Тематический план лекций. Тема 1: Понятие, предмет и задачи курса (2 ч.)

Тема 1: Понятие, предмет и задачи курса (2 ч.)

1. Понятие доказательственного права. Соотношение доказательственного права с уголовно - процессуальным правом. Значение доказательственного права в уголовном судопроизводстве. Система доказательственного права, его предмет и метод.

2. Предмет, метод, система теории доказательств. Задачи теории доказательств. Соотношение науки теории доказательств и доказательственного права.

3. Доказательственное право в системе права.

4. Теория доказательств в системе юридических наук.

1. Доказательственное право является составной частью теории доказательств. Изучение доказательственного права, определение его места в процессе отправления правосудия невозможно без уяснения новых законов. Современный период развития «Теории доказательств» определен изменением уголовно - процессуальной политики. Из репрессивной она стала охранительной. Назрела необходимость развития, расширения и реализации принципов состязательности, оказания профессиональной юридической помощи, института реабилитации, оптимизации процессуальных форм и стадий правосудия, а также повышение независимости и роли судебной власти, определение места и роли прокурорского надзора в сфере отправления правосудия и т.д. Следует также понять, почему особенностью современного периода законодательства, в том числе и уголовно-процессуального, является постоянное его реформирование.

Таким образом, уголовно-процессуальное право как отрасль юридической науки в качестве составного элемента включает в себя теорию доказательств. Последняя, в свою очередь, является научно-теоретической базой доказательственного права.

Теория доказательств разрабатывает следующие вопросы:

- о доказывании как разновидности процесса познания объективной действительности;

- о специфических формах общественной практики, проявляющейся в этом процессе в качестве основы познания и критерия истины;

- о специфике и содержании объекта познания (предмета доказывания) при расследовании и разбирательстве уголовных дел;

- о понятии доказательств в уголовном судопроизводстве, их видах и классификации;

- о принципах и правилах пользования доказательствами и их оценки;

- о гарантиях объективности судебного исследования.

Содержании теории доказательств является определяющим для содержания доказательственного права. По мнению П.С. Элькинд, под доказательственным правом следует понимать систему уголовно-процессуальных норм, регулирующих цели, содержание, порядок, пределы и правовые средства собирания, проверки и оценки доказательств, а также обоснованность и мотивированность выводов правоприменяющих органов, вытекающих из такой оценки.

Такое понимание сущности доказательственного права позволяет сформулировать его характерные признаки. В качестве последних выступает следующие:

- предмет правового регулирования средствами доказательственного права состоит из правоотношений, складывающихся в сфере уголовно-процессуального доказывания;

- средства регулирования доказательственным правом означенных правоотношений не выходят за рамки уголовно-процессуальных средств вообще и средств, направленных на собирание, проверку и оценку доказательств, - в частности; т.е. нормы доказательственного права являются составной частью норм уголовно-процессуального права;

- цели доказательственного права совпадают с частью целей уголовно-процессуального права по вопросам доказательств и доказывания и заключаются в обеспечении достижения истины по каждому уголовному делу и осуществления правосудия;

- доказательственное право, основанное на уголовно-процессуальном праве, подобно последнему структурно распадается на части Общую и Особенную; соотношение данных частей такое же, что и в уголовно-процессуальном праве;

- доказательственное право обладает специфическим научным обеспечением: понятиями, категориями, институтами, классификациями, при этом фундаментально-теоретическое и операционально-прикладное наполнение обусловлено основными положениями уголовно-процессуального права;

- развитие доказательственного права до некоторой степени носит самостоятельный характер, что является основой позитивного воздействия доказательственного права на процесс формирования новых положений и углубления уже достигнутых в пределах уголовно-процессуального права.

В научной литературе сущность теории доказательств понималось различно. В частности, М.Л. Шифман считал, что теория доказательств и доказательственное право – одно и то же. В основе подобного понимания сущности доказательственного права (или теории доказательств), на наш взгляд, лежала позиция академика А.Я. Вышинского, автора одного из фундаментальных трудов послевоенного периода СССР. Еще в 1946 г. он писал: «Наука о доказательствах, или теория доказательственного права, по всеобщему признанию, является главнейшей, центральной теорией всего судебного права.

Таким образом, доказательственное право как составную часть теории доказательств одновременно можно представить в виде двух аспектов: 1) теория доказательственного права; 2) совокупность норм доказательственного права. Подобное разделение исключительно методологического свойства позволяет отделить обязательную часть, представленную нормативной регламентацией, от факультативной, состоящей из системы выводных положений, не всегда совпадающих с правовыми предписаниями. Данное соотношение закономерно в силу более широкого содержания фундаментально-теретической части. Именно в этом смысле необходимо понимать суждение П.С. Элькинд о том, что «из… общих задач науки советского уголовно-процессуального права могут быть вычленены специфические задачи теории доказательственного права, определяемые особенностями ее предмета.

Теория доказательств, как любая иная, в себя включает ряд учений, представляющих целостный и относительно самостоятельный аспект, направление в единой теории. Например, учение о вещественных доказательствах имеет своей задачей углубленное исследование данного понятия с учетом специфики конкретных объектов. Так, документ может выступать вещественным доказательством при наличии определенных признаков; соответствующие признаки должны иметь место при отнесении к вещественным доказательствам денежных знаков, технических носителей информации и т.п. Обобщение и систематизация этих признаков – задача упомянутого учения. Благодаря выводам, вытекающим из отдельных учений в пределах теории доказательств, практика доказывания вооружается рациональной и научно-обоснованной методикой расследования отдельных видов преступлений. Кроме того, выводы отдельных учений служат обоснованием для внесения изменений и дополнений в уголовно-процессуальное законодательство.

. Тема №2. История развития науки о судебных доказательствах (2 ч.).

1. Значение исторического метода для познания современного состояния и основных направлений развития доказательственного права. Этапы развития доказательственного права и их соотношение с этапами развития советского государства и Казахстана.

2. Особенности доказательственного права в 17- 20 - ых годах, 20-30-ых годах, 30 - 50 - ых годах. Принятие Основ уголовного судопроизводств 25 декабря 1958года. Законодательство 80 - ых годов.

