2020-09-24
254
Любая болезнь, какую бы часть тела, систему или орган она ни захватывала, всегда является болезнью не отдельного органа, не отдельной системы, а всего организма. Не случайно в медицине исторически закрепилось правило: лечить следует не болезнь, а больного. Вместе с тем и до настоящего времени медицина строится преимущественно на принципах органной или системной патологии (болезни сердца, легких, желудка, почек и др.; болезни сердечно-сосудистой системы, желудочно-кишечного тракта, нервной системы и др.). Такому делению способствует ряд обстоятельств: 1) сила традиций в делении болезней; 2) сложившаяся система специализации врачей в связи с различием используемых приемов и методов исследования и лечения болезней; 3) относительная методическая простота укоренившегося деления; 4) специализированный набор технических устройств, требуемых при определенных болезнях (например, в хирургических, травматологических отделениях); 5) различие эпидемиологических форм защиты (например, для больных с острозаразными болезнями) и др. Несмотря на сохраняющийся органо-системный принцип деления внутренних болезней, современные клиницисты изучают и лечат не болезни систем и органов, а больного. В связи с продолжающимся дроблением болезней и специальностей общее правило лечить больного, а не болезнь становится особенно важным медико-психологическим принципом деятельности любого врача независимо от его узкой специальности (например, кардиолог, уролог, дерматолог, офтальмолог и др.). При всем том в практической медицине сложилось и иное деление болезней, рассмотрение которого представляется существенным для понимания некоторых сторон медицинской психологии.
Возможность соматопсихических и психосоматических взаимовлияний установлена давно. Однако в последнее время эта проблема приобрела такое значение, что ее следует рассмотреть специально. Основанием для этого служат в первую очередь поиски путей научной оценки механизма и роли таких влияний. Известно, что жизнерадостные люди, оптимисты, брызжущие весельем, юмористически оценивающие жизненные ситуации, меньше болеют и дольше живут. Известно также, что раны у воинов заживают несомненно быстрее, если их воодушевляют благородные величественные идеи, сопровождаемые подъемом настроения. Психосоматические взаимовлияния, так же как психосоматические болезни, представляют собой объективную реальность. Поэтому особенно необходимо правильно понять их механизмы, хотя многие из них наукой еще не раскрыты. Эксперименты на животных позволяют приблизиться к пониманию сущности расстройств, возникающих в результате таких влияний.
«Портер с сотрудниками проследил роль «психического напряжения» в опыте на обезьянах. Их попарно закрепляли в креслах с таким расчетом, чтобы «активная» обезьяна из каждой пары нажимала на специальный рычаг, что позволяло ей устранять повторяющийся электрический разряд, который одновременно раздражал как ее собственную ступню, так и ступню напарницы. Опыт продолжался круглосуточно по 6 часов с паузой такой же продолжительности. «Активная» обезьяна быстро адаптировалась к условиям опыта и в результате умело избегала действия электрического разряда, своевременно нажимая на рычаг. В связи с этим, однако, в ее нервной деятельности нарастало и удерживалось сильное напряжение. В то же время у «пассивного» напарника признаков такого напряжения установить не удалось. Непрерывный трехнедельный эксперимент привел к тому, что у двух «активных» обезьян возникла язва двенадцатиперстной кишки, которая в одном случае подверглась прободению, что привело к смерти. У их партнеров по парам никакой патологии не было выявлено.»
