2020-09-24
57
Вкладу физиологии в формирование научной психологии была посвящена лекция 7. Этот вклад невозможно переоценить. Естественнонаучно ориентированные физиологи предложили еще один путь поиска оснований психологии. Они – как и психологи, последовавшие за ними – чаще всего пытались найти объяснение природы сознания в физиологическом. Сознание при таком подходе не порождается из ничего, а естественным образом возникает в процессе эволюции. Для этого подхода характерен взгляд: чем выше стоит животное в эволюционном ряду, чем шире у него возможности приобретения индивидуального опыта и обучения, тем совершеннее его нервная организация.
Родственность физиологических и психических явлений известна издавна. К середине 19 в. утверждение, что психическая деятельность обеспечивается физиологическими механизмами, стало для ученых-естественников банальностью. А потому казалось почти само собой разумеющимся, что психика должна объясняться физиологическими законами. Но вот проблема. Её ясно выразил ещё Лейбниц: если представить, что мозг увеличился до размеров целого здания так, чтобы по нему можно было прогуливаться, то и при этом никто не смог бы увидеть в этом здании мыслей. Р. Вирхов 
(1821-1902), мировую славу которому принесло открытие клеточного строения организмов, повторяет эту же идею: «Я анатомировал уже тысячи мозгов, но ещё ни разу не обнаружил душу». А в конце XX в. её повторил генетик Н. П. Дубинин 
(1906-1998): «Сколько бы мы ни изучали строение человека и процессы, идущие в нейронах, мы, даже получив важнейшие данные по нейрофизиологии, не поймем, что такое мысль».
Слайд 10. Поиск оснований в физиологическом: контраргументы
Действительно, изучая физиологический процесс, мы и имеем дело только с физиологическим процессом.
Нельзя найти физиологические основания, позволяющие, например, утверждать, что возбуждение отдельных участков мозга, которое измерено электрофизиологическими методами, и есть искомое осознаваемое ощущение или восприятие. При прямом раздражении мозга человек может испытывать самые неожиданные сознательные переживания – например, ярко вспомнить какой-то эпизод своей жизни, заново переживая окружавшие его в этот момент цвета, запахи и т. д. Связь этого переживания с раздражением данного участка мозга несомненна, тем более, что можно вызывать то же самое воспоминание, снова повторяя раздражение. Но всё же сам исследователь без словесного отчета испытуемого никогда не смог бы догадаться о возникших у последнего воспоминаниях. То, что сознательно переживает человек, известно только этому человеку.
Физиологические процессы характеризуются теми или иными регистрируемыми и измеримыми материальными изменениями мозговой деятельности. Но ведь та же самая мысль, выраженная на русском, японском или французском языках, должна иметь разные нервные корреляты, т. е. по-разному выражаться на языке физиологии. Как по физиологическим проявлениям мы можем понять саму эту мысль или хотя бы определить, что это одна и та же мысль? Ведь психика, как принято считать, отражает не состояние мозга, а внешний мир (Л. М. Веккер 
(1918-2001) называет это корневым свойством психики). Перевод физиологического в психическое не может быть сделан только на основании физиологических наблюдений.
И уж никак нельзя узнать без признания испытуемого, сопровождаются ли те или иные физиологические процессы психическими проявлениями. Наличие психической реакции может быть определено только путем опроса испытуемых о том, что они видели, слышали, чувствовали и т. п. Но с помощью словесного отчета мы узнаем не обо всех психических реакциях, а лишь о тех, которые осознаются и хоть в какой-либо форме могут быть словесно выражены человеком. Другой возможности непосредственного исследования психических проявлений нет.
Слайд 11. Трансформация физиологического в психическое - парадоксальна!
Рассматривая организм человека с физиологической точки зрения, нельзя ни понять работу сознания, управляющего поведением организма, ни доказать само существование сознания. Конечно, психические процессы связаны с физиологическими. Естественнонаучный подход заведомо предполагает, что психика зарождается в недрах физиологического. Тем не менее, парадоксальная трансформация физиологического в психическое требует дополнительного разъяснения. И само это логическое разъяснение не может быть выполнено на физиологическом языке. (Точно так же, как оно не может быть выполнено на языке физики, о чём выше уже говорилось). Так глухой от рождения человек может смотреть, как пальцы пианиста бегают по роялю, но вряд ли потом стоит доверять его рассказу о полученном им музыкальном впечатлении. Физиолог, изучающий сознание только физиологическими методами, находится в положении такого глухого. Ведь он должен трактовать воздействие мазурки Шопена на языке физико-химических процессов, происходящих в нервной клетке!
Критериев «психичности» или «сознательности» физиологического процесса в самом этом процессе не существует. Можно лишь установить связь между тем или иным параметром, характеризующим физиологический процесс, и существованием в этот же момент какой-то психической реакции.
К примеру, известно: если во время парадоксальной стадии сна разбудить спящего, то он, как правило, сообщает, что в этот момент видел сон. Исходя из этих наблюдений, делают вывод о наличии сновидений даже в тех случаях, когда о них нет никаких сообщений со стороны субъекта (например, при изучении сна у животных). Можно даже догадываться о содержании этих сновидений по косвенным признакам – например, по характеру движений, совершаемых, скажем, кошкой во время данной фазы сна. Но непосредственно подтвердить эти догадки невозможно.