3. Основные направления развития доказательственного права в перестроечный период середины 80-ых- начала 90-ых годов.

4.Современный этап развития доказательственного права. Основные направления совершенствования уголовно - процессуального законодательства по Государственной программе правовой реформы РК 1994 года, степень ее реализации. Новый Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан 1997 года. Содержание судебно-правовой реформы в Республике Казахстан.

Укрепление суверенитета независимого Казахстана предполагает переосмысление роли права. Уголовно-процессуальное законодательство как составная часть права призвана обеспечить законное решение задач судопроизводства, реализацию процесса доказывания.

Исследование проблем развития доказательственного права должно основываться на переоценке канонов традиционной советской теории уголовно-процессуального статуса гражданина, глубоком и всестороннем исследовании, на формировании задач, структуры и порядка производства по уголовным делам.

В современных условиях решение проблемы развития доказательственного права невозможно без учета закономерностей развития общества, его отношения к процессу как способу защиты прав и интересов граждан и человека, развитию государства, государственных органов по реализации мероприятий по собиранию, исследованию и оценки доказательств.

Исторически выделяются четыре формы уголовного процесса:

1) частно-исковой;

2) розыскной;

3) обвинительный;

4) состязательный.

Задачей лекционного занятия является раскрытие значения исторического метода для познания современного состояния и основных направлений развития доказательственного права, указание этапов развития доказательственного права и их соотношение с этапами развития советского государства и Казахстана, выявление особенностей доказательственного права в 17- 20 - ых годах, 20-30-ых годах, 30 - 50 - ых годах, принятие Основ уголовного судопроизводств 25 декабря 1958года, законодательство 80 - ых годов, определение основных направлений развития доказательственного права в перестроечный период середины 80-ых- начала 90-ых годов.

С учетом построения действительно состязательного уголовного процесса возникает необходимость углубленного изучения истории различных форм уголовного процесса Казахстана и других стран. При использовании зарубежного опыта и реализации на практике необходимо перенять положения, которые будут учитывать закономерности нашего общества, научно обоснованны и проанализированы на основе отечественной судебно-следственной практики, а не их слепое копирование.

Состязательный процесс функционирует наиболее полно главным образом в странах англо-саксонской ветви права (Великобритания, США и некоторые другие). Он основывается на процессуальном равенстве сторон (обвинитель и обвиняемый) и формально ведется в виде состязания между ними. При этом «бремя доказывания» виновности обвиняемого лежит на обвинителе. Арбитром в споре выступает суд, который обычно является судом присяжных, оценивающих доказательства по внутреннему убеждению.

Принимая во внимание, что для нашего государства подходит романо-германская правовая система, то и уголовно-процессуальное законодательство носит смешанный характер. Смешанный процесс получил наибольшее распространение в странах континентальной ветви права (Франция, Германия, Италия и некоторые другие). Ему свойственна неоднозначность мероприятий процесса доказывания, положенных в основу досудебного и судебного следствия. В первой его части резко ограничены средства защиты обвиняемого; вторая основывается на принципах гласности, состязательности, устности, непосредственности, тем самым вышеуказанные мероприятия отличают судебное следствие от предварительного.

Особый интерес для ученых вызывает обычное право казахов, по словам П. Рычкова государственный строй казахов «демократический» и утверждает, что у них «нет каких-либо правовых норм, ни судов для решения правовых споров».

Более подробно история государства и права Казахского ханства конца 18-х начала 19-х вв. освещена в фундаментальном труде А. Левшина. Он впервые в науке сообщает о законах хана Тауке и приводит запись некоторых статей этого кодекса. Не ограничившись этим, А. Левшин сравнивает отдельные нормы обычного права казахов с аналогичными нормами европейских правовых систем древности и раннего средневековья, отмечая «разительное сходство … узаконений с уставами большей части европейских народов во времена младенчества их…».

Гласность, простота и состязательность уголовного процесса, участие в нем представителей сторон, дело у которых могло быть начато только по жалобе потерпевшего, его семьи или рода. Эти черты отличают обычно-правовую систему казахов.

Обвинитель или обвиняемый назывались истцами и пользовались равными правами. В положениях обычного права широко использована сила общественного мнения как средства исполнения судебных решений, отсутствовали такие уголовные наказания, как лишение свободы, заключение в тюрьму и другие. Но считать обычно-правовую систему казахов абсолютно «демократичным», «народным» нельзя было, как считали дореволюционные авторы. К примеру, ведение судопроизводства не требовало никаких письменных доказательств, обычай кровной мести, самосуд над виновным, барымта и т.п. оставались в течении продолжительного времени важным способом восстановления нарушенного права.

Советский уголовный процесс, формировался и развивался впоследствии под значительным влиянием континентальной Европы. Его вполне тоже можно отнести к смешанной форме уголовного процесса, хотя по ряду моментов он имеет свои особенности.

Таким образом, представляется возможным выделить 5 этапов в истории советского отечественного уголовного процесса.

Первый этап (с 1917 по 1930 гг.) – смешанная форма уголовного процесса. На этом этапе происходит изменение дореволюционного судебного аппарата, создание коллегиальной следственной комиссии при судах, а затем появление единоличных народных следователей, обладавших самостоятельностью, но выполнявших, им не свойственные разнообразные функции.

Второй этап (с 1930 по 1950 гг.) – уголовный процесс носит розыскной характер, вследствие изменения политического режима.

Третий этап (с 1953 по 1985 гг.) – уголовный процесс восстанавливает смешанную форму предварительного расследования и самостоятельность судебного разбирательства. Законодательно регламентирована процессуальная самостоятельность следователя, выполняющего разнообразные функции.

Четвертый этап (с 1985 по 1991 гг.) – начало перестройки, правовые реформы уголовного судопроизводства. В уголовный процесс все больше внедряются элементы гласности, состязательности.

Пятый этап (с 1991 г.) – с момента введения в действие первого отечественного уголовно-процессуального кодекса, после обретения Казахстаном суверенитета и независимости, после объявления Казахстана светским, правовым государством, занимающим достойное место на международной арене. Основной чертой этого этапа по мере утверждения и развития в стране демократии должно быть установление и развитие состязательной формы уголовного процесса.

