Участие в Олимпийских играх и чествование победителей

Зародились Олимпийские игры в то время, когда в Древней Гре­ции власть принадлежала арис­тократии, рассматривавшей со­вершенство тела и духа чуть ли не как свою наследственную принадлежность. Поэтому/с са­мого начала к участию в Играх не допускались рабы, иностран­ны и вообще люди, не обладаю­щие всей полнотой гражданских прав. Однако и позднее, после установления во многих городах-государствах демократического строя, Олимпийские игры по-прежнему сохраняли элитарный характер. Во многом это опреде­лялось и тем, что подготовка к соревнованиям в палестрах или гимнасиях, путешествие в Олим­пию, месячная подготовка в Олимпии и участие в состязани­ях требовали исключительно много времени и обходились не­дешево. Поэтому далеко не каждый житель Греции, даже не ущемленный в гражданских пра­вах, мог позволить себе подго­товку и участие в олимпийских состязаниях. Однако постепен­но, особенно в IV в. до н.э., в Иг­рах стали принимать участие представители средних и низ­ших слоев общества. Появились спортсмены из грекоязычных районов, не относящихся к Древней Греции.

Спортсмены-аристократы, до­минировавшие на первых древ­них Олимпийских играх, не сош­ли со сцены, как иногда указы­вается в литературе. Утвержде­ние, что спортсмены-аристокра­ты постепенно вышли из олим­пийского спорта, — не более чем миф. Другой миф заключается в том, что спортсмены-аристокра­ты перешли на легкую атлетику, оставив тяжелые и "кровавые" виды спорта простому народу

К участию в Олимпийских иг­рах не допускались те, кто про­лил кровь и не искупил свою ви­ну. Не имели права участвовать в Играх и те, кто совершил кражу в храме. Если выяснялось, что люди, совершившие такие прес­тупления, проникали на Игры, то исключались не только они, но и целые общины. Вопрос о допуске к Олимпийским играм решали судьи-элланодики и их решение являлось окончательным.

Олимпийские игры посвяща­лись верховному богу — громо­вержцу Зевсу. Замужним женшинам, согласно существовав­шим в Древней Греции законам, запрещалось участвовать в лю­бых торжествах в его честь. По­этому гречанки не могли присут­ствовать на Олимпийских играх даже в качестве зрителей. Лишь одной женщине было разрешено наблюдать за зрелищем — жри­це богини Деметры, святилище которой также находилось в Олимпии. Со временем стали до­пускать женщин к участию в состязаниях на колесницах, но только в качестве владелиц ко­лесниц и лошадей. Первой женщиной, получившей право самой управлять колесницей, была Киниска, жена спартанского царя

Агесилая (IV в. до н.э.), а в 288 г. „до н.э. некая Белистиха из Македонии победила в гонках на колесницах, запряженных молоды­ми лошадьми.

Участники соревнований тре­нировались и выступали нагими, хотя первоначально на Олим­пийских играх атлеты соревно­вались в набедренных повязках, а обнаженность считалась уни­зительной. Существует несколь­ко версий о происхождении этого обычая. По одной из них, поначалу спортсмены носили на­бедренную повязку или неболь­шой передник из кожи, но в 720 г. до н.э. от них отказались, после того как один из бегунов во время забега потерял это прикрытие наготы, но не сму­тился и мужественно добежал до цели, опередив остальных. Дру­гая версия более увлекательная: как известно, замужние женщи­ны не имели права посещать Иг­ры, однако Каллипетира, дочь знаменитого в Греции олимпио-ника Диагора с острова Родос, мечтала о такой же славе для своего сына и, когда он должен был выступать в Олимпии, поже­лала непременно стать свиде­тельницей его успехов. Она пробралась на места для зрите­лей, переодевшись" тренером. Сын ее одержал победу, и.счастливая мать, позабыла обо всем, выбежала на стадией Но в тес­ноте и суматохе чей /порвали^ одежду, и ее тайна раскрылась. Уважая заслуги Диагора, судьи не наказали честолюбивую мать, однако, чтобы избежать повто­рения подобных инцидентов в будущем, постановили, что как спортсмены, так и тренеры дол­жны являться на Игры нагими. Есть предположение, что обычай этот сложился под влиянием спартанцев, ведь в Спарте в тор­жественных шествиях, гимнас­тических упражнениях и плясках нагими выступали и юноши и девушки. Более вероятно все же, что для состязаний, требо­вавших немалой затраты сил, послужил образцом физический труд земледельца, которому Вер­гилий советовал: "Голый паши, сей голый". Больше всех устраи­вал этот обычай скульпторов, по­лучавших прекрасную возмож­ность созерцать человеческое тело, позы бегунов, метателей копий или дисков, борцов, их движения, напряжение мышц, дабы затем запечатлеть в извая­ниях различные моменты состя­заний.

Олимпиоников (победите­лей Игр венчали в храме Зевса оливковой ветвью, срезанной зо­лотым ножом в Священной ро­ще. Первым олимпиоником, наг­ражденным таким венком, стал бегун Диаклис. Это произошло на. Играх 7-й Олимпиады в 752 г. до н.э. Венок из оливковых ветвей, который победитель вешал потом у своего домашнего очага, приносил его обладателю почет и лаву не только в родном горо­де, но и во всем государстве, а его семье — честь и уважение всех соотечественников.

Награды присуждали и разда­вали судьи. На Играх создавали три судейские коллегии: для пен­татлона, для состязаний на кодесницах, для прочих видов со­ревнований. Когда Игры закан­чивались и судьи принимали ре­шение, объявлялись результаты, оглашалось имя победителя и название той местности, откуда он прибыл в Олимпию. Олимпионики обладали правом возло­жить принесенные по обету да­ры Зевсу на его алтарь в Свя­щенной роще, а также поставить от своего имени статую в Олимпии, аллегорически изобра­жавшую тот вид спорта, в кото­ром выделился победитель; ему позволялось увековечить на ста­туе свое имя, навсегда входив­шее таким образом в историю Игр. Знаком особого отличия бы­ло позволение придать лицу ста­туи сходство с лицом увенчан­ного оливковыми ветвями побе­дителя. Поначалу статуи были изготовлены из дерева, лишь со временем их стали делать из кам­ня или бронзы. Иногда эти изва­яния являлись произведениями выдающихся скульпторов, кото­рые приезжали на Игры и там работали. Существовала, напри­мер, знаменитая мастерская Фи­дия в Олимпии. Предполагают, что скульпторы чаще всего не за­ботились о сходстве, а создавали идеализированные образы, предназначенные для-того, чтобы сох­ранить память о победе на Играх. Художник не всегда даже знал лично победителя, доблесть кото­рого он хотел увековечить, толь­ко изредка он располагал словесным портретом олимпионика. Обычай, по которому спортсмен, трижды победив на Олим­пийских играх, получал право иметь в Олимпии свою статую, наделенную его чертами лица, сложился несомненно во време­на более поздние. Ведь вплоть до V в. до н.э. греки рассматривали победу на Играх не столько как проявление личных способнос­тей олимпионика, сколько как знак особой божественной ми­лости, дарованной победителю.