Философские идеи постмодернизма как завершение истории философии XX в

Ф. Джеймисон// Практикум по философии: Социальная философия. – Мн., 2007. С.405-408.

1)Каковы основные характеристики постмодернизма как направления в современной западной философии?

Ясно, что это не призыв к возвращению к какой-либо разновидности старого устройства, прежне­му, более упорядоченному национальному пространству, более традици­онной, стабильной перспективе или миметическому принципу: новое политическое искусство (если таковое вообще возможно) должно будет придерживаться истины постмодернизма, так сказать, его базисного объекта — мирового пространства многонационального капитала — и, в то же время, совершить прорыв к некоторому пока непредставимому типу репрезентации последнего, через который мы снова начнем схватывать нашу диспозицию как индивидуальных и коллективных субъектов и восстановим способность действовать и бороться, нейтрализованную в настоящее время как нашим пространственным, так и социальным замешательством.

2) Почему Ф. Джеймисон считает отель Бонавентура символом буржуаз­ного общества и культуры эпохи постмодерна?

Бонавентура стремится к статусу целого пространства, завершенного универсума, своего рода города в миниатюре, вто же время, этому новому автономному пространству соответствует новая коллективная практика, новый способ, каким отдельные люди передвигаются и объединяются, нечто вроде нового, исторически самобытного типа сверхтолпы. В этом смысле в идеале мини-город портмановского Бонавентуры не должен бы был вообще иметь входов, но, скорее, их эквиваленты, замещения, субституты, поскольку вход всегда служит спайкой, соединяющей здание со всем городом. Однако, очевидно, что это невозможно и неосуществи­мо, отсюда - намеренное сведение, редукция функций входа к самому минимуму. Но такое отделение от городского окружения весьма отлично от подобного феномена в интернациональном стиле, где акт разрыва был насильственным, видимым и имел очень действенное символическое значение - как в случае огромных железобетонных конструкций у Кор­бюзье, чей жест радикально разделял новое утопическое модернистское пространство от выродившейся и пришедшей в упадок организации города, которая посредством этого открыто отвергалась (хотя ставка модернизма делалась на то, что новое утопическое пространство, в наступательности своей новизны, распространится повсюду и, в конце концов, трансформирует свое окружение самой энергией нового про­странственного языка). Отель же Бонавентура не имеет ничего против, чтобы «позволить пришедшей в упадок организации города продолжать бытийствовать своим способом» (пародируя Хайдеггера), любые новые эффекты любые более масштабные, политические, утопические изме­нения не ожидаются и не замышляются.

3) Каковы современные проблемы философии как критической теории общества?

Если идеи правящего класса были некогда доминиру­ющей (или господствующей) идеологией буржуазного общества, в настоящий момент развитые капиталистические страны представляют собой поле лингвистической и дискурсивной разнород­ности без какой-либо нормы. Безличные правители продолжают моди­фицировать экономические стратегии, предписывающие границы на­шему существованию, но они не нуждаются более в том, чтобы навязы­вать свой язык (или отныне не в состоянии делать это); постграмотность мира позднего капитала отражает не только отсутствие какого-бы то ни было коллективного проекта, но также и непригодность прежнего на­ционального языка самого по себе.