Глава 3. Основные историографические оценки деятельности Клеопатры и Антония

Как мы видим из источника того времени по мнению многих античных авторов, а также по исследованиям уже более поздних историков, египетская царица предстаёт перед нами как расчетливая, умная и коварная властительница, которая шла на любые средства, дабы добиться своей намеченной цели. Так, опальная царица желала любыми способами расположить к себе Цезаря для его поддержки в борьбе с династическими соперниками. Как отмечают авторы, именно ее обаяние способствовала этому. Об этом мы можем утверждать из ряда примеров, например, Кассий Дион вот что говорил: «Цезарь, увидя её и едва услышав её голос, мгновенно был покорён ею, а наутро он послал за Птолемеем и стал пытаться их помирить. Цезарь, намеревавшийся прежде быть судьёй над Клеопатрой, стал теперь её защитником»[16].Об этом говорит нам и Плутарх: «Говорят, что уже эта хитрость Клеопатры показалась Цезарю смелой и пленила его. Окончательно покорённый обходительностью Клеопатры и её красотой, он примирил её с царём для того, чтобы они царствовали совместно»[17]

Таким образом, связь с Цезарем и его защитапозволили Клеопатре статьединовластной повелительницей Египта. Продолжая обычаи своего отца Птолемея Авлета, она сыграла в римской политике «стержень». Ее отношения с Цезарем способствовали возвышению ее статуса, а также статус Египта. Помимо того, что царица применяла связь для решения своих дел, она сумела оказать влияние на Цезаря в его «царских страстях». Об этом нам говорит Г. Ферре­ро: «Клеопатра, единственная женщина, игравшая такую страшную роль в падении великой Республики и думавшая убедить Цезаря жениться на себе, продолжала своим соблазном, словами и примером будить в нём страсть к царской власти».[18] Так же, родив от него сына, она надеялась на укрепления ее текущего положения в Риме и для последующего продвижение ребенка на на римский престол, как законного сына Цезаря. О чем мы можем судить из исследования немецкого историка Германа Бенгтсонна: «Благодаря рождению Цезариона, которого мы уверенно можем считать сыном Цезаря, положение Клеопатры заметно усложнилось. Да и всемогущий римский диктатор наконец получил сына, в котором ему было отказано в браке с Кальпурнией. Этот сын стал теперь законным наследником трона фараонов»; но, ее планы рухнули после смерти Цезаря, который завещал престол своему племяннику Октавиану. По воспоминаниям выдающегося политического деятеля Рима Цицерона, Клеопатра поступала нахально и развязно. Будучи политическим ненавистником«порядка» Цезаря, выдающийся оратор чрезвычайно отрицательно принимал его отношения с царицей, которая опровергала римские обычаи и традиции. [19] Так, в одном из писем Цицерон говорит о «любимчиках» Клеопатры, которые по особенному его раздражали: «Царицу я ненавижу; что я по праву так поступаю, знает Аммоний, поручитель за её обещания, которые имели отношение к науке и соответствовали моему достоинству… О Саре я узнал, помимо того, что он негодный человек, что он, сверх того, еще заносчив по отношению ко мне: всего один раз видел я его у себя в доме; на мой любезный вопрос, что ему нужно, он сказал, что ищет Аттика. О гордости же самой царицы, когда она находилась в садах за Тибром, не могу вспомнить без сильной скорби»[20]

Так же мы можем заметить, что Клеопатра влияла и на Антония. Это видно из словI в. н.э. Иосифа Флавия, который был настроен к царице крайне недоброжелательно из античных авторов: «В это время в Сирии опять возникли волнения, потому что Клеопатра не переставала возбуждать Антония против всех. Она уговаривала его отнимать у всех престолы и предоставлять их ей, так как она имела огромное влияние на страстно влюблённого в неё Антония и при своей врождённой любостяжательности отличалась неразборчивостью в средствах… Она постоянно побуждала Антония отнимать всё у других и отдавать ей; точно таким же образом она вздумала добиться Сирии, после того как с ним проехала по ней»[21]. Мы можем судить, что Клеопатра решила логически, что как раз связь с Антонием сделает возможнымнеприкасаемость ее власти, и Египет станет провин­цией.

