Легенды российских тамплиеров 27 страница

Улетели на короткое время двенадцать Сатлов с земли и снова сидят за громадным круглым столом, беседуя. Говорит один и все согласны с ним, ибо он общую мысль отражает: «Надо, чтобы люди решили опроститься. Пусть уйдут они в леса и пустыни земли. Пусть бросят свою высокую культуру, оставив дежурных для того, чтобы они не давали ей разрушаться. А сами пусть заживут жизнью, близкой к жизни животных, и пусть постараются поднять мир животных, с которыми встретятся, до более высокого уровня. Они снова будут другим приносить пользу и, таким образом, найдут для себя новый смысл жизни».

Опять на земле Сатлы, а люди, среди которых уже появились проповедники массового самоубийства, прислушиваются к проповеди учеников Сатлов и, бросив свои роскошные жилища и высококультурную жизнь, массами отправляются в леса и поля, начинают жить упрошенной жизнью и стараются более или менее близко познакомиться с животными, птицами и насекомыми, чтобы поднять их умственный и нравственный уровень. Кое-чего люди добиваются в этом отношении, как будто приближаются животные к людям по пониманию своему...

Но не долго удовлетворялись люди такой жизнью. Снова скука охватила людей. И снова громадное большинство человеческого рода начало думать о самоубийстве.

Снова собираются вокруг круглого стола Сатлы и снова думают, как помочь людям. Говорит один из них, мысли всех отражая: «Одно остается - надо людям этим больше чувств дать, чем они имеют, для того, чтобы открылись перед ними те неведомые им стороны бытия, которые дадут им новые ощущения и заинтересуют их в продолжении земной жизни». Согласились Сатлы и говорят: «Хорошо. Сколько отдадим людям чувств наших?» Говорит первый: «Отдадим им двадцать одно нам присущее чувство, у нас много останется, а для них этот дар надолго неисчерпаемым богатством станет». Говорит другой Сатл: «Отдадим сорок два наших чувства, с нас и оставшихся хватит». И так каждый из них предлагал отдать людям все большее и большее количество чувств, духам присущих.

Снова говорит первый: «Жертвовать - так полной чашей. Отдадим им все наши чувства, а себе оставим пять чувств». Все согласились.

Опять на земле Сатлы. Видят они, что ходят по земле духи Смерти, и умоляют их люди дать им смерть. Но ждут чего-то духи Смерти и спрашивают Сатлов, что те собираются делать. Узнав, что они решили отдать людям свое великое достояние, улетели с земли призванные людьми духи Смерти.

А Сатлы отдали людям свое великое достояние, и пока каждый из людей не получил 256 чувства Сатлов, не уменьшилось у Сатлов число чувств, им присущих. А когда каждый из людей получил 256 чувств и развернулось перед ним великое разнообразие до сих пор казавшейся скучной жизни, крепко привязались они к ней. И только двенадцать человек, бывшие когда-то Сатлами, высокими духами, бродили по земле, производя на людей, ставших Сатлами, впечатление жалких созданий, обладавших только пятью чувствами.

Глубоко несчастными чувствовали себя бывшие Сатлы. Они избегали тех, кого облагодетельствовали и удалились на необитаемый остров.

Вдруг услышали тихие музыкальные гармонические звуки, услышали, как бы шелест крыльев невидимых, тихое успокаивающее пение доносилось до них. Все мощнее, все сильнее начали они чувствовать себя... И вот у них столько же чувств, сколько ранее было, когда они Сатлами были. Но не остановился на этом их подъем. Все новые и новые чувства становятся им доступными, и двенадцать Сатлов стали полны тихой гармонии, величавого спокойствия и спокойной радости Сверхдухов.

83. САТЛЫ-МОЛНИИ

Рассказывал как-то в кругу собравшихся Сатл-великан:

«Долго неслись мы в пустоте, но постоянно убеждали нас духи Фантазии стремиться все дальше и дальше, говоря, что невероятно прекрасный мир откроется перед нами, шепча, что мы нужны будем в новом мире прекрасном... И вот заблестело вдали за пределами пустот что-то, бесконечность напоминающее. Еще одно усилие

- мы на земле, чуть ли не четверть всей бесконечности занимающей. Земля эта гигантская походит на плоский сосуд, с резко поднимающимся краем, под сенью которого вечный неподвижный холод. Над центром чаши-земли высоко-высоко сияло солнце и, благодаря вогнутости земли, всю ее поверхность равномерно нагревали лучи солнца. Как роскошный сад цвела земля. Миллионы прекраснейших растений и цветов покрывали ее роскошными коврами, и только в местах поселений обитателей планеты не было растительности, пересаженной в те места, где не предполагалось строить здания и проводить дороги.

