Кауза» в обязательстве

Понятие «кауза». Слово «кауза» имело в римском праве разнообразные значения. В обязательственном праве под «кауза» нередко понимали то материальное основание, вследствие которого сторона вступает в обязатель­ство, та цель, которая имеется в виду при вступлении в обязательство. Dedi tibi Stichum ut Pamphilum manumittas - я дал тебе раба Стиха, чтобы ты осво­бодил Памфила (D. 2. 14 7. 2). Fundum Titius filius meus praecipito, quia frater eius ipseex area tot aureos sumpsit — пусть сын мой Тиций возьмет впредь до раздела наследства земельный участок, поскольку брат его взял сам из моей кассы столько-то золотых (D. 35. 1. 17. 2). Желание освободить Памфила в первом случае, желание уравнять положение двух сонаследников во втором случае являются материальным основанием, побуждающим совершить ту или иную сделку. Это основание может иногда оказаться противозаконным, противонравственным. Pacta quae turpem causam continent non sunt observan-da — соглашения, содержащие противонравственное основание, не должны быть соблюдаемы (D. 2. 14. 27. 4).

Может случиться, что правооснование вовсе отсутствует. Например, хозяин сделал записи по своим счетным книгам о том, что он должен опреде­ленную сумму рабу. Между тем, в действительности хозяин не получил займа от раба, и, вообще, долг лишен материального правооснования — nulla causa praecesserat debendi (D. 15. 1. 49. 2).

В таком случае запись по книгам не порождает обязательства.

Стипуляция как обязательство, не содержащее «каузы». Однако издревле в Риме существовал договор, сила которого покоилась на его фор­мальном характере, не содержа в то же время упоминания о «каузе», лежащей в его основании. Мы имеем в виду так называемую стипуляцию.

Здесь достаточно сказать, что под стипуляцией понимается словесный договор, заключаемый путем вопроса кредитора и совпадающего с вопросом ответа должника. Древнейший тип стипуляции: Centum dare spondes? Spondeo. Обязуешься уплатить сто? Обязуюсь.

Уже отсюда видно, что стипуляция не содержит в себе указания, по какому основанию должник обязался уплатить (по займу, по купле-продаже и т. д.), т.е. стипуляция не содержит в себе «каузы»; мы говорим поэтому, что стипуляция является абстрактным обязательством. На ранних стадиях развития строго абстрактный характер стипуляции отсекал у должника какие бы то ни было возражения и безоговорочно закабалял его кредитору-рабовладельцу. Но вско­ре выяснились большие злоупотребления на этой почве.

Появление возражений об отсутствии «каузы» в стипуляции. Гай (4 116) сообщает, что стало нередким (saepe accidit) такое явление: должник принимает на себя обязательство по стипуляции, между тем как кредитор, со­биравшийся отсчитать и выдать деньги взаймы, таковых не выдал (numeraturus non numeravit). Формально стипуляция остается в силе, но злоупотребление кредитора настолько явное, что присуждение с должника представляется не­справедливым (iniquum) и должнику дается возражение о недобросовестности истца (exceptio doli). В результате стипуляция, продолжая быть по форме абст­рактной, начинает терять по существу свой абстрактный характер, т.е. она пе­рестает быть материально-абстрактной.

«Кауза» в обязательствах, направленных на передачу. Особо нужно остановиться на роли «кауза» в обязательствах, исполнение которых состоит в «dare», т.е. в передаче вещи. Передаче могут предшествовать различные ма­териальные правооснования, например: