Не позволяй душе лениться

Урок 44-45

Произведения первых послевоенных лет. Проблемы человеческого бытия, добра и зла в произведениях первых послевоенных лет.

 НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ ЗАБОЛОЦКИЙ

Жизнь. Творчество. Личность поэта

Цели урока

Обзор жизни и творчества поэта

Обзор поэтического наследия Н.А. Заболоцкого.

План урока

Лекция учителя (как вариант — сообщение одного из наиболее подготовленных учащихся) по теме урока.

Ход урока.

 

Николай Алексеевич Заболоцкий родился в 24 апреля (7 мая) 1903 г. в Казани, в семье земского агронома. Детство и годы учения в Уржумском реальном училище прошли в с. Сернур, где отложились первые впечатления от вятской природы и от деятельности отца. В 1920—1925 гг. учился в Московском университете, затем в Петрограде, где окончил отделение языка и литературы Педагогического института им. Герцена. В 1926—1927 гг. служил в армии.

Заболоцкий говорил, что поэзия для него имеет общее с живописью и архитектурой и ничего общего не имеет с прозой. Предположительно, он написал две первые части декларации обэриутов (1928), где поэтов призывают: «Посмотрите на предмет голыми глазами, и вы увидите его впервые очищенным от ветхой литературной позолоты». Заболоцкий в этой декларации характеризуется как «поэт голых конкретных форм, придвинутых вплотную к глазам зрителя».

В первом сборнике поэта «Столбцы» (22 стихотворения) город представлен чуждым и зловещим, но по-особому живописным. Обыватель изображен сатирически («Вечерний бар», «Новый быт», «Свадьба»), с элементами черного юмора («Обводной канал»). Мир живого показан как униженный и оскорбленный («Движение»). Широко используются фантастика, гротеск («Офорт», «Красная Бавария»). Отмечен «оккультизм», вероятно, заимствованный у Хармса: так, слова «Звезды, розы и квадраты» суть символы тайных учений. В своем творчестве Заболоцкий использует эмоциональность высоких слов («Лицо коня», «Цирк»), контрастно сочетая их со стилистически сниженными: «Тут девка водит на аркане... Свою пречистую собачку» («Народный дом»). Поэт переосмысливает традицию оды и анакреонтической лирики М. Ломоносова и Г. Державина («Часовой», «Прогулка»). Отмечаются отзвуки А. Пушкина, так, вариант «Прогулки» содержал парафраз из «Брожу ли я вдоль улиц шумных...»: «Перед ним сияют воды, льется сумрак голубой, и веселая природа бьет о камень гробовой». Складывается и поэтика индивидуальных контекстов, например, образ коня обретает свое значение в общем контексте «Лица коня», «Движения», «Торжества земледелия».

Чувство родства с «косноязычной» природой, жаждущей понимания, явленное в «Смешанных столбцах», нашло здесь полное выражение. Три поэмы тесно связаны по содержанию и поэтике. Вселенная в них как бы только возникает из первобытного хаоса, преображается — в этом глубинная связь с «Фаустом» Гете, отмеченная применительно к «Торжеству земледелия» (1929—1930) уже в 1936 г.; о ней говорит и эпиграф из «Фауста» в черновике «Безумного волка» (1931), смыкаясь с цитированными в примечаниях к «Деревьям» (1933) идеями В. Вернадского и Г. Сковороды.

В крестьянском мире Заболоцкий видит не патриархальную утопию, но пытливость крестьянского ума, разбуженного от вековой дремоты и мыслящего о строении Вселенной, о бессмертии души. Становление человеческой цивилизации воспроизводится в животном мире, где «Волк ест пирог и пишет интеграл. Волк гвозди бьет...». Дискуссионные собрания в животном или растительном мире происходят с участием человека или без него. Волк-студент («Безумный волк») как идеолог «трезвого мира» продолжает линию Солдата из «Торжества земледелия», а Безумный Волк развивает тему Хлебникова, героя «Торжества...», о том, что «мир животный с небесами Тут примирен прекрасно-глупо».