Города и отдельные жилища жителей этой планеты представляли собой разнообразные постройки, из которых типичными были высокие, до пятисот этажей здания, причем каждый этаж являлся отдельной квартирой. Громадные окна, почти во всю стену, задергивались, когда это было желательным, плотными занавесами, закрывались ставнями, в которых прорезаны были изображения звезд, месяцев, комет и других небесных светил других бесконечностей, и разноцветными, похожими на стекла пластинками были покрыты эти изображения. Другие здания представляли собой двухэтажные постройки, и полом нижнего этажа была в них, покрытая прекрасными живыми цветами земля, по которой были проложены многочисленные тропинки. Крышей верхнего этажа была платформа, на которой было вырезано то же, что и на ставнях домов.

На прекрасных летательных аппаратах влетали жители домов в окна своих жилищ или пользовались для этой цели крыльями, запас каковых имелся при нижних этажах. Кроме того, все этажи соединялись между собой лестницами, которые соединяли балконы, идущие вокруг каждого этажа.

На высоком уровне стояли на этой земле техника и наука, более чем на двадцать тысячелетий опередившие науку и технику земель, зелеными и желтыми солнцами озаряемых.

Очень простой для тех, кто не хотел думать, и высокосложной для думающих была религия обитателей этой планеты. Существует не в человеческом понимании этого слова Божество, и всем людям и животным дано подняться к нему, чтобы опять более просветленными отойти от него. Жизнь вечна для бездушной материи, как бы она ни изменялась, тем более вечна она для духа, с человеком связанного. Искусство стояло на большой высоте. Эти люди умели выделывать автоматы, чрезвычайно похожие на людей. Автоматы эти обслуживали людей, исполняя разнообразные работы, нередко очень сложные. Автоматы, которым придавали форму людей, были носителями силы, которая утрачивалась ими во время поломок. Они настолько походили на людей, что у людей не очень умных появлялась мысль, что эти автоматы - по существу те же люди, а люди - своеобразные, могущие самопроизвольно размножаться автоматы.

Но бывали эпохи, когда точно эпидемии охватывали жителей этой планеты. Многие из них начинали говорить тогда, что духи правдивой фантазии принесли им вести о высоких духах, называемых дномами, даргаллами и так далее.

Что-то вроде выработки продуктов замечалось в этой стране, хотя много чаще все от начала до конца делали автоматы, даже автоматов делали автоматы. Труд по налаживанию автоматов не считали трудом, а чем-то близким к игре-спорту. Высоко ценилось в стране тяготение к умственным занятиям. Чем меньше требовалось мускульной силы при занятиях, чем больше требовалось усилий умственных, тем охотнее занимались таким трудом люди и на физические упражнения смотрели как на необходимую для здоровья гимнастику. Мало было физического труда и много внимания отдавали люди любви, тем более, что они легко и безболезненно омолаживались каждый раз, когда замечали признаки усталости или приближение старости.

Омолаживание производилось путем чего-то похожего на гипнотическое внушение, и во время сна, похожего на гипнотический, микрофаги пожирали в организме ненужную соединительную ткань и не трогали нужных тканей, и хорошо питались во время этого сна устаревшие ткани, снова становясь молодыми и крепкими. А мозговая ткань не старела и оставалась вечно молодой. Любовь вспыхивала между мужчиной и женщиной неожиданно быстро и всецело и крепко охватывала людей. Они почти всегда были вместе и не расставались. Им нельзя было разлучаться хотя бы на день, иначе они забывали, что любят друг друга, и встречались друг с другом уже как чужие. Если один из влюбленных хотел расстаться со своим супругом или своей супругой, он, уйдя из дома, не возвращался домой в течение десяти часов, уходя в далекую часть города, где гулял по Аллеям Разлуки. Если через десять часов разлуки муж и жена встречались, они смотрели друг на друга, как чужие, и только в редких случаях сходились в брачном союзе.

