Общение как перцепция

Ранее было сказано, что Я (Self) «спроектировано» для того, чтобы социальная коммуникация и социальное взаимодействие состоялось. Все это требует дополнительных механизмов, а не только базы в виде Я (Self). Обратимся к третьей стороне общения и рассмотрим его как перцепцию, то есть восприятие. В психологии этот аспект анализа общения делает акцент на процессе общения и особое внимание уделяет тому, как происходит процесс понимания другого человека. Это представляется особенно важным, так как ранее было указано на то, что понимание другого человека, понимание, как другой воспринимает тебя, являются ключевыми моментами развития самой личности. В данном разделе будут освещены механизмы понимания.

Под социальной перцепцией[20] понимается восприятие социальных объектов, то есть восприятие отдельных индивидов или групп (восприятие другого индивида, принадлежащего «своей» или «чужой» группе, восприятие «собственной» или «чужой» группы, восприятие больших социальных общностей и т.д.). Концепция, в основе которой лежит понятие социальной перцепции, полагает, что восприятие социальных объектов детерминировано социальным опытом. Другими словами, на восприятие других людей существенное влияние оказывает наш собственный социальный опыт.

Социальная психология выяснила механизмы социальной перцепции, к которым относятся идентификация, эмпатия и рефлексия. Понятие «идентификации» буквально означает отождествление себя с другим. То есть один из механизмов познания другого (восприятия другого) заключается в уподоблении себя другому, что строится на умении поставить себя на место другого человека.

Близким по содержанию к идентификации является эмпатия. Главное отличие от идентификации состоит в том, что если идентификация подразумевает рациональное, когнитивное, умственное познание другого, то эмпатия означает вчувствование в состояние другого, то есть умение понять человека на эмоциональном уровне. Другое отличие эмпатии от идентификации сводится к тому, что идентификация предполагает отождествление себя с другим, то есть построение поведения так, как это делает другой, в то время как эмпатия означает лишь чувственное понимание, но не означает следование этому пониманию. Сходство заключается в том, что оба механизма основаны на способности поставить себя на место другого.

Оба процесса зависят также от того, как другой воспринимает нас. Это подводит к введению понятия «рефлексии» (от лат. reflexio − отражение). Рефлексия есть удвоение, отзеркаливание, так как человек воспроизводит в своем внутреннем мире мир другого человека и благодаря этому отражает то, как воспринимает его другой человек.

Традиционно рефлексия иллюстрируется примером, приведенным еще Дж. Холмсом. Он указывал, что если рассмотреть коммуникацию между некими абстрактными Джоном и Генри, то в действительности обнаруживается, что в ситуации общения присутствует не два человека, а шесть: Джон, каков он есть на самом деле (в оригинале: «Джон, каким сотворил его Господь Бог»); Джон, каким он сам видит себя; Джон, каким видит его Генри; и, соответственно, три тех же позиции для Генри.

В работе И. Ялома «Экзистенциальная психотерапия» можно найти цитату слов М. Бубера, которые великолепно иллюстрируют тот же феномен, но уже с позиций психотерапии. Эту задачу И. Ялом называет «Сколько людей в комнате?»:

В зрелых, заинтересованных отношениях человек всем своим существом связан с другим. В той мере, в какой он удерживает вне отношений часть себя, чтобы наблюдать за отношениями или за воздействием, которое он оказывает на другого, отношения терпят неудачу. Бубер описывает ситуацию, которая развивается, когда два индивида пытаются вступить в отношения между собой, полностью сохраняя самосознание.

«Теперь давайте представим себе, как сидят и разговаривают двое людей, в жизни которых доминирует внешнее. Назовем их Питер и Пол. Давайте перечислим различные включенные в эту ситуацию фигуры. Во-первых, это Питер, каким он хочет показаться Полу, и Пол, каким он хочет показаться Питеру. Затем это Питер, каким он действительно кажется Полу, то есть представление Пола о Питере, которое обычно ни в малейшей степени не совпадает с тем, что Питеру хотелось бы, чтобы увидел Пол, и точно такая же обратная ситуация. Далее, есть Питер, каким он кажется самому себе, и Пол, каким он кажется самому себе. Наконец есть Питер во плоти и Пол во плоти. Два живых существа и 6 призрачных видений, которые по-разному перемешиваются при разговоре этих двоих. Где место для какой-нибудь подлинной межчеловеческой жизни?» [69].

