Великая отечественная война 1853–1856 годов

Император велел срочно проложить теле­графную линию в Крым до севастополь­ской крепости. Мои доводы относительно сложности поиска и доставки необходи­мых материалов из Берлина были прерва­ны единственной, преодолевающей все в России фразой: «Этого желает государь!». Линия была построена.

Вернер фон Сименс

«Крымская война показала гнилость и бессилие крепостной России»¹, — вот такие слова нашел для нашей страны друг русского народа Владимир Ульянов, более известный как Ленин. С этим пошлым клеймом война и вошла в советскую историографию. Давно уже нет ни Ленина, ни государства, созданного им, но в общественном сознании события 1853– 1856 годов до сих пор оцениваются именно так, как сказал вождь мирового пролетариата.

Ленин В. И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. — М.: ИПЛ, 1973. Т. 20. С. 173.

59

Запрещенная экономика: что сделало Запад богатым, а Россию бедной

В целом восприятие Крымской войны можно уподобить айсбергу. Все помнят со школьных времен «верхушку»: оборону Севастополя, гибель Нахимова, затопление рус­ского флота. Как правило, о тех событиях судят на уровне штампов, заложенных в головы многолетней антироссий­ской пропагандой. Тут и «техническая отсталость» царской России, и «позорное поражение царизма», и «унизительный мирный договор». Но истинный масштаб и значение войны остаются малоизвестными. Многим кажется, что это было какое-то периферийное, чуть ли не колониальное противо­стояние, далекое от основных центров России.

Упрощенная схема выглядит незамысловато: противник высадил десант в Крыму, нанес там поражение русской армии, и, добившись своих целей, торжественно эвакуиро­вался. Но так ли это? Давайте разберемся.

Во-первых, кто и как доказал, что поражение России было именно позорным? Сам факт проигрыша еще ничего не говорит о позоре. В конце концов Германия во Второй мировой потеряла столицу, была полностью оккупирована и подписала безоговорочную капитуляцию. Но вы хоть раз слышали, чтобы кто-нибудь называл это позорным пора­жением?

Давайте с этой точки зрения посмотрим на события Крымской войны. Против России тогда выступили три им­перии (Британская, Французская и Османская) и одно ко­ролевство (Пьемонт-Сардиния). Что такое Британия тех времен? Это гигантская страна, промышленный лидер, луч­ший в мире военный флот. Что такое Франция? Это третья экономика мира, второй флот, многочисленная и хорошо обученная сухопутная армия. Нетрудно заметить, что союз этих двух государств уже давал такой резонансный эффект,

60

Глава 7. Великая отечественная война 1853–1856 годов

что объединенные силы коалиции располагали совершенно невероятной мощью. А ведь была еще и Османская импе­рия.

Да, к середине XIX века ее золотой период остался в про­шлом и ее даже стали называть больным человеком Европы. Но не стоит забывать, что это говорилось в сравнении с са­мыми развитыми странами мира. Турецкий флот распола­гал пароходами, армия была многочисленна и частично во­оружена нарезным оружием, офицеров направляли учиться в западные страны, а кроме того, иностранные инструкторы работали и на территории самой Османской империи.

Между прочим, во время Первой мировой войны, уже лишившийся почти всех своих европейских владений «больной Европы» победил Британию и Францию в гал-липолийской кампании. И если такой была Османская им­перия на излете своего существования, то, надо полагать, что в Крымской войне она была еще более опасным про­тивником.

Роль Сардинского королевства обычно вообще не учи­тывают, а ведь эта небольшая страна выставила против нас двадцатитысячную, хорошо вооруженную армию. Таким образом, России противостояла мощнейшая коалиция. За­помним этот момент.

Теперь посмотрим, какие цели преследовал противник. Согласно его планам от России должны были быть оттор­гнуты Аландские острова, Финляндия, Прибалтийский край, Крым и Кавказ. Кроме того, восстанавливалось Поль­ское королевство, а на Кавказе создавалось независимое го­сударство «Черкессия», вассальное по отношению к Турции. Это еще не все. Дунайские княжества (Молдавия и Валахия) находились под протекторатом России, но теперь предпо-

61

Запрещенная экономика: что сделало Запад богатым, а Россию бедной

лагалось передать их Австрии. Иными словами австрий­ские войска выходили бы на юго-западные границы нашей страны.

Трофеи хотели поделить так: Прибалтику — Пруссии, Аландские острова и Финляндия — Швеции, Крым и Кав­каз — Турции¹. Черкессию получает предводитель горцев Шамиль², и, кстати, во время Крымской войны его отряды тоже воевали против России.

