2020-09-27
55
Появились перед духами Легов Араниды, и спрашивают их духи Фантазии величавой: «Скажите, не знаете ли вы, где находится Эон Красоты?» И слышится ответ: «Нам кажется, что мы ощущаем его близость, когда погибает наша рассана в борьбе с Ничто, но где Он - не знаем».
Не удовлетворились Леги и духи Фантазии ответом Аранид прекрасных и перенеслись в царство странное темных Арлегин светозарных. Прекрасные, надменные, но высоким умом не блещущие, ответили они небрежно на вопрос духов Фантазии об Эоне: «Да, всегда с нами и возле нас Эон Красоты пребывает! Только не дано вам видеть Его самого - любуйтесь на нас, Его красоты отблеск воплощенный, и будьте довольны этим». Но замечают Леги и духи Фантазии величавой, что темнеют, произнося эти слова Светозарные, и понимают, что лживы слова мрачной красотой блистающих.
Собрались Леги и их спутники лететь в обители чарн далекие, и говорят они между собой: «Рано еще в космосы наши весть посылать о неудачах. Дух высокий веет, где хочет, и возможно, что именно в космосе чарн найдем мы Эона Красоты».
В космосе чарн Леги и духи Фантазии, расправившие свои поблекшие крылья, снова цветами яркими радуги заблестевшие, спрашивают: «Где Эон Красоты?» Разные получают они ответы, но ответа точного нет, нет ответа ясного. Подходят к ним какие-то духи странные, едва видимые в стране чарн, и говорят: «Прибыли к нам Мудрые, на окраинах Третьей бесконечности живущие. Их спросите». Нашли их духи Легов и спрашивают: «Где Эон Красоты?»
Внимательно поглядели Мудрые на лишившихся тела астрального и отвечают им: «Мы скажем вам! Четыре Высоких Эона над всеми бесконечно стояли: Эон Любви, Эон Мудрости, Эон Воли и Эон Красоты. Когда не было времени, Эон Любви отдал всю свою Любовь Эону Красоты, но и на атом не уменьшилась Его Любовь от этого. Эон Мудрости отдал Эону Красоты всю свою Мудрость, но от этого ничего не потерял. Эон Воли отдал Ему целиком всю свою Волю могучую, но и она, всецело слившись с Эоном Красоты, всецело же у Эона Воли осталась. Так Эон Красоты Любовь, Мудрость, Волю и Красоту объединяет, поэтому и Высшей Красотой является».
Слушают и понимают Леги, а духи Фантазии величавой спрашивают: «Не зовут ли на землях Эона Любви - Христом, Эона Воли - Отцом, а Эона Мудрости - Софией? Тогда Эон Красоты мистической будет для них Духом Святым».
И отвечают Мудрецы: «Ты сказал!» - «Все Они - Эоны названные - Бога образуют?» - «Их Богом считают, как Бога ангелом считали когда-то, как Богом даже темные силы считали, но Элоим Единый выше и вне Лестницы мистической пребывает. Они же, названные, Эоны могучие и Эон Красоты, - в ряду их. Через Эонов своих Он везде веет, где Свет мистический светит...»
В свой мир из мира чарн прилетели Леги, рассказали об Эоне Красоты, и странное случилось с ними, потому что снова получили они свои астральные тела, и весело праздновали их возвращение духи Светлые.
91. ХРИСТОС НА ГОЛУБЫХ СОЛНЦАХ
Мисаил: «Ты можешь рассказать нам легенду гностиков об Учителе в другом мире?»
Натан: «Конечно, слушайте рассказ».
Он явился на землю, освещаемую голубым солнцем. Никто не знал, откуда Он пришел. Говорили только, что Он долго жил в какой-то, скрытой в лесах общине. Он пришел в город, и за Ним шли десять учеников Его. Город назывался «Блеском» и в нем было десять тысяч жителей, так что он был самым большим городом во всей стране с ее ста тысячами городов и селений. В Арлесине люди жили в небольших городах, но они быстро преодолевали пространство, и в течение короткого промежутка времени из отдаленнейшего города могли прибыть в Блеск.