Исходя из вышеизложенного, на основании исторического метода мы проанализировали закономерности развития форм уголовного судопроизводства. При этом возникает вопрос: «Что из их опыта можно взять для дальнейшего совершенствования отечественного уголовного судопроизводства, без сплошного копирования, а с учетом закономерности нашего общества заимствовать положительные и приемлемые для нашего уголовного процесса?».

Во-первых, уровень общих закономерностей и принципов развития форм уголовного судопроизводства является единым для любого государства. Разные государства находятся на различных этапах этого пути, но стремятся к одной цели – к состязательной форме. Возникает необходимость при дальнейшем совершенствовании придерживаться этой цели.

Во-вторых, четкая разработка организационного строения всей правоохранительной системы в целом, и участников уголовного процесса, в частности. Здесь, в законодательстве и практике различных государств наблюдаются существенные различия, что предопределено спецификой национального законодательства. Предлагается, что наше государство должно пойти самостоятельным путем, с учетом собственного исторического опыта и сложившейся практикой. При этом необходимо учитывать негативные моменты, выявившиеся в зарубежных странах, чтобы не повторить допущенных ими ошибок.

А также законодательное регулирование процессуальной деятельности органов уголовного преследования и других участников уголовного процесса. Здесь возникает необходимость в заимствовании зарубежного опыта всего положительного, приемлемого для нашей правовой системы.

Для дальнейшего совершенствования отечественного уголовного судопроизводства необходимо опираться на общие закономерности развития форм уголовного судопроизводства, которые, основываясь на состязательной форме, которая способствует решению основной задачи защиты прав и интересов человека и гражданина, в демократическом, правовом государстве. Уголовный процесс должен быть гласным, поскольку граждане должны следить за работой государственных органов, состязательным – тем самым достигнем баланса в разделении функций между защитой и обвинением. Суд должен быть независим, так как он только подчинен закону.

Тема № 3. Методологические основы науки о судебных доказательствах. (2 ч)

1. Понятие и структура метода теории доказательств.

2. Понятие и содержание объективной истины по уголовным делам.

3. Характер объективной истины по уголовным делам. Значение практики в процессе доказывания.

4. Принятие всех необходимых мер к полному, всестороннему и объективному установлению обстоятельств дела как задача доказывания.

5. Достоверность и вероятность в установлении обстоятельств дела. О возможности и необходимости установления объективной истины по делу.

