2014-10-30
816
В начале ХХ в. Южный Урал входил в число наиболее экономиче-
ски развитых регионов Российской империи. Здесь располагался круп-
ный горнопромышленный район (металлургические предприятия, золо-
тодобыча, лесоразработки), производилось значительное количество то-
варной сельскохозяйственной продукции, проходили стратегически важ-
ные пути сообщения.
Основывалась региональная экономика на пересечении железнодо-
рожных и речных транспортных потоков. Через Уфу и Златоуст пролегала
главная магистраль – Самаро-Златоустовская железная дорога, с которой
начинался великий путь в Сибирь. В начале ХХ в. по территории Башки-
рии проходит ряд новых дорог: Бакал – Бердяуш – Лысьва в 1916 г., ветка
от СЗЖД на Катав-Ивановск (1906 г.) и далее узкоколейка Запрудовка – Бе-
лорецк (1914 г.), по ним перевозились руда и готовая продукция с заводов
фирмы Вогау. В 1914 г. до станции Чишмы началось движение по Волго-
Бугульминской железной дороге (от Симбирска), открывшей второй выход
в центр страны через Волгу. Началось строительство по самой границе
Пермской и Уфимской губерний железнодорожного пути из Казани до Ека-
теринбурга через Сарапул (1912 г.) – Янаул – Красноуфимск, проектирова-
лись дороги Оренбург – Уфа – Кунгур, Белорецк – Магнитная.
Железные дороги играли революционизирующую роль в экономике,
буквально переворачивали жизнь, станции превращались в хозяйственные
центры округи. Гужевой транспорт однако сохранял большое значение для
местных рынков, подвоза грузов к железным дорогам и пристаням. Основ-
ные тракты (шоссейного типа) находились в ведении местного самоуправ-
ления (земства).
По рекам Кама, Белая и Уфа осуществлялось регулярное пароходное
грузопассажирское сообщение. Если железные дороги принадлежали каз-
не, то речной транспорт находился в собственности сравнительно неболь-
ших компаний. Вверх по течению р. Белой до Стерлитамака суда ходили
только в весеннее половодье. В значительных размерах проводился сплав
леса в плотах. Всего же перед первой мировой войной из Уфимской губер-
нии вывозилось до 83 млн пуд. разных грузов (хлеб составлял 25%, руды,
металл – 34%, лес и лесные изделия – 25%).
Основным занятием абсолютного большинства населения Башкирии в
начале ХХ в. оставалось сельское хозяйство. Аграрный вопрос был наибо-
лее актуальной проблемой для современников. В 1917 г. из всего земельно-
го фонда Уфимской губернии в 10,9 млн дес. крестьянам принадлежало
75,3%, дворянам – 6,3%, купцам и мещанам – 3,8%, государству – 7,9%,
банкам – 2,2%, компаниям – 2,8% и т. д. На юго-востоке Башкирии также 23
подавляющее большинство земель находилось у крестьян (башкир). Всего
же в 1915 г. из общей площади Оренбургской губернии в 14,6 млн дес. на-
дельные крестьянские земли занимали 5,5 млн дес. (38%), Оренбургскому
казачьему войску принадлежало 6,3 млн (44%), частновладельческих зе-
мель (дворянских, крестьянских купчих и пр.) было 2,1 млн дес. (14,5%),
остальное находилось у Крестьянского банка, казны, удела и т. д.
Привилегированное, помещичье-дворянское землевладение не-
уклонно сокращалось. Если в 1905 г. в руках дворянства было сосредо-
точено 13% территории Уфимской губернии, то в 1917 г. – 6,3%. Мень-
шими темпами, но также распродавались купеческие владения. В запад-
ных, чисто аграрных уездах (Белебеевский, Бирский, Мензелинский)
удельный вес дворянских земель в 1917 г. составлял всего 3–5%. Во мно-
гих районах Башкирии, например, на северо-востоке (земледельческая
зона Златоустовского уезда) помещиков вовсе никогда не было. В горах
Южного Урала, где сельским хозяйством не занимались, располагались
огромные имения горнозаводчиков. Крупнейшими помещиками края бы-
ли князь К.Э. Белосельский-Белозёрский (Катав-Юрюзанский округ,
около 241 тыс. дес.) и семья Пашковых (103 тыс. дес. в 1917 г. в Стерли-
тамакском уезде). Горнопромышленнику С.П. фон Дервизу принадлежа-
ло в Верхнеуральском уезде 58,3 тыс. дес.