Современные физиологические исследования и наблюдения на людях позволяют детально проследить некоторые формы психосоматических влияний, которые, в частности, были широко обсуждены на симпозиуме по проблеме «Общество, стресс и болезнь», проведенном ВОЗ в 1970 г. в Стокгольме. Сложные жизненные ситуации и соответствующие им переживания человека могут существенно изменять функцию желудка. Страх, массивные психические потрясения, депрессивные переживания приводят к его гипофункции; наоборот, возмущение, гнев чрезмерно усиливают деятельность желудка. На больных, которым была наложена фистула желудка, изучали изменения, происходящие в слизистой оболочке его при нарушениях психики испытуемых. Оказалось, что в состоянии массивного разочарования и подавления душевных конфликтов повышение активности деятельности желудка сопровождается гиперемией и отеком слизистой оболочки. Если такие состояния задерживаются на длительный срок, то ломкость тканевых мембран возрастает, а повторные, даже незначительные, психические травмы приводят к появлению эрозий слизистой оболочки и точечных кровоизлияний. Особенно быстро и тонко реагирует на конфликтные ситуации толстый кишечник. Давно известная в простонародье «медвежья болезнь» — понос в острых, жизненно опасных обстоятельствах — получает в настоящее время научное объяснение. Различают три типа деятельности толстого кишечника: 1) двигательную активность, в частности перистальтику правого при одновременном длительном укорочении и сужении левого его участка; 2) усиление всасывания воды в результате тонических сегментарных сокращений кишечника; 3) понижение двигательной активности толстой кишки, которое сопровождается расслаблением мускулатуры и расширением просвета ее на всем протяжении. Изучение влияния психических конфликтов и психического перенапряжения на деятельность толстого кишечника показало, что в состояниях острого страха и при конфликтах происходит чрезмерное усиление двигательной активности кишки, нижний участок ее приобретает форму короткой, узкой плотной трубки. В связи с этим ограничивается всасывание воды из кишечника, а переполнение его жидким содержимым вызывает позывы на опорожнение. В итоге — понос. При депрессиях и длительном стойком снижении настроения чрезмерное всасывание воды приводит к снижению двигательной активности кишки, обезвоживанию ее содержимого и как следствие к запорам.
Из клинической практики известны изменения при душевных волнениях частоты пульса, артериального давления, частоты и объема дыхания, скорости кровотока, интенсивности потоотделения и многих других вегетативных реакций. Не менее убедительны значительные нарушения обмена веществ, особенно секреции адреналина, и связанные с этим изменения обмена тирозина и его производных, имеющие то преходящий, то резко выраженный стойкий характер.
В результате новых исследований удалось установить связь между особенностями характера, типами личностного реагирования и метаболизмом биологически активных веществ — иными словами, между явлениями психическими и соматическими, идеальными и обеспечивающими их материальными, социальными и биологическими, как у практически здоровых лиц, так и при нервно-психических расстройствах. Вариантом таких связей является диссоциация потребностей, мотивов и целей деятельности, что приводит к изменениям уровня тревожности. Ситуация психического напряжения вызывает нарушение метаболизма нейромедиаторов. Психосоматические и соматопсихические влияния иногда властно преображают привычную деятельность человека, вступая в противоборство даже с инстинктом самосохранения. Французский врач Лобри описал крупного военачальника, который повел в атаку часть и в это время у него неожиданно наступил приступ сердечной боли. Несмотря на прямую опасность погибнуть от пули и снарядов противника под шквальным обстрелом, он остановился и застыл, пока не прошел приступ и боль не отступила. Кеннон наблюдал в Центральной Африке племя, которое на протяжении многих поколений существовало изолированно. В связи с этим между членами его традиционно сложилась такая сила привязанности, что самым страшным наказанием оказывалось отлучение от племени. Оно становилось такой катастрофой для психики отреченных, что все они через несколько дней погибали без каких бы то ни было признаков насилия со стороны. Кеннон назвал эту смерть по имени племени «смертью вуду» и считал, что в основе ее лежит катастрофическая перестройка жизнедеятельности, гибельная для организма, причиной которой служит страх последствий отлучения — изоляции, гибельного одиночества. Сила творческого воображения настолько велика, что может приводить к сложнейшим телесным изменениям, отчетливо фиксируемым и точно идентифицируемым воображением человека. Известно, как французский писатель Флобер в пылу творческого вдохновения, охваченный описанием отравления героини своего романа мышьяком, так ярко вообразил появление признаков отравления, что многие из них возникли у него самого. Таким образом, факты не только убедительно подтверждают существование психосоматических и соматопсихических влияний, но и приближают нас к познанию сложных закономерностей, лежащих в их основе. Не случайно в новых определениях болезни все более настоятельно подчеркивается роль психического фактора.
