2014-02-24
14886
Составленная в 15 веке НСГ (Новгородская судная грамота) сохранилась лишь в отрывках из которых можно уяснить лишь отдельные, но в том числе особо важные признаки эволюции системы права в Новгороде.
В НСГ были выделены отсутствовавшие в «Русской правде» преступления против суда и управления. Наибольшее внимание законодателя было обращено на подстрекательство к нападению на суд, называвшиеся «наводить наводки». Такой состав преступления наказывался социально-дифференцированными штрафами, т.е. представители разных групп населения за одно и тоже деяние приговаривались к уплате штрафов в неодинаковых размеров. Наибольший штраф взыскивался с боярина, наименьший- с рядового горожанина, «черного человека». Законодатель квалифицировал «наводку» предпринятую боярином, как наиболее социально опасное преступление, способное привести к масштабному кровопролитию. Здесь учитывалось социальное лидерство бояр: по призыву боярина нападение на суд могли совершить его многочисленные клиенты, принадлежавшие к боярскому клану. Вероятность широкого отклика городских жителей на призыв «черного человека» напасть на суд законодателю представлялось значительно меньший.
В НСГ судебный процесс делается закрытым, что возмещалось узаконением представительства сторон в суде- от каждой части города полагалось присутствовать при разбирательстве боярину и просто богатому человеку, при чем специально оговаривалось, что у них должен был наличествовать опыт участия в процессе. Таким образом, с каждой стороны представители наделялись надзорной функцией, полномочием выявлять нарушения судебной процедуры.
Важным нововведением в НСГ являлось узаконение института пристава и наказания судьям за волокиту.
Таким образом, дошедшие до нас наиболее важные новации (новеллы) имевшиеся в составе НСГ обнаруживают тоже устремление в законодателе, какое можно увидеть в эволюции новгородской государственности, а именно: предупреждать возникновение вооруженных межгрупповых конфликтов в обществе, сопряженных с кровопролитием и обеспечивать мирное разрешение споров = переходить к цивилизованности.
ПСГ (псковская судная грамота) была составлена вероятнее всего на рубеже 14-15 веков, после того, как Псков избавился от статуса новгородского пригорода. ПСГ должна рассматриваться как сборник важнейших законоположений служивший дополнением к продолжавшей действовать Пространной Правде.
В качестве источников ПСГ в преамбуле упоминает ранее изданные акты князей (грамоты), а так же, что более важно, «приписки псковских пошлин». Следует понимать это как превращение прецедента, скорее всего судебного решения в нечто затем многократно повторявшееся и сделавшееся обычным, а потому нормальным. Таким образом под нормой права ПСГ понимает общественно признанную установку, которой нужно следовать ввиду многократности ее применения- так принято поступать, «по тому ходить». Вместе с тем сама ПСГ была принята на вече, т.е. утверждена представительным органом в государстве, но от имени общества. Статья 108 определяла процесс законотворчества указывая, что при отсутствии ранее записанного правила, вероятнее всего судебного решения законодательная инициатива принадлежит посаднику, а вече обладает законодательной функцией, постановляя дополнить ПСГ новой статьей. Во-первых, источником законодательства в ПСГ признавалась судебная практика; Во-вторых, общественное признание прецедента пошлиной уже заменялось решением высшего представительного органа.
В гражданском праве ПСГ признает его объектами землю, воду и отношения найма.
В уголовном праве ПСГ трактует понятие тяжкого преступления, как (ст. 7 и ст. 8) главным образом общественно опасные деяния. Статья 8 относит к социально опасным деяниям трехкратное воровство (3-х кратный рецидив) и тоже карается смертной казнью.
Заметные изменения ПСГ вносила в процессуальное право.
Статья 4 воспрещала судебное разбирательство на вече, т.е. на виду у множества горожан, в том числе вооруженных. Этот запрет уточнялся статьей 58, которая устанавливала круг лиц, допускаемых в судебное заседание. Нарушение этой статьи, сопровождаемое насилием квалифицировалось, как тяжкое преступление наказывавшееся совместным наказанием- в нем совмещались денежные выплаты и пытка.
Таким образом, в Пскове, как и в Новгороде процесс приобретает закрытый характер и очевидно, что по той же самой причине: законодатель руководствовался необходимостью уменьшить вероятность превращения судебного разбирательства в межгрупповой вооруженный конфликт сопряженный с человеческими жертвами.