Ученики звали Его «Добрым» и один из них, Эниор, получивший образование, которое редко кто имел, снял для собрания, где обещал говорить Учитель, громадную залу, вмещавшую все взрослое население города. Если кто-либо говорил в этом зале, его речь была слышна во всех залах городов Арлесины.
Учитель говорил в первый раз, но Он знал, что Им интересовались в глубине мышления своего все собравшиеся.
«Напрасно смущаются те из вас, - говорил Он, - кто чувствует себя людьми и только людьми, не ощущая в себе веяния Божественного начала. Для вас также открыты ворота в Храм прекрасный, для вас также приготовлены пути к высотам великолепным. Надо только с добротой относиться ко всем тем, с кем вы встречаетесь; надо только не делать им зла и не причинять горя, и вы высоко подниметесь, и все будете жить так же хорошо, как живут веяние Божественного начала ощущающие. А вы все, чья жизнь так неудачно сложилась, почему вы с чувством обиды и горечи помышляете о ней? Помните, что не кончается ваша жизнь на земле этой. Раскроются перед вами двери других обителей, где получите вы утешение полное, где за горе, вами испытанное, радость светлую получите и о горе своем забудете.
Не смущайтесь словами о том, что только до смерти на этой земле ваша жизнь продолжается. Когда засыпает сном смертным ваше тело, то отлетает от него душа ваша, а вместе с ней отлетает и то тело, которое вы не ощущаете вашими чувствами немногими. Оно, это тело новое, создалось и окрепло вокруг души вашей. Как тело физическое появляется и растет в связи с питанием физическим, так развивается и рост вашего тела астрального в связи с питанием душевным. И смерть тела первого есть освобождение тела второго. Что из того, что вы не видите его? И слепой не видит красок, не видит предметов его окружающих, но, тем не менее, существуют и краски, и предметы, и звезды на небе, которых не видит слепой. Час придет, и вы прозреете. Астральное тело ваше увидит многое, чего не видит, пока господствует тело физическое. И то, что не видно - оно простым мышлением ныне кажется. Но знайте: утешитесь все вы, обиженные, и простите обидчиков ваших.
А вы, за полученные обиды не мстящие и мстить не желающие, вы, простить зло вам причиненное всегда готовые, - вы войдете после смерти в тот край обетованный, который для вас только приготовлен, в котором не встретитесь вы с обидами и огорчениями. Вы заживете там жизнью, полной красотой духовной, и только когда сами пожелаете уйти в миры другие на борьбу со злом и неправдой, только тогда покинете вы землю новую.
А вы, чьи сердца кровью обливаются, когда вы с неправдой встречаетесь, вы, которые алчете и жаждете правды, - вы будете счастливы, ибо правда миры завоевывает, и в мире высшем вы встретитесь с правдой сверкающей. А пока и здесь приближается царство правды высокой, и здесь стремятся живущие к правде, и даже ложь низкую стремятся за правду выдавать. А правда указывает, что жить следует никого не обижая, всем доброе делать, никого не заставляя на других работать, наоборот, стараться самому для всех, в том числе и для себя и своих работать. Жить по правде - это значит жить так, чтобы все были довольны жизнью своей. Тот, кто алчет правды, тот ее руководительницей жизни своей делает, и тот не боится над правдой издевающихся...»
Многое говорил Он, а потом разошлось собрание многолюдное. Он скрылся в загородном жилище одного из учеников своих и как-то раз задумался о той жизни, на которую обрек себя. В это время постучался некто в комнату Его, и едва встал Учитель, как к Нему вошел неизвестный и произнес: «Разреши мне поговорить с Тобой. Я тоже бывал в высотах, но Ты был еще выше меня. Скажи мне прежде всего - почему Ты так беден, почему бедны Твои ученики? Но погоди отвечать мне. Я знаю, что Ты мог быть богат, что могли быть богаты ученики Твои. Надо устроиться так, чтобы без труда могли быть сытыми, а затем могли бы и благоденствовать люди». Отвечает ему Учитель: «Труд может быть радостным и будет таковым. Незачем отказываться от труда. Труд же чрезмерный - зло, как и злом является чрезмерная праздность. И если ты советуешь мне учить людей отказываться от труда, то напрасны слова твои. Я не хочу зла людям, не хочу видеть людей, забывших, что труд высоко поднимает человека над бездельником - их же и так много среди богатых мира сего».