Несмотря на поддержку государства, дворянство с трудом приспосаб-
ливалось к рыночным отношениям, не выдерживало конкуренции, закла-
дывало имения (только в Дворянском банке к 1 января 1916 г. было зало-
жено около 1/3 всей дворянской земли Уфимской губернии). Во многих
имениях вообще не велось никакого хозяйства, вся земля сдавалась в арен-
ду, а всего в средних и крупных имениях (более 100 дес.) собственным ра-
бочим скотом и инвентарём обрабатывалось около 60% помещичьих посе-
вов. Предпринимателей-дворян насчитывалось немного.
Землю активно приобретали купцы, промышленные компании. Мно-
гие скупали лесные участки в предгорьях Урала. Симбирскому купцу В.А.
Арацкову в Бирском уезде (совр. Караидельский район) принадлежали два
лесных имения в 53 тыс. дес., купчиха И.А. Чижёва с сыновьями владела 6
поместьями (26 тыс. дес., тоже преимущественно леса). На юге и западе
края купцы создавали доходные агропредприятия, где выращивалось зерно,
перерабатывалось и отправлялось на рынок. В Мензелинском уезде семей-
ству Стахеевых принадлежало 18 имений общей площадью 26 тыс. дес., в
Белебеевском уезде крупные «агрофирмы» имели самарские купцы-
мукомолы Шихобаловы и др.
В целом помещичье землевладение не играло существенной роли для
Башкирии. В Мензелинском уезде всем группам крестьян принадлежало
80% площади, Бирском – 85%, Белебеевском – 81% и т. д. Обширные вла- 24
дения горнозаводчиков на востоке мало влияли на крестьянское земледель-
ческое хозяйство.
Юридически все крестьянские земли делились на надельные, исстари
принадлежавшие сельчанам и окончательно перешедшие к ним после от-
мены крепостного права, включая владения вотчинников и припущенни-
ков, и купчие (частная собственность). В 1917 г. в Уфимской губернии кре-
стьянское надельное землевладение составляло 5,87 млн дес., купчее – 2,3
млн, или 72 и 28%. В оренбургской Башкирии купчих земель было немно-
го. Так как самая многоземельная группа населения – башкиры-
вотчинники – имела право продавать свою землю прочим крестьянам (на-
прямую или через Крестьянский банк), то доля частнособственнических
земель в начале ХХ в. постоянно возрастала. Только за 1912–1917 гг. баш-
киры Уфимской губернии продали 97 тыс. дес. Для некоторых многозе-
мельных общин вотчинников торговля своими угодьями давала сущест-
венную прибыль. Башкиры д. Старо-Бабичево Бишкаиновской волости
Стерлитамакского уезда уступили Крестьянскому банку в марте 1899 г. 595
дес. за 10 600,2 руб., а один из сельчан, Я. Танчурин, получил, например,
210 руб. 60 коп. (пуд пшеничной муки стоил около рубля).
Надельные земли являлись собственностью всей общины, отдельная
семья получала пашню и сенокос в пожизненное наследственное владение
без права продажи. Земля делилась уравнительно (по ревизским или муж-
ским душам), община могла частично или полностью переделить землю,
хотя почти в 1/3 общин Уфимской губернии (без Мензелинского уезда) пе-
ределы уже не проводились. Каждый домохозяин получал угодья в не-
скольких местах, разбросанных чересполосно. Например, жителю д. Ново-
Тимошкино Бирского уезда Ф. И. Лобову досталось 39 полос в трёх полях,
а Р. Габдулгалимов из дер. Каратяки Уфимского уезда в 1909 г. имел 16
участков в четырёх полях. Пашня в основном переделялась на 12 лет, сено-
косы часто делились ежегодно. Каждый надел соответствовал определен-
ной сумме налогов.