Содержание статьи 20 ПСГ открывает раннее не существовавшее в законодательстве следствие скрытой преступности- заведомо необоснованные требования потерпевшего к обвиняемому. Распространенность такого поведения потерпевших в 20 статье находит себе юридический отклик: «поле»- судебный поединок, как разновидность «божьего суда» для тяжущихся превращается в вооруженное единоборство обвиняемого со свидетелем со стороны потерпевшего (свидетелем обвинения). Статья 20 использует процедуру «поля» как элемент судебного процесса предназначенный проверить показания свидетеля.
В статье 14 ПСГ определяет судебные доказательства по гражданским спорам (см. так же статью 38, 32) В статье 14 речь идет о сделке соблюдения передачи одним лицом другому на хранение (соблюдение) денег или имущества. Закон признает доказательную силу «записи», «рукописания» перед доской, но при условии наличия экземпляра письменного договора в «ларе»- ящике предназначенном хранить третьи экземпляры договоров. Таким образом, в ПСГ признается юридическая сила письменного документа и значении общественного хранения его экземпляра как прообраза нотариата. Предпочтение «записи» «доске» нашло себе отражение в русской народной пословице: «Что написано пером, не вырубишь топором». Таким образом, объективирование правоотношений становится разнообразным и более сложным.
Таким образом, ПСГ содержала в себе тенденции к развитию состязательности в судебном процессе и расширению средств для доказательства позиций сторон. Вместе с тем она (ПСГ) не была свободна от элементов архаики.
Последствия северно-восточных сел в период Ордынского владычества (сер. 13- сер.15 вв.)
Общими последствиями батыева нашествия и ордынского ига являются уменьшение численности населения и упадок городов.
Над русскими князьями становилось господство (снозеренитет) ордынского хана, являвшееся властью без обязательств.
На Руси ордынский хан был признан царем, основанием чему служило наличие у него неодолимой военной силы: «где Орда, там и царь». Это выражалось в его полномочиях взимать с населения Руси «выход»- дань и тамгу (пошлина с каждой торговой сделки), а так же выдавать ярлык на великое княжение одному из русских князей. При этом хан руководствовался стремлением поощрять вражду м/у князьями и укреплять свою власть над ними, для чего делал великим князем того, кто в представлении остальных меньше всего мог на это претендовать.
С 1327 года великие князья выступали прямыми агентами ханской власти. Уполномочие от имени ордынского хана уже позволяло великому князю Владимирскому быть не «первым среди равных», а главным над подчиненными. Таким образом, верховенство ордынского хана и выдача им ярлыка на великое княжение вносили отношения подчиненности в княжескую среду, что дополнялось патриархальной традицией родственных отношений в ней.
В северо-восточной Руси примерно на 120-150 лет исчез слой лично-независимых и вооруженных горожан- средний слой общества (полон= плен). Практика изгнания- признания князей прекращается.
В междукняжеских отношениях повсеместно определяющим становится наследственное право. На его основе к 14 веку окончательно сложилась удельная система: князь перед смертью делил свое княжество как частную собственность на части- у-дел-ы. Получившие их князья становились удельными князьями, которые располагали значительной автономией; Обладали верховной юрисдикцией над своими подданными; Обладали верховной юрисдикцией, издавали свои законы; Чеканили свою монету, устанавливали свои налоги.
Существование удельной системы с конца 13 и до середины 16 века указывает на отсутствие единого государства, и сохранения сложного территориально-государственного устройства, сохранявшего признаки федеративности при наличии семейно-родовых связей, а так же подчинения верховной власти хана.
Бояре на северо-востоке Руси в борьбе с батыевым нашествием были почти полностью выбиты. Обновление их состава происходило как за счет новых богачей, так и за счет лично-зависимых княжеских слуг (министериалов). Таким образом, возникает двойственное происхождение социального статуса бояр: наряду с легитимацией снизу- от общества, все большее значение приобретает легитимация сверху- княжеское пожалование боярства. При любой легитимации обновленное боярство в дальнейшем сохраняло наследственность и сопряженную с нею вовлеченность в государственное управление.
В Условиях предельности натурального хозяйства главным богатством в обществе признавалась окультуренная плодоносящая земля. Ордынское владычество на северо-востоке Руси привело к исчезновению общеизвестности с ее доказательной силой. Вследствие этого, юридически обеспеченным способом закрепить за собой землю в собственность и особенно пользоваться правом передавать ее по наследству в вотчину было получение княжеского пожалования (грамоты). Однако, до конца 14 века такие пожалования не означали право князя вмешиваться в распоряжение боярской землей.
