Проблема легитимности или законности государства

Любое государство не может не испытывать потребности в системе легитимизации, сущность которой состоит в обо­сновании и оправдании права властвования существующей в данной стране формы правления. Эта проблема тесней­шим образом связана с другим кардинальным вопросом об источниках и пределах власти. Устойчивость и жизнеспо­собность любой социально-политической системы или фор­мы правления зависят от готовности ее субъектов или сос­тавляющих жить в соответствии с определенными законами и правовыми нормами, господствующими в данном государ-

стве. А это, в свою очередь, зависит в большей степени от уважения к власти и закону со стороны если не всех, то, во всяком случае, большинства граждан, признания ими за­конности или легитимности этой системы, нежели от страха применения к ним тех или иных санкций.

Легитимность призвана обеспечить признание правомер­ности и законности господства действующего в данный пе­риод политического режима. Даже самые тиранические ре­жимы прошлого и наших дней претендуют на легитимность своей власти и считают нужным всячески подчеркивать ее. Как показывает исторический опыт, такую легитимность не­возможно обеспечить одними только насильственными сред­ствами. К примеру, Римская империя основывалась не только на силе и страхе применения принудительных санкций, но и на согласии, доброй воле и уважении ее подданных. А когда эти последние потеряны, презумпции законности режима и справедливости его законов бросается вызов.

Симптоматично, что доверию и уважению народа к пра­вителям еще Конфуций придавал столь большое значение. Так, отвечая на вопрос одного из своих учеников — Цзы Гуна о сущности истинного управления, он говорил, что в хорошо управляемом государстве должно быть достаточно продо­вольствия, достаточно вооружения и народ должен верить правителям. Причем, утверждал он, в случае крайней необ­ходимости можно отказаться от вооружения, продоволь­ствия, но не от доверия народа, поскольку «без доверия [на­рода] государство не сможет устоять».

Многие могущественные мировые державы, которые ка­зались вечными и незыблемыми, распадались и становились достоянием истории именно вследствие потери большин­ством граждан веры в его способность обеспечить их безо­пасность, благополучие и справедливость. Тем более такая вера необходима для молодых, слабых, не устоявшихся госу­дарств. Быстрота и легкость, с которыми рухнула, например, Веймарская республика, существовавшая в Германии после Версальского мирного договора до прихода к власти А. Гит­лера в!933 г., объясняется прежде всего тем, что в глазах большинства немцев она не пользовалась легитимностью, поскольку считалось, что она была навязана Германии не­справедливым Версальским договором.

Особенно показателен в этом отношении пример Совет­ского Союза, который, несмотря на кажущуюся монолит­ность, фундаментальность и незыблемость, рухнул в бук-

вальном смысле слова в одночасье именно потому, что боль­шинство народа перестало верить в его легитимность. Поче­му это произошло — это уже другой вопрос. Иначе говоря, законна та власть, которую весь народ, во всяком случае его большинство, признает властью.

Система легитимизации власти прошла длительный и сложный путь формирования и эволюции. В течение всей истории человечества вплоть до Нового времени определя­ющее значение в этом отношении играли мифология и рели­гия. Их роль и функции состояли в обосновании идеи боже­ственного происхождения власти вообще и власти того или иного князя, царя, императора, династии в частности. Счи­талось само собой разумеющимся, что цари, фараоны, им­ператоры, короли Древнего мира и Средневековья получали власть как бы прямо из рук богов или же сами объявляли себя верховными божествами.

Легитимность государственной власти нередко обеспе­чивалась — и этот способ отнюдь не стал достоянием истории — путем ее персонификации. Здесь личность носителя власти в глазах подданных становится воплощением власти и даже самой властью, человек отождествляется с властью, он сам по себе как бы приобретает атрибуты власти. Речь идет о так называемом харизматическом лидере, облеченном властью или домогающемся ее. Он обосновывает свои притязания на государственную власть собственными достоинствами, та­кими как мужество, храбрость, героизм в бою, решитель­ность в действиях, мудрость и знания при принятии тех или иных решений, какие-либо физические или духовные каче­ства и т.д.

Нередко именно личные качества давали возможность их носителям вознестись к вершинам власти и, более того, на­всегда прописаться в качестве главных героев в анналах ис­тории. Это первые племенные вожди, воины, «основатели» наций, городов-государств, империй, религий, «спасители отечества» и др. Это люди, подобные Цезарю, «солдатские» императоры в поздней Римской империи периода упадка, Наполеон и т.д.

Ярко выраженная персонализация политической жизни и государственной власти характерна для России. Она спо­собствует тому, что установки, симпатии и антипатии росси­ян ориентированы скорее на личности конкретных полити­ков, нежели на политико-идеологические программы. В этом контексте облик и судьбы российской истории на раз-

личных ее этапах определяли Иван Грозный, Петр Первый, Екатерина Вторая, В.И, Ленин, Б.Н. Ельцин и другие исто­рические личности.

Чтобы доказать законность своей власти или подчинить людей своей воле, государи во все времена использовали са­мые ухищренные средства. Среди них центральное место занимало то, что мы сейчас назвали бы запретом на инфор­мацию, которая каким-то образом способна подорвать гос­подствующую форму правления. Именно этой цели с самого начала служила цензура, призванная скрыть от широкой об­щественности неугодные правящему режиму факты и сведе­ния, закрыть для нее доступ к так называемым «подрывным» идеям и концепциям.

При всем том государство, как и любой другой обществен­ный институт, считается легитимным, если оно служит благу всей совокупности его граждан. Главное требование, предъяв­ляемое к властителям, — это гарантия справедливости правле­ния. Принцип справедливости служит оправданию власти не­зависимо от того, как трактуется само это понятие. Здесь как нельзя лучше подходит максима: «salus populi suprema lex», т.е. благо народа — высший закон. Однако остается нерешенным вопрос о том, что есть благо, интерес, воля народа. Именно по критерию справедливости и несправедливости и соответствен­но легитимности и нелегитимности проводилось разграниче­ние между различными формами правления.

Сложную систему легитимизации мы имеем в современ­ном мире. В политической демократии она включает такие атрибуты, принципы и установки, как суверенитет, консти­туционализм, парламентаризм, подчинение власти праву, разделение властей, выборность, плюрализм и т.д.