Говорит Ему незнакомец: «Зачем носишься Ты постоянно с мечтами несбыточными? Почему всегда говоришь о какой-то жизни высокой и возвышенной? Брось все это! Забудь об этом учении Твоем! Опустись в низы к жизни действительной, живи, как все люди живут, а не как считают нужным жить. Ведь как бы ни жил Ты - не уронишь Ты своего достоинства и останешься тем, кто Ты есть». Отвечает ему Учитель: «Зачем я буду жить так, как все люди живут, а не так, как считаю нужным жить?»
Говорит Ему пришедший: «Ты не меньше моего знаешь. Смотри, сколько царств в мире. Смотри, как многочисленны они. Как велика слава властителей их. Я сделаю Тебя властителем всех царств этих. Но, конечно, Ты понимаешь, что без лжи и жестокости нельзя властвовать. Хочешь ли слушать внушения мои, хочешь ли быть величайшим из царей?» Отвечает ему Учитель: «Прекрати разговор этот, он бесполезен для тебя. Только абсолютно доброму началу служу я и только его законы выполняю». Снова говорит Ему незнакомец: «Отчего Ты не хочешь научиться устроить так, чтобы все люди без труда могли быть сытыми и иметь все, что бы они ни захотели получить?» Отвечает Учитель: «Только то имеет цену для людей, цену настоящую, что они трудом добывают. А то, что они без труда достанут, не имеет цены для них. Но не в этом дело. Помимо пищи телесной, пища духовная и пища душевная имеется, и надо, чтобы без этой пищи люди не остались».
Удалился незнакомец, и снова со своими думами остался Учитель. Опять собрались люди в зале громадном и просили одного из учеников Его позвать Учителя. Пришел Учитель и говорит: «Самое драгоценное благо для человека, раз он не умирает от недостатка материальных продуктов, самое ценное благо - это свобода. Свобода мыслить так, как можешь и хочешь, свобода говорить все, что считаешь нужным. Свобода собираться вместе для чего угодно. Свобода верить во все, что считает верующий истиной. Свобода не верить в то, что против воли человека навязывается. Вы знаете, если нет свободы слова, все время говорят глупые и негодяи, и к их словам волей-неволей начинают прислушиваться люди. Слова глупцов не встречают противодействия в умных, и торжествует глупость велеречивая. Свобода - свет, и ее боятся только ночные хищники. Не любят ее глупые и злые, и чем подлее они, тем настойчивее преследуют друзей свободы, то есть, света. Нет свободы - нет ничего хорошего. Рабы всегда будут несчастны, и для них и для господ только низменные удовольствия существуют. Скоро и господа и рабы кровожадными становятся. Нет свободы - нет и людей: куклы и самки вместо женщин; болваны и самцы вместо мужчин. Без свободы нет жизни, есть только прозябание да деятельность животного организма. Нет и юности в стране рабов - без времени становятся они стариками от рождения, занятые угождением или спесью наполненные, а не рвущиеся к свету, осиянные свободой люди. Все гниет в стране рабов, и от заразы в ней трудно дышать свежему человеку. Но гиены, шакалы и стервятники справляют в ней свои дикие пиры. Безмерная наглость наверху и безмерная злоба внизу - таковы основы жизни в стране господ и рабов. Но не бойтесь, что свобода будет убита. Не раз распинали ее и побивали камнями, не раз жгли ее на кострах и топили в воде. Она постоянно воскресала все более и более прекрасной и сильной. Не смогли пожрать свободы псы прокаженные, и не пожрут ее никогда. Где рабство, там и ад. Где ад - там животные, злым началом взлелеянные и все светлое пожирающие, любящие о добре и благе всех говорить, всем жизнь коверкающие и многих мучающие. Здесь вечный плач и скрежет зубовный, ад на землях многих. Только лярвы грязные, забывшие, что они лярвы суть, хорошо чувствуют себя, пока не ударит в них молния невидимая, пока не познает их внутреннее «я», что они не сумели использовать моменты жизни, которые им были даны для того, чтобы в верха стремиться. А когда они осознают весь ужас и стыд, ими содеянного, тяжелая тоска объемлет их. Пожалейте их, они несчастнейшие из несчастных, ибо тяжел закон возмездия, ибо в мирах иных все муки, ими замученных и ими мучимых, переживут они, прежде чем в верха попадут. Они на землях ад создали и, создав его, в других мирах для себя муки адские приуготовили...»
