Иан Мэйс

Упражнение № 1.

Толерантность и политкорректность.

ЗАДАНИЕ:

1. Прочитайте текст. Сформулируйте главную мысль.

2. Какая связанная с политкорректностью и толерантностью проблема здесь обсуждается? Какова позиция автора в этом вопросе? Как он ее аргументирует и иллюстрирует?

3. Подберите нейтральные (толерантные, политкорректные) синонимы к словам в следующих журналистских высказываниях: Этот мальчик – сирота. Девочка выросла в неполной семье. Сережа – олигофрен и учится в школе для умственно отсталых детей. У Анны Петровны болезнь Алцгеймера, она почти выжила из ума.

4. Сформулируйте свою позицию по проблеме использования юмора, анекдотов о больных людях применительно к текстам российской прессы. Изложите ее в форме небольшого эссе (1-2 стр.)

Текст для анализа

Тест на дурной тон: шутки, которые могут обидеть ( 10 июля 1999г.)

Работа над ошибками: Опыт омбудсмена газеты «Гардиан». М., 2005. С. 56-58.

Вот шутка о болезни Альцгеймера (одно из проявлений болезни – потеря памяти. – прим. переводчика), которая ходит в медицинских кругах. Что получит пациент, если прописать ему «Арисепт» (торговая марка одного из лекарств, применяемых для стабилизации симптомов этой болезни) и «Виагру» (средство против импотенции)? Ответ: незабываемую ночь.

Ещё немного об этом — несколько позже.

В прошлую субботу на 53-й странице «Гардиан», в небольшом разделе о знаменитостях под заглавием «Расскажите нам анекдот» мы опубликовали следующую шутку: «Рональд Рейган приходит к врачу. Врач говорит: «У меня для вас две новости: одна очень плохая, а другая — не столь уж плохая. У вас рак и болезнь Альцгеймера». Рейган отвечает: «Повторите-ка, пожалуйста, что за первая болезнь?».

На самом деле, это вариация настолько старого анекдота, что мало кто его не слышал. По итогам опроса комедийных актеров и писателей-юмористов, проведенного по заказу американского журнала «GQ», он вошёл в число «75 самых смешных шуток всех времен». Мы перепечатали его в своём приложении «Редактор» 28 мая. «Человек приходит к врачу. Врач говорит: «У меня для вас две новости: плохая и очень плохая. Плохая — у вас болезнь Альцгеймера. Очень плохая — у вас неоперабельный рак, и вы умрёте через два месяца». Человек отвечает: «Ладно, хорошо хоть у меня нет болезни Альцгеймера».

Читательница, супруг которой страдает болезнью Альцгеймера, написала письмо, чтобы высказать свои возражения против этой шутки. Она пишет: «Вам следует знать, что болезнь Альцгеймера — вовсе не забавный случай забывчивости в пожилом возрасте. Она сопряжена с потерей многого из того, что характеризует нас как людей: способности общаться с другими людьми, читать, даже говорить; потерю контроля над основными функциями и отправлениями организма...»

Повторение шутки в журнале-приложении побудило эту читательницу написать мне напрямую и попросить меня разъяснить, «входят ли в мою компетенцию случаи оскорбления тех, чей мозг распадается, и ухаживающих за ними людей». Другой читатель прислал свои возражения против шутки о Рейгане.

Мне было любопытно узнать, что думают обо всём этом мои коллеги, поэтому я устроил в редакции «Гардиан» что-то типа опроса по поводу шутки о Рейгане, предложив сотрудникам газеты ответить на следующие вопросы: «Смеялись ли вы лично над этой шуткой? Обидела ли она вас? Стали бы вы печатать ее в газете?»

Ответило примерно 35 человек. Чуть больше половины назвали шутку несмешной, главным образом потому, что ей сто лет в обед (впрочем, некоторые назвали ее бестактной). Персонально оскорблёнными посчитали себя только трое из ответивших, но когда речь зашла о последнем вопросе, почти треть респондентов высказались против публикации шутки в газете, мотивировав это тем, что возможность причинения обиды легко просчитывалась, и не следовало доводить дело до этого. Однако большинство всё же считало решение опубликовать шутку правильным.

Некоторым из тех, кому было неловко за эту шутку, не понравилось, что она была направлена на конкретного человека. Мне это тоже не понравилось. Кто-то предложил попробовать рассказывать её так: «Айрис Мердок (известная и любимая в Британии писательница. – Э.Ч.) приходит к врачу…», - или вставить вместо ее имени имя родственника, страдающего болезнью Альцгеймера. Весь юмор тотчас же испарится.

Наиболее интересным результатом этого случайного опроса было то, что среди примерно 35 ответивших нашлось семеро человек, которые ухаживали или ухаживают за близким родственником с болезнью Альцгеймера. Все они высказались в защиту публикации шутки, отметив терапевтическое значение юмора для больных и ухаживающих.

Один мой коллега сказал: «Я действительно полагаю, что когда сталкиваешься с тем, что кто-то из дорогих тебе людей страдает болезнью Альцгеймера или старческим слабоумием, как обстоит дело с моей матерью, то самое лучшее, что может помочь в такой ситуации — это смех... Ей осталось жить, быть может, всего год или два, но у неё всё ещё бывают моменты радости и смеха». Другой коллега, который рассказал о самом серьёзном случае этого заболевания, заметил: «Если вы относитесь к ситуации с юмором, это ещё не означает, что вы не заботитесь о больных или не любите их, и что они уже не те люди, которых вы помните».

Пожаловавшаяся читательница предложила мне поговорить с Линдой Грант, которая рассказывала ранее о своей матери, страдающей болезнью Альцгеймера, а в эту среду написала во второй тетрадке газеты о другом человеке с этой болезнью. Грант сказала мне: «Мне кажется, что чёрный юмор, окружающий эту болезнь, часто становится единственным способом сделать обстановку терпимой для семьи, и даже для самих больных». Она поведала, что директор лечебного учреждения, где присматривают за её матерью, считает, что самой полезной книгой для родственников мог бы стать сборник шуток.

Пока не забыл, ещё пару слов о шутке, с которой я начал статью. Мне рассказал ее исполнительный директор общества изучения болезни Альцгеймера. Он отметил, что многие ухаживающие за больными обижаются на шутки о болезни Альцгеймера, считая их пошлыми и банальными. Он, по его словам, понимает этих людей. Но шуткам, добавил он, несомненно, есть место в процессе ухода за больными.

Я ещё раз побеседовал с пожаловавшейся читательницей. Она сказала, что по её мнению, эта шутка не из разряда доброжелательных, а потом она добавила: «Я не возражаю против шуток, но большая просьба — не печатайте дурацких шуток».