Обычно считается, что этот план лоббировал влиятель­ный член британского кабинета Пальмерстон, а француз­ский император придерживался другой точки зрения. Од­нако дадим слово самому Наполеону III. Вот что он сказал одному из русских дипломатов:

«Я намерен… приложить все усилия, чтобы воспрепят­ствовать распространению вашего влияния и заставить вас вернуться в Азию, откуда вы и пришли. Россия — не европейская страна, она не должна быть и не будет таковой, если Франция не забудет о той роли, которую ей надлежит играть в европейской истории… Стоит ослабить ваши связи с Европой, и вы сами по себе начнете движение на Восток, чтобы вновь превратиться в азиатскую страну. Лишить вас Финляндии, балтийских земель, Польши и Крыма не со­ставит труда»³.

Вот такую судьбу готовили России Англия и Франция. Знакомые мотивы, не правда ли? Нашему поколению «по­счастливилось» дожить до реализации этого плана, а теперь представьте, что идеи Пальмерстона и Наполеона III во-¹ История дипломатии. — М.: ОГИЗ Государственное социально-эконо­мическое издательство, 1941. С. 447.

² Там же.

³ Трубецкой А. Крымская война. — М.: Ломоносовъ, 2010. С. 163.

62

Глава 7. Великая отечественная война 1853–1856 годов

плотились бы в жизнь не в 1991 году, а в середине XIX века. Представьте себе, что Россия вступает в Первую мировую в ситуации, когда Прибалтика уже в руках Германии, когда Австро-Венгрия располагает плацдармом в Молдавии и Ва­лахии, а турецкие гарнизоны стоят в Крыму. А уж Великая отечественная война 1941–1945 годов при таком геопо­литическом раскладе и вовсе превращается в заведомую катастрофу.

Но «отсталая, бессильная и прогнившая» Россия не оста­вила от этих проектов камня на камне. Ничего из этого не было реализовано. Черту под Крымской войной подвел Парижский конгресс 1856 года. Согласно заключенному договору, Россия теряла крохотную часть Бессарабии, со­глашалась на свободное судоходство по Дунаю и нейтрали­зацию Черного моря. Да, нейтрализация означала запрет для России и Османской империи иметь военно-морские арсеналы на черноморском побережье и держать военный черноморский флот. Но сравните условия договора с тем, какие цели изначально преследовала антироссийская коали­ция. Это, по-вашему, позор? Это унизительное поражение?

Теперь перейдем ко второму важному вопросу — к «тех­нической отсталости крепостной России». Когда речь за­ходит об этом, то всегда вспоминают нарезное оружие и паровой флот. Мол, у Британии и Франции армия была вооружена нарезными ружьями, а русские солдаты — уста­ревшими гладкоствольным. В то время как передовая Ан­глия вместе с передовой Францией давно перешли на па­роходы, русские корабли ходили под парусом. Казалось бы, все очевидно и отсталость налицо. Вы будете смеяться, но в русском флоте были паровые корабли, а в армии — на­резные ружья. Да, флоты Британии и Франции значительно

63

Запрещенная экономика: что сделало Запад богатым, а Россию бедной

опережали российский по числу пароходов. Но позвольте, это же две ведущие морские державы. Это страны, которые на море превосходили весь мир сотнями лет, и всегда рос­сийский флот был слабее.

Надо признать, что и нарезных ружей у противника было намного больше. Это правда, но правда и то, что в русской армии было ракетное оружие. Причем боевые ракеты си­стемы Константинова значительно превосходили западные аналоги. Кроме того, Балтийское море надежно прикрывали отечественные мины Бориса Якоби. Это оружие также от­носилось к числу лучших в мире образцов.

Впрочем, давайте проанализируем степень военной «от­сталости» России в целом. Для этого нет смысла перебирать все виды вооружений, сравнивая каждую техническую ха­рактеристику тех или иных образцов. Достаточно просто посмотреть соотношение потерь в живой силе. Если по вооружениям Россия действительно серьезно отставала от противника, то очевидно, что и потери на войне у нас должны были быть принципиально выше.

Цифры общих потерь сильно различаются в разных ис­точниках, а вот число убитых примерно одинаково, поэтому обратимся к этому параметру. Итак, за всю войну в армии Франции убито 10 240 человек, Англии — 2755, Турции — 10 000, России — 24 577. К потерям России еще добавляют около 5 тысяч человек. Эта цифра показывает число по­гибших среди пропавших без вести. Таким образом, общее число убитых считают равным 30 000¹. Как видите, никако­го катастрофического соотношения потерь нет, особенно

¹ Урланис Б. Ц. Войны и народонаселение Европы. — М.: Издательство со циально-экономической литературы, 1960. С. 99–100.