Люди этой земли умирали совсем не так, как обитатели других земель. Как мы уже говорили, они омолаживались, становились совсем иными: пятидесятилетние, например, получали омоложенные тела, подобные телам шестнадцатилетних. Это и называлось смертью телесной, и другой смерти эти люди не знали. Так они жили, а если кому- либо казалось, что он достиг всего, чего мог достигнуть, если ему казалось, что он скучает от жизни, такой человек уезжал в одно из пустынных мест, где сотнями лет не видел людей, приезжая к ним и призывая их только тогда, когда хотел обновить стареющее тело. И такой пустынник, додумавшись до чего-нибудь, что казалось ему интересным и важным, учителем или проповедником возвращался в мир и проповедовал свое учение. Поэтому на этой планете тысячи философских систем излагались разными учеными, и каждая из них заинтересовывала то одну, то другую группу населения...

Ходят Сатлы по этой земле, присматриваются к жизни ее обитателей и не знают, что делать. Неужели идти на помощь покинутым супругам для того, чтобы для них легче протекли те немногие часы разлуки, в течение которых они чувствовали себя покинутыми? Но ведь вовсе не несчастными были покинутые люди. Неужели бессмысленным был прилет Сатлов?

Но недолго присматривались они к жизни земли, которую считали жизнью замирающей, лишенной борьбы и интересов. Внезапно безотчетная тревога охватила ее жителей. Тревогой были охвачены и Сатлы. Как будто кто-то приказывал им и людям сделать то или иное, совершенно не считаясь с теми, кому давались приказания. Сопротивляющимся казалось, что их пытают и бьют, а иногда их действительно схватывали такие же, как они, люди и мучили.

Впрочем Сатлы легко нашли защиту. Они поняли, что на них нападают злые невидимые джины, и каждый раз запаяв осмелившихся нападать на них духов в медные кувшины, бросали эти кувшины в море. Догадались, хотя и не сразу, джины, что по земле ходят какие-то существа, которых нельзя трогать, к которым нельзя прикасаться, с которыми нельзя разговаривать посредством людей, покорившихся джинам. К тому же все покорившиеся люди ненавидели тех, в которых вошли джины, пользовавшиеся телами людей.

Страшно возненавидело человечество одну миллионную часть свою, в которую вошли джины. Все захватили в свое распоряжение джины. Точно из милости давали они людям, людьми же созданное и приготовленное. Учили они людей сами и через учеников своих, что прекрасно жить людям, находясь в полном рабстве у джинов, и в скором времени так выдрессировали значительную часть людей, что те охотно надевали на свои головы желтые колпаки - знак добровольной отдачи себя в рабство джинам. Принципы рабства открыто проповедовались как что-то полезное и прекрасное. Невероятные глупости и пошлости выдавались за высокое учение и, говоря в некоторых случаях о глубокой подлости, люди-джины, величали ее добродетелью, а говоря о прекрасных, тысячелетиями выработанных людьми условиях существования, о достойном человека существовании, называли эти условия «предрассудками негодяев»... Все перепутали они и их слуги в диком хаосе бессмысленных утверждений, опирающихся на нелепейшие учения. Где низость, где добродетель, где глупость, где ум, где черная грязь, где яркий свет, - все это перепуталось в головах бедных людей, и жадно начали сосать у них кровь подлые джины. С невероятной жестокостью уничтожали они им не повинующихся.

Джины набрали себе обширные гаремы из женщин, быстро обращенных ими в самок. Они глубоко оподлили тех, кого захватили в детском возрасте, и грубейшим гипнозом выбили из голов людей представление о всем великом и благородном. Бедные, захваченные детьми и юношами люди были обращены ими в стада полу-сви- ней, полу-людей. Разговорами, подлой литературой, примерами было создано такое настроение, что люди мало чем стали отличаться от глупых обезьян, жадно стремящихся к смешанному сожительству полов. И весь этот строй держался диким инквизиционным террором, освящаемым лживым и нелепым пустозвонством.

Первое время Сатлы растерялись. Перебить, уничтожить этих негодяев? Но это значило бы подражать им, делать то, что они сами постоянно делали, стать такими же гадами, как эти примитивные насильники. Поднять против них восстание? Но прежде, чем победят восставшие, джины выпьют озера крови, усмиряя восстание, оподлят бесконечное число людей, сделав их убийцами беззащитных. Бросить джинов в Ничто все поглощающее? Но кто согласится предавать их такой сверхсмерт- ной казни, когда все Сатлы против простейшей смертной казни всегда и везде были? Противна, невыразимо противна такая борьба...