Неудачными бывают отношения, когда человек частично − с другим, а частично еще с кем-то вымышленным(и). Оценивая природу моих отношений с пациентом, я считаю полезным спросить себя: «Сколько людей в комнате?» Может быть, я, например, думаю не только о пациенте, но и о том, насколько умным я покажусь, когда буду представлять пациента на конференции, или об интересном «клиническом случае», который я могу использовать, чтобы более эффективно общаться с моими читателями. Те же вопросы я ставлю перед моим пациентом. Пациент действительно имеет дело со мной или с какими-то призрачными персонажами из прошлого?

Когда пациент описывает мне важные для него отношения, я спрашиваю: «Сколько человек в каждом из этих отношений? Только двое? Или трое? Или целая аудитория, полная народу?»

Камю в своих романах был мастером изображать героев, которые не могут любить, но симулируют любовь с какой-то скрытой целью. В его первом романе «Счастливая смерть» (не опубликованном при жизни) герой Камю говорит: «Он не видел: то, что привязывает его к Марте − это тщеславие, а не любовь. Он любил в Марте именно те вечера, когда они ходили в кино, и взгляды мужчин обращались на нее, тот момент, когда он предлагал ее миру. Он любил в ней именно свою власть и свою жизненную амбицию» [70].

«Тот момент, когда он предлагал ее миру». Это точно схвачено. В отношениях никогда не было двое людей. Он был не с Мартой, а с другими через Марту.»[21]

Повторим, что в коммуникации между двумя людьми (или человеком и группой) есть как минимум шесть образов: образ А (то, какой человек есть в действительности), образ А1 (то, как он видит себя сам), образ А2 (то, как человек считает, его воспринимают другой или другие), образ В (то, каков другой есть на самом деле), образ В1 (то, как другой воспринимает себя) и образ В2 (то, как другой думает, что его воспринимают другие). Успех коммуникации зависит от того, насколько минимальны разрывы между всеми этими образами. Представим себе оратора, выступающего перед аудиторией. Если у ритора есть неверное представление о себе и о том, как его воспринимает аудитория, то существует очень маленькая вероятность успеха его коммуникации с аудиторией.

Такое количество образов уже наводит на мысль, что наше восприятие не отличается точностью. Рассмотрим некоторые эффекты межличностного восприятия, которые раскроют типичные искажения восприятия в ситуации межличностного взаимодействия.

Выделяют, например, так называемый эффект ореола («галоэффект»), эффект новизны и первичности, а также явление стереотипизации.

Сущность эффекта ореола заключается в том, что воспринимающий приписывает воспринимаемому определенные качества, то есть на образ воспринимаемого накладывается образ, который был создан еще до знакомства с воспринимаемым. Другими словами, та информация, которая была получена человеком о другом еще до знакомства с ним, накладывает отпечаток на его восприятие. Этот ранее созданный образ и называется «ореолом», который мешает более точному восприятию другого.

Эффект ореола формируется также и при первичном знакомстве − информация, полученная при первичном знакомстве создает «ореол» человека. Так, если первое впечатление было позитивным, то человек будет более склонен к тому, чтобы видеть все действия человека в более позитивном свете, будет легче прощать ему, будет чаще приписывать ему позитивные черты. И наоборот: если «ореол» негативный, то будут приписываться негативные черты.

Эффект ореола традиционно иллюстрируется экспериментом с восковыми фигурами. Испытуемого запускают в галерею восковых фигур, в руках у него есть детальное описание каждой из фигур. Испытуемого просят сначала прочитывать описание, затем обратиться к фигуре, а потом охарактеризовать человека, представленного в галерее в виде восковой фигуры. Например, представим себе некий экспонат № 47, про которого написано, что этот человек убил множество детей и жестоко истязал их перед убийством. После прочтения этой информации, человек утверждает, что, действительно, в этой фигуре видно, что у человека подозрительный скрытный взгляд, что его лоб наморщен да и вообще все его черты свидетельствуют о том, что это человек жестокий. Далее испытуемый читает про экспонат № 48, про который сказано, что этот человек изобрел лекарство, спасшее жизнь сотням миллионов других людей (например, изобрел пенициллин). Тогда человек при обращении к фигуре заявляет, что лоб у этого человека открытый, у него орлиный мудрый взгляд и так далее. Интрига заключается в том, что в действительности описание для фигуры № 47 соответствует фигуре № 48, а характеристика фигуры № 48 соответствует фигуре № 47.

