Лоббизм по-русски

Странное и непонятное явление, называемое «лоббизмом по-русски», достаточно тесно связано и с «алкогольным», и с «постельным PR»,и с множеством других технологических решений, – какие только придет в голову применить. Как правило, вся имеющаяся информация относится лишь к одной стороне – «как сделать себе хорошо?»;соответственно, словосочетание «лоббирование своих интересов»уже давно стало привычным. Но есть и другая сторона, о которой задумываются значительно реже: «как с помощью лоббизма сделать некоему конкретному объекту плохо?» – вот как раз об особенностях негативного лоббизма и пойдет речь...

Направление действий, вроде бы, очевидно: любой объект гораздо проще «раздавить», используя возможности органов власти. Но такой вариант – всего лишь административный ресурс, причем доступ к которому есть не у каждого, и с негативным лоббизмом он ничего общего не имеет. Лоббизм редко берется за основу НТ-стратегии: задача лоббистских НТ, как правило, в обеспечении маскировочных воздействий, отвлекающих внимание объекта кампании, а также в усилении эффекта от информационно-эмоциональных блоков, распространяемых через каналы неформальной коммуникации.

Первое, что здесь используется, – создание у официальных органов повышенного внимания к финансовым делам объекта. Финансовые дела, наверное, ни у кого не бывают полностью «чистыми»; для выявления погрешностей «пиарщики» нередко используют принцип «взаимных консультаций», «неофициальный информационный обмен» и другие варианты подобного рода, однако они относятся скорее к личным связям и контактам, чем к технологическим решениям. Если же взять более сложные варианты, ориентированные на ситуации, когда необходимого уровня связей в нужных органах нет, – используется работа через КВК, в виде блоков, информирующих о тех или иных крупных «оригинальных расходах» объекта либо о том, что он открыто бравирует тем, что официальные органы его не трогают. Могут применяться и методики провоцирования, когда стимулируется обращение объекта в какой-либо государственный орган с невероятно наглой просьбой. Есть и вариант с работой через СМИ: несколько журналистов начинают проявлять «неожиданное» внимание к предприятию объекта, встречаются с ним, берут интервью, а потом «совершенно бесплатно» (по крайней мере для самого объекта) пишут о нем хвалебные статьи, причем особенно ярко расписывают его дальнейшие планы (подавая даже самые зыбкие мечты как свершившийся факт), а также упоминают о большом «понимании со стороны органов власти», называя несколько таких органов или фамилий их руководителей (которые на самом деле заведомо объект не поддерживают). Причем объект не может корректировать содержание этих статей, так как «дареному коню в зубы не смотрят».

Следует отметить и еще один интересный момент: нередко представители органов контроля финансовой деятельности хозяйствующих субъектов отличаются выраженной «холуйской позицией»: активно пытаются выслужиться перед реальной властью, стараясь в первую очередь «давить» тех, кто ей неугоден. Поэтому, например, в рамках KB К или просто «индивидуального информирования» можно позаботиться о том, чтобы в указанные органы поступили сведения о неприязненном отношении кого-то из первых лиц к объекту (а лучше – о «возникшем» конфликте или интересе «откуда у него такие деньги»).

Допустим, в одном из городов строится элитный жилой комплекс, и общеизвестно, что большинство квартир в нем предназначено для действующего мэра и его ближайшего окружения; некоторая часть квартир при этом продается не столь близким к мэру представителям крупного бизнеса, которые готовы заплатить требуемую цену (изначально завышенную в несколько раз по сравнению с действующими ценами на аналогичное элитное жилье). Объект НТ-кампании (назовем его г-ном Толстосумчатым) – крупный местный предприниматель из бывших партийцев, человек в регионе известный и уважаемый (уточним, что заказ НТ-кампании к данному жилому комплексу отношения не имеет, известно лишь, что объект приобрел там квартиру и что его отношения с мэром нельзя назвать дружескими). Блоки КВК, которые формируются здесь, «высвечивают» не особенно значительный, но «пикантный», с точки зрения чиновников и регионального бизнеса, «факт»: квартиры г-на Толстосумчатого и мэра расположены на одной лестничной площадке; узнав об этом, мэр заявляет руководству строительной компании, что «с этой гнидой» на одной площадке жить не будет, и требует, чтобы предпринимателя разместили в другом крыле комплекса; поскольку свободных квартир уже нет, строительная компания, опасаясь навлечь гнев мэра, расторгает договор с объектом и предлагает вернуть ему вложенные деньги. Г-н Толстосумчатый, человек весьма вспыльчивый, отказывается от возврата денег, требует свою квартиру и готов судиться до последнего.