Высоко над солнцем блестящим собрались Сатлы и совещаются. «Не дать ли нам бой джинам? Но ведь если мы уничтожим всех прибывших, новые их места займут. Перевоспитать людей? Сделать их неспособными подчиняться джинам? Да. Но едва ли не мирны лет пройдут прежде, чем мы дождемся хотя бы слабого успеха. Одно остается: позовем духа Великой Любви и Жалости..».

Эон Великий с его сверхокеаном доброты и жалости появился на призыв Сатлов, но как ни мощна, как ни прекрасна была Его проповедь, она меньше, чем на других землях, имела успех, и остерегались джины пролить Его кровь жертвенную. Исчез Эон Великий с земли, на которой так недолго был Он, исчез, так как она не приняла Его жертвы. Но много раз на вечерних собраниях совещались с Ним Сатлы и не согласились на Его предложение погибнуть, бросив семена добрые в души людские.

«Мы понимаем Твое предложение и его величие, - говорили они, - но, смотри, лишены света учения Твоего те земли, на которых Твои братья учили. Жестокосердый род людской не поддается ни молитве, ни посту, ни жертве. Конечно, не бесплодны жертвы и молитвы ваши, благодаря им лучше становится человечество. Но мы не хотим ждать. Прости и оставь нас! Для нас непосильно чистое учение Твое, и не можем мы так на страдание смотреть, как Ты смотришь; не хотим мы, чтобы люди страдали и провозглашаем учение наше: не надо страдания людей для того, чтобы спаслись люди. Но мы, духи, можем страдать для того, чтобы спаслись люди».

Долго совещались Сатлы после того, как ушел от них Эон Великий, передавший им свою непреклонную волю спасти людей и обещавший в другом аспекте явиться, если им не удастся взятая ими на плечи тяжелая задача. И вот говорит один из Сат- лов, все сказанное резюмируя: «Ничего не можем сделать мы стараясь в нашем аспекте. Мы не можем прогнать зло и горе несущих джинов, так как в какое бы существо мы ни обращались, как бы ни были отвратительны те, с кем мы вступаем в борьбу, нас охватывает жалость каждый раз, когда мы боремся, хотя и с отвратительными насильниками. Вот и теперь: выловили джины кувшины из океана, те, в которых были заключены их друзья, и снова издеваются над людьми, постоянно осуждая в других то, что сами делают. Мы уже решили, что против них нельзя поднять восстание. Что же делать для того, чтобы избавиться от их угнетения? Ведь мы неспособны на жестокость, а без нее нельзя справиться с этими безобразниками. А разве надо справиться с ними? Разве нельзя оставить их идти их путем, а самим своим путем идти? Нельзя, жалко людей. Недостойно нас уступать темной силе, тупой и свирепой, подлой и глупой. Но если мы не можем бороться с ними, если мы не знаем никого, кто мог бы бороться с ними, то остается только одно: нам самим превратиться в такую силу, которая могла бы уничтожить злодеев и насильников, и никогда бы не раскаялась в сделанном и ни на минуту не отступила бы от своей работы». - «Ты что-то страшное говоришь. Неужели мы должны стать немыслящей материей, и к тому же, материей, джинов уничтожающей?» - «Да, нет другого пути. Все согласны?»

- «Да, все». - «Но знайте: если мы проделаем обратный путь от духа к материи через распад на электроны и атомы, а потом через превращение их в электроны и атомы самой материи, нам, отказавшимся от права первородства, не будет возврата, мы останемся без духовной материи навсегда. Так говорят нам силы высокие и так будет».

«Да будет так!» - ответили Сатлы и обратились в колесницы, из молний построенные, со стоящими на них из молний сотканными вооруженными возницами-вои- нами, которые убивали джинов, испепеляя их и далеко за пределы бесконечности выбрасывая пепел их. А иногда не имеющие духовного ядра молнии гнали джинов из пределов бесконечности, обжигая их огнем своим. И все джины исчезли.