Крестьяне Башкирии, переселенцы и старожилы, прикупали недос-
тающую землю. Преобладала покупка или всей общиной, или группой
сельчан, составлявших товарищество. Эта земля распределялась по коли-
честву внесённых денег. Реже производились индивидуальные покупки. В
годы столыпинской реформы (с 1906 г.) общинники получили право укреп-
лять свои наделы в личную собственность, чем в основном воспользова-
лись жители южных, степных районов. В Стерлитамакском уезде к 1917 г.
23% хозяев с надельной землёй укрепили землю, в Уфимском – 17%, Беле-
беевском – 16%, на севере Башкирии – 4–6%. Пропагандировавшиеся ху-
тора получили слабое распространение. 25
Обеспеченность крестьянства землёй сильно различалась по отдель-
ным селениям (общинам) и семействам. Широкое распространение приоб-
рела аренда (у помещиков, соседей, в других деревнях). Основное количе-
ство земли сдавали в аренду башкиры-вотчинники (в 1912–1913 гг. 443
тыс. дес. из 711 тыс. всех сдаваемых крестьянами угодий), или примерно в
два раза больше, чем помещики, казна, Крестьянский банк и пр. вместе
взятые. Доходы от аренды также играли для башкир существенную роль (в
Златоустовском уезде они сдавали 16% всех своих владений, Белебеевском
– 14%, Уфимском – 13%). В горно-лесной части Башкирии огромные пло-
щади арендовались промышленными компаниями. Например, в Орском
уезде Южно-Уральское АО взяло в аренду у башкир 110 тыс. дес. леса.
Уровень агрикультуры в Башкирии различался. Трёхпольный сево-
оборот в целом господствовал на северо-западе края (Мензелинский, Бир-
ский, запад Белебеевского, Уфимский уезды), здесь преобладали традици-
онные культуры: озимая рожь (41–48% посевов в 1917 г.), овёс (22–30) и
гречиха (8–12%). К югу возрастала площадь залежных угодий, большую
роль играло бессистемное экстенсивное землепашество (пестрополье), там
сложилось высокотоварное хозяйство.
Вдоль Самаро-Златоустовской железной дороги выделялся средне-
дёмский район (современные Альшеевский, Давлекановский и др.) с пре-
обладанием коммерческих посевов яровой пшеницы (57,5%), на северо-
востоке сформировался Месягутовский район (пшеница – 36%, овёс – 35,
рожь – 25%), снабжавший хлебом и фуражом окрестные горные заводы. В
предгорных волостях Златоустовского уезда преимущественно выращивал-
ся овёс (49%). Южная и восточная зауральская степная и лесостепная «ок-
раина» Башкирии представляла собой также зону товарного производства
зерна (пшеница – 48%, овёс – 27, рожь – 12%). Животноводство везде име-
ло потребительский характер.
Вокруг Уфы крестьянство постепенно переключалось на пригородное
овощеводство, свиноводство, поставляя продукцию на городские рынки.
Кроме традиционных зерновых (рожь – 47%, овёс – 22, гречиха – 16%),
много выращивали картофеля (5–8% посевов) и клевера. А самым «куль-
турным» в Башкортостане считался симско-инзерский район (современные
Иглинский, Архангельский, Уфимский), где большую роль играло траво-
сеяние (18%), картофель (8%), применялись передовые севообороты, мо-
лочное животноводство. Передовая агрикультура была привнесена латыш-
скими, белорусскими и др. переселенцами. «Действительно, – говорил со-
временник, – каждый, кому приходилось бывать в этом счастливом уголке
Уфимской губернии, поражается довольством, зажиточностью латышей».
С железнодорожных станций к востоку от Уфы (Черниковка, Шакша, Иг-
лино, Тавтиманово) в 1912 г. было отправлено 140 тыс. пуд. лука, более 150 26
тыс. пуд. огурцов, 170 тыс. пуд. картофеля. Из Ауструмской колонии про-
давалось парижское, голштинское и простое сливочное масло, прессован-
ная сметана и творог.