Понятно, что эта «легенда» идеальна для распространения среди предпринимателей (лишнее свидетельство произвола местной власти всегда представляет для них интерес), а также среди чиновников различного ранга (они всегда стремятся «держать нос по ветру»); кроме того, вряд ли кто-то решится пойти к самому мэру за подтверждением или опровержением столь специфической информации. Что в результате?

Как и полагается, вмешиваются контролирующие структуры (контрольное управление, налоговые органы и прокуратура), и каждый по-своему старается «прижать» г-на Толстосумчатого, выяснить, «откуда у него такие деньги», и найти в его деятельности нарушения, позволяющие забрать какую-то из лицензий, оштрафовать или приостановить деятельность. Каждый стремится «накопать» что-то существенное, и это удается; затем, естественно, каждый орган заботится, чтобы отчеты об их действиях каким-то образом дошли и до мэра – как весьма уместное свидетельство «повышенного рвения». Получив за короткий промежуток времени массу материалов о вопиющих нарушениях в деятельности объекта, мэр тоже обращает на него свое внимание (уточним, что «конфликта по поводу лестничной площадки» на самом деле не было), и теперь уже сам дает установку проверить все дела г-на Толстосумчатого и принять соответствующие меры. Прямое указание со стороны мэра лишь подтверждает в глазах чиновников информацию, полученную через КВК, и они принимаются за объект с удвоенным рвением. Теперь можно разворачивать и основную НТ-кампанию – маскировочные действия сработали, и объект будет видеть в качестве «корня зла» лишь «раздутый конфликт с органами власти».

В чем-то похожа на предыдущий случай и «негативно-лоббистская» схема концентрации внимания компетентных органов на «неправомерной деятельности» объекта НТ. Точно так же что-то «неправомерное» найти сегодня можно у каждого, но все зависит от отношения к конкретному объекту соответствующих структур: они могут не найти криминала даже в убийстве или изнасиловании, совершенном объектом, а могут воспринять как особо тяжкое преступление даже появление в общественном месте в нетрезвом состоянии. «Пиарщикам» в данном случае нужно не столько приписать объекту эту самую «неправомерную деятельность» или выявить таковую, сколько изменить отношение к обычной повседневной деятельности объекта в определенных целевых группах.

Приведем простой пример. Некий предприниматель г-н Рафик Грубиян владеет сетью небольших торговых точек, где готовятся и тут же реализуются выпечка, хот-доги, шашлыки и т.п.; подобные открытые лотки есть сегодня в каждом городе и в огромном количестве. Обычно одному предпринимателю может принадлежать от нескольких десятков до нескольких сотен таких лотков. С точки зрения муниципалитета, как правило, подобных предпринимателей следует всячески поддерживать, ведь они решают проблему быстрого и недорогого питания. В то же время существуют и санитарно-гигиенические нормативы; например, подобные открытые лотки могут располагаться не ближе чем в 200-300 м от проезжей части (а иногда и в полукилометре). Естественно, практически никто эти нормативы не соблюдает, и расстояние до проезжей части в лучшем случае составляет 5-10 м. Соответственно, налицо два противоположных взгляда на один и тот же вид деятельности: первый, поверхностный – что это весьма полезное для города дело, которое нужно поддерживать; второй – что это неправомерно и опасно для здоровья потребителей. Все будет зависеть лишь от субъективных факторов: какой-нибудь большой друг мэра, владеющий тысячей лотков с хот-догами, будет считаться чуть ли не благодетелем города, а безвестный Рафик Грубиян с таким же количеством шашлычных «точек» – постоянным правонарушителем. Естественно, что восприятие деятельности объекта, занимающегося таким бизнесом, будет зависеть большей частью от эмоциональных установок, а они могут изменяться любым доступным способом – от слухов до персонально ориентированных методик КВК.