Остались люди, джинами испорченные и джинами не испорченные. Отлетели к солнцу, но не достигли его молнии, сознания лишенные. Исчезли Сатлы. Но вот на землях появились существа, похожие на богов, как их люди представляли. Сразу же начали они искать Сатлов и узнали, что они в молнии превратились. И решили они вернуть Сатлам их силу и блеск. Трое из них на земле остались и помогли человечеству перейти в лучшие обители, новыми высокими чувствами людей одарив. И когда после тысячелетий жизни, в течение которых люди исправились и все нашептывания джинов исчезнувших забыли, перенесли их вновь явившиеся в новую бесконечность. А поднявшись к Сатлам, увидели молнии бессмысленные, ибо, выполнив задачу свою, неосмысленной материей стали Сатлы. Старались Эоны возвратить им утраченное, ими в жертву принесенное духовное начало. Но все эти попытки были тщетны. Горько заплакали Эоны, и подали слезы их на молнии неподвижные. Едва падала такая слеза на молнию, она в Сатла превращалась. И за веселым пиром, за круглым столом собрались Сатлы, пригласив на пир и Эонов. Но в середине пира вспомнили Сатлы, что они выбросили далеко испепеленных и обожженных джинов. Покинули они пир и принесли джинов на землю покинутую, помогли их пепел в тела превратить, их уголь телами сделать, и стали жить джины на земле покинутой, поняв, что не получилось для них добра от попытки зло сотворить; поняв, что без такого зла они гораздо скорее высот достигли бы и не ушли бы, хотя и на время, в низы.

Сатлы возобновили свой прерванный пир веселый, а Эоны побыв немного с ними, ушли на землю, джинам помогать подниматься.

Кончил свой рассказ Сатл-великан, и его спросили: «Не был ли и ты в числе в молнии превращенных?» И ответил Сатл-великан: «Да, был. А сюда пришел рассказать вам то, что вы слышали, и звать вас с собой туда, где находятся бесконечности, о которых никто из известных нам не слыхал».

84. СИРАРЕНЫ

За круглым столом собрались двенадцать рыцарей, и один из них рассказал о том, что узнал в походе: «Это была не равнина, ибо через каждые сорок ор, который равняется почти сажени, она пересекается широкими и глубокими ущельями. Иногда встречаются более широкие и длинные площадки. На этих площадках, в своеобразных жилищах живут похожие на людей существа - сирарены. На дне оврагов нельзя жить: там слишком густая атмосфера, плотность которой равняется половине плотности воды. Спускаясь почти отвесно, склоны обитаемых сираренами площадок сходятся на глубине 40100 ларс (ларса - мера, равная росту человека), и образуют гигантские воронки, на дне которых имеются площадки, приблизительно в полквадратного аршина каждая.

Обитатели этих небольших плоскогорий живут в помещениях, напоминающих по внешнему виду храмы готического стиля, встречающиеся на землях изумрудного цвета. Но эти дома построены из камней, блистающих как алмазы, хорошо ограненных, и на крышах этих домов были устроены небольшие площадки. Красивые ажурные мосты соединяли между собой вершины гор, и по этим мостам развозились по жилищам необходимые изделия и пищевые продукты, приготовляемые жителями из земли, воды и воздуха. Кое-где были настланы между площадками полы из металла, в изобилии добываемого из рвов описанной страны. Таким образом получались большие искусственные площадки. На этих площадках сирарены давно уже построили фабрики, приготовляющие разные изделия и припасы, которые и распределялись между жителями страны. Излишки изделий складывались в особо приспособленные гигантские воронки, о которых была уже речь.

По некоторым из оврагов текла жидкость, похожая на воду, но более густая, чем вода земли изумрудного цвета. Сирарены не только ходили, но и летали на искусственных крыльях, которые давно уже заменили у них неуклюжие аэропланы. Люди этой страны не умирали, но когда-то, мирны лет тому назад, они исчезали, надев особо сильные крылья могучего механизма, поднявшись вверх с площадок-крыш своих домов. Многие из них не возвращались, но еще большее число улетавших тихо опускалось на землю, и когда их спрашивали, почему они вернулись, отвечали, что им помешали подняться так высоко, как они хотели, какие-то странные и сильные существа, находящиеся за потоком ледяной воды, высоко-высоко над землей протекающей.