Для описания деятельности Антония следует сначала обозначить мнение античного автора - Августа Октавиана, который показывает нам Антония, как легкомысленного и обезумевшего от египетской царицы в политике. Об этом мы можем судить из того, что тем временем, как Октавиан подготавливался к сражению против Антония, последний развлекался с Клеопатрой: «Какие же будут у нас победные торжества, -говорили соратники Антония, - если они с таким великолепием празднуют приготовления к войне»[22]. Таким образом,в морском сражении Октавиана и Антония у мыса Акций Египетская царица с своим флотом внезапно бросила место битвы, а ошеломленный Антоний потерпел поражение и ринулся догонять свою любовь в Александрию.[23] Что дает нам право согласиться с мнением Августа на счет его беспечности. В день похорон Цезаря в городе вспыхнули массовые беспорядки, к которым был причастен Антоний, и заговорщики вынуждены были покинуть Рим. Затем он обменял проконсульство в Македонии на наместничество в галльских провинциях на 5 лет. Провел ряд законов: о подтверждении всех распоряжений Цезаря; об отмене диктатуры; о распределении земли среди ветеранов Цезаря (комиссию септемвиров возглавил сам Антоний). Но со временем он стал лишаться влияния из-за роста известности Октавиана, наследника Цезаря, и увеличение борьбы воздержанных цезарианцев, которые руководившие Гирций и Пансой двумя легионами склонились от Антония к Октавиану.[24]Тем временем Антоний пошел на войну с Парфией, которая была для него, как как победная процессия и аргументацией того, что он заслуженный преемник Цезаря, к прочему военная слава в Риме всегда очень ценилась. Он хотел показать Октавиану, что он значительнее для Рима, чем он. Его желания были слишком опрометчивыми: Антоний проиграл войну, потеряв чуть ли не половину своей армии. Щедрость Антония, широта, с какою он одаривал воинов и друзей, сперва открыла ему блестящий путь к власти, а затем, когда он уже возвысился, неизменно увеличивала его могущество, несмотря на бесчисленные промахи и заблуждения, которые подрывали это могущество и даже грозили опрокинуть. Приведу всего один пример. Он приказал выдать кому-то из друзей двести пятьдесят тысяч денариев.[25]

Отдельно стоит выделить оценку деятельности Цицерона, в которой он обличает злодеяния Марка Антония, а также аргументирует то, что законы, которые ввел Антоний, не относятся к политике Цезаря: «Но стоит ли мне пытаться воздействовать на тебя своей речью? Ведь если конец Гая Цезаря не может заставить тебя предпочесть внушать людям любовь, а не страх, то ничья речь не принесет тебе пользы и не произведет на тебя впечатления. Ведь те, которые думают, что он был счастлив, сами несчастны. Не может быть счастлив человек, который находится в таком положении, что его могут убить, уже не говорю - безнаказанно, нет, даже с величайшей славой для убийцы. Итак, сверни с этого пути, прошу тебя, взгляни на своих предков и правь государственным кораблем так, чтобы сограждане радовались тому, что ты рожден на свет, без чего вообще никто не может быть ни счастлив, ни славен, ни невредим»[26]. Это обращение политика к Марку в первой «Филиппике».

Как мы можем судить из повествования Плутарха, он был женат на Юлии из дома Цезарей. Она была целомудренна и воспитанная женщина. Подняв на ноги сына Антония, которая после смерти его отца вышла за Корнелия Лентула, который был участником в сговоре Катилины и был казнен Цицероном. Скорее всего, это стало причиной жесткой вражды Антония к Цицерону[27].

Вот еще одна оценка, но уже известного немецкого историка XIX в. Тео­дора Моммзена: «Антоний действительно замышлял основать великое азиатское царство, наподобие царства Александра… С этим устроенным на восточных началах великим царством Антоний предполагал соединить также принципат над Западом. Сам он не принимал царского звания и, напротив, перед своими соотечественниками и солдатами носил те же титулы, какие имел Цезарь. Но на имперских монетах с латинской надписью Клеопатра именуется царицей царей, а её сыновья от Антония - по меньшей мере, царями; голова старшего сына Антония изображается на монетах рядом с головой отца - значит, наследственность власти представляется чем-то само собой разумеющимся»[28]

О этом писал иБ. А. Тураев: «Было мгновение, когда Египет мог в последний раз помышлять о господстве над вселенной. Антоний был настоящим наследником Птолемеев; он стал владыкой Востока и готовился нанести решительный удар Западу. Но Египту не было суждено покорить Рим…»[29].

Таким образом, взгляды и оценки этих двух деятелей имеют как общие черты, так и создают резонанс при изучении отдельно взятых исследователей и авторов, как того времени, так и настоящем. В любом случае нужно учитывать каждую оценку, так как определенный фрагмент, который мог противоречить предыдущим высказываниям, может стать решающим для получения более достоверной информации о египетской царице – Клеопатре и римском политике и военачальнике – Марке Антонии.