Если в трех поэмах фантазия изобретательна, а поэтическое чувство «заперто», то «Лодейников» (1932—1934, 1947) — это скорбь духа, потрясенного «вековечной давильней» натуралистически изображенной природы, что косвенно отражает и социальную жизнь страны.

Выход «Торжества земледелия» (журнал «Звезда», 1933) вызвал критические обвинения как «пасквиль на коллективизацию» и «циничное издевательство над материализмом... под маской юродства и формалистических вывертов», и подготовленный к этому времени сборник стихов не увидел света. Средства к жизни доставляла работа в детской литературе (поэт сотрудничал в детских журналах «Еж» и «Чиж»), переводы и переложения для детей книг Рабле «Гаргантюа и Пантагрюэль», де Костера «Тиль Уленшпигель» и «Витязя в тигровой шкуре» Руставели (в 1950-х гг. был сделан полный перевод).

Еще до 1929 г. стихотворения «Обед» и «Руки» обозначили новую, «классическую», эстетику Заболоцкого, о которой он писал: «...спокойно должно быть и лицо стихотворения. Умный читатель под покровом внешнего спокойствия отлично видит все игралище ума и сердца».

В начале 1932 г. Заболоцкий знакомится с работами К.Э. Циолковского, близкими его представлению о мироздании как единой системе, где живое и неживое находится в постоянном взаимопревращении. Элегия «Вчера, о смерти размышляя...» (1936), полемически развивая традицию Е. Баратынского, начинаясь с темы «нестерпимой тоски разъединенья» человека и природы, восходит к апофеозу разума как высшей ступени эволюции: «И сам я был не детище природы, Но мысль ее! Но зыбкий ум ее!». Заболоцкому дорога идея бессмертия. В «Метаморфозах» (1937), как и в «Завещании» (1947), которое восходит к «Завету» Гете: «Кто жил, в ничто не обратится», — через смерть завершается круг развития, а вечная обновляемость показана как залог жизни духа.

В 1936 г. поэт был вынужден принять участие в дискуссии о формализме, где, не отрекаясь от ранних произведений, он называет стихотворение «Север» как опубликованный образец своей «простой, доступной для широкого читателя» поэзии. В 1937 г. вышла «Вторая книга» поэта (17 стихотворений). В 1938 г. Заболоцкий был арестован по обвинению в принадлежности к контрреволюционной организации, на следствии проявил редкостное мужество. До 1944 г. отбывал наказание в лагерях Дальнего Востока и Алтайского края (стихов не писал), с весны до конца 1945 г. в ссылке в Караганде (работал чертежником), где завершил работу над поэтическим переводом «Слова о полку Игореве» (1938, 1945), оказавшим благотворное влияние и на его судьбу — как произведение, прошедшее в печать, и на творчество — как образец уникальной поэтики.

В 1946 г. Заболоцкий был восстановлен в Союзе писателей, сначала жил в Переделкино, затем наконец-то получил жилье в Москве, зарабатывал переводами. В оригинальном творчестве подъем 1946—1948 гг. сменился спадом в 1949—1952 гг. и новым подъемом в 1956—1958 гг., когда было создано около половины стихотворений московского периода. Возобновляется «натурфилософская» тема («Читайте, деревья, стихи Гезиода...», «Я не ищу гармонии в природе...»), включающая искусство в картину естественного бытия («Гомборский лес», «Бетховен») по формуле «мысль—образ—музыка».

Новый этап знаменуется вниманием к человеческой личности и ее этике, что проявилось в ранее несвойственной ему автобиографичности («В этой роще березовой...», цикл «Последняя любовь»), в посвящении памяти обэриутов («Прощание с друзьями»), в психологизированных портретах («Портрет», «Некрасивая девочка») с элементами драматического сюжета («Жена», «В кино», «Старая актриса», «Где-то в поле возле Магадана»). Начатая в стихотворениях 1938 г. («Север», «Седов») тема человеческого созидания, вписанного в творчество природы, развивается в «Творцах дорог», «Городе в степи» (оба — 1947) и других произведениях, основанных на впечатлениях от восточных строек. Интерес к истории и эпосу соседствует в поэме «Рубрук в Монголии» (1958) — о путешествии монаха-миссионера XIII в. — с характерными для лирики поэта мотивами отчуждения и одиночества.