«Смерть лярвам проклятым!» - прогремели голоса в зале громадном. А Учитель сказал: «К чему лярвам уподобляться? Не надо отнимать жизнь у того, кому дана она. К ним тоже придет смерть, и так тяжел будет для них ад ожидающий, что откажутся Леги Смерти проводить их в него, так как сжалятся над ними. Но ранее их прибывшие в ад лярвы, в ад новый, не в тот, где они мучителями были, а в тот, где они пребывать будут, поведут их. И не смогут они бежать с дороги от ужаса им и ими зла уготованного. Надо постараться облегчить лярвам участь, им грозящую. Для этого надо больше добрых дел сделать, чем обычно требуется. И эти добрые дела, которые не были бы сделаны, если бы вы лярв не пожалели, им зачтутся по воле вашей, и сократится срок возмездия на них обрушившийся». - «Ты говоришь: не один ад существует. А много их?» - «Конечно. Из ада в ад возможны переходы, как из бесконечности в бесконечность и с одной земли на другую». - «Ты против смертной казни?» - «Она худшее злодейство из всех убийств. Часто невинный карается ею. Не может покаяться и загладить грех, в мире этом согрешивший и убитый судьями. Убить человека смертной казнью ты можешь, но воскресить человека убитого - не можешь. Как же ты смеешь убивать?»
«Вправе ли наказывать человека человек?» - «Никто, нигде, никогда не вправе наказывать кого-либо, а если и наказывают вместо того, чтобы простить ему - не простится грех этот, и его грехи все вспомнятся лярвами свирепыми...»
92. МИХАИЛ-ВЕЛИКАН И СПАСЕНИЕ ЛЯРВ
Собираются в круг Михаилы и слушают к ним прибывшего.
«Я пришел к вам потому, что пролетая из бесконечности, где мы Ахамот* поклоняемся, посетил земли, по дороге к великому Сигэ** лежащие. Ужас на тех землях. Все захватили там бесчисленные ядовитые бациллы, называемые лярвами. Как ни ничтожны они, но не больше их люди, и они одеваются в тела людей, забывая, что они - грязная плесень миров мрачных. Люди-лярвы завладели землями многими, хотя на них некогда Эоны были. Очистите земли от этой плесени ядовитой! Сделайте дело столь же славное, как прекрасна была неудачная попытка Эонов!»
Взмахнул крылами в космос Михаилов прибывший, и не стало его.
Совещались Михаилы и решили послать на какую-либо землю одного из своих. Вызвался лететь на нее один из Михаилов и начал опускаться в низы далекие. Навстречу ему летит Светозарный, тяжело взмахивая крыльями тяжелыми. «На землю опускаешься? На работу лярв посмотреть хочешь? Она так отвратительна, что я совет дам: иди назад и скажи, что даже для нас непереносима работа подлых, пошлость, глупость и грязь всюду сеющих, к верхам свои морды, в крови замазанные, поднимающих».
Прилетел Михаил к спутнику одного из солнц мистических и оставил на нем тело свое эфирное, после чего в мир Легов прибыл дух его мощный. «Только Леги Смерти, да изредка кто-нибудь из Легов воинственных спускается на земли, людьми населенные, - сказали ему там обитающие. - Трудно нам бывает на них. Отравлена атмосфера земель дыханием лярв ядовитых, разлагающихся и все разлагающих; но среди нас найдутся для тебя провожатые».
