Предмет экономической социологии

Розничные рекламодатели.

Мелкие розничные торговцы чаще всего обращаются за помощью в планировании и подготовке своей рекламы к мастным средствам распространения рекламы - газетам, теле- и радиостанциям. Первейшей функцией розничной рекламы является постоянное информирование клиентов магазина о различных товарах, имеющихся в продаже, а также реклама регулярных распродаж, сезонных товаров и новинок моды. Практически вся реклама магазинов состоит из товарной рекламы и рекламы цен. То, что отдельный розничный торговец не в состоянии сделать в одиночку, можно осуществить с помощью различных форм совместной рекламы.

Горизонтальная совместная реклама - это объединение усилий независимых розничных торговцев в рамках одной товарной категории, например, продавцов технических товаров или агентств по продаже недвижимости.

Вертикальная совместная реклама - это объединение усилий производителя и розничного торговца.

Розничные торговцы обычно не прибегают к услугам рекламных агентств. Объём их деятельности слишком мал, и повседневные торговые операции требуют быстрой смены тактических приёмов, а не долгосрочного стратегического планирования.

Что изучает экономическая социология, и в чем заключается ее предмет? На этот вопрос нам предстоит ответить в этой лекции. Сначала мы прочертим границы, отделяющие экономическую социологию от эко
номической теории. Далее попытаемся дать определения "экономики" и
"экономического действия". Затем настанет черед ключевой части лекции, в которой раскрывается специфика экономико-социологического подхода, после чего мы определим те принципы, на которые опирается
построение моделей "экономико-социологического человека"

О границах между экономической теорией и социологией. Экономическая социология - это дисциплина, использующая основ-
ные понятия и инструментарий социологии для анализа экономических
отношений. И это, несомненно, правильный ответ. Но придется еще
объяснить, какие понятия имеются в виду и как они используются; чем
экономическая социология отличается от других социальных дисцип-
лин и, конечно, в первую очередь — от экономической теории.

Итак, где же пролегают границы между экономической теорией и
экономической социологией?

1. различен объект исследова-
ния. Экономическая теория в значительно большей
степени изучает потоки материальных, финансовых и информацион-
ных ресурсов. Социология же более ориентирована непосредственно на
человеческое поведение и социальные связи как таковые. Но с разделе-
нием объектных областей возникают явные затруднения. Попробуйте
определить, что такое "экономика" (как предположительный объект
экономической теории) и чем "экономическое" отличается от "неэко-
номического" Сразу выяснится, что границы объектов исследованияразных дисциплин крайне условны и размыты, они не закреплены же-
стко за этими дисциплинами. Монополистические притязания на ис-
следование тех или иных объектов (в частности, хозяйственных отно-
шений) сегодня выглядят все менее обоснованными. И все чаще эконо-
мисты и социологи обращаются к изучению одних и тех же объектов,
играют на одном проблемном поле.

2.отличие коренится в методах сбора данных,
используемых экономической теорией и экономической социологией?
Такие различия имеются. Начнем с того, что значительная часть эконо-
мистов вовсе не нуждается в эмпирическом материале, оставаясь в обла-
сти абстрактного моделирования. А социологи чаще обращаются к конк-
ретным эмпирическим данным. Однако мы не думаем, что следует далеко
заходить в подобных противопоставлениях, представляя дело так, что
экономисты оперируют "чистыми моделями", а социологи "роются в
эмпирике" Ведь среди экономистов есть немало скрупулезных эмпири-
ков, а многие социологи смотрят на землю с высоты "птичьего полета"

Далее, экономисты-эмпирики чаще всего прибегают к агрегиро-
ванным показателям национальной статистики. А главным источником
данных для социолога являются специальные опросы. То есть социологи
относительно чаще не просто используют готовые информационные
базы, а сами занимаются производством данных. Кроме этого, социологи
демонстрируют большее, по сравнению с экономистами, разнообразие
методов их сбора, включая анкетные опросы, углубленные интервью,
фокус-группы, включенное наблюдение². Но, заметим, все эти методы
экономистам отнюдь не заказаны. Конечно, они реже прибегают к тех-
нике опросов и менее в ней искушены. Однако многие экономисты
сегодня все активнее привлекают опросные данные (особенно это ха-
рактерно для России с хроническими слабостями ее официальной ста-
тистики, где специальный опрос часто оказывается единственным ис-
точником необходимых данных). В свою очередь, многие социологи все
чаще прибегают к вторичному анализу имеющихся статистических баз

данных. Таким образом, несмотря на традиционно сложившиеся разли-
чия применяемых методов сбора данных, все-таки не здесь следует ис-
кать основной междисциплинарный водораздел. И если мы видим чело-
века с анкетой, это вовсе не означает, что перед нами социолог.

