Этапы развития средневековой психологической мысли

Одной из важнейших характеристик средневековой науки, в частности психологии, была ее тесная связь с религией. Точнее говоря, небогословской, внецерковной науки в то время в Европе не существовало. Тесный контакт и зависимость от богословия дают основания использовать в качестве временных границ при анализе развития психологии этапы развития религиозной мысли, в которой выделяют этап апологетики, исторически предшествующий Средневековью (II — IV вв.), этап патристики (IV - VIII вв.) и этап схоластики (XI - XIV вв.).

Начало э тапа апологетики (II — IV вв.) в развитии психологии было связано с фактиче­ским изменением ее предмета, так как официальной наукой о душе стало богословие. Поэтому психология должна была либо полностью уступить богословию исследование психики, либо найти себе некоторую нишу для исследования. Именно в связи с поисками возможности для изучения единого предмета в разных его аспектах происходили основные изменения во взаимоотношениях богословия и психологии.

При появлении христианства ему необходимо было доказать свою уникальность и оттеснить другие религии, не совместимые с ним. С этим связана и нетерпимость к греческой мифологии, также как и к психологическим и философским концепциям, которые были тесно связаны с языческой религией и мифами. Поэтому большинство известных психологических школ (Ликей, Академия, Сад Эпикура и др.) были закрыты к VI в., а ученые, хранившие знания об античной науке, переехали в Малую Азию, открыв там в греческих колониях новые школы. Ислам, распространенный на Востоке, не был столь нетерпим к инаковерию, как христианство в Ш - VI вв., а потому там психологические школы свободно развивались. Позднее, к IX - X вв., когда гонение на античную науку, особенно на теории Платона и Аристотеля, закончилось, многие концепции вернулись в Европу, некоторые уже в обратном переводе с арабского.

На этапе апологетики еще одной причиной антагонизма между психологией и богословием была несовместимость знания и веры, которая не терпела никакого инакомыслия, никакого сомнения в свои догматах. Церковь в то время сурово осуждала не только усомнившихся в ее истинах, но даже тех, кто пытался их доказать, считая, что стремление к доказательству идет от недостатка веры. Христианство обращалось не к умам, а к чувствам верующих. Главным способом познания теперь становится «откровение», которое свершается в состоянии экстаза, преодолевающего границы рациональных способов мышления.

Ранние христианские теоретики, исследуя имеющиеся философские альтернативы, находили много естественных связей между своими верованиями и учением Платона. Однако платонизм по своей сути есть истинный рационализм, согласно же раннему христианству, все знание начинается с веры, ведущей к откровению - трансцендентному сознаванию Бога. Если для платоника разум есть свет, то для раннего христианина свет в пути – это вера. Коротко говоря, платоник не знал, что значит "принимать истину на веру", ранний же христианин без этого не мог вообразить знание какой бы то ни было важной истины. Многие из самых ранних последователей христианства вообще вышли из плохо образованных классов Египта и долины Нила, Греции, Малой Азии, Сирии и Испании. Они не стремились к рассуждениям, выведению умозаключений, оперированию понятиями – дефинициями. В Библии Ветхого Завета вообще нет ни дефиниций, ни силлогизмов. Да и в Новом Завете существует единственная дефиниция – дефиниция веры в Послании к евреям. Например, апостол Павел в 13-й главе 1 Послания к коринфянам, описывая любовь, не дает ей определения, но нагнетает глаголы - любовь делает то-то и не делает того-то; любовь – это реальность, которая проявляется в таком-то действии.

Однако средневековье недолго оставалось в библейском, внерационалистическом мышлении, поскольку в культуре уже существовали созданные в античности терминологические системы. К началу периода патристики богословы уже не только защищали христианство, но искали способ восстановления авторитета тех главных принципов, которые развивали классические античные философы, – принципов, являвшихся выражениями более высокой культуры мышления. Именно культуры мышления, а не античного мировоззрения.

К V — VI вв., после упрочнения господства христианской церкви, появилась необходимость внести дополнения, разъяснения или трансформировать некоторые положения христианства. Нужно было и канонизировать постулаты, вытекающие из новых реалий, для того чтобы предупредить распространение ереси, несущей церковный раскол. Так возник новый этап - патристика, т.е. учение отцов церкви, в котором богословие начинает обращаться к знаниям, накопленным в античности. С этого времени и почти до XII - XIII вв. взаимоотношения церкви и науки снова изменяются, причем церковь становится одним из главных хра­нителей и распространителей знаний.