В горно-лесной части Башкирии (Нуримановский, Белорецкий рай-
оны РБ и далее к югу) преобладало малопосевное животноводческое хо-
зяйство. Сохранилось полукочевое башкирское скотоводство – Верхне-
Сакмарский, Тамьяно-Тангауровский, кряжевой южноуральский (верховья
Инзера и т. д.) районы. В западных предгорьях Урала (Азнаевская, Ильчик-
Темировская волости Стерлитамакского уезда, совр. Гафурийский и сосед-
ние районы РБ) вплоть до 1917 г. существовали традиции древнего баш-
кирского землепашества с преобладанием посевов проса (23,7% всей пло-
щади), а также овса (23,5%) и гречи (14,6%).
Средняя урожайность оставалась невелика, в среднем в начале ХХ в.
собирали в Уфимской губернии с десятины по 48 пудов ржи, 44 овса, 39
пшеницы. Нередки были засухи, особенно сильные в 1901, 1906, 1911 гг.
Основная масса крестьян вела хозяйство по-старинке, мало применялось
даже удобрение. Путешественник весной 1910 г. отмечал возле Табынска:
«Единственное, что имеется в изобилии – навоз: его здесь на поля не возят,
а валят прямо в реку, так что все берега Белой у деревень представляют со-
бой отвесы из навоза».
В то же время в начале ХХ в. деревня интенсивно насыщалась все-
возможным фабричным инвентарём, которого местное крестьянство еже-
годно перед первой мировой войной покупало на 2 млн руб. На земском
складе в Уфе продавались, например, 13 видов плугов, многорядные, дис-
ковые, разбросные сеялки, три модификации сноповязалок, два вида жаток,
молотилки, сепараторы и многое другое. С 1903 по 1908 гг. объём продаж
инвентаря в земских складах Дувана и Месягутово вырос в три раза за на-
личные и в 13 раз в кредит.
В начале ХХ в. Башкирия превратилась в один из крупнейших хлебо-
производящих регионов России. Площадь посевов в 1912–1913 гг. в Уфим-
ской губернии составляла 2,7 млн дес. крестьянских и 104,7 тыс. дес. част-
новладельческих (помещичьих). Валовые сборы в 1913 г. у крестьян дохо-
дили до 163,9 млн пуд., у помещиков – 8,8 млн В предвоенные годы в сред-
нем из Уфимской губернии вывозилось до 35 млн пуд. хлебных грузов. По
сравнению с концом XIX в. в 1910–1912 гг. вывоз пшеничной муки вырос в
148 раз, проса в 56 раз, гречи в 13, ржи в 9, пшеницы в шесть раз. Всего же
в хлебном вывозе преобладали рожь и ржаная мука – 46%, овёс – 18%,
пшеница и пшеничная мука – 17%, гречиха с крупой – 11%, горох – 4%.
Отправлялось зерно и мука речным транспортом (85% овса, 74%
гороха и ржаной муки, 50% ржи) и железной дорогой (87% вывоза пше-
ницы, 92% пшеничной муки, свыше 80% проса и пшена). В основном 27
хлеб отгружали со станций Давлеканово (за 1911–1913 гг. 8,1 млн пуд.,
или 30% всего железнодорожного отпуска хлебов), Раевка (3,7 млн,
14%), Белебей-Аксаково (2,8 млн, 10,5%), Шингакуль (2,2 млн), свыше 1
млн отправляли из Аксёново, Шафраново, Чишмов, Уфы, Сулеи. Круп-
нейшими бельскими пристанями считались Топорнинская (3,5 млн пуд.
за 1908–1913 гг., или 15% всего речного отпуска), Дюртюли (2,1 млн),
Бирск (2 млн), Уфа (1,95 млн), на Каме Николо-Берёзовка (3 млн). От-
дельное место занимала Мысово-Челнинская пристань, где накапливался
хлеб из окрестных губерний (Вятской, Уфимской и пр.), отправлявшая
ежегодно по 6–8 млн и более пуд. В тоже время горнопромышленный
район потреблял большое количество привозного хлеба. Златоуст в сред-
нем принимал по железной дороге до 700 тыс. пуд.