Теория доказательств, доказательственное право и практическая деятельность органов расследования и суда в уголовном процессе основаны в методологическом отношении на гносеологии, теории познания. Теория познания диалектического материализма исследует наиболее общие закономерности процесса познания, который возникает и развивается на основе общественно-исторической практики и преследует цель преобразования действительности в интересах общества. Поэтому вскрываемые гносеологией законы отражения объективной действительности в сознании людей, закономерности развития процесса познания от незнания к знанию имеют всеобщее значение. Они действуют в любой области познавательной деятельности, независимо от специфики познаваемых процессов, явлений, объектов природы, общества или мышления, и применимы как к познанию общих закономерностей развития природы, общества, так и к познанию частных закономерностей, групп и отдельных явлений, фактов, характеризует также роль и значение гносеологии диалектического материализма для любой сферы познания, и в частности для теории законодательного регулирования и практики доказывания в уголовном процессе. Теория доказательств науки уголовного процесса исследует закономерности процесса познания, присущие специфической сфере познавательной деятельности, - достижению истины по уголовным делам в соответствии с целями и задачами уголовного судопроизводства. Она имеет свой предмет, свои проблемы, свой понятийный аппарат и формы исследования, не растворяющиеся в теории познания, но основывающиеся на ней. Положения о первичности материи и вторичности сознания, о возможности познания человеком объективного мира, об объективной, относительной и абсолютной истине, о ступенях познания, о роли общественно-исторической практики в познании и др. полностью распространяются на познание в уголовном судопроизводстве. Рассмотрим в связи с этим более подробно значение для теории доказательств учение об истине. Проблема истины в науке диалектического материализма признается центральной проблемой теории познания, важнейшей стороной основного вопроса философии. Ключевое место занимают вопросы истины и в теории доказательств, законодательном регулировании и в практической познавательной деятельности органов расследования и суда по уголовным делам. Проблема истины в уголовном судопроизводстве представляет собой частный случай применения положений теории познания к одной из многих разновидностей познавательной деятельности с учетом ее специфических особенностей. Деятельность органов предварительного расследования и суда по борьбе с преступностью может быть успешной, если их решения по каждому уголовному делу будут соответствовать тому, что произошло в действительности. Следователь и суд должны точно и полно познать картину совершенного преступления, т.е. достичь истины. Обязанность достижения истины – первоочередное и необходимое требование, без выполнения которого невозможно правильное осуществление правосудия. Развитие уголовно-процессуального законодательства, теории доказательств в уголовном процессе последовательно направлено на совершенствование процессуальных форм, средств, гарантий, обеспечивающих органам предварительного расследования и суду наиболее благоприятные условия для достижения истины. В этом отношении, как и в других, целенаправленность и содержание развития доказательственного права, теории доказательств, судебной и следственной практики принципиально, качественно различаются. Гносеология диалектического материализма является основной наукой. Перед ней стоит задача познания закономерностей развития природы и общества в том виде, как они существуют в действительности. Общество заинтересовано в правильном познании объективных законов, сущности явлений природы и общества, ибо без этого его деятельность, направленная на изменение природы и общества, не может осуществляться. Исторически развивающаяся общественная практика служит доказательством того, что человеческое познание, верно, отражает объективную реальность и способно достичь объективной истины. Не представляет исключения и познание, осуществляемое в уголовном судопроизводстве. Обстоятельства совершенного преступления также полно и точно могут быть познаны, как и другие явления объективной действительности. Под объективной истиной марксистская философия понимает такое содержание человеческих знаний, которое правильно отражает объективную действительность и не зависит от субъекта, не зависит ни от человека, ни от человечества. Проблема истины в философии есть проблема познания действительности, а не проблема "познания истины". Истина - результат правильного познания объективной действительности, а не сама действительность. Она объективна потому, что ее содержание соответствует отражаемому объекту. Философский подход в уголовном процессе не признает никакой другой истины, кроме объективной. "Для материалиста наши ощущения суть образы единственной и последней объективной реальности, - последней не в том смысле, что она уже познана до конца, а в том, что, кроме нее. нет и не может быть другой... Быть материалистом значит признавать объективную истину, открываемую нам органами чувств". Естественно, что правосудие не может довольствоваться субъективными предположениями, догадками об обстоятельствах совершения преступления. Выводы органов расследования и суда о виновности обвиняемого в совершении преступления должны быть истинными. Обвинительный приговор не может быть постановлен, если по существу дела есть сомнения. Оговорки о "разумном", "теоретическом", "практически несущественном" сомнении не могут быть признаны состоятельными, ибо каждое сомнение, если оно возникло и не устранено, всегда имеет практическое значение. Нет никаких оснований усматривать препятствия гносеологического порядка на пути достижения истины в уголовном судопроизводстве. Человеку доступно познание законов природы и общества, доступно ему и познание отдельных событий, явлений. Те трудности, которые встают при предварительном расследовании и рассмотрении дела в суде, относятся к трудностям практического свойства, и их преодоление зависит от следователей и судей, от их опыта, умения, организации работы и т.д. Судья и следователь могут ошибиться в своих выводах, но причина их ошибки не заложена в природе и характере человеческого познания. Если было упущено время, допущены неисправимые ошибки и уже нет возможности собрать доказательства, необходимые для достоверных выводов, то все это не может служить оправданием для вынесения обвинительного приговора на основании предположений. Все сказанное позволяет заключить, что утверждение о вероятности знания, которое суд (следователь) после исследования обстоятельств дела должен положить в основание своих выводов, принципиально неправильно. Нет никаких общих и специфических причин, которые бы в принципе препятствовали достоверному знанию, получаемому в ходе уголовного процесса. Ссылки на ограниченность сроков производства, круга видов доказательств и т.