Аналитическое ток-шоу

«Времена» Владимира Познера – это, наверное, самое известное аналитическое шоу нашей страны. Самые острые проблемы, рассмотренные с разных сторон, - вот что такое эти программы. Мы много цитировали ведущего «Времен». Скажем также и о его собеседниках и других элементах программы. В нее могут включаться в записи мнения людей, не являющихся участниками текущей беседы (прием, который мы показали на примере «общения» с Кшиштофом Занусси). В передаче от 2 декабря 2001 года такой заочный собеседник – Збигнев Бжезинский:

Ведущий. Нельзя ли говорить о том, что эта пустота была заполнена в результате радикальным исламизмом? Вот что считает по этому поводу господин Бжезинский.

З.Бжезинский. Если говорить о разделении мира по тому принципу, как различные силы понимают мироустройство, то да, я согласен, в этом есть доля истины. Но если говорить о разделении мира на два блока, на две области влияния, то о равенстве сил в сегодняшней ситуации говорить нельзя. Где находится господин Мулла Омар? Прячется. Где находится Осама бен Ладен? Прячется. А наши лидеры ни от кого не прячутся. То есть то, что происходит у них и у нас – это разные вещи.

Мы уже видели, как ведущий предоставляет гостям слово, с тем чтобы они развернуто изложили свое мнение (в цитируемой программе речь идет о развале СССР, с момента этого события прошло 10 лет). Но по ходу программы завязываются микро-диалоги между ведущим и каждым из собеседников, например:

Ведущий. Я смотрю, что вы, господин Подберезкин, не согласны, что мы несем хоть какую-то ответственность за то, что произошло в Афганистане?

А.Подберезкин. То, что сегодня происходит в Афганистане?

Ведущий. То, что вообще там произошло.

А.Подберезкин. Я считаю, что мы сделали огромную ошибку в свое время, когда прекратили помощь Наджибулле. Он прекрасно защищался два года безо всяких войск советских или российских. Если бы мы в материальном плане продолжали поставлять ему вооружение, что он просил, если бы мы поставили ему энергетику, то он совершенно спокойно сопротивлялся бы талибам, но…

Ведущий. Еще талибов-то не было, это были моджахеды.

А.Подберезкин. Нет, тогда именно и появились талибы, которые, если вы помните…

Ведущий. Скажите, пожалуйста, а мы вообще правильно, что вошли туда?

А.Подберезкин. Я считаю, что правильно, что у нас не было другого выхода…

Ведущий. Ах правильно!..

А.Подберезкин. Но я согласен, кстати…

Ведущий. У нас не было выхода?

А.Подберезкин. Да, в 1979 году, мне так кажется.

Ведущий. Мы вынуждены были войти в Афганистан?

А.Подберезкин. Совершенно верно, да. Так же как американцы входили, вы прекрасно знаете, десятки раз на территории других государств.

Ведущий. Но не вынужденно.

А.Подберезкин. Вынужденно так же, это борьба за власть.

Ведущий. Ну ладно, не будем сейчас вести этот разговор…

А.Подберезкин. Одну секундочку, я лишь хочу, чтобы идея Бжезинского не провисла, понимаете. В том, что сейчас происходит, прямое участие имели, непосредственное участие, имели американцы. Это они финансировали моджахедов, талибов, это они разлагали исламский мир, и винить их за это нельзя, они боролись за власть.

Ведущий. Хорошо. Время у нас кончается. Господин Бунин, быстренько.

Перед нами спор, весьма острый, никто никому не уступил, Алексей Подберезкин даже за инициативу успел побороться и довел до конца свою мысль. Спор не закончен, но прекращен волей ведущего, передавшего инициативу другому участнику встречи.