По рекам почти весь хлеб из Башкирии направлялся в Рыбинск,
главный распределительный пункт, откуда товар поступал в Санкт-
Петербург, порты Балтийского моря (Ревель, Ригу, Либаву и пр.). Сразу
по железной дороге из Уфимской губернии 3,8 млн пуд. хлебных грузов
ежегодно отправлялись в Германию, в основном в Кёнигсберг (2,9 млн
пуд. уфимского хлеба за 1894–1912 г.) и Данциг (0,8 млн). А всего доля
хлебного экспорта доходила до 15 млн пуд., вывозились также отруби
(133 тыс. пуд.), мясо (205 тыс.), яйца и прочая продукция. Немалое зна-
чение сохраняли гужевые перевозки хлеба (на заводы из селений северо-
востока Башкирии, к станциям Ташкентской железной дороги в Орен-
бургской губернии).
Основную часть товарного (внедеревенского) хлеба в Башкирии по-
ставляли зажиточные и кулацкие хозяйства (49%), средние и мелкие по-
севщики (до 10 дес.) давали 43%. На долю помещиков приходилось все-
го около 8%.
Многоукладный характер экономики влиял на социальную структуру
крестьянства Башкирии. На северо-западе края в деревне господствовали
патриархальные, полунатуральные хозяйства, слабо связанные с рынком.
Так, в Бирском уезде патриархальные слои (посева 2–10 дес.) охватывали,
по переписи 1912–1913 гг., 62% сельского населения. Основной задачей
для них являлось обеспечение семьи продовольствием, связь с рынком во
многом была вынужденной (ради уплаты налогов), почти всё необходимое
производилось внутри хозяйства. Обязательным условием существования
оставалась община, поддержка коллектива.
Зажиточная верхушка, прослойка сельских предпринимателей была
невелика (9,7% в Бирском уезде, во многих волостях меньше), и удельный
вес её в начале ХХ в. постепенно сокращался. В условиях надвигавшегося
малоземелья, вырубки лесов, распашки сенокосов (в отдельных общинах
под пашней находилось свыше 80% всей территории) из-за быстрого аг- 28
рарного перенаселения, предпринимательские элементы вытеснялись в
торгово-ростовщическую сферу.
С другой стороны, кризис традиционного крестьянства при отсутст-
вии миграции в города приводил к формированию многочисленной группы
пауперов-полупролетариев (хозяйства, имевшие до 2 дес. посева, в Бир-
ском уезде их было 22%, а также 6% беспосевных дворов), которые уже не
могли прожить с крохотных наделов, перебивались случайными заработ-
ками, нищенствовали. Для интенсификации хозяйства, внедрения машин и
передовой агротехники общинная деревня не имела средств и необходимо-
го культурного уровня в крестьянской среде накапливалась социальная на-
пряжённость. Выход народные массы видели в расширении землевладения
за счёт помещиков, государства и т. д.
На юге и северо-востоке Башкирии в начале ХХ в. наблюдались со-
вершенно иные процессы. В условиях сравнительного многоземелья,
развитых товарных отношений быстро складывалось предприниматель-
ское, фермерско-кулацкое хозяйство в среде как переселенцев, так и ста-
рожильческого населения. В южных волостях Уфимской губернии слой
предпринимательских дворов охватывал до 30%, им принадлежало более
половины всех посевных площадей, основная часть экономического по-
тенциала. Имелось немало посёлков и даже целые волости, население
которых почти сплошь состояло из фермерства. Среднее предпринима-
тельское хозяйство в Башкирии было оснащено передовой техникой, в
наиболее крупных отдельные сельские работы (сев, жатва и пр.) почти
полностью механизировали.