Распространенная схема – публикация материалов о «неправомерных делах» объекта в СМИ (особенно – серии таких материалов в разных изданиях). Как правило, подобные публикации могут пройти незамеченными для простого обывателя, но компетентные органы на них внимание обращают и начинают «копать». Желательно, чтобы «факты» при этом были как можно более вопиющими, мимо которых пройти просто нельзя, а когда начинается проверка объекта по какому-то одному факту, заодно («между делом») проверяют и все остальное (в целях последующей экономии времени), и порой могут найти такое, чего не ожидает и сам заказчик.

Но лучший способ заинтересовать органы «неправомерной деятельностью» кого-либо – связать его имидж с некой «нежелательной» персоной или силой – это люди, конкурирующие в бизнесе с родственниками действующего губернатора, слишком явные и недостаточно легализованные представители криминала, главы некоторых национальных диаспор, политики из разряда «активной оппозиции» и т.п.

Допустим, организуется самая невинная презентация с большим числом журналистов и рядом VIР-гостей, на которую приглашается и объект тоже в качестве VIP-гостя, но других гостей подбирают именно по указанному выше признаку, чтобы мероприятие в глазах журналистов выглядело как «коммунистическая тусовка», «криминальный сходняк» и т.п.; остается только позаботиться, чтобы наш объект был размещен на одном из самых почетных мест в соответствующем окружении. «Компетентные органы» всегда активно будут интересоваться «неправомерной деятельностью» предпринимателей, финансирующих оппозиционные партии и движения, а также лиц, фигурирующих вблизи наиболее крупных и известных «теневиков».

Другой пример. Депутат регионального уровня, некий г-н Ясноглазое, до такой степени увлекается «правозащитной деятельностью», что умудряется «достать» практически всех представителей крупного и среднего бизнеса. Разумеется, ничего действительно серьезного сделать он не может, однако постоянно мешает работать и создает те или иные проблемы; ко всему прочему, главное качество г-на Ясноглазова – бескомпромиссность самого крайнего толка: он не только не принимает подношений любого рода, но и вообще не склонен с кем-либо «договариваться». Это понятно: «борьба с заворовавшимися толстосумами» является одной из основ его политической платформы, хотя в проблемах и особенностях местного бизнеса он абсолютно не разбирается, а все его действия – популизм; но избирателям это нравится. Естественно, что предприниматели стремятся к тому, чтобы на следующий срок г-н Ясноглазое в качестве депутата не прошел, и некоторые из особо озлобленных на него предпринимателей готовы сделать все для его поражения.

В качестве маскировочного воздействия выбирается компрометирование «ненужного» депутата и создание ему проблем с официальными структурами. В качестве формы мероприятия выбирается «круглый стол» для обсуждения социальных проблем города (кстати, подобные «круглые столы» используются в рамках НТ довольно часто, причем для достижения самого широкого спектра целей), а местом проведения становится арендованный теплоход – вариант весьма удачный, поскольку пока теплоход не пристанет к берегу, состав присутствующих останется неизменным (а «куда они денутся с подводной лодки?»). Понятно, что такой «круглый стол» по сути – совершенно свободное обсуждение, быстро переходящее в неофициальную часть; теплоход был арендован на полдня и весь вечер, банкет – роскошный, развлекательная программа очень разнообразна. Чтобы гарантировать присутствие объекта, в приглашении не указываются все организаторы (просто «оргкомитет»), а вручают его специально обученные «девочки» из персонала PR-агентства, и в такой форме, что отказать им невозможно (к тому же при вручении упоминается о присутствии большого числа журналистов, что накануне выборов даст г-ну Ясноглазову дополнительную возможность бесплатной рекламы). Короче говоря, депутат приезжает на мероприятие; журналистов действительно много, однако остальной состав приглашенных весьма своеобразен: известные спортивные и криминальные «авторитеты», глава кавказской диаспоры, двое такого же рода «приезжих гостей». Плюс, что еще больше усугубляет впечатление, – руководство местной организации коммунистов, о котором каждому журналисту известно, что оно готово просить денег у кого угодно и отрабатывать их любыми путями. А в числе «не особо почетных гостей» присутствуют работники самых различных организаций, спецслужб, прокуратуры и УВД (уровня вторых и третьих лиц, в лицо не знают); их пригласили в частном порядке члены оргкомитета, находящиеся с ними в приятельских отношениях, просто чтобы «на халяву» отдохнуть, поесть и выпить.