3. Есть различия и в методах анализа данных. Экономисты в большей степени тяготеют к формальным моделям, облачая их в строгие математические формулы. А ключевым методом статитического анализа выступает построение регрессионых моделей. Часто состав переменных и па-
раметры регрессионного уравнения и считаются основным результатом
исследования. Модели социологов менее строги в формальном отноше-
нии, чаще имеют более "мягкий", качественный характер. Когда же речь
заходит о статистических техниках, то социологи чаще используют фак-
торный и кластерный анализ. Хотя и регрессионный анализ (особенно
среди экономсоциологов) становится все более популярным. Впрочем,
разница в методах анализа данных также производна.

Наш принципиальный вывод состоит в том, что наиболее глубо-
кое и существенное различие между экономической теорией и эконо-
мической социологией заключается в общеметодологических предпо-
сылках анализа, в подходах к моделированию человеческого действия,
проистекающих из совершенно разнородных оснований. Эти дисцип-
лины различаются не тем, что они изучают (подобных различий стано-
вится все меньше), а тем, как они это делают. Они ставят перед собой
разные типы задач. Изучать экономику или социологию — не значит анали-
зировать экономические или социальные отношения. Это значит — овла-
девать соответствующим подходом, который в принципе может быть
применим к объектам самого разного рода.

В чем же состоит специфика задач, решаемых в рамках экономичес-
кого и социологического подходов? Первое наблюдение касается общих
целей исследования и приводит к довольно забавным выводам. Эконо-
мисты берутся за объяснение весьма сложных материй (формирование
цен, движение финансовых потоков и т.п.), которые для обывателя
остаются "тайной за семью печатями", и в итоге сводят это объяснение
к логике здравого смысла, к способам поведения обычных "средних"
людей. Что касается социологии, то трудно избавиться от впечатления,
что она, напротив, занимается очень "простыми" явлениями, над кото-
рыми мы обычно не даем себе труда задумываться, воспринимая их на
уровне здравого смысла. Социология же пытается проблематизировать
эти явления, показывая, что за их кажущейся простотой скрывается
богатый мир, наполненный самыми разными смыслами. В самом деле,
как ответить на следующие "простые" вопросы: почему потребители
ходят в разные магазины и покупают одну и ту же вещь по совершенно
разным ценам? Почему предприниматели стараются выбирать деловых партнеров из определенного круга? Почему работники ревниво реаги-
руют даже на ничтожное повышение оплаты своих коллег, но относи-
тельно спокойно воспринимают большие разрывы в доходах между
"рядовыми" и "начальством"? В итоге можно сказать, что интенции
двух дисциплин прямо противоположны: экономическая теория произ-
водит редукцию к обыденному, а экономическая социология — проблемати-
зацию обыденного.

Экономика как совокупность действий. Прежде чем перейти к более
полному раскрытию специфики экономико-социологического подхо-
да, зададимся вопросом о том, что же такое "экономика"? Определить
ее оказывается далеко не просто. Если подходить к делу с наиболее при-
вычной формально-статистической точки зрения, то под нею понима-
ется некая сфера, или точнее совокупность сфер, где осуществляется
производство благ. В этом смысле экономика противопоставляется "не-
производственной сфере" Правда, при этом остается открытым вопрос
о том, как определить границы непроизводственной сферы. Старое оп-
ределение экономики как сферы производительного труда, берущее
начало еще в классической политической экономии, уже мало на что
годится. Сводить экономическую сферу к производству материальных
продуктов в условиях, когда более половины рабочей силы занято в
сфере услуг, мало кому придет в голову. А как поделить услуги на "про-
изводственные" и "непроизводственные", мы однозначно сказать не
беремся. Если взять такие сферы, как, скажем, наука и культура, ока-
жется ли, что в них мы не обнаружим экономических процессов?
А поскольку есть серьезное подозрение, что мы их там обнаружим, то
почему бы тогда не отнести и эти сферы к "экономике"? В результате
возникает риск того, что вскоре "экономическими" окажутся все суще-
ствующие сферы деятельности.