64

Глава 7. Великая отечественная война 1853–1856 годов

если учесть, что Россия воевала на полгода дольше Англии и Франции.

Разумеется, в ответ скажут, что основные потери в вой­не пришлись на оборону Севастополя, здесь противник штурмовал укрепления, и это приводило к сравнительно повышенным потерям. То есть «техническую отсталость» России частично удалось компенсировать выгодной по­зицией обороны.

Хорошо, рассмотрим тогда первое же сражение вне Се­вастополя — битву при Альме. Армия коалиции численно­стью около 62 тысяч человек (абсолютное большинство — французы и англичане) высадилась в Крыму и двинулась на город. Чтобы задержать противника и выиграть время для подготовки оборонительных сооружений Севастополя, русский командующий Александр Меншиков решил дать бой у реки Альма. На тот момент ему удалось собрать всего лишь 37 тысяч человек. Пушек у него тоже было меньше, чем у коалиции, что и неудивительно, ведь против России выступили сразу три страны. Кроме того, противника под­держивал с моря еще и корабельный огонь.

«По одним показаниям, союзники потеряли в день Аль­мы 4300, по другим — 4500 человек. По позднейшим подсче­там, наши войска потеряли в битве на Альме 145 офицеров и 5600 нижних чинов» — такие данные приводит академик Тарле в своем фундаментальном труде «Крымская война». Постоянно подчеркивается, что в ходе сражения сказалась нехватка у нас нарезного оружия, но обратите внимание, что потери сторон вполне сопоставимы. Да, наши потери оказались больше, но ведь у коалиции был значительный перевес в живой силе, при чем же здесь техническая отста­лость русской армии?

65

Запрещенная экономика: что сделало Запад богатым, а Россию бедной

Интересное дело: и численность нашей армии оказалась почти в два раза меньше, и пушек меньше, и флот врага с моря обстреливает наши позиции, вдобавок и оружие у России отсталое. Казалось бы, при таких обстоятельствах разгром русских должен был быть неизбежен. А каков реальный результат сражения? После боя русская армия отступила, сохраняя порядок, измотанный противник не решился организовать преследование, то есть его дви­жение на Севастополь замедлилось, что дало гарнизону города время на подготовку к обороне. Слова командира британской Первой дивизии герцога Кембриджского как нельзя лучше характеризуют состояние «победителей»: «Еще одна такая победа, и у Англии не будет армии»¹. Вот такое вот «поражение», вот такая вот «отсталость кре­постной России».

Я думаю, от внимательного читателя не ускользнул один нетривиальный факт, а именно — численность русских в сражении на Альме. Почему у противника значительный перевес в живой силе? Почему у Меншикова только 37 ты­сяч человек? Где в это время находилась остальная армия? Ответить на последний вопрос очень просто:

«В конце 1854 г. вся пограничная полоса России была разделена на участки, подчиненные каждый особому на­чальнику на правах главнокомандующего армией либо от­дельным корпусом. Участки эти были следующие: а) Прибрежье Балтийского моря (Финляндия, С.-Пе тер-бургская и Остзейские губернии), военные силы в кото-

¹ Дубровин Н. Ф. История Крымской войны и обороны Севастополя. — С-Петербургъ: Типографiя Товарищества «Общественная польза», 1900. С. 255.

бб

Глава 7. Великая отечественная война 1853–1856 годов

ром состояли из 179 батальонов, 144 эскадронов и сотен, при 384 орудиях;

б) Царство Польское и Западные губернии — 146 батальо­
нов, 100 эскадронов и сотен, при 308 орудиях;

в) Пространство по Дунаю и Черному морю до реки Буг —
182 батальона, 285 эскадронов и сотен, при 612 орудиях;

г) Крым и прибрежье Черного моря от Буга до Перекопа —
27 батальонов, 19 эскадронов и сотен, 48 орудий;

д) берега Азовского моря и Черноморье — 31½ батальон,
140 сотен и эскадронов, 54 орудия;

е) Кавказский и Закавказский край — 152 батальона,
281 сотня и эскадрон, 289 орудий (⅓ этих войск нахо­
дилась на турецкой границе, остальные — внутри края,
против враждебных нам горцев)»¹.

Нетрудно заметить, что самая мощная группировка на­ших войск находилась на юго-западном направлении, а во­все не в Крыму. На втором месте идет армия, прикрываю­щая Балтику, третья по силе — на Кавказе, а четвертая — на западных рубежах.