Заболоцкий ушел из жизни рано, он умер 14 октября 1958 г. в Москве (после двух перенесенных инфарктов). Широкое признание в отечестве пришло к нему посмертно и в компромиссных формах, разные читатели приемлют его поэзию на основаниях, порою взаимоисключающих. Для многих Заболоцкий остается в ряду поэтов, ангажированных советским официозом, как автор «Ходоков», «Прощания», «Горийской симфонии», которые читались в щи юбилейных торжеств. «Смерть врача», «Некрасивую девочку» и др. иногда связывают с сентиментальным примитивом городского фольклора. Западные слависты ставили Заболоцкого в ряд таких явлений европейского модернизма, как экспрессионизм, сюрреализм, дадаизм, на родине писалось о метафизичности, утопизме, связи с постмодернизмом и др.

В серии «Библиотека поэта» (1965) «Столбцы и поэмы» были «спрятаны» во второй половине книги и объявлены данью «формальному экспериментаторству». Завещанная самим поэтом форма итогового сборника (Заболоцкий Н. Столбцы и поэмы: Стихотворения. М., 1989) определена им в 1958 г.; она «скрывает» этапы творческого пути.

«Вечные вопросы» в лирике Н.А. Заболоцкого

Вот строки одного из самых известных стихотворений поэта.

Не позволяй душе лениться...

Не позволяй душе лениться!

Чтоб в ступе воду не толочь,

Душа обязана трудиться

И день и ночь, и день и ночь!

Гони ее от дома к дому,

Тащи с этапа на этап,

По пустырю, по бурелому

Через сугроб, через ухаб!

Не разрешай ей спать в постели

При свете утренней звезды,

Держи лентяйку в черном теле

И не снимай с нее узды!

Коль дать ей вздумаешь поблажку,

Освобождая от работ,

Она последнюю рубашку

С тебя без жалости сорвет.

А ты хватай ее за плечи,

Учи и мучай дотемна,

Чтоб жить с тобой по-человечьи

Училась заново она.

Она рабыня и царица,

Она работница и дочь,

Она обязана трудиться

И день и ночь, и день и ночь!

(1958)

Загадочными, парадоксальными, на первый взгляд, представляются и творчество, и сама личность Николая Алексеевича Заболоцкого — замечательного русского поэта-философа XX в., самобытного художника слова, талантливого переводчика мировой поэзии. Войдя в литературу в 20-х гг. в качестве представителя Общества реального искусства (Обэриу), автора авангардистских произведений и создателя так называемого «ребусного» стиха, со второй половины 40-х гг. он пишет стихотворения в лучших традициях классической русской поэзии, где форма ясна и гармонична, а содержание отличается глубиной философской мысли. На протяжении всей жизни Н. Заболоцкий пользовался авторитетом человека рассудительного и предельно рационального; в 50-е гг., в зрелом возрасте, он имел внешность чиновника средней руки, непроницаемого и высокомерного для малознакомых людей. Но созданные им произведения свидетельствуют о том, каким тонкочувствующим и отзывчивым сердцем он обладал, как умел любить и как страдал, каким требовательным был к себе и какие величайшие бури страстей и мыслей находили утешение в его способности творить прекрасное — мир поэзии.

Творчество поэта рождало споры в литературных кругах, у него было немало поклонников, но много и недоброжелателей. Его подвергали клеветническим обвинениям и репрессиям в 30-х гг., предали забвению в 60-х и вновь — заслуженно — вознесли в 70-х. Тернистым и трудным был его творческий путь.

Литературное наследие Н.А. Заболоцкого сравнительно невелико. Оно включает томик стихотворений и поэм, несколько томов поэтических переводов зарубежных авторов, небольшие произведения для детей, несколько статей и заметок, а также его немногочисленные письма. Однако до сих пор литературоведы дискутируют по вопросам его творческой эволюции, о ее движущих силах, принципах ее периодизации.

