ставит себе за цель уничтожить Оливера. Образ Оливера идеального, его характер не изменяется на протяжении романа, он не подвергается влиянию обстоятельств, даже находясь среди плутов.
Диккенс умел вызвать чувства, вот только какие это же чувства? Что касается меня, то если первые страницы и где-то десяток первых глав могут вызвать кое-где усмешку, то под конец книги смеяться почему-то не хочется. Но не потому, что уж очень гадкие или мерзкие картины описывает писатель (хотя это и так), а потому, что как мне кажется, меняется сам стиль книги, возникает устойчивое впечатление, что дописывать роман взялся абсолютно другой человек. Весь роман, на мой взгляд, представляет собой смесь красивых сентиментальных сцен, ужасных мерзких отрывков поначалу и каким-то детективом, причем с довольно сжатым, динамичным сюжетом в конце, как будто автору уже надоело писать. Наверное, сказалась писательская загруженность Диккенса, во время его работы над книгой. В книге и сентиментальные сцены, и весьма неприятные тягостные отрывки перемежаются юмором. Хотя конечно юмором это назвать сложно. Фраза «смех сквозь слезы» сюда подходит больше, но и то, в отдельные моменты некоторые шутки становятся не то что не смешными, но и порой совсем не уместными. Вот взять, к примеру, эпизод в самом начале романа о гробовщике или сцена смерти «ведьмы», обокравшей мать Оливера. Юмор Диккенса - это умение улыбнуться в трудную минуту. | |||||
Некоторые сцены настолько контрастны, что их сочетания вызывают массу эмоций. Взять, к примеру, речь и мольбы Оливера в логове преступников. Это действительно непонятно. Вся книга кажется грязной, испачканной. Это впечатление усиливают и описание Лондона, как кажется вечно грязного, мерзкого, промозглого и сырого города, со своими трущобами, кварталами для бедноты, вечно плохой погодой и, конечно, жителями своей внешностью и отношением друг к другу как нельзя лучше подходящими под описание этого города. Вообще, скорее всего, это та эпоха, время, когда голод, бедность были скорее обычным явлением, нежели исключением из правила. Эпоха контраста, чистоты и грязи, возвышенных речей и грязных ругательств, обжорства и страшного голода, рабской покорностью одних и идиотской самовлюбленностью других, наконец, возникновению высокой любви у Гарри и Розы и появлению непонятного чувства, возникшего у Нэнси к бандиту Сэйку.
Среди всего этого, душа Оливера, так же как и его“ангельская”внешность сохранила девственную чистоту. Как такое могло произойти? Говорят ребенок, воспитанный волчьей стаей, теряет не просто «человеческий вид», но и самые основные, даже примитивнейшие психологические рефлексы, присущие его цивилизованному сверстнику. Так вот вопрос: как Оливер остался таким, каким встретили его и мистер Браунлоу, и Роза, и старая леди после всех перенесенных им невзгод? А ведь те люди-животные, начиная со скунса Бидла и заканчивая настоящими хищниками типа Сайкса и Феджина, будут похуже простой волчьей стаи! Последние-то без пристрастия приучают к себе ребенка. В описаниях всех тех зол того общества, возникает естественный вопрос: а так ли бедны были бедные? а так ли бездушны и надменны богатые? а так ли много бездомных и сирот? так ли бесправен и порабощен ребенок самого рождения? Уже в свое время Диккенсу приходилось выслушивать упреки в преувеличениях, если не в искажениях истинного положения дел. Не знаю, может и так, но ведь рабская эксплуатация детского труда не является выдумкой, как и описанный в книге случай о погибшем ребенке-трубочисте. В любом случае, выявляя некий недостаток в обществе, да и в чем бы то ни было, необходимо преувеличить, иначе это просто не вызовет резонанс, пройдет незамеченным, как само собой полагающееся.