Тесно с эффектом ореола связан эффект первичности и новизны. Оба они касаются значимости определенного порядка предъявления информации о человеке для составления представления о нем. Для иллюстрации эффекта первичности вполне годится эксперимент, приведенный выше, который показывает, что первая информация, полученная о человеке, влияет на последующее его восприятие. Можно привести и другой эксперимент, демонстрирующий эффект первичности. Четырем различным группам студентов был представлен некий незнакомец, о котором было сказано: в 1-й группе, что он экстраверт[22]; во 2-й группе, что он интроверт[23]; в 3-й группе — сначала, что он экстраверт, а потом, что он интроверт; в 4-й группе — то же, но в обратном порядке. Всем четырем группам было предложено описать незнакомца в терминах предложенных качеств его личности. В двух первых группах никаких проблем с таким описанием не возникло. В третьей и четвертой группах впечатления о незнакомце точно соответствовали порядку предъявления информации: предъявленная ранее возобладала. Такой эффект получил название «эффекта первичности» и был зарегистрирован в тех случаях, когда воспринимается незнакомый человек. Напротив, в ситуациях восприятия знакомого человека действует «эффект новизны», который заключается в том, что последняя, то есть более новая, информация оказывается наиболее значимой.

В более широком плане все эти эффекты можно рассмотреть как проявления особого процесса, сопровождающего восприятие человека человеком, а именно процесса стереотипизации. Впервые термин «социальный стереотип» был введен У. Липпманом в 1922 г., и для него в этом термине содержался негативный оттенок, связанный с ложностью и неточностью представлений, которыми оперирует пропаганда. В более же широком смысле слова стереотип − это некоторый устойчивый образ какого-либо явления или человека, которым пользуются как известным «сокращением» при взаимодействии с этим явлением. Стереотипы в общении, возникающие, в частности, при познании людьми друг друга, имеют и специфическое происхождение, и специфический смысл. Как правило, стереотип возникает на основе достаточно ограниченного прошлого опыта, в результате стремления строить выводы на базе ограниченной информации. Очень часто стереотип возникает относительно групповой принадлежности человека, например, принадлежности его к какой-либо профессии. Тогда ярко выраженные профессиональные черты у встреченных в прошлом представителей этой профессии рассматриваются как черты, присущие всякому представителю этой профессии («все учительницы назидательны», «все бухгалтеры — педанты» и т.д.). Здесь проявляется тенденция «извлекать смысл» из предшествующего опыта, строить заключения по сходству с этим предшествующим опытом, не смущаясь его ограниченностью.

Стереотипизация в процессе познания людьми друг друга может привести к двум различным следствиям. С одной стороны к определенному упрощению процесса познания другого человека; в этом случае стереотип не обязательно несет на себе оценочную нагрузку: в восприятии другого человека не происходит «сдвига» в сторону его эмоционального принятия или непринятия. Остается просто упрощенный подход, который, хотя и не способствует точности построения образа другого, заставляет заменить его часто штампом, но тем не менее в каком-то смысле необходим, ибо помогает сокращать процесс познания. Во втором случае стереотипизация приводит к возникновению предубеждения. Если суждение строится на основе прошлого ограниченного опыта, а опыт этот был негативным, всякое новое восприятие представителя той же самой группы окрашивается неприязнью. Возникновение таких предубеждений зафиксировано в многочисленных экспериментальных исследованиях, но естественно, что они особенно отрицательно проявляют себя не в условиях лаборатории, а в условиях реальной жизни, когда могут нанести серьезный вред не только общению людей между собой, но и их взаимоотношениям. Особенно распространенными являются этнические стереотипы, когда на основе ограниченной информации об отдельных представителях каких-либо этнических групп строятся предвзятые выводы относительно всей группы