Боярские вотчины, подобно княжеству делились м/у наследниками, а при этом требовалось еще завещать долю имущества, чаще всего земли монастырю «на помин души». Этот обычай обуславливал постепенное сокращение размеров боярских вотчин, а вместе с тем и уменьшение численности боярских военных отрядов. Невыгодность этой тенденции и для бояр и для князей вызвало к жизни норму предусматривавшую полномочие родственников умершего боярина выкупать проданную или завещанную землю у тех, кто НЕ принадлежал к данному боярскому роду. Так формировалось, а затем и узаконивалось право родового выкупа, на основе которого сложился правовой институт родовой собственности. Согласно ему, собственник сохранял свободу распоряжения имуществом, полученным по наследству, но родственники обладали правом вмешательства в совершенное распоряжение, если оно совершалось в пользу чужих роду лиц.
В государственном управлении, прежде всего в правоохранительной сфере, отдельное поручение со стороны князя, гарантировавшее материальное обеспечение исполнявшему его лицу, заменяется продолжительным исполнением всех функций управления в отношении населения территориально административной единицы (города или волости)- часть сельского населения и принадлежавшие ему территории. Князья назначали бояр в города наместниками, а в волости- волостелями, предоставляя им в течении определенного срока исполнять управленческие функции, прежде всего- судебную. За это бояре получали долю штрафов и пошлин, а так же содержание- сначала продовольственное, а позднее- денежное- от местного населения. Все вместе доходы назывались кормом, назначение в город называлось кормлением, а самих наместников и волостелей называли кормленщиками.
Делегирование князем местного управления своим боярам объяснялось, во-первых, потребностью бояр иметь доходы, прежде всего денежные, в дополнение к тому, что могли им дать хозяйства. Это требовалось для поддержания вооруженности бояр и их отрядов. Во-вторых, боярин располагал собственными лично-зависимыми слугами имевшими навык управленческой деятельности- обязательными для ведения хозяйства тиунами. Они отправлялись на кормление вместе со своим господином и составляли его судебно-административный аппарат, будучи незнакомыми с местными жителями. Вследствие этого боярские тиуны были способны действовать непредвзято, беспристрастно.
В 14-первой половине 15 вв. возможные злоупотребления кормленщиков предупреждались и ограничивались тремя социально-правовыми обстоятельствами:
1. Совпадениями интересов князя и его подданных в том, чтобы численность и благосостояние подданных росли.
2. Доступность князей для населения в небольших по размерам княжествах, сопряженное с правом управляемых предъявлять иски кормленщикам в княжеском суде (1471 год).
3. Предоставление не только горожанам, но и сельским жителям широкого самоуправления.
К концу 14 века на территории подвластной орде сложилась система щадящей эксплуатации земледельцев. Она имела 2 важнейших элемента.
Во-первых, реально-личное поземельное обложение. Еще в середине 13 века, завершив поколение Руси, орда распространила на подвластное ей население личное- «поголовное» обложение: жители русских земель были «положены в число»- была проведена перепись мужчин, в результате которой каждый из них был взят на налоговый учет («платеж с головы»). Поголовное обложение заключало в себе ценную для орды возможность уводить в рабство людей в тех случаях, когда налог заплатить не удавалось. После 1327 года «сбор выхода» стал обязанностью великого князя. Как можно полагать, русские князья получали возможность уменьшить или даже прекратить отток в орду людских ресурсов. Именно в 14 веке сложилось обложение с «паханой земли», т.е. размер платежа теперь определялся размерами обработанной крестьянином земли, а следовательно, и его доходам. Принципом такого обложения являлось «тянуть по силе»- посильность платежа. Таким образом, обложение стало поземельным или, говоря по современному, реально-личным.
Во-вторых, право крестьянского перехода. Источники указывают, что право менять место жительства принадлежало сельским жителям еще в домонгольской Руси. В 14 веке оно сохранялось, благодаря чему крестьяне переходили «из волости в волость и из села в село». Помимо этого князья постоянно стремились увеличить численность своих подданных. Крестьян переманивали друг у друга (и тогда их называли инокняженцами) и выкупали у Орды (таких называли «ордынцами»). В любом случае, оказавшийся на новом месте крестьянин, заключал с землевладельцем «ряд» договор, и почему назывался «новопорядчиком». Он обязывался расчистить от леса пашню и покос, создать платежеспособное хозяйство, как правило, за 10-12 лет. На этот срок он освобождался от тяготы- повинности в пользу государства и «садился на льготу». Пользуясь льготой, новопорядчик не имел права быть свидетелем, участвовать в самоуправлении и суде. Только по истечении срока льготы, приступив к несению государственных повинностей, новопорядчик получал права и делался «старожильцем».