п. не опровергают этот тезис. Сроки, установленные законом, соотнесены с объемом и сложностью типичных задач, подлежащих решению по уголовному делу, и могут быть в случае необходимости скорректированы. Соотнесены с задачами судопроизводства и средства доказывания. На основании большей или меньшей вероятности могут проводиться следственные действия по собиранию доказательств, приниматься промежуточные решения при расследовании и разрешении дела. Но вероятность как приближенное знание, занимающее место между заблуждением и истиной, не может служить основанием для признания лица виновным в совершении преступления. Уголовно-процессуальный кодекс закрепил требование к органам расследования и суду обеспечить раскрытие каждого совершенного преступления, справедливое наказание каждого виновного. Очевидно, что это требование несовместимо с подменой достоверных выводов о деянии вероятными. Для осуждения лица необходимо установить его виновность в совершении хищения или халатном отношении к своим обязанностям. Признать лицо виновным в халатности только потому, что не установлено с достоверностью хищение, - значит, исходить из объективного вменения, поскольку виновность обвиняемого в халатности не доказана, так же как его виновность в хищении. Подобно этому нельзя говорить о достоверности установления убийства, если не доказано ни умысла, ни неосторожности в действиях обвиняемого. Во имя успешной борьбы с преступностью требуется достоверное установление вины во всех случаях вынесения обвинительного приговора. Только виновное лицо может быть осуждено и наказано. Это требование закона никак не "толкает" органы следствия и суда на получение "признания" обвиняемого, на фальсификацию доказательств. Вопрос о необходимости достоверного знания следователем, судом обстоятельств уголовного дела не может рассматриваться, как дискуссионный. Ученые-юристы исходят из посылок материалистической философии о возможности познания окружающей нас действительности, о достоверности наших знаний, имеющих значение объективных истин. В процессуальной литературе иногда (в последнее время лишь как исключение) объективную истину, устанавливаемую в суде, называют материальной истиной. В этом наименовании не содержится ошибки принципиального характера, ибо под материальной истиной понимают истину объективную. Но отсутствие серьезной ошибки не свидетельствует еще о необходимости сохранения этого термина. В науке диалектического материализма употребляется понятие объективной истины применительно к познанию любого объекта, будь то явление природы или общества, вне зависимости от средств, при помощи которых он познан. Термин "объективна истина" не мешает видеть специфику познаваемого объекта и средств, путей его познания. Наряду с трактовкой природы истины в уголовном судопроизводстве как истины объективной не меньшее значение для доказывания имеет и верное решение другого, органически связанного с первым вопроса: о характере устанавливаемой судом истины, о соотношении относительной и абсолютной истины. Признавая возможность познать мир, закономерности его развития, философия дает ответ и на вопрос о том, "могут ли человеческие представления, выражающие объективную истину, выражать ее сразу, целиком, безусловно, абсолютно или же только приблизительно, относительно? Этот второй вопрос есть вопрос о соотношении истины абсолютной и относительной". Человеческое познание представляет собой длящийся, бесконечный процесс, который никогда не может быть завершен потому, что объективный мир неисчерпаем. Он неисчерпаем в силу его бесконечности и непрерывности развития. Мышление человека не может сразу познать полностью всю объективную действительность, отразить беспредельную картину мира. Каждый объект имеет бесчисленные свойства, связи, отношения с другими объектами, явлениями. Познание человека безгранично по своим возможностям, но ограничено каждый раз определенным уровнем развития науки и практики. В науке диалектического материализма термин "абсолютное" применительно к истине употребляется наиболее часто в трех смыслах. Под абсолютной истиной понимается, во-первых, исчерпывающее, полное познание объективной действительности. В таком понимании абсолютная истина представляет собой цель человечества, его прошедших, настоящих и будущих поколений в познании всех закономерностей объективного мира. Термин "абсолютное" применяется, во-вторых, при констатации фактов типа: "Наполеон умер 5 мая 1821 г. ", "Париж находится во Франции". В-третьих, абсолютной истиной называют и каждую относительную истину, содержащую неполное, но достоверное знание от дельных сторон, связей, явлений, процессов объективной действительности. Такое употребление термина "абсолютное" не означает, что наука диалектического материализма знает несколько различных понятий абсолютной истины. Оно указывает на возможность абсолютного знания применительно к разным по объему группам объектов познания. Это содержание может быть узким, более широким и всеобъемлющим. Понятие же абсолютной истины едино и применимо к любому правильному познанию. Абсолютная истина - это полное, безусловное, исчерпывающее совпадение образа с объектом, следовательно, такое знание, которое в границах этого совпадения не может быть опровергнуто или изменено в будущем. Относительная истина является объективной истиной и представляет собой правильное, но не полное отражение объекта, которое впоследствии может пополняться, уточняться, углубляться. "Человеческое мышление по природе своей способно давать, и дает нам абсолютную истину, которая складывается из суммы относительных истин. Каждая ступень в развитии науки прибавляет новые зерна в эту сумму абсолютной истины, но пределы истины каждого научного положения относительны, будучи то раздвигаемы, то суживаемы дальнейшим ростом знания". Философия, признавая относительность человеческих знаний, не знает непроходимых границ между относительной и абсолютной истиной. Наши представления об этом событии, объекте относительны, поскольку мы не абсолютно точно и не все знаем о нем. Но в наших знаниях об этом событии, объекте содержатся частицы абсолютной истины, ибо нами правильно познаны их отдельные стороны, признаки, свойства. Положения учения об абсолютной и относительной истине являются определяющими при решении вопроса о характере истины, устанавливаемой в уголовном судопроизводстве. В литературе по теории доказательств по рассматриваемому вопросу высказано несколько различных точек зрения. В.С. Тадевосян в работах более позднего времени характеризует истину, выраженную в приговоре суда, как относительную, содержанием которой является не вероятное, а достоверное знание. Ряд авторов характеризуют объективную истину в уголовном процессе одновременно как абсолютную и как относительную. Наконец, в литературе высказано мнение, согласно которому философские категории абсолютной и относительной истины вообще неприменимы к истине, достигаемой в уголовном процессе. Для того чтобы можно было судить об истине в уголовном процессе с позиций философских категорий абсолютной и относительной истины, необходимо правильно оценивать особенности, присущие уголовно-процессуальной деятельности. Даже при сравнении процесса достижения истины органами расследования и судом с наиболее близким процессом познания при историческом исследовании (объект познания составляет событие прошлого) наблюдаются существенные различия, которые возможны в предмете, объеме, средствах, способах, формах и сроках исследования. Но названные различия нельзя распространять на качество полученных результатов в той или другой области познания. Органы расследования и суд руководствуются, применяют разработанные наукой приемы и средства познания, обеспечивающие достоверные выводы. Нельзя забывать в то же время, что уголовный процесс - практическая деятельность, основанная на нормах права и ограниченная решением специфических задач. Задачи органов расследования и суда, как и условия их деятельности, предопределяют характер устанавливаемой истины, которая является одновременно и абсолютной и относительной. Абсолютной ее можно считать потому, что суд всегда должен дать достоверный и вполне определенный ответ на вопрос о виновности подсудимого, правильно квалифицировать его действия, определить справедливую меру наказания. Нельзя, однако, согласиться с авторами, которые, характеризуя устанавливаемую в уголовном процессе истину как истину абсолютную, относят ее к истине констатации факта, "плоскостям", "общеизвестным" или "элементарным" истинам. Известно, сколько требуется следователю времени, усилий, энергии для раскрытия, казалось бы, несложного преступления и обнаружения виновного, как иногда трудно проникнуть в духовный мир человека, чтобы достоверно установить мотивы, умысел, те пружины, которые двигали поведением обвиняемого. Если к этому добавить требование выяснить обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности обвиняемого, причины и условия, способствовавшие совершению преступления, и многое другое, подлежащее выяснению по делу, то можно отметить, что для открытия некоторых истин в науке, которым никак нельзя приписать свойства "банальности", "плоскости", путь был более простым. Истина в уголовном процессе не является "плоскостью", "элементарным положением" и потому, что имеет более сложный