Важно понять, что деление по отраслевому принципу в данном
отношении сегодня в принципе не работает, и по типу продукта или
услуги экономическое от неэкономического отделить практически невоз-
можно. Научная разработка, информационная технология или предмет
живописи могут быть такими же экономическими продуктами, как хлеб
или одежда (а последние при определенных обстоятельствах, как мы
увидим ниже, могут не иметь экономического содержания)⁵.

Следует учитывать, что понятие экономического претерпело суще-
ственную эволюцию: если в рамках классической политической
экономии XVIII—XIX вв. оно непосредственно связывалось с производством
хронически недостающих материальных благ, то в неоклассической теории
понятие экономики преобразовалось в совокупность способов распределения
ограниченных ресурсов, имеющих различное употребление. А сегодня оно все
чаще связывается с особыми типами принятия решений, в первую очередь, с
рациональным выбором. Таким образом, понятие экономики все более
освобождается от непременной связи с хозяйственным процессом в
узком смысле слова, все меньше зависит от своей первоначальной ос-
новы — материальных потребностей. Экономическое может возникать
везде, где люди осуществляют устойчивый выбор по поводу использо-
вания ограниченных ресурсов.

экономика — это совокупность специфических действий, которые осу-
ществляются во всех сферах общества. В этом смысле никакой простран-
ственно локализованной и тем более обособленной сферы экономики
не существует. Экономические действия совершаются повсеместно, но
практически никогда общая совокупность действий к ним не сводится.
Они реализуются в разных комбинациях с неэкономическими действи-
ями. Поняв это, можно подойти к наиболее сложному вопросу — опре-
делению характера и основных составляющих экономического действия.

Для начала приведем два классических определения экономическо-
го действия и экономической науки, которые сегодня принимаются
многими на аксиоматическом уровне. Первое из них принадлежит
М. Веберу: "экономическое действие (Wirtschaften) есть установление акто-
ром мирными средствами контроля над ресурсами, который по своему главно-
му мотиву ориентирован на экономические цели"⁶. Второе определение сфор-
мулировано Л. Роббинсом: "Экономическая наука — это наука,изучающая
человеческое поведение с точки зрения соотношения между целями и ограни-
ченными средствами, которые могут иметь различное употребление"⁷.

Хотя первое определение сформулировано социологом, а второе —
экономистом, на данном исходном уровне их позиции достаточно близки
друг другу. Попробуем далее развить и конкретизировать заложенный в
них смысл.

Элементы экономического действия. Следует начать с того, что эко-
номическое действие выражает определенную связь между целями и
средствами, а также предполагает особый характер самого действия.
Попытаемся вычленить его основные элементы. На наш взгляд, к ним
относятся:

■ ограниченность ресурсов;

■ возможность их альтернативного употребления;

■ ненасильственный характер контроля над ресурсами;

■ нацеленность на обеспечение жизнедеятельности людей;

■ количественная определенность целей и средств.

Коротко рассмотрим эти элементы. Ограниченность ресурсов —
непременный признак экономического действия. Если ресурс (вдыхае-
мый нами воздух или вода из реки) может потребляться человеком в
неограниченных количествах, то он не становится экономическим. Эко-
номическое действие появляется там, где начинаются ресурсные ограни-
чения.

Более тонкий и менее очевидный элемент экономического дей-
ствия связан с альтернативным употреблением ограниченных ресурсов.
Этот признак подразумевает наличие выбора между разными способами
их использования. И если такой выбор отсутствует, действие утрачивает
экономический характер. Например, если человек хочет есть, а денег
хватает только на хлеб, да и то в ограниченном количестве, то такая
вынужденная "покупка" хлеба не может нами квалифицироваться как
экономическое действие, несмотря на то, что налицо внешнее подобие
товарно-денежного обмена. Здесь отсутствует выбор и в отношении ис-
пользуемых ресурсов, и в отношении продукта, и в отношении того,
покупать его или не покупать. Экономическое же действие предполагает
наличие возможности решать, как поступить с ресурсом или готовым
продуктом, на что потратить имеющиеся деньги, следует ли вообще
расходовать ресурсы, когда есть возможность сэкономить, отложив по-
требление или покупку.