Подошли к Михаилу провожатые и говорят: «В миллиарды миллиардов раз тело меньшее, чем было, надо найти тебе. И мы умалимся телами нашими, чтобы войти в тела людей, лярвами убитых».
Так на одной из земель появился человек высокого роста и с ним трое младших братьев его. На маленькой лодочке пристали они к берегу страны северной. Им дали приют рыбаки, на берегу моря живущие. Поздно ночью беседовали они с рыбаками, как переехать им на берег земли, густо населенной, и решили рыбаки, что им надо подождать первого корабля, мимо берега идущего. Наутро мимо берега шедший корабль спустил шлюпку, и они взошли на него. Им отвели каюту, а вечером пришел к ним капитан корабля. Едва вошел он в каюту, как почувствовали Михаил и спутники его, что перед ними Светозарный воплотившийся.
Говорит им Светозарный: «Я для тебя, Михаил, нанял корабль этот, ибо видал, как ты со спутниками своими к малонаселенному, далекому от главных поселений берегу плыл. Если хочешь, я покажу тебе людей, лярвами омраченных и не ведающих, что в них лярвы свое гнездо свили; а корабль доставит тебя, куда ты хочешь - в какой-либо из городов, где много людей скопилось».
Мрачно смотрят Леги на Светозарного, а Михаил говорит: «Я благодарен тебе. Есть ли у тебя на корабле люди, лярв в себе приютившие?» Отвечает Светозарный: «Я не выбирал их из толпы других людей, нанял матросами первых попавших, но, конечно, едва ли не во всех них лярвы пребывают. Скажите в конторе корабля, что у вас нет средств заплатить за удобный проезд до ближайшего порта, тогда вам предложат менее удобные помещения, и вы познакомитесь с матросами».
Матросы на корабле были разные: одни мечтали о богатстве, о войне, которая даст им власть и сокровища, не знали, что такое грех или преступление, знали только, что надо удовлетворять свои желания за счет других, которых называли врагами. Небольшая часть матросов полагала, что не надо обижать других людей, надо быть милосердным, но тем не менее считала нужным участвовать в боях за свою страну, как они говорили. Понимали пассажиры, с берега взятые, что все матросы более или менее лярвами заражены, так как для всех них рабство казалось естественным, а не созданным преступлением общественного положения части людей. Удивлялись тупости матросов Михаил и его спутники, жалели их, а Светозарный говорил: «Что до меня касается, то мне даже стыдно с этими рабами лярв возиться».
Прибыли в приморский город четверо духов, поспешили познакомиться с жизнью людей, и везде нашли они лицемерие, ложь и грубую эксплуатацию. Слышали они пустозвонные речи ораторов, старавшихся ложь дикую за правду светлую выдать, видели они, каким грубым обманом обманываются умом убогие, которых убеждали в том, что они, будучи заринами, являются прекраснейшими и умнейшими из людей. Во многих других странах и городах востока и запада, юга и севера побывал Михаил со своими спутниками и всюду видел зло и падение глубокое, часто более глубокое, чем у заринов. Более года путешествовали они, и только в рядах тех, кто называл себя воинами, отряды которых в разных мирах находятся, только в этих рядах нашли они, наряду с лярвами одержимыми, хитростью в эти ряды проникшими, настоящих людей.
Сошлись эти четверо вместе с двумя Светозарными, тоже на земле в это время бывшими, и стали говорить.
«За исключением ничтожным, все люди ничего не стоят, и чем дольше живут, тем худшими становятся. Отделите, если хотите, тех, кто не позволил к себе лярвам приблизиться, остальные же пусть умрут, а лярв, когда они отойдут от умирающих, прогоним в низы темные и там заключим их», - предлагают Светозарные. Отвечают Михаил и Леги: «Спросите ангелов Смерти, захотят ли они по нашей просьбе людей темным духам Смерти отдать». Отвечают мимо них пролетавшие ангелы Смерти: «Не дадим всех людей перебить! Да и духи Смерти не захотят взять их так».