Теории ранних патристических ученых были просты и не догматичны, однако по фундаментальным принципам компромисса не было. И эти принципы, оставшиеся с тех пор центральными для христианской веры, таковы: любой человек – дитя Бога; существует только один Бог; мы созданы для того, чтобы служить Богу в этом мире и, благодаря хорошим делам, вечно жить в Его свете; душа есть сущность человеческой жизни; небрежение душой – наказуемый грех; никакая сила на земле не действует на Божественный план, и никакая земная мудрость не может его полностью раскрыть; доброта Бога есть причина всех вещей; в Его доброте Он принес в жертву своего единственного Сына, дабы Тому изведать суету человеческую и затем умереть для человеческого спасения; и в этой жертвенной смерти возродилась надежда души, чтобы однажды мы смогли бы возвыситься до Божественной милости.

Теория римского ученого Августина Аврелия(354 - 430), который вошел в историю науки под именем Августина Блаженного, ознаменовала переход от античной традиции к средневековому христианскому мировоззрению. Августин был наиболее влиятельным философом в истории христианства, по крайней мере, до св. Фомы Аквинского. Он установил стиль христианской интеллектуальной жизни на многие столетия. Поэтому, ограничив наш анализ проблемы познания работами Августина, мы мало рискуем получить неполное представление.

Основная тема Августина – восхождение просветленной личности к Богу. Мыслителю удается глубоко проникнуть в душевную жизнь человека. Для него различные сферы психической деятельности – это не обособленные сферы, а нераздельно соединенные друг с другом стороны одного и того же акта. В интерпретации души он гораздо более продуктивен, нежели Аристотель и платоники. Душа понимается им как живое целое личности, для которой самой достоверной истиной является собственная реальность.

Всякое познание с помощью разума, как считает Августин, это не что иное, как постижение Бога. Но разум, по мнению Августина, одна из наиболее сомнительных и неопределенных вещей в мире. Человеку не дано знать, до тех пор, пока он не просвещен особым божественным Откровением. Разум не может указать нам путь к ясности, истине и мудрости, ибо значение его темно, а происхождение таинственно. Эту тайну можно постичь только христианским откровением. Вера не есть нечто экстраординарное и чуждое человеческому сознанию. Напротив, это один из типов знания, который отличается от знания в собственном смысле слова лишь источником (авторитетное свидетельство), а не объектом.

Считая душу орудием, которое правит телом, Августин утверждал, что ее основу образует воля, а не разум. Тем самым он стал основоположником учения, названного впоследствии волюнтаризмом(от лат. voluntas – воля). Индивидуальная воля зависит от божественной и действует в двух направлениях: управляет движением души и обращает ее к себе самой. Все изменения, происходящие с телом, становятся психическими благодаря волевой активности субъекта. Так, из отпечатков, которые сохраняют органы чувств, воля создает воспоминание. Все знание заложено в душе, которая живет и движется в Боге. Знание не приобретается, а извлекается из души благодаря направленности воли.

В антропологической философии средневековья обсуждалась также проблема свободы воли. Бог, сотворив человека, предписал ему Закон, но в то же время сохранил для него возможность следовать своим собственным законам, поскольку даже божественный закон не ограничивает человеческую волю. Бог не только сотворил человека, он превратил его в свободное, автономное существо, способное опираться на собственные силы.

Августин отстаивал положение о свободе воли, даруемой человеку Богом. Однако он же доказывал, что человек самостоятельно, без помощи Бога не может прийти к нравственности, к высшему счастью и постижению Благодати. Для объяснения этого противоречия Августин доказывал, что человек еще на заре своего существования не смог распорядиться свободой, дарованной ему Богом. Поэтому после Адама и Евы человек должен ограничивать собственную свободу, направляя свою волевую активность на постижение веры. Под верой Августин понимал мысль, сопровождаемую согласием с ней. Хотя веру Августин ставил выше разума, оценку ее содержания он все же оставлял за разумом. При этом воля предшествует разуму, познанию, т.е. человек сначала решает что-либо узнать, а затем приступает к исследованию.

Основанием истинности знания служит внутренний опыт: душа поворачивается к себе, чтобы постичь с предельной достоверностью собственную деятельность и ее незримые продукты. Значит, мера истины - в нашем самосознании. Как бы ни было сильно сомнение, не приходится сомневаться, что мы живем, двигаемся, существуем, сомневаемся. Таким образом, даже сомневающийся обладает истиной, в которой он не сомневается, и для ее обретения нет необходимости выходить за пределы души – истина в самосознании человека. В некоторой степени эти рассуждения Августина спустя время продолжил Р.Декарт, утверждавший, что сомнение есть доказательство нашего существования.