Прослойка фермерства складывалась в первую очередь среди русских,
украинцев, немцев, мордвы, но также внутри башкирского и татарского на-
селения. Только на юге Уфимской губернии в 1917 г. насчитывалось 11 024
хозяйства с посевом более 15 дес., в том числе 4580 русских, 1757 украин-
ских, 1552 башкирских, 836 чувашских, 800 мордовских, 471 мишарское,
381 тептярское, 250 немецких и т. д. Существование на Южном Урале в на-
чале ХХ в. многочисленного мусульманского фермерства (около 19 тыс.
семейств по переписи 1917 г., из них почти 10 тыс. башкир) составляло
уникальную особенность Башкирии.
Некоторые предприниматели создавали высокодоходные крупные хо-
зяйства в сотни десятин посева, с паровыми мельницами, обилием машин.
Такие же преуспевавшие агрофирмы принадлежали купцам, отдельным
дворянам. Недалеко от Кармаскалов лежало имение дворян Харитоновых,
где практиковалось травосеяние, выращивали кормовые корнеплоды, дер-
жали много породистого скота (арденнские лошади, швицкие коровы,
йоркширские свиньи), имелся 25-сильный трактор, 14 сеялок, две жнейки,
паровая молотилка и пр., в Уфу отправлялось сливочное масло, два сорта 29
сыра, молоко, сметана. Урал в начале ХХ в. оставался крупным центром
металлургии. Казённый Златоустовский округ включал три оборонных
предприятия, на оружейной и сталелитейной фабриках Златоуста, в Сатке и
Кусе выпускали снаряды, шрапнель, гранаты и прочую военную продук-
цию, численность работавших составляла свыше 12,2 тыс. Стабильное
экономическое положение было у предприятий Симского акционерного (с
1913 г.) общества горных заводов, включавшего чугуноплавильные Сим-
ский (1,1 млн пуд.) и Аша-Балашовский (2,1 млн) заводы, а также Миньяр-
ский, где выплавляли сталь (1,3 млн пуд. в 1913 г.), выпускали готовую
продукцию (1,9 млн пуд.), с числом занятых в 5070 человек.
Катав-Юрюзанский округ князя К.Э. Белосельского-Белозёрского
находился в плачевном состоянии. Катав-Ивановский и Юрюзанский за-
воды с 1908 г. не действовали, Усть-Катавский вагоностроительный за-
вод (850 рабочих) ещё в 1898 г. был продан Южно-Уральскому метал-
лургическому обществу (контролировалось бельгийским капиталом, в
1916 г. здесь было выпущено 1973 товарных вагона и платформ, 84 пас-
сажирских). Лишь в связи с подготовкой к мировой войне было возоб-
новлено производство на других заводах. В этом округе находилось бо-
гатейшее месторождение железной руды, где добывалось сырьё для мно-
гих предприятий.
Рядом с башкирской дер. Асылгужино в 1910-е гг. возводится пере-
довой по тем временам электрометаллургический завод Пороги. В гор-
нозаводской зоне Уфимской губернии существовали небольшие пред-
приятия (Никольский чугуноплавильный завод Злоказова, в 1913 г. полу-
чили 120 тыс. пуд, 168 работников), гвоздарный завод Цыганова в Усть-
Катаве (60 человек) и др., а также печи углежогов (поставлявших дре-
весный уголь) и т. д.
В 1913 г. (когда выплавили 7,5 тыс. пуд. меди, было занято 598 ра-
бочих) закрылся последний из старинных медеплавильных заводов
Уфимской губернии – Верхоторский наследников Пашковых в Стерли-
тамакском уезде.
На заводах Белорецкого округа (Оренбургская губерния) в начале ХХ
в. перешли к производству стали (Белорецкий и Тирлянский), Узянский за-
вод временно прекращал работу, а Кагинский завод после пожара 1911 г.
был окончательно остановлен. Все заводы Белорецкого округа произвели
1,2 млн пуд. чугуна. В 1916 г. владелец этих предприятий, торговый дом
«Вогау и Кº» продал акции Международному и других российским банкам.