Говорит Светозарный: «Лучшие из людей не многого стоят. Уничтожим всех людей!» Но слетелось множество ангелов Смерти, и все они говорят: «Не бывать этому. Не дадим перебить людей, и если сама Смерть на помощь к духам своим явится, с нею в бой вступим». Обращается Михаил к своим спутникам: «Надо к своим братьям мне подняться. Вас прошу в верха мне сопутствовать. Ваш голос много значит, а вы ангелов Смерти, братьев своих позовите».
Собрали Михаилы на верхах круг громадный. Вошли в этот круг Серафы и Арле- ги Власти, ввели в круг Легов, на земле с Михаилом бывших, и пожелали войти в него Светозарные, говоря: «Мы через слуг своих лучше вас знаем земли и обитателей земель».
Допустили Светлые в свой круг темных Арлегов и поняли, что они хотят им какое-то предложение сделать. Прилетели и вошли в круг несколько ангелов Смерти. Рассказал Михаил все, что на земле видел, а Леги проводники, с ним бывшие, сказали, что все ангелы хранители покинули землю, лярвами завоеванную. Молчат Арле- ги и говорит Светозарный: «Я предлагаю вам спасти людей: возьмем у них души, вынем их из тел, а вы дайте душам этим ваши оболочки эфирные. А в телах бездушных лярвы останутся и в них жить будут». Говорят ангелы Смерти: «Вы хотите прежде времени людей истребить. Не дадим. Проводники! К нам на помощь!» - «А куда денем мы души людей, нашими телами облеченные? Ведь бессмертны тела наши. Если говорить о душах человеческих, то они мирну лет обречены будут не знать подъема в высоты прекрасные. Нельзя души людей, хотя бы и в наших оболочке сущих, обрекать на жизнь в низах безотрадных. Ибо не поднимутся они в верха в течение времени для них непереносимого». - «Да, правда. Нет! не дадим им тела нашего!» - «Это не важно, - говорят Светозарные, - мы им свои тела дадим, а вы как хотите».
Говорят Михаилы, размышляя над словами Светозарного: «Души, с телами людей разлученные и в тела эфирные облеченные, не будут ли они тосковать о теле покинутом?» Отвечает Светозарный: «Изживут они горе это, ибо долга их жизнь». - «Значит, мы им горе причиним? А с лярвами что будет?» - «Стоит ли о них заботиться? - говорит Светозарный. - Распадутся тела людей, в которые войдут лярвы, в прах обратятся, а они в низы несказанные пойдут: там им место давно приготовлено». - «Жалко лярв, если их такая судьба ожидает», - говорит один из Михаилов-ги- гантов. «Жалко», - говорят другие. - «Ну, если хотите, дадим им тела камней и растений. Мы в них пошлем лярв глупых и тупо жестоких», - говорит Светозарный. - «На это можно, пожалуй, согласиться, - говорит Арлег Власти, - но прибавим к этому, что если хоть одна лярва раскается в прошлом своем, всех их, всех до одной мы поднимем в верха высокие». - А люди?! Они в низах обречены будут жить в телах новых?» Снова говорит Светозарный: «Конечно, вы не правы, о лярвах заботясь. Если хотите, мы перенесем их в телах людей на планету пустынную и забудем о них. Непонятно, для чего существуют лярвы свирепые. Непонятно, для чего создал их Тот, имя которое не любим произносить мы».
Отвечает один из Серафов: «Всем творениям дана была воля свободная. Ни одно из них не было создано автоматом. Все они, отойдя от блеска несказанного, могли идти тем путем, каким хотели. Все сущие, и лярвы в том числе, не такими созданы, какими они ныне являются. Поэтому, не наше дело судить их. Наше дело не судить, а помогать».
