Промышленность Славян

Славяне издревле занимались различными промыслами, даже предуспевали в открытиях другим народам. Так, по сказанию Кле-ментия Александрийского, прежде всех изобрели сталь Норопы или Норичи, жившие в Паннонии.

Славяне выделывали самые лучшие меха и кожи, особенно сы­ромятные, которые всюду были искомы. Плотничество, кузнечество, домостроительство, кораблестроение и горные работы были им весьма известны. В Данциге до сих пор употребляется экстракт, по­лучаемый из золы букового дерева посредством выщелачивания и кипячения, употреблявшийся еще во время пребывания Славян в Гданске (Danzig). Германцы по сие время не нашли ничего лучшего для замены его и сохранили по сие время как употребление этого экстракта, так и славянское его название «окрас».

В саксонском горном календаре на 1783 год сказано, что Славя­не первые начали там обрабатывать руду и им принадлежали все первые горные разработки. Даже технические горные названия со­хранились там по сие время вендо-славянские. Например, Blihne от бинучь (возвысить), Drum - от дречь (драть), Flotz - от пложичь (класть), Gopel - от гибачь (двигать), Hunt - от гон (гонт), Kalkow - от калков (кров, т.е. маленькая надстройка над шахтой), Sate - от де-сячь (десять - означающее плетеную корзину, вмещающую в себе 10 мер уголья), Kutten - от кутло (кутень, т.е. место, где не видно жил руды), Kuks - от куск (кусок), Mark - от мерка (мера), Mulde - от мулда (горное корыто), Plautsch - от плавичь (плавить), Rabisch - от рубачь (зарубать метки), Schacht - от сход, Schurl - от жорло (родник), Schwaden - от швад (чад), Soole - от соль, Stufe - от ступье (ступень). Что это производство верно, то подтверждает не только ныне суще­ствующий живой язык Вендов, обитающих в горах саксонских, но и сами Саксонцы признают это (Pfarrer Streiter).

Следовательно, Венды занимались прежде Германцев горной разработкой.

В Мекленбурге (древнем Микилине), на южной стороне Толленс-кого озера, в Приливце (ныне Прильвиц), найдены медные истука­ны идолов славянских; следовательно, Славяне занимались не од­ними горными работами, но и плавильным и литейным искусства­ми.

Сочинитель жизнеописания св. Отгона говорит о славянских хра­мах в Штеттине следующее: там были четыре храма; главный из них отличался своим художеством, украшенный внутри и снаружи выпуклыми изображениями людей, птиц, зверей, столь сходные с природой, что они казались живыми; краски же на внешности храма не смывались дождем, не бледнели и не тускнели. Спрашиваем:

существует ли это искусство сохранять колорит на наружных стенах где-либо в Европе - у народов, почитающих себя на зените просве­щения?

Не стыдно ли говорить, что Славяне были номады, невежды, на которых будто до пришествия мнимых Скандинавов не пало ни од­ного луча просвещения. Летопись Нестора потому уже заслуживает вероятия, что он начинает её не сказкой, как просвещённые греки и римляне, а прямо с событий, незадолго до него случившихся и вер­но сохранившихся в памяти народа; поэтому он между общим вве­дением и действительной летописью, как инок, добросовестно де­лает пропуск, отстраняя тем всё, для него не совсем верное, и начи­нает сказание о Руссах, определяя год и соответствующие тому со­бытия в Византии. Нестор называет Новогородские владения всем обильными; что же должно разуметь здесь под обилием? Не леса же и земли, - разумеется, всё то, что дают промышленность и тор­говля.