состав, более широкое содержание, нежели, например, истина "Париж находится во Франции", хотя в указанном выше смысле она является абсолютной. Суд не ограничивается только установлением факта, он познает его социально-политическую сущность, определяет характер и степень общественной опасности деяния и лица его совершившего, квалифицирует преступление и решает вопрос о наказании. Истина приговора, по нашему мнению, относится не к истинам констатации факта, а к группе истин с более широким содержанием. Отнесение истины приговора к "плоскостям" невольно порождает ложную мысль о ее законченности, изолированности от других истин, что затем сказывается и на определении ее характера с точки зрения абсолютной и относительной истины. Достигнутая в уголовном процессе истина не может быть охарактеризована как истина абсолютная в силу ее неполноты, ограниченности. Необходимо учитывать, что предметом исследования в судопроизводстве является конкретное событие в определенных (а не во всех без исключения) свойствах, сторонах, связях. Задача этого исследования имеет четко определенные в законе пределы. Любое преступление представляет сложную совокупность взаимосвязанных и взаимозависимых объективных и субъективных факторов, которые тоже связаны многочисленными нитями с другими явлениями общественной жизни. Преступление вызывается определенными причинами, само является причиной соответствующих следствий, которые в свою очередь выступают как причины других событий, действий и т. д. Закон не требует и не может требовать от следователя и суда выяснения всех фактов, так или иначе относящихся к данному преступлению. Например, для правильной квалификации преступления закон требует точного установления не всех, а лишь некоторых строго определенных фактов, соответствующих признакам конкретного состава преступления. Решение суда о квалификации преступления будет иметь абсолютный характер (точное соответствие правильно познанных обстоятельств содержанию уголовно-правовой нормы) и одновременно относительный, ибо учтена будет лишь определенная группа признаков события из бесчисленных свойств, характеризующих его в разных аспектах. Закон также в общей форме называет обстоятельства, которые необходимо установить при решении вопроса о наказании. Эти обстоятельства весьма разнообразны и индивидуальны по каждому делу. При назначении наказания суд устанавливает и учитывает существенные обстоятельства, позволяющие ему принять правильное решение в пределах допускаемой законом точности при оценке степени общественной опасности преступления и лица, его совершившего. Таким образом, органы расследования и суд познают лишь определенную часть того, что произошло в действительности, всегда только существенные стороны, связи событий в тех пределах, которые необходимы для выполнения стоящих перед ним задач - раскрыть преступление, установить виновных и справедливо их наказать. В этом смысле истина, достигаемая в уголовном процессе, является относительной. Относительна истина относится к истине абсолютной, как часть к целому, и служит ступенью к достижению последней. Относительная истина допускает дальнейшее исследование, в ходе которого она будет пополняться, уточняться. Истине приговора в силу закона несвойственно такое соотношение. Правильно устанавливая фактические обстоятельства дела в их правовом значении, суд окончательно решает вопросы виновности и наказания подсудимого, как и другие вопросы дела. Дальнейшее познание в рамках уголовного процесса по данному делу исключается. При отмене приговора суд обязан вернуться к решению тех же вопросов, а не продолжать познание нового круга проблем на базе уже полученных знаний. Обусловленность познания в уголовном процессе определенными установленными законом пределами объясняется причинами практического свойства, связанными с функциями уголовного судопроизводства в обществе, но не отменяет объективно существующего соотношения абсолютной и относительной истины. Сторонники взгляда на истину приговора как истину только абсолютную определяют ее в зависимости от достижения органами расследования и судом тех задач, которые перед ними стоят. Такой подход к определению абсолютной истины приведет к отождествлению понятий объективной и абсолютной истины и устранению вообще понятия относительной истины, что, разумеется, неправильно. В действительности истина, достигаемая в уголовном процессе, характеризуется как относительная не потому, что она представляет собой "догадку, вероятное предположение", а потому, что она неполна. Неполнота является свойством каждой истины в силу неисчерпаемости предмета познания. Относительность истины определяется и ее конкретностью. Абстрактной истины нет, истина всегда конкретна - таково одно из важнейших положений материалистической диалектики. Оно имеет прямое отношение и к характеристике истины в уголовном судопроизводстве. Суд всегда познает определенное преступление с позиций в пределах действующего закона. Результаты познания суда являются истинными потому, что они правильно отражают конкретное преступление, совершенное в определенных условиях места и времени. Это же решение суда, если его рассматривать применительно к другим условиям, может оказаться неистинным. Конкретная истина всегда связана с задачами познания и ограничена уровнем развития конкретно-исторической практики. Неполнота и конкретность, характеризующие относительность истины, делают каждую объективную истину и абсолютной, и относительной. Учение об абсолютной и относительной истине выражает диалектику как процесса (развития) человеческого познания в целом, так и отдельного акта познания. Абсолютное не может существовать отдельно от относительного, так же как и относительное - отдельно от абсолютного. Это понятия коррелятивные. Отрицанием относительности (конкретности, неполноты) устанавливаемой в уголовном процессе объективной истины фактически отрицается и другое свойство истины - абсолютность. Нельзя доказывать правомерность применения понятий относительной и абсолютной истины и одновременно фактически отрицать применимость одного из них. Понятия абсолютной и относительной истины неразделимы, ибо они выражают движение познания по пути приближения человеческих знаний к полному познанию объективной действительности. Объективная истина, на достижение которой направлены усилия следственных органов и суда, является истиной абсолютной и одновременно в силу неполного и конкретного познания явления выступает как истина относительная. Признав объективную истину, нельзя остановиться на этом и не дать ответа на вопрос о характере истины. Правильное решение вопросов о возможности достижения объективной истины в уголовном судопроизводстве и ее характере находится в прямой зависимости от правильного понимания практики и ее роли в процессе доказывания по уголовному делу. В науке диалектического материализма под практикой понимается общественная, т.е. материально-производственная и общественно-политическая, деятельность, направленная на изменение природы и общества. Виды практической деятельности весьма разнообразны по своему содержанию и форме. К ним относятся различные формы трудовой деятельности по производству материальных благ, экономическая, идеологическая и политическая борьба классов, медицинская, судебная и следственная, научно-исследовательская деятельность и др. Выбор форм практики для проверки тех или иных выводов определяется не субъективными пожеланиями, а зависит от многих объективных факторов: предмета познания, совокупности имеющихся знаний, уровня развития общественной практики. В непосредственной форме практика как критерий истины выступает в тех случаях, "когда проверка истинности теории осуществляется средствами самой практики, в процессе которой люди воздействуют на природу и сопоставляют данные теории с отражаемой действительностью". Критерий практики применяется и опосредствованно, путем сопоставления результатов познания с иными данными, ранее уже проверенными и доказанными практикой. Результаты, полученные в практике, могут прямо подтверждать истинность знаний, а во многих случаях - косвенно, через доказанность других, связанных с проверяемой теорией положений. Уголовное судопроизводство не принадлежит к тем областям практической и научной деятельности, где имеет место производственная или экспериментальная проверка конечных результатов познания. Есть и другие отрасли знания, отдельные теории и идеи, где невозможна непосредственная и прямая практическая проверка полученных результатов познания. Неприменимость или ограниченность экспериментальной проверки результатов познания не подрывает положения о всеобщности критерия практики. В уголовном судопроизводстве проверка полученных знаний практикой осуществляется в ходе самого процесса познания, на его чувственной и рациональной ступенях. Чувственному познанию следователя, лица, производящего дознание, прокурора, судей доступны отдельные обстоятельства происшедшего в прошлом события. Непосредственно воспринимаются ими и источники фактических данных (показания свидетеля, предметы со следами и т.