Дайте оценку «принципу непредрешения» в условиях Граж­данской войны

Однако удержаться вождям Белого движения в рам­ках «непредрешения» никак не удавалось, ибо, по их собственным словам, «жизнь стихийным напором выби­вала из этого русла, требуя немедленного разрешения та­ких коренных государственных вопросов, как националь­ный, аграрный и другие».

Белые правительства поспешили отменить больше­вистский Декрет о земле. Что же они предлагали крес­тьянам взамен? По откровенному признанию кадетского лидера П. Н. Милюкова, лишь одно — разного рода по­пытки «перерешить земельный вопрос в интересах поме­щичьего класса».

Позднее белые генералы и политики резко критикова­ли «классовый эгоизм помещиков». Крупные землевла­дельцы, как писал в воспоминаниях А. И. Деникин, насильно восстанавливали «при поддержке воинских команд свои имущественные права, сводя личные счеты и мстя крестьянам», до предела накалив тем самым обстановку в деревне. Но фактически вся вина помещи­ков заключалась лишь в одном: они слишком торопились провести в жизнь то, что провозглашено было самим Деникиным. В его декларации по аграрному вопросу (апрель 1919 г.) признавалась необходимость «сохране­ния за собственниками их прав на землю» и допускалась передача крестьянам лишь малой части помещичьей
пашни — и то «обязательно за вы­куп». Не решились серьезно затро­нуть помещичье землевладение и другие белые правительства, вклю­чая последнее — врангелевское.

Не находили белые правительст­ва взаимопонимания и с националь­ными меньшинствами на окраинных территориях России. Там давно зре­ло недовольство бюрократическим гнетом центра, что выражалось в стремлении к сепаратизму и автоно­мии. Выдвинутый вождями белого дела лозунг «единой и неделимой России» быстро разочаровал нацио­нальную буржуазию и интеллигенцию, первоначально симпатизировавших белым, не говоря уже о рабочих и крестьянах. В результате такой внутренней политики бе­лых правительств возрастало недовольство подавляющей части населения на контролируемых ими территориях бывшей Российской империи.

Вначале белогвардейцы имели перед Красной армией явное преимущество по числу опытных военных кадров. Только в деникинской армии находилось около 2/3 всех генералов, полковников и подполковников старой рус­ской армии, в своем большинстве убежденных монархи­стов. Это позволило белым создать в первые месяцы Гражданской войны собственные вооруженные силы поч­ти полностью на классовой основе. Там преобладали офи­церы, юнкера, добровольцы из имущих слоев населения. Такие части были хорошо организованы, дисциплиниро­ванны, проявляли большую стойкость в боях. Но война затягивалась, и белые генералы были поставлены перед необходимостью формировать массовые армии — глав­ным образом за счет принудительного призыва крестьян. Это неизбежно вело к возникновению и обострению социальных противоречий внутри армий, что резко сни­жало их боеспособность.

Крестьянство не просто отказывалось от службы у бе­логвардейцев, дезертировало или сдавалось в плен при каждом удобном случае. Оно охотно бралось за оружие и обращало его против своих недругов. Всего в парти­занском движении в тылу белых армий участвовало до 300 тыс. человек.

Новый головной убор русского офицера. Жур­нал «Новый Сатирикон». 1918 г.

От массового дезертирства страдала и Красная Армия. В сво­ем большинстве (до 75%) оно выражалось в уклонении от явки к призыву. Часть дезертиров также затем использовала оружие