Утверждению своеобразной творческой манеры «раннего» Заболоцкого служило несколько обстоятельств. Во-первых, способность поэта мыслить и воссоздавать в стихотворениях окружающий мир пространственными образами, что сближало его произведения с жанровой живописью П. Брейгеля, М. Шагала, П. Филонова, К. Малевича, творчеством которых он интересовался. Во-вторых, его желание запечатлеть действительность 20-х гг. со всеми ее неприглядными сторонами, рожденными переходным периодом. Он стремился зафиксировать в образах все детали стремительной жизни, а потом в общей наглядной картине современного быта разграничить «белое» и «черное» и ответить на философские вопросы: Для чего дана человеку жизнь? В чем смысл бытия? В-третьих, участие Заболоцкого в работе литературной авангардистской группы Обэриу, проводившей смелые словесные эксперименты с целью отыскать такую поэтическую форму, которая выражала бы в абсолюте сознание художника, его неординарное, обостренное видение мира. «Мир — без прикрас, поэзия — без украшательства» — принцип, положенный обэриутами в основу творчества. Они утверждали, что поэзии пора перестать быть облегченным, романтически-отвлеченным жанром. Она должна соответствовать жестким условиям времени. Поэтому члены Обэриу отказывались пользоваться традиционными поэтическими приемами, и это была серьезная попытка сделать новый шаг в литературе в сторону от классических канонов.

Перечисленные обстоятельства подвели Н.А. Заболоцкого к созданию «ребусной» формы стиха: стихотворений-ребусов, где в сложных словесных конструкциях, состоящих из алогичных метафор, гипербол и гротеска, зашифрованы высокие философские мысли.

С 1926 г. поэт утверждается в найденном методе и, постепенно совершенствуя его, работает уже как мастер. Стихотворения «Белая ночь», «Вечерний бар» («Красная Бавария») (1926), «Новый быт», «На рынке» (1927), «Рыбная лавка», «Свадьба» (1928) и другие впервые прозвучали в исполнении автора на литературных вечерах и публиковались в приложении к газете «Ленинградская правда». В 1929 г. они вышли из печати в сборнике «Столбцы» и принесли Заболоцкому шумную, скандальную известность.

Сборник «Столбцы» (1929) состоит из двух циклов: «Городские столбцы» и «Смешанные столбцы». Циклы различны и как бы противопоставлены один другому по тематике и по настроениям, побудившим автора к их созданию.

Стихотворения молодого автора не были порождением только голой фантазии. Часы, проведенные им в родительском доме за чтением книг античного философа Платона, классических русских поэтов Г. Державина, А. Пушкина, Е. Баратынского, Ф. Тютчева и, наконец, немецкого поэта Гете, сформировали в его сознании специфические требования к создаваемым им произведениям: остроту и глубину мысли в них, эмоциональность, искренность. Однако, не желая оставаться под влиянием чужого опыта, он вел поиск собственного оригинального стиля.

Каждое стихотворение «Городских столбцов» — выхваченная из городского быта картина, словно сфотографированная памятью художника в виде уродливой фантасмагории, где однообразно и бездумно живут сытые, плотоядные существа, подобные тем, каких на рубеже XV и XVI вв. изображал на своих полотнах нидерландский живописец Иероним Босх. Эмоциональный взрыв, вызванный ощущением дисгармонии, хаоса, несправедливости и грубости обстановки в стране в период НЭПа, рождал взрыв-стихотворение. Трагически-мрачные настроения, усиленные максимализмом молодости, заставили поэта наполнить стихи полуфантастическими уродами, совершающими нелепые и отвратительные действия. Это был своеобразный способ сатирического изображения мещанского быта в городе, который он отвергал и презирал.

Автору был чужд и противен душный мир рынков, толкучек со спекулянтами, лавок, замкнутых квартирок, шумных равнодушных улиц с калеками и попрошайками, ставших главным местом действия в цикле. В этом мире все подлежит купле-продаже, определена даже цена человеческой жизни, но она невелика, потому что кругом властвует материальное, телесное, бездуховное.

Персонажи стихотворений не способны к волеизъявлению, их движения бездумны, автоматизированы, происходящее вокруг них и с ними фатально. Их жизнь не имеет духовных идеалов и обречена на бесследное исчезновение («Обводной канал», «Ивановы», 1928).