Конечно, никто из присутствующих, принимая приглашение, не знал, кого именно он там встретит; увидеть знакомые лица – достаточно приятная неожиданность, и радость по этому поводу выражается весьма бурно. Понятно, что к неофициальной части переходят весьма быстро, и обсуждение «социальных проблем города» продолжают уже в ходе нее; объект сидит, как и положено, в президиуме, вместе с другими «самыми почетными гостями» (а уйти некуда, даже если хочется, – теплоход должен вернуться к пристани минимум через шесть часов). В холе мероприятия журналисты делают немало фотографий г-на Ясноглазова вместе с самыми разными людьми, за непринужденной беседой, выпивающим, за просмотром стриптиза и т.п. «Разряжает обстановку» и большое число обслуживающего персонала женского пола. Впечатление журналистов представить нетрудно, как и ход обсуждения: собралась погулять и пообщаться с журналистами «братва» и близкие к ней предприниматели, а пользуясь случаем, присоседились коммунисты и депутат Ясноглазое, в надежде выпросить что-то на свои выборы. Впечатление работников «органов» тоже представить можно: наибольшее внимание привлекли те, чье присутствие в подобном кругу было неожиданным, – и в первую очередь г-н Ясноглазое. При этом всем гостям «круглый стол» нравится, они благодарны организаторам, но в отношении объекта требуемый эффект достигнут: вскоре после этого «органы» серьезно берутся изучать все его дела.

Особое место занимают опосредованные формы негативного лоббизма, основанные на использовании различного рода общественных объединений. Как правило, такие варианты используются не только как маскировочные действия, но и как «толчковые схемы» для разворачивания масштабной НТ-кампании.

Допустим, руководитель одного из достаточно крупных предприятий, некий г-н Пофигистов, получает невероятно тупое и ультимативное письмо от имени какой-то безвестной организации, именующей себя «Общественным советом по вопросам соблюдения законодательства об охране природы, защите прав потребителей, средствах массовой информации и рекламе, £ также этических норм в сфере производства и торговли». Письмо приносит курьер данного объединения (одетый весьма неопрятно и вызывающий желание не пустить его даже в приемную), причем при вручении ведет себя крайне вызывающе. В письме сообщается, что данный совет провел очередное заседание, где были рассмотрены многочисленные нарушения, допускаемые предприятием г-на Пофигистова, и установил, что все они являются нарушениями действующего законодательства (с указанием статей соответствующих нормативных актов), а также общепринятых этических норм; по итогам заседания вынесено решение «принять все возможные меры для немедленного пресечения». В конце письма в отношении г-на Пофигистова выдвигаются крайне жесткие и амбициозные требования, причем с установленными сроками для исполнения (чаще всего в пределах недели). «Общественный совет» может потребовать и предоставления дополнительных документов вместе с письменными объяснениями (например, в течение двух дней). Основными требованиями в рамках «устранения выявленных нарушений» становятся, допустим, полное переоборудование четырех торговых точек; перенос 17 торговых павильонов; снятие рекламных щитов, расставленных по всему городу, и установка на их месте некой «контррекламы»; опровержение «недостоверной рекламы», которая размещалась во всех СМИ региона на протяжении полугода, в тех же СМИ и на протяжении того же периода; установка на производстве особого вида невероятно дорогих воздухоочистительных фильтров; введение новой упаковки для всех наименований выпускаемой и реализуемой продукции (а таковых – более 10 тыс.) и т.д.