Указанный М. Вебером признак ненасильственного контроля над
ресурсами, как правило, упускается из виду, однако против использо-
вания данного признака редко возникают серьезные возражения. Гра-
беж среди бела дня, экспроприация ресурсов и любые другие действия,
связанные с насилием или угрозой применения такового, мы не вправе
отнести к экономическому действию, которое если и не всегда предус-
матривает немедленное эквивалентное возмещение затрат, то по край-
ней мере предполагает разные формы возмездности и определенную
степень свободы — например, возможность разорвать экономические
связи без угрозы для своей жизни и здоровья.

Очень непростой признак — обеспечение жизнедеятельности людей.
Он указывает на особый исторический ракурс экономических отноше-
ний, которые первоначально оформляли условия выживания человека
и человеческих сообществ в их непрестанной борьбе с природой. Такое
выживание связано с удовлетворением базисных потребностей челове-
ка, но при этом не ограничивается обеспечением минимума материаль-
ных средств существования (и тем более не сводится к обеспечению
минимума физиологических потребностей). Понятие жизнедеятельнос-
ти, даже в минимальном объеме, непременно включает социальные элементы. Конечно, в данном случае мы сталкиваемся с неизбежными
условностями, ибо в зависимости от того, что отнести к сфере обеспече-
ния жизнедеятельности, область экономических действий будет расши-
ряться или сужаться. Поэтому желательно, хотя бы в общем плане, опре-
делить понятие жизнедеятельности. По нашему мнению, речь должна идти
об элементах, без которых нарушается процесс нормального биологического и
социального воспроизводства и возникает угроза самому существованию
отдельного человека, группы или сообщества. В этом смысле уместно опреде-
ление К. Маркса: экономика — это "царство необходимости"

Понятие жизнедеятельности означает также, что экономическое
действие не обязательно сводится к эгоистическому интересу человека
или удовлетворению чьих-то личных интересов. Обеспечение жизнеде-
ятельности не может ограничиваться достижением благосостояния от-
дельного человека. Оно включает интересы выживания и благосостоя-
ния его ближних, вплоть до откровенно альтруистических элементов.

Наконец, экономическое действие предполагает количественную оп-
ределенность цели и связанных с ее достижением средств. Речь идет не
просто о возможности качественного выбора, но и о калькуляции —
количественном или порядковом сопоставлении сравниваемых вариантов.
Не просто об удовлетворении потребностей, но о наилучшем, наиболее
эффективном (с точки зрения хозяйственного агента) способе их реализа-
ции. Понятие эффективности действий человека означает максимизацию
полезности (utility) — количественно определенной степени удовлетво-
рения этих потребностей, соотносимую с оптимизацией издержек.

Специфика экономико-социологического подхода. Попробуем теперь
дать исходную формулировку предмета экономической социологии. Мы
определяем его так: экономическая социология изучает социальные основа-
ния экономического действия. В современной экономической социологии
данное определение раскрывается в двух принципиальных положениях.

1. Экономическое действие укоренено в социальных отношениях.

2.Экономическое действие есть форма социального действия.

Начнем с первого положения. Оно указывает на социальную укоре-
ненность (встроенность) экономического действия (embeddedness of economic action), на то, что такое действие не является автономным от социальных отношений. В свою очередь, понятие социальной укорененности раскрывается в следующих формах:

■ структурная;

■ институциональная;

■ властная;

■ культурная.

Рассмотрим несколько подробнее эти основные формы, начав со
структурной укорененности.

Действия хозяйственных агентов, которые на поверхности кажутся
продуктом предпочтений изолированного индивида, во многом опреде-
ляются существованием различных социальных структур — устойчивых и
воспроизводимых связей между ними. К их основным типам относятся:

■ сети межиндивидуального взаимодействия;

■ организационные структуры;

■ социальные группы;

■ локальные и национальные сообщества.

Далее, социальные структуры также существуют не в безвоздуш-
ном пространстве. Они институционально оформлены (instituted). Дей-
ствиям людей предпосланы институциональные образования (institutional
arrangements) в виде общезначимых норм и правил, регулирующих хо-
зяйственные взаимодействия. Им также предпосланы определенные спо-
собы соблюдения и поддержания этих правил. И любые экономические
действия осуществляются в рамках институциональных ограничений,
которые одновременно сдерживают и стимулируют эти действия¹². При

этом институты не являются чисто внешней рамкой, предзаданной дей-
ствиям человека. Они выступают как социальные конструкции³, как кон-
фигурации систем действия, которые конструируются акторами, спо-
собными к мобилизации ресурсов и преодолению исторически сло-
жившихся ограничений.