Тяжесть обстановки, вызывавшей у автора одновременно ощущение бренности, суетности и чувство презрения к тем, кто ее провоцирует, нагнетается с помощью особой синтаксической конструкции стихов — приема «нанизывания» на единый сюжетно-смысловой стержень событий, явлений, персонажей, предметов. Этот прием предполагает перечислительную интонацию, которая все элементы стиха сцепляет друг с другом естественно и неразрывно, образуя общую, емкую по содержанию картину, пространственные образы. Поэтому, несмотря на большое количество глаголов, выражающих движение, динамику, в произведениях Заболоцкого 20-х гг. (частично это относится и к «Смешанным столбцам») преобладает некая «предметность», статика, делающая их схожими с живописью П. Филонова и Н. Пиросманишвили.

Еще один значительный художественный прием, использованный поэтом для выражения противоестественности происходящего, — мотив сна. Сон в «Столбцах» — инструмент для передачи трансформированной действительности, фантасмагорическая суть которой не отличается от сути сновидения. В стихотворениях «Футбол» (1926), «Болезнь», «Фигуры сна» (1928) имеют место приемы «нанизывания», «вырастания» одной детали из другой без логической мотивации, обрывочность, из которой в результате складывается сюжетная целостность.

Во сне он видит чьи-то рыла,

Тупые, плотные, как дуб.

Тут лошадь веки приоткрыла,

Квадратный выставила зуб.

Она грызет пустые склянки,

Склонившись, Библию читает...

(«Поэма дождя», 1931)

 

В центре внимания поэта — образ земли-родительницы, от которой веет силой, любовью, лаской. Она дарит жизнь, и она же принимает живое после смертного часа. Фантазия художника позволила Заболоцкому на время раствориться в природе, стать деревом, травой, птицей — частью ее в буквальном смысле, как в стихотворениях «В жилищах наших», «Искушение» (1929), «Человек в воде» (1930).

Животные, растения, стихия наделяются сознанием, «оживают» подобно тому, как «оживала» в предшествующем цикле стихия городского быта. Но если в сатирических стихах о мещанском прозябании автор в силу художественного восприятия «вселял» в предметы злой, мстительный дух, уродующий психику людей, то в произведениях о природе он признает факт существования в ней «всеобъемлющей души», т.е. универсального духовного абсолюта. Она мыслит, страдает, сомневается, но при этом остается величественной, гордой и снисходительной к невежественному, эгоистичному человеку-потребителю, как взрослая великодушная мать. Человек не способен оценить ее, защитить и сберечь. Напротив, он унижает и разоряет ее в корыстных порывах, не думая о том, что сам является детищем и продолжением природы.

В «Смешанных столбцах» Н. Заболоцкий создал символ природы, в котором угадывается желание философского осмысления ценности жизни и ее сути.

Первая книга поэта «Столбцы», состоявшая из 22-х стихотворений, заметно выделялась оригинальностью стиля даже на фоне того многообразия поэтических направлений, каким характеризуется русская литература 20-х гг.. Более того, самобытность автора отличала его и от поэтов-единомышленников, обэриутов А. Введенского и Д. Хармса. Первые одобрительные отзывы принадлежали В.А. Каверину, С.Я. Маршаку, Н.Л. Степанову. Однако само время появления сборника, когда был выдвинут лозунг об обострении классовой борьбы во имя победы социализма, не благоприятствовало его полному успеху. Рапповские критики, «разоблачившие» в Заболоцком «непролетарского поэта», и, следовательно, классового противника в литературе клеветнически-превратно истолковали его произведения, осложнив тем самым его дальнейшую творческую судьбу.

Ничто не предвещало беды. Но неожиданно, 19 марта 1938 г., по сфабрикованному обвинению в причастности к несуществующей «контрреволюционной писательской организации» Н.А. Заболоцкий был арестован НКВД, осужден без суда и сослан в исправительно-трудовые лагеря на Дальнем Востоке и в Алтайском крае. Главными обвинительными документами в его «деле» стали злобные критические статьи, исказившие суть его произведений.