д.). Событие преступления в своих внешних проявлениях непосредственно воспринимается свидетелями, потерпевшими, обвиняемыми и другими лицами, которые сообщают органам расследования и суду сведения о наблюдавшихся ими обстоятельствах происшедшего события. Непосредственное познание следователем, судьями отдельных обстоятельств, получение фактических данных от обвиняемых, свидетелей, экспертов происходят в ходе осуществления практической деятельности - осмотров, обысков, допросов свидетелей и других следственных и судебных действий. Здесь практика, в качестве основы чувственного познания проявляется в непосредственной форме, так как целенаправленная деятельность следователя, судей по производству следственных и судебных действий порождает условия для чувственных восприятий и является решающей основой для познавательной деятельности. Следователь, судьи обращают внимание на те факты, предметы, явления и их свойства, которые необходимы для раскрытия преступления, для исследования предмета доказывания в требуемом объеме. Другие воспринимаемые факты, обстоятельства, не имеющие практического значения, не выделяются в их восприятии и не фиксируются в материалах дела. Связь ощущений, восприятий, представлений следователя, судей с их активной практической деятельностью легко обнаруживается при сравнении восприятия следователя, судей в ходе проведения следственного (судебного) действия с восприятием любого другого человека в аналогичной ситуации. Следователь, производя, например, осмотр места происшествия (лесной поляны), где было совершено изнасилование, обратит внимание прежде всего на расположение поляны, на следы, предметы, оставленные на ней, - примятость травы, окурки сигарет, бурого цвета пятна и др. Он может не выделить в своем восприятии и не будет фиксировать в протоколе осмотра причудливость освещения, стройность деревьев и т. п. Лицо, выбравшее поляну местом отдыха, отметит особенности пейзажа, все то, что связано с целью пребывания его на поляне. Оно может не увидеть особенностей обстановки, следов, связанных с происшествием. Чувственное познание следователя, судей зависит не только от целей практической деятельности, но и в значительной мере от их личного профессионального опыта. Многолетняя практическая деятельность следователя обостряет его чувства по восприятию отдельных предметов, явлений, их свойств, с которыми он многократно сталкивался при расследовании уголовных дел. Практика находится в основе чувственного познания следователя, судей и в тех случаях, когда их знания являются результатом опыта других людей. По мере развития общественно-исторической практики, роста знаний косвенный опыт приобретает все большее и большее значение, поскольку отдельный человек не в состоянии получить все знания через личный опыт, свою практическую деятельность. В связи с этим для следователя, судьи имеет первостепенное значение наряду с другими знаниями и знание практики расследования и рассмотрения других уголовных дел, достижений науки и техники. Опосредствованность чувственного познания следователя, судей опытом других людей определяется и характером самих объектов познания, относящихся к событиям прошлого. Представление об интересующих их предметах, явлениях следователи, судьи получают большей частью через опыт лиц, выступающих по делу в качестве свидетелей, потерпевших, обвиняемых и др. Полученные сведения о фактах, доказательства вызывают у следователей, судей представление об отдельных обстоятельствах события, их сторонах, чувственно воспринимаемых свойствах, внешних связях. На чувственной ступени познания, т.е. при собирании, а также при проверке доказательств, получаются образы конкретных фактов, явлений. На этом процесс познания не кончается. Следователь, судьи должны из отдельных разрозненных представлений составить целостную картину происшедшего события, т.е. мысленно воспроизвести то, что имело место в действительности, познать сущность этого события, сделать вывод о виновности или невиновности конкретного лица. Логическая ступень познания в процессе доказывания совпадает с тем, что в уголовном процессе называется оценкой и частично проверкой доказательств. Здесь осуществляется переход от знания внешних сторон предметов, явлений, фактов к знанию неизвестных фактов, к познанию внутренних связей явлений, сущности совершившегося события. И на логической ступени практика пронизывает процесс доказывания, является его основой. Рациональное познание связано с практикой через фактические данные (познавательные образы), представляющие собой тот материал, который подлежит логической обработке. Следователь, судьи не смогут мысленно воссоздать картину совершения преступления, если их мышление не будет связано с познавательными образами, а через них с практикой. В сложном процессе познания, при многократном прохождении пути от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному происходит постоянное взаимодействие мышления и данных чувств на основе практической деятельности. На этой ступени познания при оперировании фактическими данными практика проявляет себя в форме непосредственного и опосредствованного опыта следователя, судей, разнообразных их познаний, а также в виде обобщенной практики борьбы органов расследования и суда с конкретными преступлениями. Познание в уголовном судопроизводстве не является самоцелью. Оно преследует цель осуществления активных, действенных практических мер, обеспечивающих успешность борьбы с преступлениями. Большое практическое значение имеют не только решения органов расследования и суда, но и сам процесс осуществления познания, его доступные для наблюдения граждан элементы. Убеждая в объективности, всесторонности, полноте доказывания, они также способствуют укреплению законности, предупреждению и искоренению преступлений, воспитанию граждан в духе неуклонного исполнения законов и уважения правил социального общежития. В целом процесс проверки практикой выводов следователя, судей при расследовании и рассмотрении уголовного дела близко напоминает процесс проверки научной теории в ходе ее создания. При разработке теории ученый не только опирается на практику, исходит из нее, но и постоянно проверяет сделанные выводы практикой, сопоставляет свои представления с жизнью, фактами, с данными научного и производственного эксперимента. Необходимым условием истинности каждой теории до момента ее проверки последующей практикой является проверка основных положений теории предшествующей и настоящей практикой. Если же теория в силу тех или иных объективных причин не может получить достаточную проверку практикой в процессе ее формирования, она не может считаться истинной и не выйдет из состояния гипотезы до тех пор, пока не появятся условия для продолжения процесса познания и проверки ее новыми данными. Процесс познания начинается с получения органом дознания, следователем, прокурором, судом фактических данных, указывающих на признаки преступления. Только в ходе расследования (рассмотрения) дела выдвинутая версия или одна из противоречащих ей превращается в достоверное знание. Уже первый вывод о наличии признаков конкретного преступления, сделанный в постановлении о возбуждении уголовного дела, основывается на практике и ею же проверяется. Общая версия о преступлении, как и версии по отдельным элементам состава преступления, обосновывается теми фактическими данными, которые имеются в распоряжении органа, возбуждающего уголовное дело. Характер, круг и обоснованность версий зависит от количества и достоверности фактических данных. Версия, как итог проверки уже имеющихся налицо фактических данных, становится основой плана расследования. План расследования в свою очередь реализуется в производстве следственных действий - осмотров, обысков, освидетельствований, допросов свидетелей, потерпевших и т.