Пройдя через поток воды ледяной, сирарены встречались с этими, в верхах сущими, и последние, постоянно о чем-то думая, изживали свою, малопонятную для прилетавших к ним жизнь. Но столько же, если не больше, жили они, переживая в мышлении свою старую жизнь. Через громадные, но для них быстро пролетавшие промежутки времени, они начинали понимать, как надо было жить на земле сираре- нов, откуда они когда-то ушли, и на новой родине, где вторым рождением как бы рождались они. Они понимали, что чрезвычайно быстро летело у них время, говорили, что «время у нас украдено», так что непонятно было радовались они или печалились, говоря о потере времени. Эти существа, говорившие, что и они были когда- то сираренами, не пропускали подняться выше явившихся к ним сираренов и настойчиво советовали им возвратиться в низы и жить возможно более совершенной умственной жизнью. Они говорили, что к сираренам земли придут или прилетят некие могучие духи, и что с ними легче и скорее поднимутся сирарены в верха несказанные.

«Такова наша религия», - говорили одни сирарены, «или суеверие», - добавляли другие, но никто уже не хотел в верха подняться.

Духи Фантазии принесли Сатлам весть об этой странной земле, и двенадцать Сатлов полетели на землю сираренов, желая узнать, где находятся потерявшие время и желая помочь тем, кто хотел бы, но не смеет подняться.

Так двенадцать похожих на сираренов людей появились на отдаленном от населения плоскогорье и постепенно познакомились со многими жителями страны. С тех пор, как сирарены перестали подниматься вверх, здесь перестали рождаться дети. После немногих проведенных на земле сираренов лет, Сатлы кликнули клич, предлагая желающим подняться вместе с ними и обещая вернуться вместе с ними назад для того, чтобы уведомить оставшихся о том, что будет познано поднявшимся. Только четверо сираренов решились на полет, все же остальные отказались.

Высоко поднялись в верха три Сатла и четыре сирарена и встретили поток ледяной, пробив проход в котором, очутились в мире сущих в верхах. Те отказались пропустить далее поднявшихся и предложили им или остаться с ними, или назад отправиться. Но Сатлы опоясали себя и сираренов огненными сферами и легко прошли через полчища в верхах сущих. Снова встретили они препятствие: толстый, бесконечно тянущийся слой льда пересек им дорогу. Путешественники пробили толщу льда и очутились в обителях Неведомых. Не слышали Неведомые слов, не имели ощущений вкуса, осязания и обоняния, только тускло, бескрасочно видели они окружающий их мир. Но Сатлы поняли, что эти существа, жившие когда-то на земле, а потом в обителях, сущих в верхах, имеют больше чувств, чем утерянные ими. Двенадцать новых чувств имеют они и своими очами могут видеть все, что захотят увидеть. Понимают Сатлы, какими чувствами владеют эти существа, и видят, что высоко живущие обладают способностью жить в далеких мирах почти что реально, то есть от реальной ничем не отличающейся жизнью, а тела их оставались в их же мире и казались погруженными в сон.

«Где сон? Где явь?» - с трудом разбирались на верхах высоких жившие и нередко тосковали, ожидая новой жизни в обителях светлых Редов. Шестьсот раз в течение того времени, которое году земли изумрудной равняется, прилетал к ним светлый Ред и уводил с собой в свой прекрасный мир двенадцать на верхах высоких живших. Их место занимали другие двенадцать, ниже слоя льда живших. А так как двенадцать мирн сущих на верхах высоких насчитывалось, то бесконечно далеким казалось продвижение в обители Редов для всех, в верхах высоких живших.

Говорили Сатлы: «Зачем отказываетесь вы от реальной жизни, зачем тратите вы время на жизнь, в снах проявляющуюся, на жизнь ирреальную?» Отвечают им на верхах высоких живущие: «Не все ли равно, реальна или ирреальна жизнь живущих? Вы были бы правы, если бы могли указать на какое-либо дело, которое надо было бы нам в жизни реальной делать и какое мы не могли бы делать в жизни ирреальной. Но так как ни в той, ни в другой жизни у нас нет иного дела, кроме жизни самой, то не все ли равно, реальной или ирреальной жизнью живем мы?» - «Вы всего достигли в жизни вашей? Вы все равно счастливы или равно несчастны?» - спрашивают Сатлы. - «Не понимаем, - слышится ответ. - Не знаем, что значит быть счастливыми или несчастными. Не знаем, что надо делать, чтобы скорее и в большем числе в стране Редов очутится».

Замолкли Сатлы, тем более, что прилетел Ред и стал собирать двенадцать на верхах высоких живущих, и обратились к нему Сатлы с вопросом, почему так мало берет он с собой, и слышат ответ: «Я не в силах перенести большее число их». - «Почему не пригласишь на помощь других Редов?» - «Да потому, что нас не хватает для более широкого обслуживания громадного числа обителей». - «Мы поможем тебе», - говорят Сатлы.