Важным моментом в концепции Августина является введенное им понятие о врожденной активности души как основе развития души. Именно активность, направляя и трансформируя познание и поведение человека, является основой его воли. В дальнейшем эта идея Августина реализовалась в концепции саморазвития психики, в которой утверждалось, что генезис психики не зависит от внешнего воздействия и направляется собственной, врожденной активностью, устремленной на развитие.

Такой путь саморазвития был описан и самим Августином в его «Исповеди». Эта работа стала путеводной нитью для интроспективной психологии последующих веков, так как в ней впервые говорилось о познавательной активности души, независимой от тела, но использующей его в качестве орудия, и доказывалась непогрешимость внутреннего опыта. Показав коллизии становления личности, Августин в этой работе создал в европейской культуре традицию «исповедей» как сочинений, воссоздающих процесс осмысления индивидом своей жизни и стремления к самосовершенствованию.

К концу VI в. исчезли остатки римской цивилизации, при которой все состоятельные члены общества умели читать и писать, существовали светские учебные заведения, а ученые обращались ко всем членам общины. В этой ситуации значимо возрастает роль церкви, как очага интеллектуальной жизни, культуры. Монастыри становились оплотом науки, в них хранили книги и обучали грамоте. Вообще единственными грамотными людьми, как правило, были монахи, а светские люди, феодалы, даже высшая знать, часто не умели писать и считать. В монастырях хранились не только церковные, но и светские книги, в том числе списки с книг античных психологов. Эти работы изучались и развивались в трудах церковных ученых, обычно работавших при монастырях.

К XII -XIII вв. положение начинает меняться - стали появляться первые светские университеты, сначала в Болонье, а затем в Париже. Открывались и светские школы, т.е. грамотными уже были не только монахи, но и аристократия, купцы, ремесленники. Усиление городов с их самоуправлением, для которого необходимо высокое мастерство и выполнение цеховых правил, требовало и новой культуры, нового самосознания человека. Появилась и сильная светская власть, которая подчинила себе церковную. Именно в это время и зародилась схоластика, которая в этот момент была достаточно прогрессивным явлением, так как предполагала не только пассивное усвоение старого, но и активное разъяснение и модификацию готового знания, развивала умение логически мыслить, приводить систему доказательств и строить свою речь. Тот факт, что это знание уже готовое, т.е. схоластика связана с использованием репродуктивного, а не творческого мышления, тогда мало настораживал, так как даже репродуктивное мышление направлено на получение и доказательство знания.

Большое влияние на развитие европейской культуры в это время оказали арабские мыслители. На Востоке, куда переместились основные психологические и философские школы из Греции и Рима, проводилось большое количество психологических исследований. В них душа изучалась не только на основе философских концепций, но и на данных естественных наук, прежде всего медицины. В то время в халифате не запрещалось и проведение естественнонаучных исследований, в том числе изучение работы органов чувств и мозга.

Огромное значение для психологии имели работы выдающегося арабского мыслителя - Ибн-Сины(Авиценны (980 - 1037)), опиравшегося в своих исследованиях на работы Аристотеля, его идею о взаимосвязи души и тела. Ибн-Сина исследовал функции души путем познания материального, органического тела, доступного чувственному наблюдению, воздействию лекарственных и хирургических средств и т.д. Имеются сведения о том, что, не ограничиваясь наблюдениями, Ибн-Сина (Рис 4) предпринял попытку изучить этот вопрос экспериментально. Двум баранам давалась одинаковая пища, при этом один питался в обычных условиях, а рядом с другим привязывали волка. В результате второй баран, несмотря на нормальное питание, начинал худеть и быстро погибал. Неизвестно, какое объяснение Ибн-Сина давал этому опыту, но сама его схема говорит об открытии роли противоположных эмоциональных установок в возникновении глубоких соматических сдвигов. За всем этим скрыта общая мысль о способности регулировать внутренние психические состояния человека путем воздействия на его внешнее поведение. Все это дает основание видеть в исследованиях Ибн-Сины зачатки экспериментальной психофизиологии эмоциональных состояний.

В своих философских трудах Ибн-Сина разрабатывал теорию двух истин, которая утверждала, что истина знания и истина веры не совпадают между собой и не противоречат друг другу, как две параллельные прямые. Каждая из истин имеет свою область. Истинное для одной области может быть ложным для другой, и наоборот. Эта теория вскоре получила широкое распространение в Европе. Несколько позже, в XII - XIII вв., в психологии возникло направление, получившее название деизм, которое утверждало, что существуют две души - духовная (ее изучает богословие) и телесная, которую изучает психология. Таким образом, появился предмет для научного изучения. В психологии эта теория помогла вывести предмет ее изучения из общего предмета богословия. Перед психологией открывалось поле собственных исследований, независимых от религиозных постулатов и схоластических силлогизмов.