Особой разновидностью аналитического ток-шоу является диалог-театр, который может облекаться организаторами-постановщиками в различную форму. Например, ток-шоу «Слушается дело» (ТВЦ. 2001. 25 марта) имитирует ход судебного заседания. Ведущий – это судья. Рассматривается ситуация, в которой есть, так сказать, потерпевший, подающий в суд (то есть истец), и ответчик. У них есть адвокаты, в качестве свидетелей привлечены другие участники ситуации. Есть и присяжные заседатели. В рассматриваемом тексте анализируется ситуация, которая изложена истцом и ответчиком по распоряжению судьи (даем все с сокращениями):

Судья. Как истец, изложите суть вашего дела.

Истец (Наталья Тимофеева, работница Московского автозавода им. Лихачева). …Когда началась ликвидация общежития, всем выдавали ордера, мне его не дали, я ордера не получила.

Судья. Я прошу сторону ответчика изложить свою позицию. Прошу вас.

Ответчик (Галина Ханенская, председатель комиссии по жилищной политике и коммунальной реформе Мосгордумы). …Они имеют местом постоянного жительства – койко-место. Вот ужас как бы этой формулировки тем не менее отвечает реалиям сегодняшнего дня.

Таким образом, мы имеем описание ситуации и объяснение этой ситуации. Свидетели, в основном это люди, сами находящиеся или побывавшие в подобном положении, детализируют ситуацию, например:

Судья. Скажите, а как складывалась ваша судьба. Вы-то как в Москве оказались?

Свидетель (Людмила Зайцева). Да, действительно, я тоже не москвичка, не коренная москвичка. Я приехала в Москву с Кубани, поступила в Театральный… Сегодня мы, строя правовое государство, мы видим, что люди столкнулись с тем, что они не имеют прав практически ни на что.

Так вводится более широкое причинное объяснение ситуации. Интересно решение присяжных: Мы приняли решение о создании программы, которая бы целиком и полностью обеспечила права граждан, проживающих в общежитиях. Мы единодушно тоже отметили несовершенство механизмов, которые бы регулировали взаимоотношения между исполнительной властью, с одной стороны, и владельцами, которые в данном случае не могут найти между собой общий язык. И мы единодушны в этой оценке. Как видим, и здесь есть объяснение и частной ситуации, и общего положения дел в стране. Даже те небольшие фрагменты, которые мы привели, показывают, что анализируется не просто конкретная ситуация, а жилищная политика в целом, выявляются причины и следствия представленного положения дел. Таким образом, перед нами бесспорно аналитический диалогический текст, но он облечен в необычную театрализованную форму.

Другой пример театрализованного ток-шоу мы уже видели. Это программа Владимира Соловьева «К барьеру!», где есть дуэлянты, секунданты, судьи. Тот диалог-спор, который мы цитировали (НТВ. 2004. 25 нояб.) представляет собой борьбу ради победы, противник подавляется всеми доступными «дуэлянту» способами. Конечно, этот случай целиком является следствием того, что в качестве одно из спорящих выступил Владимир Жириновский. Но и ведущий, безусловно, знал, с кем придется иметь дело, и довел дуэль до конца. «Выстрелы» здесь – вопросы оппоненту. Например:

Ведущий. Схватка первая. Владимир Вольфович, вам бросили вызов, вам – право первого вопроса.

В.Жириновский Вот почему вы защищаете так? Эту дату вам хочется праздновать. Праздновать гибель Российской империи, гибель Советского Союза. И все те проблемы, о которых вы говорите в вашем выступлении, ими надо заниматься. Но не можем ими заниматься, потому что изуродована страна. Народ… вы весь такой холёный чистенький стоите, а народ бедствует.

Хорошо видно, как в первом же выпаде В.Жириновский от вопроса переходит к обвинению, аргумент «к человеку» вводит смысл «не этому господину рассуждать о народе, верить ему нельзя». И далее весь диалог превращается в смесь эмоционально оформленных аргументов «к делу» и в высшей степени эмоциональных аргументов «к человеку» (обвинений, причем нередко весьма грубых). Тем не менее проблема праздника 7 Ноября обсуждена, тезисы, антитезисы, аргументы и контраргументы высказаны, то есть условия аналитического ток-шоу по большому счету соблюдены (телезрители, кстати, присудили победу В.Жириновскому, а студийные судьи – Д.Рогозину).