Совещаются Михаилы и говорят: «Нам кажется, не надо людей переделывать. А хорошо было бы их от лярв избавить». Отвечают Светозарные, гордостью и силой сверкая: «Неужели вы не примете наше предложение?» - «Примем в части, которая лярв касается. А к людям мы станем спускаться, как Эоны спускались, и, конечно, главной заботой нашей будет с лярвами бороться. Мы знаем: каждый раз, как осветим мы человека светом истинным, не сможет оставаться в нем лярва. Пусть берут их, лярв изгнанных, посланники Светозарных и переносят на пустынные планеты, где они пребудут, пока не вспыхнут в них огоньки жизни новой, жизни, в верха рвущейся. И если хоть одна лярва искренно осознает, что не так, как надо, поступала она, откроем им всем путь в верха, хотя бы для этого особую лестницу построить надо будет. Согласны ли вы, Светозарные? Чем поможете нам?» Отвечают Светозарные: «Мы не откажем в помощи. Мы пришлем учителей к лярвам выселенным. Долго придется учить их, прежде чем смогут понять они учение хоть немного высокое. Если нам надоест работа неблагодарная и мало благодарная, пусть Арлеги Власти лярвам покажутся».
Много земель лярвами захвачено было, и мирны Михаилов сошли на земли, так что на каждую из них пришлось только по два Арлега вочеловечившихся. Ходят они по земле и учат. А когда учение их проникает в человеческую душу, лярвами захваченную, бросает лярва тело человека, и уводит ее с земли посланник Светозарного, темный Лег, на планету странную. Идет слух в обителях высоких, слух верный, что на эту планету Эон Красоты сойти хочет. А на землях Михаилы проповедуют: «Борись со злом, но не обижай обидчика».
* Ахамот - Премудрость, евр. hahachmфth.
** Сигэ - «молчание» (греч.); Мысль Глубины со всеми потенциями; по Валентину - Великий Бог, Первоэон.
93. АД
Никодим: «Я, конечно, могу рассказать то, что я слышал. Вы пожелали - и я начинаю.
В далекой бесконечности (им же нет числа) на миллионы солнц упали планеты, вокруг этих солнц вращавшиеся, и мощно разгорелся огонь солнц этих, а затем, через миллиарды миллиардов лет потухли, и вместо солнц появились миллионы гигантских планет. Эти, не освещаемые солнцами планеты потянулись одна к другой и со страшным грохотом столкнулись друг с другом. Загорелись массы столкнувшиеся, засияли новые солнца, но уже в меньшем числе, чем прежде. Потухли и эти солнца, и снова темные тела столкнулись между собой, и снова сияют новые гигантские уже солнца, и снова потухают они, и снова сталкиваются темные массы... И так продолжалось до тех пор, пока в бесконечности не осталось ни солнц, ни земель, ни комет, ни космической пыли, ни паров раскаленных или холодных, а лишь одна громадная планета, которая представляла собою застывшую лаву, серый пепел и другие остывшие, не успевшие в пепел обратиться части потухших солнц-земель. Гигантское скопление пепла, лавы и камней покрылось снегом, и вечная тьма и холод царили на этой планете-гиганте.
Высоко над умершей планетой носились тела и души тех существ, которые не ушли в высоты несказанные. Давно уже облеклись эти души умерших нераспадающи- мися телами, и в сердцах этих тел неумолчно звучали некие голоса, быть может разновидность своеобразного мышления. Воспринимают существа эти голоса, и кажется им, что бесконечный, неустанный и скучный спор ведут эти голоса между собою.
«Почему мы остались? Почему нам так скучно? Ушли куда-то более счастливые». Отвечают им другие: «Никуда они не ушли. Здесь же, упав прахом на землю гигантскую, они рассыпались». - «Какая нелепость! Такими, как мы есть, всегда мы были и будем. Глупое, скучное существование, но не может оно прекратиться, исчезнуть, измениться». - «Нет может!» - «А как?» - «Не знаем». - «Ах! Эта вечная, бесконечная, скучная жизнь! Даже споры надоели. Неужели существуют те блаженные, которые могут умирать или, как говорят легенды, прекращать свою жизнь?» - «Какой вздор! Нигде ничего подобного нет, не было и быть не может». - «Существовали такие миры, существуют и будут существовать». - «Нет».