Наконец, институциональные образования, в свою очередь, по-
гружены в более широкие контексты предсказуемых связей между хо-
зяйственными агентами, среди которых важнейшую роль играют куль-
турные и властные отношения. Любое производство, распределение или
потребление продукта связано с освоением информации, производ-
ством оценок, формированием идентичностей, выработкой и расшиф-
ровкой смыслов. Люди заимствуют готовые культурные сценарии, или
предписанные способы действия (scripts), и вырабатывают концепции
контроля (conceptions of control) — совокупность значений и смыслов,
позволяющих интерпретировать происходящее и объяснять свои соб-
ственные поступки. Эти сценарии и концепции контроля становятся
инструментом в борьбе за реализацию интересов индивидов и групп,
обладающих разными властными ресурсами, способствуют построению
статусных иерархий.

Культурно наполненные смыслы помогают также обосновывать и
оправдывать те или иные формы экономического действия в глазах дру-
гих агентов. Экономическое действие постоянно нуждается в легитима-
ции, не ограничивающейся ссылками на одну только эффективность.
Зачастую экономическое действие, ориентированное на повышение
эффективности, может быть осуществлено только путем маскировки,
через его репрезентацию в качестве социального действия, отрицающе-
го голый расчет и формальную калькуляцию, через свое неузнавание
(misrecognition) в качестве экономического действия¹⁴. Так, вместо от-
крытого следования интересам возрастания прибыли или максимиза-
ции полезности, экономические действия начинают сопровождаться и
обставляться риторикой защиты общественных интересов, социальной
ответственности, обеспечения выживания, заботы о близких.

Экономические действия, таким образом, не сводятся к универ-
сальной логической связи между целями и средствами. Они имеют соци-
альное происхождение и смысл, проистекающие из существования
социальных структур, институциональных образований, властных ин-
тересов и культурных контекстов. Именно они определяют внутреннее
содержание экономических целей, очерчивают круг потребностей, обеспечивающих нормальную жизнедеятельность человека, маркируют вещи
и способности человека в качестве ресурсов и форм капитала, ограни-
чивают допустимые формы их сочетания и использования, обозначают
возможные сценарии самого действия. При этом степень и способы со-
циальной укорененности экономических действий в разных сообще-
ствах могут быть принципиально различны. Укорененность является не
фиксированной, а переменной величиной¹⁵.

Второе принципиальное положение, раскрывающее определение
предмета экономической социологии, подчеркивает то, что экономи-
ческое действие множеством видимых и невидимых нитей связано с
социальными действиями. Более того, по сути экономическое действие
само является социальным действием. В соответствии с веберовской кон-
цепцией, "социальное действие" — это форма деятельности, которая,
во-первых, содержит в себе внутреннее субъективное смысловое един-
ство; во-вторых, по этому смыслу соотносится с действиями других
людей и ориентируется на эти действия. Иными словами, с социальным
действием мы имеем дело тогда (и только тогда), когда оно внутренне
мотивировано, а его субъект ожидает от других людей определенной
ответной реакции (последнее выражается не только в наблюдаемом
поведении, но и в мысленной деятельности или даже в отказе от всяко-
го действия)¹⁶. Социальное действие в данной трактовке выступает не
только основанием, но одновременно и внутренним элементом эконо-
мического действия.

Определение экономического действия как формы социального
действия подчеркивает, во-первых, что экономическую социологию
интересует не только наблюдаемое поведение хозяйственного агента,
но и его субъективная позиция — мотивы, установки, способы опреде-
ления ситуации. А во-вторых, оно указывает на то, что мотивы хозяй-
ственного агента выходят за пределы сугубо экономических целей. И в
следующих главах мы увидим, что принципиальными источниками хо-
зяйственной мотивации, наряду с экономическим интересом, выступа-
ют социальные нормы и принуждение.