Чем объясняется такое, на первый взгляд, странное рас­положение русских? Чтобы ответить на этот вопрос, поки­нем временно поля сражений и перенесемся в дипломати­ческие кабинеты, где развернулись не менее важные битвы и где в конце концов и решилась судьба всей Крымской войны.

Британская дипломатия задалась целью перетянуть на свою сторону Пруссию, Швецию и Австрийскую империю.

Восточная война 1853–1856 гг. Энциклопедический словарь Ф. А. Брок­гауза и И. А. Ефрона.

67

Запрещенная экономика: что сделало Запад богатым, а Россию бедной

В этом случае России пришлось бы воевать уже практически со всем миром. Англичане действовали успешно, Пруссия и Австрия начали склоняться к антироссийской позиции. Царь Николай I — человек несгибаемой воли, он не соби­рался сдаваться ни при каких раскладах и начал готовиться к самому катастрофическому сценарию. Именно поэтому основные силы русской армии приходилось держать далеко от Крыма вдоль пограничной «дуги»: север, запад, юго-за­пад.

Время шло, война затягивалась. Почти год продолжалась осада Севастополя. В конце концов ценой тяжелых потерь противник занял часть города. Да-да, никакого «падения Севастополя» так и не произошло, русские войска просто перешли с южной на северную часть города и пригото­вились к дальнейшей обороне. Несмотря на все усилия, коалиция практически ничего не добилась. За все время боевых действий противник захватил небольшую часть Крыма, Бомарзунд на Аландских островах и Кинбурн на Черном море, но при этом потерпел поражение на Кавказе. Между тем в начале 1856 года Россия сконцентрировала свыше 600 тысяч человек на западных и южных границах. Это не считая кавказской и черноморских линий. Кроме того, удалось создать многочисленные резервы и собрать ополчения¹.

А что же в это время делали представители так называ­емой прогрессивной общественности? Как водится, раз­вернули антироссийскую пропаганду и распространяли листовки — прокламации.

¹ Восточная война 1853–1856 гг. Энциклопедический словарь Ф. А. Брок­гауза и И. А. Ефрона.

68

Глава 7. Великая отечественная война 1853–1856 годов

«Написанные бойким языком, с полным старанием сде­лать их доступными пониманию простого народа и преиму­щественно солдата, прокламации эти делились на две части: одни были подписаны Герценом, Головиным, Сазоновым и прочими лицами, покинувшими свое отечество; другие — поляками Зенковичем, Забицким и Ворцелем»¹.

Тем не менее в армии царила железная дисциплина, и мало кто поддался пропаганде врагов нашего государства. Россия поднималась на Вторую отечественную войну со всеми вытекающими для противника последствиями. И вот тут с дипломатического фронта пришла тревожная новость: к Британии, Франции, Османской империи и Сардинскому королевству открыто присоединилась Австрия. Спустя не­сколько дней с угрозами Петербургу выступила и Пруссия. К тому времени Николай I умер, и на престоле находился его сын Александр II. Взвесив все за и против, царь принял решение начать переговоры с коалицией.

Как уже было сказано выше, договор, завершивший вой­ну, получился отнюдь не унизительным. Об этом знает весь мир. В западной историографии исход Крымской войны для нашей страны оценивается гораздо объективней, чем в самой России:

«Итоги кампании мало повлияли на расстановку между­народных сил. Дунай было решено сделать международной водной артерией, а Черное море объявить нейтральным. Но Севастополь пришлось вернуть русским. Россия, ранее за­нимавшая в Центральной Европе доминирующие позиции, на ближайшие несколько лет лишилась своего былого влия-

¹ Дубровин Н. Ф. История Крымской войны и обороны Севастополя. — С-Петербургъ: Типографiя Товарищества «Общественная польза», 1900. С. 203.

69

Запрещенная экономика: что сделало Запад богатым, а Россию бедной

ния. Но ненадолго. Турецкая империя была спасена, и тоже только на время. Союз Англии и Франции не достиг своих целей. Проблема Святых земель, которую он должен был решить, даже не была упомянута в мирном договоре. А сам договор русский царь аннулировал через четырнадцать лет»¹, — вот так охарактеризовал итоги Крымской войны Кристофер Хибберт. Это британский историк. Для России он нашел куда более корректные слова, чем Ленин.

Таким образом, итоги Крымской войны, напротив, дока­зали эффективность протекционистской политики. Благо­даря ей Россия набрала такую силу, что выстояла в борьбе с коалицией сверхдержав феноменальной мощи.

Хибберт К. Крымская кампания 1854–1855. Трагедия лорда Раглана. — М.: Центрполиграф, 2004.

Глава 8

Два Александра и Николай: