2020-09-27
339
Письмо, с которого началось исследование, оказалось у меня случайно. В электронной папке документами я обнаружила отсканированную копию странного письма. На конверте был указан обратный адрес – Германия, Франкфурт, и дата - 12.05.2014.
В письме содержалась просьба к Администрации управления образования Гусь-Хрустального района выслать копии архивных документов, подтверждающих пребывание госпожи Ривы Раскин и ее сестры в эвакуации в поселке Уршель.
Очевидно, во время Великой Отечественной войны из блокадного Ленинграда в наш поселок были эвакуированы дети, среди которых находились сестры Рива и Муся Шапиро.
В школе документов, связанных с детским домом, не сохранилось. Нет ни списка эвакуированных из Ленинграда детей, ни книги школьных приказов того времени, ни классных журналов. В музее отыскались воспоминания учителя Быстровой Анны Маркеловны о военных годах. Вот как она описывала ленинградских детей: «Их бледные лица, обтянутые желтой кожей, и сейчас стоят перед глазами. Ни единой улыбки на лице, большие глаза с усталым безразличным взглядом»[21].
В музее также хранились воспоминания Клавдии Андреевны Хмелевой, работавшей в школе во время войны. Вот что она писала: «В 1943-1944г.г. в школе был детский дом, эвакуированный из Ленинграда. Привезли блокадных детей. Это были настоящие дистрофики – скелеты, обтянутые кожей, с потухшими глазами. Выхаживали их долго. В 1944 году, в конце года, после снятия блокады отправили в Ленинград. Одна девушка вышла здесь замуж и до сих пор живет в Уршеле. Это Когтева Лидия Николаевна».[22]
Когтева Лидия Николаевна
Я встретилась и побеседовала с Лидией Николаевной. Родилась она в простой ленинградской семье в 1928 году. В 1941 году на фронт ушли отец, старший брат и сестра. В Ленинграде остались мама, бабушка и маленькая Лида…
А потом блокада. Дни и часы тянулись бесконечно долго. Сначала не стало бабушки, она умерла от голода в феврале 1942 года. А потом, в том же страшном 1942 году, умерла мама. Лиду забрали в детский дом, но она сбежала домой. Вместе со взрослыми она тушила зажигательные бомбы, которые немцы сбрасывали на родной город. Вскоре Лиду снова забрали в детский дом и эвакуировали в Ярославль. Ехали поездом неделю, ехали по ночам, а днем эшелон стоял замаскированный. Эшелон, который шел перед ними, немцы разбомбили. По воле случая, детский дом вместо Ярославля эвакуировали в п. Уршель. Детей поместили в школе, где до этого был госпиталь.
В 1943 году Лидия Николаевна поступила работать на стекольный завод. Взрослые в войну работали по 10 часов, а дети – по 5. Работала Лидия Николаевна на испытательной станции, проверяли качество посуды. Питались в школьной столовой. Позже из детского дома она ушла на квартиру к Вахромкиным, где ее приняли, как родную дочь.
После окончания войны ленинградских детей, тех, кто помладше, отправили в районный город Гусь-Хрустальный, в детский дом. Те, кто постарше, вернулись с детским домом в Ленинград. Девочек по фамилии Шапиро Лидия Николаевна не помнит[23].
Итак, подвожу предварительные итоги: в 1943-1944гг. в поселке Уршель находился детский дом, в котором жили эвакуированные из блокадного Ленинграда дети; среди которых были Когтева (Авдеева) Лидия Николаевна (1928г.р.), Шапиро Муся (1935 г.р.) и Шапиро Рива (1931г.р.); документы о детском доме утеряны.