Объективно, конечно, «Общественный совет» в чем-то прав: по крайней мере все перечисленные нарушения действительно есть, и идут вразрез именно с названными статьями законодательства. Но у кого их нет? Ведь при желании «можно придраться даже к фонарному столбу»... Другое дело, что выдвигаемые требования просто невыполнимы: все это слишком дорого обойдется, да и в установленный недельный срок сделать это нереально. Может быть, попробовать «затянуть» дело, ограничиться требуемыми письменными объяснениями и оправдательными документами? Но, если задуматься, этот «Общественный совет» – самое обычное никому неизвестное общественное объединение, просто слишком зарвавшееся, и самым логичным будет просто «послать его куда подальше» и на этом закрыть вопрос...

Здесь-то и начинается самое интересное. Название объединения г-ну Пофигистову ничего не говорит, даже после тщательного наведения справок; человек, который подписал письмо, тоже неизвестен. Единственное логичное предположение – что таким образом просто «наехали» на уважаемого предпринимателя какие-то психически ненормальные люди. Вполне понятно, что г-н Пофигистов не считает нужным отвечать на такое абсурдное письмо, а тем более – выполнять требования, выдвинутые в столь наглой и глупой форме. Как раз это и нужно тем, кто занимается намеченной в адрес данного предприятия НТ-кампанией.

По прошествии срока, установленного в «ультиматуме», на г-на Пофигистова начинают валиться проблемы со всех сторон (и все из-за тех «многочисленных нарушений», указанных в письме), только на этот раз уже от официальных органов, должным образом настроенных негативными «пиарщиками» с помощью имеющихся связей и технологий (причем факт, что объект проигнорировал обращение общественного органа, тоже оборачивается против него).

Официальным источником проблем является все тот же безвестный «Общественный совет», направляющий обращения во все соответствующие органы, с тщательным перечислением нарушений, подборкой фактов, и сильным эмоциональным блоком, т.е. ситуация подается уже не как обычное «нарушение по неведению», а как «действия окончательно распоясавшейся фирмы», поскольку г-н Пофигистов не только допускает нарушения закона, но и игнорирует рекомендации общественности. Могут быть привлечены и судебные органы, где пресловутый «совет» официально выступит в качестве истца от имени «всех граждан, чьи права ущемлены». И в этом нет ничего необычного – ведь осуществление подобной деятельности как раз и входит в число уставных целей «Общественного совета», поэтому позиция здесь – такая же, как у объединений по защите прав потребителей. Разумеется, рассмотрение вопроса продолжает лоббироваться и неофициально; подкрепляется оно и парой депутатских запросов, любому выборному лицу весьма выгодна предоставляемая возможность лишней «засветки» как «защитника законности». Параллельно идет озвучивание проблемы в СМИ – через официальные пресс-релизы «Общественного совета», приглашения журналистов на заседания и статьи в лояльных изданиях (благодаря контактам НТ-специалистов таковых оказывается большинство).

Теперь с г-ном Пофигистовым можно делать что угодно: любые скрытые воздействия надежно спрятаны под покровом «маскировочной схемы», а мощный официальный предлог для «наезда» на его предприятие будет сохраняться вплоть до выполнения им первоначальных требований «Общественного совета» (которое не произойдет никогда, так как требования изначально завышены).

Эффективных механизмов защиты от действий данного органа не существует. Как правило, объект воздействия либо травится на юристов, которые будут представлять его интересы по делу (что в имиджевом плане изначально проигрышно, поскольку нарушения, отмеченные в письме «Общественного ответа», реально существуют), либо пытается «договариваться» и откупаться (что тоже проблематично, так как чиновник находится «под прессом общественности»; общественный орган тоже не всегда в состоянии полностью «замять» свою инициативу, так как является коллегиальным и находится «на виду»). Очень редко «жертва» сама пытается «наезжать», но чаще всего сразу понимает бесперспективность таких действий: инициатор проблем – отнюдь не один «недоброжелатель», а коллегиальный орган, да и претензии обоснованы. Главное – что объект развивает панически активную деятельность, которая лишь еще больше затягивает его в трясину навязанных «проблем» и делает его открытым для основных ударов более сильных НТ...