д. Результаты следственных действий проверяются, оцениваются и сопоставляются с ранее сделанными выводами, что позволяет прийти к более точным и полным выводам и произвести новые следственные действия. В ходе расследования могут отпадать одни версии, появляться взамен или наряду с ними новые, до тех пор пока не будут получены последние результаты следственных действий, позволяющие следователю сделать вывод, что его мысленная картина преступления соответствует происшедшему в реальной действительности. Таким образом, практика не только порождает процесс познания, лежит в его основе, но практикой корректируется путь познания, проверяются промежуточные и конечные выводы органов расследования. Сформулированные в обвинительном заключении окончательные выводы следователя составляют вместе с материалами дела основу судебного разбирательства. В ходе судебного заседания также осуществляется процесс познания: с помощью участников судебного разбирательства в условиях полного проявления принципов уголовного судопроизводства суд самостоятельно проходит путь от вероятного к достоверному знанию, производя судебные действия по доказыванию и оценивая их результаты. Здесь также в ходе практической деятельности и в наиболее благоприятных условиях достижения истины осуществляется познание и практикой же проверяются как промежуточные, так и конечные выводы суда. Достоверность выводов суда может быть проверена в апелляционном или надзорном порядке. В этих стадиях также осуществляется практическая деятельность (изучение материалов дела, заслушивание заключения прокурора, объяснений защитника, осужденного, оправданного, рассмотрение дополнительных мате риалов), в ходе которой осуществляется процесс познания. Эти формы практики дополняются "громадным косвенным опытом, которым судьи вышестоящих судов (обычно вследствие своей значительной опытности) располагают в большей мере, чем судьи нижестоящих судов". Наличие апелляционного и надзорного порядков пересмотра приговоров расширяет возможности предупреждения и исправления судебных ошибок, но не меняет принципиальных путей применимости критерия практики в уголовном судопроизводстве. В этих стадиях хотя и в иных условиях и пределах, но каждый раз происходит процесс познания тех же обстоятельств, что и в стадиях предварительного расследования и судебного разбирательства, и опять же в ходе познания осуществляется практическая проверка делаемых выводов. Последующая общественная практика, как правило, не влияет на полученные ранее результаты познания и может подтвердить главным образом правильность (или неправильность) общего направления деятельности органов расследования, суда по борьбе с преступностью в соответствующий период, эффективность уголовных и уголовно-процессуальных норм. Органы правосудия должны, поэтому в ходе своей практической деятельности по окончании дела прийти к истинным решениям, проверив их предшествующей и настоящей практикой. Пути и способы практической проверки истинности выводов органов расследования и суда имеют свои особенности. Но критерий практики не сводится только к средствам данной науки или данной отрасли практической деятельности. В качестве критерия истины используются данные, полученные другими науками и проверенные в различных отраслях практической деятельности. В конечном итоге в любой области познания в качестве критерия истины выступает общественная практика на данный момент ее развития. В этой связи представляется неправильным ограничивать критерий истины в уголовном процессе лишь практикой судебных или следственных органов, результатами судебных и следственных действий по данному уголовному делу, как это иногда делается в уголовно-процессуальной литературе. Сужение понятия общественной практики до "результатов следственных действий - доказательств" неизбежно влечет требование допущения в качестве критерия истины лишь непосредственного и прямого опыта следователя, судей. Но при таком понимании практики как критерия истины нельзя ответить на ряд существенных вопросов, связанных с практической проверкой истинности выводов следователя и суда, в частности нельзя объяснить роль общественной практики на рациональной ступени познания. Органам доступно установление объективной истины, потому что не только результаты следственных и судебных действий, но и результаты всей общественной практики позволяют проверить правильность сделанных выводов и убедиться в их истинности. Критерий практики в уголовном судопроизводстве выступает в непосредственной и опосредствованной форме. В силу особенностей предмета познания в уголовном процессе следователь и суд не могут в своей практической деятельности непосредственно воздействовать на него с тем, чтобы сопоставить результаты своего познания с самим совершившимся преступлением. Критерий практики в наиболее простой, непосредственной форме недоступен органам расследования и суду применительно к целостному их представлению о преступлении. Диалектический материализм не только не отрицает, но подчеркивает важность и необходимость логического критерия. Он тем более важен для тех случаев, когда истинность выводов проверяется практикой в опосредствованных формах в самом процессе их формирования, что имеет место и при доказывании в уголовном судопроизводстве. Однако логический критерий не представляет собой самостоятельного критерия истины наряду с общественной практикой. Критерием истинности самой логики выступает также общественная практика. Логический критерий не является самостоятельным, ибо сами по себе суждения, умозаключения, построенные по всем правилам логики, могут не содержать истины. Возможно построение заведомо ложной, но внутренне согласованной, логически стройной системы, если в основу рассуждений положить хотя бы одну ложную посылку. Выводы следователя и суда будут соответствовать действительности, если они основаны на достоверных, проверенных практикой фактических данных и построены с соблюдением всех логических правил. Таким образом, общественная практика - единственный критерий истины для всех знаний человека, в том числе и для выводов органов расследования и суда. В этом заключается ее абсолютный характер. Абсолютность критерия общественной практики состоит и в том, что результаты познания, полностью подтвержденные практикой, имеют значение абсолютной истины. Выводы органов расследования и суда выражают абсолютную истину, поскольку они проверены, доказаны практикой. Критерий практики вместе с тем и относителен. Его относительность определяется непрерывным развитием общественно-исторической практики и неисчерпаемостью объектов познания. В частности, событие преступления также неисчерпаемо, как и любое другое явление объективного мира. Относительность критерия практики заключается в его неполноте. В сочетании абсолютного и относительного моментов выражается диалектическая природа критерия общественной практики. "Конечно, при этом не надо забывать, - указывал В.И. Ленин, - что критерий практики никогда не может по самой сути дела подтвердить или опровергнуть полностью какого бы то ни было человеческого представления. Этот критерий тоже настолько "неопределенен", чтобы не позволять знаниям человека превратиться в "абсолют", и в то же время настолько определенен, чтобы вести беспощадную борьбу со всеми разновидностями идеализма и агностицизма". Природа критерия практики в конечном итоге обусловливает и характер истины, достигаемой в уголовном процессе. Она является абсолютной, поскольку выводы следователя и суда подтверждены практикой, и одновременно относительной из-за неполноты познания того, что произошло в действительности.