Общество Комаровских железорудных месторождений (преимущест-
венно французский капитал) в 1903 г. закрыло небольшой Лемезинский чу-
гуноплавильный завод, производство продолжалось только на Верхнем Ав-
зяно-Петровском заводе (в 1908 г. получено 439 тыс. пуд. чугуна), затем ос- 30
тановлен, работы возобновлены в 1916 г. На базе Зигазинско-Комаровского
месторождения железной руды в Верхнеуральском уезде действовал не-
большой Зигазинский завод купца М.В. Асеева (в 1915 г. – 677 тыс. пуд.
чугуна). Недалеко находились Инзерский и Лапыштинский заводы (в 1910-
е гг. выплавлялось 1–1,4 млн пуд. чугуна), принадлежавшие Инзеровскому
АО (главный собственник С.П. фон Дервиз).
В зауральской Башкирии значительных размеров достигла добыча зо-
лота. Так, купцы Рамеевы арендовали практически всю Тамьяно-
Тангауровскую башкирскую волость (прииски Исмакаевский, Кагарманов-
ский, Рамеевский и др.), крупные разработки рассыпного и рудного золота
велись возле Учалов и Баймака, в долине р. Зилаир (АО Южно-Уральское
горное, Комаровских железорудных месторождений, Тептярская золото-
промышленная компания и пр.). Начинается развиваться здесь цветная ме-
таллургия. В 1914 г. проходит опытная плавка на Таналыкском (Баймак)
медеплавильном заводе (получено 15,7 тыс. пуд. меди), с 1915 г. действовал
циановый завод.
В земледельческой зоне наибольшее распространение получила
промышленность по переработке сельскохозяйственного сырья. В 1913г.
в Уфимской губернии насчитывалось 155 мукомольных мельниц, крупя-
нок и сушилок, 34 винокуренных и пивоваренных завода, мукомольные
отделения были на многих лесопилках. Крупнейшими в крае были мель-
ницы-крупчатки А.В. Кузнецова в Стерлитамаке (97 человек работав-
ших) и, лежавшая неподалёку, Аверьяновых в с. Левашево (110 человек),
мельница купцов П.И. Костерина и С.А. Черникова в Уфе на Софронов-
ской пристани (85 человек), а также кондитерское заведение, мылова-
ренный завод и завод колёсной мази наследников Д.П. Берштейна (Уфа,
ул. Пушкинская, 114 рабочих).
Особую роль в экономике играло винокуренное производство. В 1911
г. в Уфимской губернии действовало 25 винокуренных частных заводов,
которые поставили в казну 1,011 млн (в 40º) вёдер сырого спирта на 672
тыс. руб. Ректификация (очистка) спирта производилась на восми частных
заводах и уфимском казённом складе. Далее спиртное поступало на 371 ка-
зённую винную лавку и 19 частных заведений (действовала казённая мо-
нополия), из которых было продано 1,2 млн вёдер на 9,7 млн руб. Основ-
ной объём продаж водки приходился на зимние месяцы (с декабря по фев-
раль – 31,5%). Кроме того, работали 9 пивоваренных заводов, поставивших
726 тыс. вёдер пива в 548 распивочных и 233 заведения исключительно на
вынос. Значение казённой торговли спиртным для бюджета было огром-
ным. В 1908 г. чистый доход казны от винной операции составил 7,34 млн
руб., а всё крестьянство Уфимской губернии ежегодно приобретало сель-
ского инвентаря на 2 млн руб. Кроме этого ввозилось в край немало вин и 31
коньяков, а в деревнях процветало шинкарство – тайная продажа водки,
недорогая казённая продукция вытеснила самогоноварение, до 90% сель-
чан брагу варить «почти что бросают». Крупнейшими в крае по числу ра-
бочих были винокуренный и пивоваренный завод Аверьяновых в с. Лева-
шево под Стерлитамаком (94 человека) и пивоваренный завод А.Г. Вольму-
та в Уфе (52 человека, где ныне Витаминный завод).
