Однако удержаться вождям Белого движения в рамках «непредрешения» никак не удавалось, ибо, по их собственным словам, «жизнь стихийным напором выбивала из этого русла, требуя немедленного разрешения таких коренных государственных вопросов, как национальный, аграрный и другие».
Белые правительства поспешили отменить большевистский Декрет о земле. Что же они предлагали крестьянам взамен? По откровенному признанию кадетского лидера П. Н. Милюкова, лишь одно — разного рода попытки «перерешить земельный вопрос в интересах помещичьего класса».
Позднее белые генералы и политики резко критиковали «классовый эгоизм помещиков». Крупные землевладельцы, как писал в воспоминаниях А. И. Деникин, насильно восстанавливали «при поддержке воинских команд свои имущественные права, сводя личные счеты и мстя крестьянам», до предела накалив тем самым обстановку в деревне. Но фактически вся вина помещиков заключалась лишь в одном: они слишком торопились провести в жизнь то, что провозглашено было самим Деникиным. В его декларации по аграрному вопросу (апрель 1919 г.) признавалась необходимость «сохранения за собственниками их прав на землю» и допускалась передача крестьянам лишь малой части помещичьей
пашни — и то «обязательно за выкуп». Не решились серьезно затронуть помещичье землевладение и другие белые правительства, включая последнее — врангелевское.
|
|
Не находили белые правительства взаимопонимания и с национальными меньшинствами на окраинных территориях России. Там давно зрело недовольство бюрократическим гнетом центра, что выражалось в стремлении к сепаратизму и автономии. Выдвинутый вождями белого дела лозунг «единой и неделимой России» быстро разочаровал национальную буржуазию и интеллигенцию, первоначально симпатизировавших белым, не говоря уже о рабочих и крестьянах. В результате такой внутренней политики белых правительств возрастало недовольство подавляющей части населения на контролируемых ими территориях бывшей Российской империи.
Вначале белогвардейцы имели перед Красной армией явное преимущество по числу опытных военных кадров. Только в деникинской армии находилось около 2/3 всех генералов, полковников и подполковников старой русской армии, в своем большинстве убежденных монархистов. Это позволило белым создать в первые месяцы Гражданской войны собственные вооруженные силы почти полностью на классовой основе. Там преобладали офицеры, юнкера, добровольцы из имущих слоев населения. Такие части были хорошо организованы, дисциплинированны, проявляли большую стойкость в боях. Но война затягивалась, и белые генералы были поставлены перед необходимостью формировать массовые армии — главным образом за счет принудительного призыва крестьян. Это неизбежно вело к возникновению и обострению социальных противоречий внутри армий, что резко снижало их боеспособность.
|
|
Крестьянство не просто отказывалось от службы у белогвардейцев, дезертировало или сдавалось в плен при каждом удобном случае. Оно охотно бралось за оружие и обращало его против своих недругов. Всего в партизанском движении в тылу белых армий участвовало до 300 тыс. человек.
![]() |
» |
От массового дезертирства страдала и Красная Армия. В своем большинстве (до 75%) оно выражалось в уклонении от явки к призыву. Часть дезертиров также затем использовала оружие