Вторая формула категорического императива

Категорический императив.

* Мы хотим совершить какой-то поступок, а потом задумываемся: «А я, вообще, разумное существо?»

Например, я хочу солгать «во благо», а потом я подумаю, что я разумное существо, и я понимаю, что я совершаю неморальное действие. Это не значит, что я не солгу – скорее всего, солгу – но я не должен приписывать моральное качество, достоинство этому действию, разумное существо лгать не должно ни при каких обстоятельствах.

Категорический императив – императив, который исходит из необходимости, которая присуща воле в силу её сознания себя в качестве разумной свободы.

3 формулы категорического императива.:

1. Первая формула определяет добрую волю как чистую волю.

Поступай согласно той максиме (максима – это субъективное правило поведения), которая могла бы быть правилом всеобщего законодательства или которую ты мог бы желать в качестве правила всеобщего законодательства.

Самая сильная формула, которой К. стремится дать окончательное понимание: представьте себе, что посредством вашего поступка субъективная максима вашего поступка становится законом природы.

Например, вам очень хочется солгать. Но представьте себе, что вы солгали и субъективное правило становится законом природы, то есть человек по природе становится лживым существом – тогда никакое человеческое общество будет невозможным.

Первая формула категорического императива запрещает ложь, ложь не может быть моральным должествованием (вы можете лгать, но не считайте себя при этом моральным субъектом, не считайте, что вы поступаете морально, как бы вы себя при этом не оправдывали).

С другой стороны представим случай, когда человек размышляет таким образом: Я не буду никому мешать, но буду эгоист, исключительно в своих целях. А если все так будут поступать? А люди и так все эгоисты.

В этом смысле первая формула категорического императива недостаточна, потому что, например, эгоизм под неё подходит: мы можем поступать как эгоисты и с человеческим сообществом ничего не произойдёт.

-----

Кант (достаточно условно) рассматривал 3 формулы под модальными категориями:

1- категорической возможности

2- категорической действительности

3- категорической необходимости.

-----

Вторая формула: К. рассматривает добрую волю с точки зрения цели.

Внешняя цель невозможна, цель в себе.

Носителем доброй воли является человек и человечество, то можно себе представить, что эта цель в конечном счёте связана именно с человечеством.

К.: поступай согласно той максиме, с точки зрения которой ты мог бы рассматривать человечество в своём лице и в лице другого исключительно как цель и никогда как средство.

Затруднения в интерпретации этой формулы, разные интерпретации.

Сам К.: эта формула безусловно запрещает самоубийства. Здесь человек рассматривается как средство прекращения страдания – это не может быть морально оправдано.

В данном случае К. приходит в некое противоречие с этикой стоиков, которые рассматривали самоубийство как свободный акт и как моральное действие, К. не рассматривает таким образом.

Рассматривать человечество как цель и никогда как средство в лице отдельного человека (себя самого и в лице любого другого) означает, что мы априори должны приписывать всем людям (каждому в отдельности) свободу и разум, а приписывая свободу и разум, мы сразу приписываем ему добрые намерения и никогда злые. В этом смысле человек делает себя беззащитным, не должен думать о том, что у человека могут быть недобрые намерения, потому что недобрые намерения – это несвободные намерения.

К. в данном случае разделяет установку апостола Павла, что злая воля – воля неразумная, несвободная, воля, подчинённая греху, а грех – это иррациональная сила, которая сама не знает себя.

Свобода и разум другого человека неочевидны, в обыденной жизни мы поостережёмся каждому встречному, например, давать деньги в долг – а вдруг не вернёт, мало ли, что обещает – тем самым уже приписываем ему некую толику несвободы (в том или ином случае: может, это связано с объективными обстоятельствами, а, может, у него сразу были намерения взять в долг и не вернуть). Свобода и разум – неочевидные качества человека, и императив приписывает нам полагать эти качества в отношении каждого человека, признавать свободу и разум за каждым, хотя это неочевидно.

3. Третья формула.

В третьей формуле К. соединяет 2 положения о том, что безусловно добрая воля, во- первых, имеет некий всеобщий принцип, то есть мыслить себя согласно некоему всеобщему принципу согласно первой формуле; с другой стороны это воля, которая является целью самой себя; и в третьем положении К. соединяет первое и второе и говорит о том, что безусловно добрая воля не только имеет всеобщий принцип, но она и сама себе приписывает этот принцип, то есть безусловно добрая воля – законодательствующая. Безусловно добрая воля сама себе приписывает всеобщий закон.

[ автономия воли ]

Это положение К. считает неким откровением, он видит в этом некое существенное достижение своего философского исследования, своего размышления, и он говорит о том, что с одной стороны, априори, понятно, что если речь идёт о свободной воле, то это воля, которая сама себе предписывает, но К. говорит, что никто до него не додумывался о том, что то, что предписывается, должно носить всеобщий характер, этот закон должен быть всеобщим.

Мы уважаем того, кто ведёт себя согласно принципу, но каждый выбирает себе свой принцип в силу своих возможностей, способности быть волевым субъектом: один выбирает себе чистить зубы по утрам;) и на большее он не способен, но тем не менее мы должны его уважать за то, что он каждое утро последовательно совершает это действие, другой человек идёт на самопожертвование и т.д. – каждый выбирает себе по силам.

Но почему я, предписывая себе какое-то своё правило, которое мне понравилось и которое мне по силам, должен предписывать этому правилу всеобщий характер? Откуда берётся эта всеобщность?

Это немножко формальное, но с точки зрения К. решающее обстоятельство.

К. проясняет его, вводя понятие «Царство цели». (Царство целей – союз всех размных и свободных существ)