Вечный, бесконечный, скучный спор...
Немного выше, но совсем в иной бесконечности, лежит другой мир. Его населяют существа, по внешнему виду не отличные от людей зеленой земли и земель ей подобных. Издали увидев друг друга, обитатели этого мира с ужасом бегут друг от друга, особенно бегут женщины от мужчин и мужчины от женщин. Невыносимую ненависть и невыразимое презрение чувствуют они друг к другу и не могут пересилить себя. Только женщина с женщиной и мужчина с мужчиной могут разговаривать в мире этом. Но недолги и эти разговоры, всегда кончающиеся страшной ссорой и бегством друг от друга. Расставшиеся со злостью и враждой вспоминают друг о друге. Почти постоянно глубокое молчание царит в обителях друг друга ненавидящих... Но они вспоминают... и мерещится им, что они были когда-то на маленьких землях царями и властителями.
Еще выше не сливающийся с другими круг, густо населенный. Как любезны, как вежливы, как утонченно деликатны при встречах друг с другом все обитатели этого круга. А вместе с тем, какой невероятной ненавистью дышат они: каждый - ко всем, все - к каждому, и каждый - к каждому. Как тщательно обдумывают они незабываемые кровавые оскорбления, ужасающие обиды, которые в самые тяжелые минуты жизни для обижаемых наносят они друг другу и, ускользая от мести, таимой годами, радуются страданию себе подобных. Разыгрывая добродушнейших существ, они обжигают друг друга взглядами прорвавшейся ненависти, видят эту ненависть, отвечают такой же, но притворяются, что ничего не заметили. Ими заключались браки, главным образом для того, чтобы иметь под рукою человека для грубейших и утонченнейших оскорблений и обид. Но все они, и мужчины и женщины, страшно мстят обидевшим, мстят годами, тщательно подготовляя свою месть. Нередко бывало так, что женщина притворялась беззаветно влюбленной в мужчину, или мужчина - в женщину, но они делали это только для того, чтобы насмеяться над тем, кто верил таким заверениям в глубокой любви. Обидевший весело издевался над обиженной, обидевшая над обиженным, и над обманутыми издевались обидчики и обидчицы перед толпами существ, в этом мире живущих.
Еще выше раскинулся космос, обитатели которого составляли сообщества для охоты на кого-либо из членов другого сообщества и, захватывая друг друга в плен, мучили пленных ужасными муками и жадно сосали их кровь, внушая своим жертвам, что они, обескровленные, жалкими, слабыми полуидиотами станут. Если же у кого- либо из них много крови было выпито, он загонялся в стадо скота домашнего и, как только появлялась у него новая кровь, она снова высасывалась... Ужасаются все, этот мир населяющие, ожидая, что у каждого из них кровь может быть высосана. И нередко бывало, что новобрачный высасывал в первую же ночь брака кровь своей невесты или новобрачная - кровь своего мужа.
Не могли удержать себя, крови жаждущие, но довольно скоро каждый из них тупел и глупел, включался в число скота домашнего и дрожал от ужаса, ожидая, что кровь его будет высосана... Так всякому был свой черед, и издевались друг над другом обреченные на жизнь ужасную. Но тот из стада, у которого кровь долго не высасывали, переходил в ряды сосущих ее и на время покидал стадо.
Издалека летели крыльями мощными и сильным разумом наделенные и, увидев жизнь кровь сосущих, ужаснулись. Опускались они к самой земле, и каждый раз содрогались, встречаясь с живущими жизнями страшными. Опустились они к земле умершей и решились на ней остаться, чтобы спасти над землей обитающих. Не раз поднимались они к ним с земли умершей, не раз заговаривали с теми, кто над землей жил, но ужас холодный охватывал их, и они убеждались, что плохо понимают их над землею сущие. Тогда построили они на земле умершей гигантские прекрасные, роскошно убранные залы, и от входов к ним подняли лестницы высокие, доходящие до тех миров, где палачи и кровь пившие жили. Ярко засверкали залы построенные, как гигантские бриллианты тысячами огней переливаясь.