Таким образом, право крестьянского перехода основано на базовом принципе права и правоприменения: обязанность рождает право.
Кроме того, практика крестьянских переходов закрепила две важных нормы, сохранявших свою силу на протяжении столетий.
Во-первых, осваивая землю путем вложения в нее своего труда, крестьянин считал эту землю своей. Тем самым закладывалась основа разделенности права собственности на землю в общественном сознании.
Во-вторых, та же практика закрепила в крестьянской среде правовой институт трудовой нормы- ненормально иметь земли больше, чем можешь обработать лично, т.е. сам.
Таким образом, на северо-востоке Руси в период с конца 13 и до середины 15 века строй государства и некоторые элементы правовой системы изменились в следствии батыева нашествия и Ордынского Ига. В государстве заметно выросла роль князя монархического начала, возникли предпосылки для деспотического режима. Вместе с тем, неразделенность государственного управления от хозяйственного обуславливала ограниченность княжеской власти, допускавшей рядом с собою широкое самоуправление.
Государство и право в период «собирания княжеств»
московскими князьями (со 2 половины 14 века до середины 16 века)
Еще в конце 14 века московские князья обнаружили стремление оставлять себе деньги ими собиравшимися для Орды. Для этого им требовался, как минимум, военный паритет с Ордой, а лучше военное превосходство над ней. Попытки Димитрия Донского соединить под своим главенством военные силы русских князей без устранения признаков федеративности потерпели неудачу.
В 15 веке московские князья перешли от попыток «собирания князей» перейти к «собиранию княжеств». Разнообразными способами московские князья добивались превращения владетельных князей в князей «служебных», а их княжества включались в состав вотчины великого князя московского. Такое превращение владетельного князя в служебного заключало в себе необратимость в собирании княжеств. В то же время многократно устранялась удельная система и у князей самой московской ветви Рюриковичей.
Целью и средством «собирания княжеств» у московских князей служило распространение по местной системы: тех, кто обязывался выходить на военную службу «конно, людно, оружно», московский князь «верстал поместьем», т.е. передавал военному человеку во владение пользование свою землю на условии службы и на время службы (условное держание). Обязанный нести военную службу, помещик получал право присваивать часть продукта, произведенного крестьянами на земле поместья.
Распространение поместной системы позволило московским князьям:
1. Создать многочисленное конное войско имевшее с ними до середины 16 века общий интерес- расширение владений (механизм строительства внутриконтинентальных военно-аграрных империй).
2. Заметно сократить военное значение боярских отрядов и городовых ополчений- военная независимость бояр и городов была ликвидирована.
3. В исторически короткие сроки искоренить региональный сепаратизм: бояр искорененных княжеств «выводили на Москву- переселяли ближе к столице, где им давали поместья; боярские вотчины раздавались в поместье военным людям великого князя московского. Вследствие этого бояре попадали в окружение великого князя, но оказывались в зависимости от него; доходы бояр князь редко сокращал, зато менял юридическую природу их земельных владений; Местное население лишалось своих признанных лидеров; В его состав были внедрены лица жизненно заинтересованные в сохранении целостности государства.
Еще в 14 веке в русских землях ускоряется переход от бесписьменного управления к документарному. Факторами ускорения этого перехода были поземельное налогообложение; потребность в описании «собираемых княжеств»; формирование государева двора вследствие сосредоточения князей и бояр разных княжеств на Москве. Назначение их и раздача им поручений- «разряд» требовалось документарно оформлять.
Переход к документарному управлению положил начало деятельности государства, направленной на формирование особой социальной группы, входящей в его состав, и необходимой для документарного управления. Государство включает в состав этой группы уже не тех, кто по наследственному общественному положению признавался обществом в качестве достойного участвовать в государственных делах, а тех, кто полезен государству, благодаря наличию приобретенных профессиональных навыков. Исторически первыми навыками являлись чтение, письмо и счет. Формируемое государством из представителей разных слоев общества группа есть бюрократия, чиновничество. Эта группа отделяется от общества и исполняя государственные функции ставится над ним. Поэтому формирование бюрократии есть важнейший элемент в процессе отделения государства от общества.
Таким образом, к началу 16 века Великое Княжество Московское уже представляло собой формально единое унитарное государство больших размеров; Однако, в нем еще отсутствовал центральный аппарат; местное управление осуществлялось с помощью кормлений, а вошедшие в состав его земли сохраняли живые следы былой автономии.