До 1944 г. поэт, оторванный от семьи, друзей, литературы, лишенный всякой возможности писать, находился в нечеловеческих условиях лагерей. Сильный духом, он не позволил невзгодам и лишениям уничтожить в себе Человека. А несколько случайных книг, оказавшихся в его руках, среди которых был томик философских стихов Ф. Тютчева и Е. Баратынского, скрашивали его существование и помогали выжить. С 1944-го до конца 1945 г. Заболоцкий, оставаясь ссыльным, но уже вне заключения, жил в Караганде вместе с приехавшей к нему семьей и работал техником-чертежником.

В 1946 г. он получил разрешение на проживание в столице, переехал в Москву, некоторое время жил на даче близкого друга В.А. Каверина в Переделкино, а потом перебрался в город. Николая Алексеевича восстановили в Союзе писателей, и в его творчестве начался новый — московский — период.

Поэт остался верен себе. Однажды провозглашенный принцип: «Вера и упорство. Труд и честность...» — соблюдался им до конца жизни и лежал в основе всего творчества. В «поздней» лирике Заболоцкого имеют место черты его «ранних» произведений: например, отголоски натурфилософских представлений, элементы юмора, иронии, даже гротеска. Он не забыл о своем опыте 20-х годов и использовал его в последующей работе («Читайте, деревья, стихи Гезиода», 1946; «Завещание», 1947; «Сквозь волшебный прибор Левенгука», 1948; поэма «Рубрук в Монголии», 1958). Но его творческий стиль претерпел значительные изменения после восьмилетнего молчания.

Период возвращения Н.А. Заболоцкого в литературу был трудным и болезненным. С одной стороны, ему хотелось выразить то многое, что накопилось в мыслях и сердце за восемь лет и искало выхода в поэтическом слове. С другой — опасение, что его оригинальные идеи будут еще раз использованы против него. В первые годы по возвращении из ссылки в счастливые минуты вдохновения он буквально выплескивал радостные эмоции в стихах, раскрывая секрет счастья творчества, вдохновения, свободного общения с природой («Гроза», «Утро», «Бетховен», «Уступи мне, скворец, уголок»). Затем этот творческий подъем сменился спадом, продлившимся до 1952 г. Редкие стихи («Урал», «Город в степи», «В тайге», «Творцы дорог», 1947) воспроизводили действительность, увиденную Заболоцким на Дальнем Востоке и Алтае. С грустью и иронией он писал о своем двойственном положении.

За последние три года жизни Н.А. Заболоцкий написал около половины своих произведений московского периода. Многие из них публиковались. При жизни поэта наиболее полный сборник (64 стихотворения и избранные переводы) вышел из печати в 1957 г., хотя и он включал далеко не все, что хотелось бы видеть в своей книге автору.

Поэт был чрезвычайно требователен к своему творчеству. Он постоянно работал над стилем произведений, вносил изменения и поправки в них в течение всей жизни. Отрабатывал их поэтику, провозгласив тройственную формулу личного поэтического метода в статье «Мысль — Образ — Музыка» (1957). «Поэт работает всем своим существом одновременно: разумом, сердцем, душою, мускулами, — писал Николай Алексеевич. — Он работает всем организмом, и чем согласованней будет эта работа, тем выше будет ее качество. Чтобы торжествовала мысль, он воплощает ее в образы. Чтобы работал язык, он извлекает из него всю его музыкальную мощь. Мысль — Образ — Музыка — вот идеальная тройственность, к которой стремится поэт».

За несколько дней до смерти, в октябре 1958 г., он составил литературное завещание, в котором указал произведения, достойные, по его мнению, войти в итоговое собрание сочинений.

Н.А. Заболоцкий умер в возрасте 55 лет, в расцвете творческих сил. Вся его нелегкая судьба неразрывно была связана с поэзией, музой-выразительницей его «пытливой души», заставлявшей его совершенствовать творческое мастерство. Именно она позволила ему остаться после смерти в памяти и сердцах почитателей русской литературы.

Домашнее задание

Подобрать дополнительные материалы о жизни и творчестве А.И. Солженицына.

       Прочитать и проанализировать лирику Заболоцкого.