Добавим, что определение предмета экономической социологии
через теорию социального действия, разумеется, не означает, что зада-
ча экономической социологии сводится к разработке собственно тео-
рии действия, а ее исследования ограничиваются микроуровнем. Речь
идет лишь о выборе исходной точки, с которой начинается аналитичес-
кое движение — от действия человека к отношениям между людьми,
далее к формированию институтов и структур, оформляющих и стиму-
лирующих социальные действия. Совокупности институтов и структур
формируют локальные порядки, а взаимосвязи последних, в свою оче-
редь, открывают путь к анализу порядков на макроуровне.

Итак, суммируем предпосылки, которые должны быть заложены в
основу построения моделей экономико-социологического действия (еще
раз оговоримся, что они не "симметричны" предпосылкам модели "эко-
номического человека"). Перед нами предстает:

-человек рефлексирующий — способный на активный и осознан-
ный выбор;

-человек гибкий — способный переключаться между разными ре-
жимами действия;

- человек волевой — способный поступать вопреки обстоятельствам
и избранным ранее способам действия;

- человек социально-дифференцированный — осуществляющий раз-
ные, социально обусловленные способы действия, привязанные
к различным социальным структурам и институтам.

Это определяет и круг ключевых методологических задач, которые
ставит перед собой экономическая социология. Среди них можно выде-
лить как минимум четыре методологические задачи. Первая — опреде-
лить, при каких условиях человек превращается в подлинного актора,
как формируются стратегии действия и что становится основанием стра-
тегического выбора.

Вторая методологическая задача экономической социологии зак-
лючается в определении и раскрытии социальных и экономических усло-
вий, при которых происходит переключение режимов действия. Например, что побуждает
предпринимателя, зарабатывающего деньги любыми доступными и не-
доступными способами, впоследствии перечислять их на нужды детско-
го дома? Или почему работник, которого все считали "душой коллекти-
ва", преступает всякие нормы приличия при дележе дефицитного блага
(премии, более высокой должности)?

Третья задача — понять, на чем базируется устойчивость человечес-
кого выбора, что придает человеку силы и позволяет преодолевать инер-
цию окружающей среды.

Наконец, четвертая задача — вместо разработки единой универ-
сальной модели человеческого поведения, постр оение набора типологий
с использованием шкал, которые связывают (и"одновременно проти-
вопоставляют) экономически и социально ориентированные действия,
а также дифференцируют эти действия по социальным общностям.
В известном смысле, можно утверждать, что такого рода типологизация —
непременный атрибут работы экономсоциолога.

Используя экономическую терминологию, можно определить по-
нятие стратегии как проявление субъективной рациональности, связанное
с упорядочиванием предпочтений, устойчивым распределением ресурсов и
организацией собственного будущего. Например, если человек ежемесячно
упрямо откладывает в качестве сбережений четверть текущего дохода,
то он не просто устойчиво распределяет ресурсы, но определенным
образом простраивает свое будущее. И речь идет уже не об отдельном
акте рационального действия, а о некой длительной, повторяющейся
связи подобных актов.

Заключение. Мы можем сделать вывод, что экономическое действие
тесно переплетено с социальным действием, порождается им, склонно
представлять себя как социальное действие и в основе своей является
одной из форм социального действия.

Еще раз подчеркнем, что экономическая теория и экономическая
социология различаются не объектами исследования и не методами сбора
данных. Они представляют специфические подходы к анализу хозяй-
ственных отношений и пытаются решить разные типы исследовательских
задач. В дальнейшем изложении мы будем использовать два термина —
"экономический" и "хозяйственный" — для обозначения соответственно
более узкого (традиционного экономического) и более широкого (эко-
номико-социологического) подхода.

Экономическая социология изучает хозяйственные действия лю-
дей, которые не только выбирают наилучшие способы использования
ограниченных ресурсов, но также обучают друг друга нормам поведе-
ния, борются за доминирующие позиции, создают новые структуры и
входят в состав имеющихся структур. В следующих лекциях мы встретим фигуры предпринимателя и менеджера, наемного рабочего и домашнего работника, потребителя и сберегателя, представителей разных соци-
альных групп и локальных сообществ. Все они не только производят и
потребляют экономические блага, но и ищут информацию, передают
накопленный опыт, зарабатывают авторитет и конструируют новые
значения хозяйственного процесса. Их действия порождаются социальны-
ми структурами и институтами, и сами они, в свою очередь, "творят"
эти структуры и институты.