В течение года шестьсот раз Ред и Сатлы могучие переносили в прекрасный мир живущих в верхах сущих, которые поднимались на место ушедших. Уведенные Сатлами остановились на краях громадной пропасти и, давно ждать привыкшие, ждали. А Ред, звезда ясная, неустанно переносил других через пустоту пустот.

Последние из живущих в верхах перенесены были к пустоте пустот, мир Редов отделяющей, и увидели Сатлы, что долго придется Редам переносить собранных. Тогда они как-бы мост из своих тел сделали, перекинув его через пропасть, и перешли в обители Редов все, на краю пустоты пустот собравшиеся. Раздвинулись перед перешедшими пустоту-пропасть ряды спокойных, с головы до ног вооруженных Ре- дов, зорко вглядывавшихся в даль и кого-то поджидавших. Они окружили Сатлов и просили их остаться недолгое время на границе вместе с ними, так как несутся на них враждебные полчища, желающие помешать проникновению в обители Редов тех, которые были приведены Сатлами.

Проводники-Реды увели поднявшихся в обители знанием блистающих, а Сатлы встали впереди стоящих на страже и на глазах всех превратились в Сатлов-гигантов, ибо из этого рода они были.

Но вот вдали, из пустоты пустот показались темные пятна, и скоро стали видны зарницами озаренные великаны надменные, тьму с собой несущие, и черные, как вечная ночь, черные Реды. Остановилось все это воинство, увидев троих Сатлов. «Почему вы здесь? Мы не хотим воевать с вами!» - кричат им герольды нападающих. - «Мы тоже не хотим, не вынуждайте нас», - отвечают Сатлы, и назад поворачивается темное воинство, смеясь над Редами и прославляя Сатлов.

А знанием блистающие встретили к ним явившихся, говоря: «Придите во имя Света Тихого, вы, в низах страдавшие!» - «Вы братья наши, - говорят другие, - примите наш подарок: да будет и у вас 16 чувств, и будьте равны нам в светлом мире нашем: он же и ваш отныне». - «Мы не вернемся назад? В вашем мире прекрасном останемся? Как и чем спасены мы?» - спрашивают вновь прибывшие. Светом ровным сияя отвечают им Реды: «Вы хотели быть у нас, а сильное желание исполняется. Спали с вас цепи, которые мешали вам к нам продвинуться, идите в какую хотите из обителей наших». Разошлись поднявшиеся по безграничным обителям Редов, а небольшая часть их была принята в ряды вооруженных стражей.

На землю сираренов вернулись три Сатла и четыре с ними бывших сирарена. Не тихим разговором, а громовым раскатом загремела в низах проповедь вернувшихся. Они учили, что в мирах и веках существует закон возмездия, что чем больше зла делал сирарен, тем труднее и медленнее изживаются злые деяния в мирах иных, что в мирах этих мучиться будут кошмарными воспоминаниями зло делавшие. Они говорили, что долго мучились в высотах сущие прежде, чем относительно спокойной жизни достигли все, в высотах существовавшие. Сатлы и четверо сираренов учили сираренов новым заповедям, и вот десять из них:

1- я     заповедь сираренов: «Если Бог есть (а Он есть), сирарен не может дать Ему определения. По своей сущности Бог настолько непостижим для сирарена, что является для него прежде всего не-сущим, ибо нет Ему подобия среди сущих».

2- я     заповедь: «Бог пантеистов - не Бог, а природа; боги язычников - это плохие или хорошие люди, или животные, или воплощенные идеи. Бог непознаваем, только хилиадная часть Его тени как-то влияет на сираренов, да и то только тогда, когда Он велит осенить их частицей Своей тени».

3- я     заповедь: «Не довольствуйся достигнутым - ищи большего. Пока живешь здесь, наслаждайся жизнью, не делая другим зла. Пусть эти наслаждения не мешают делать тебе добро».

4- я     заповедь: «Не обижай других и создай такой общественный строй, чтобы у живущих не осталось бы стимула грешить, то есть, зло делать».

5- я     заповедь сираренов: «Три дня делай дела свои и радостям жизни предавайся. День же четвертый отдавай на служение ближним своим, помня, что все сирарены и все, что одушевлено, - твои близкие».