Однако со временем схоластика стала тормозить развитие новых знаний, приобрела догматический характер и превратилась в набор силлогизмов, которые не позволяли опровергнуть старые, неправильные или неверные в новой ситуации положения. В стремлении сохранить за собой приоритетные позиции церковь препятствовала развитию новых концепций, которые противоречили ее многочисленным догмам, причем со временем этих противоречий становилось все больше, а неприятие возрастало. Именно в позднем Средневековье приобретала все большее значение инквизиция, которая пыталась отстоять прежние позиции церкви во власти и науке.

Расширение прав науки привело к тому, что к XIII в. теория двух истин, несколько перефразированная в томизме - теории, разработанной известным философом Фомой Аквинским (1225-1274), - была призвана уже защитить веру от научных доказательств. Фома отстаивал одну истину – религиозную, "нисходящую свыше". Он считал, что разум должен служить ей так же истово, как и религиозное чувство. Ему и его сторонникам удалось расправиться со сторонниками теории двух истин в Парижском университете. Но в Англии, в Оксфордском университете, концепция двойственной истины восторжествовала, став идеологической предпосылкой успехов философии и естественных наук.

Ставшее популярным к XII в. наследие Аристотеля католическая церковь вначале запретила, но затем принялась "осваивать", адаптировать соответственно своим нуждам. С этой задачей наиболее тонко справился Фома Аквинский, учение которого позже было канонизировано в папской энциклике (1879) как истинно католическая философия (и психология) и получило название томизма (несколько модернизированного в наши дни под именем неотомизма). Понятие об интроспекции, бывшего важнейшим источником религиозного самоуглубления у Августина, выступило как опора модернизированной теологической психологии у Фомы Аквинского (Рис 5). Работу души последний представил в виде следующей схемы: сначала она совершает акт познания – ей является образ объекта (ощущение или понятие); затем осознает, что ею произведен этот акт; наконец, проделав обе операции, душа "возвращается" к себе, познавая уже не образ и не акт, а самое себя как уникальную сущность. Перед нами – замкнутое сознание, из которого нет выхода ни к организму, ни к внешнему миру.

В Англии против томистской концепции души выступил номинализм (от лат, "немей" – имя). Он возник в связи со спором о природе общих понятий, или универсалий. Спор номиналисты вели с "реалистами" (Эриугена, Гильом, Ансельм Кентерберийский), доказывавшими, что общие понятия реально существуют еще до вещей, в уме у Бога. Такой подход перекликался с позицией Платона, утверждавшего, что общие понятия существуют в мировой душе, являясь образцом для реальных предметов. Номиналисты (Росцелин, позднее Д.Скотт, У.Оккам), напротив, считали, что общие понятия не существуют в реальности, есть лишь слово, которым для удобства общения фиксируют группу сходных предметов.

Энергичным проповедником номинализма был профессор Оксфордского университета Уильям Оккам (ок. 1285-1349). Отвергая томизм и отстаивая учение о "двух истинах" (из которого явствовало, что религиозные догматы не могут быть основаны на разуме), он призывал опираться на чувственный опыт; при этом следовало ориентироваться на термины, обозначающие либо классы предметов, либо классы имен, знаков.

Номинализм способствовал развитию естественнонаучных взглядов на познавательные возможности человека. К знакам как главным регуляторам душевной активности неоднократно обращались многие мыслители последующих веков. Так, в психологии утвердилось правило (известное под названием "бритвы Оккама"), согласно которому "не следует умножать сущности без надобности". Иначе говоря, нет смысла прибегать к объяснению каких-либо явлений многими силами или факторами, когда можно обойтись их меньшим числом: "Бесполезно делать посредством многого то, что можно сделать посредством меньшего". Эта "бритва" стала основой своего рода "закона экономии" в психологии, проиллюстрировать который можно таким, примером: изучая поведение животных, не надо наделять их умом человека, если есть более простой способ объяснения.

К XIV - XV вв. упрочнилось положение светской, независимой от богословия психологии, появилось все больше ученых, обращавшихся к психологической проблематике - Р.Бэкон, X. Вивес, X. Уарте, У. Оккам. Однако в светской психологии на первый план выходили не вопросы этики, волевого поведения и свободы личности (которые еще долгое время оставались проблемами богословия), а исследования познавательного развития, речи и способностей. Так постепенно психология становилась наукой о сознании и о тех процессах познания окружающего, которые являются преимущественным содержанием сознания. В науке начал возрождаться рационализм, который стал ведущим направлением в психологии и философии Нового времени.