Третью по значению отрасль экономики Башкирии составляли ле-
созаготовки. В 1911 г. в Уфимской губернии имелось 19 лесопильных за-
водов, крупнейшие располагались в Уфе – Уфимского лесопромышлен-
ного товарищества (245 работников), Комаровского общества (89 чело-
век) и М.К. Некрасова (134 человека), где скапливались плоты с верховь-
ев Белой, Уфимки и их притоков. В начале ХХ в. по неполным данным
ежегодно в Уфу прибывало сплавом в среднем 13,3 млн пуд. леса, в том
числе 65% строевого, 27% поделочного материала и 8% топлива. Потом
лес большими плотами или баржами отправлялся в основном вниз по
Волге до Царицына и Астрахани.
В Уфимской губернии действовало множество небольших предпри-
ятий по производству кирпича, кожевенные заведения, типографии и пр.
Выделялись Нижне-Троицкая суконная фабрика Алафузовского общест-
ва (Казань) в Белебеевском уезде с числом работавших 391 человек, фаб-
рика обёрточной бумаги «Белый Ключ», принадлежавшая самарским
предпринимателям (173 человека) – совр. пос. Красный Ключ, Богояв-
ленско-Александровский стекольный завод Пашковых (479 работавших)
в совр. райцентре Красноусольский, спичечная фабрика И.П. Дудорова в
Нижегородке (Уфа, 95 человек). Достаточно крупным центром издатель-
ского дела была Уфа. Здесь имелось несколько типографий, где труди-
лось более 50 человек (Н.К. Блохина, «Печать» и др.).
Сложная инфраструктура существовала на железных дорогах.
Уфимские мастерские и депо являлись крупнейшими предприятиями го-
рода. К 1905 г. в железнодорожных мастерских было занято 2000 рабо-
чих, в депо – 600 человек.
Потребности сельского населения во многих товарах и услугах удов-
летворяли ремесленники-кустари (в 1913 г. в Уфимской губернии было за-
фиксировано 1573 кузнеца, 534 портных, 435 сапожника, 418 человек за-
нимались валяльным промыслом и т. д.). Некоторые кустари, особенно по
обработке лесных изделий, работали на заказ, производили для скупщика
товары на рынок. В лесных районах развитие получили рогожно-
кулеткацкий промысел (865 хозяйств), поставлявшие упаковочный матери-
ал, лаптевый (734), колёсный (714) и др. Выпускалась мелкими ремеслен-
никами разнообразная продукция вплоть до изготовления гармоник. 32
В полосе Самаро-Златоустовской железной дороги широкое распро-
странение получило кумысничество. Каждое лето тысячи больных тубер-
кулёзом и просто отдыхающих приезжали на башкирский кумыс. Возник-
шие в районе Шафраново – Белебея кумысолечебные санатории (крупней-
шая Нагибина, до 300 мест), все могли принять лишь около 1/5 кумысни-
ков. Большинство оседало по окрестным деревням. В 1910 г. в Усень–
Ивановском заводе остановилось 500 человек, в Давлеканово/Иткулово –
480, Чуракаево – 380, Ябалаклы – 600, Караякупово – 350 человек. В сред-
нем Уфимская губерния ежегодно принимала до 5 тыс. кумысников, пла-
тивших за постой, кумыс, питание, разъезды. Заработок для местного насе-
ления составлял ежегодно более 400 тыс. руб.
Складывалась финансовая система, обслуживавшая промышленность
и аграрную сферу. В Уфе, помимо отделения Государственного банка и ка-
значейства, земство открыло две кассы мелкого кредита (губернскую и
уездную), где выдавались небольшие ссуды, имелся городской обществен-
ный ломбард. Местные предприниматели создали собственные кредитные
учреждения: Городской общественный банк и Уфимское общество взаим-
ного кредита. Открываются филиалы крупных российских банков: Сибир-
ского торгового, Волжско-Камского коммерческого, Русского для внешней
торговли. Широкий размах в крае операций с землёй (залог, покупка) при-
влёк частные ипотечные банки, учредившие в Уфе земельные агентства –
Донского и Нижегородско-Самарского банков. Крестьянство оформляло
ссуды для покупки земли преимущественно в уфимском отделении Кресть-
янского поземельного банка, дворяне закладывали поместья в Самарском
отделении Дворянского земельного банка.
В уездных городах местные предприниматели также создают собст-
венные кредитные учреждения, предоставлявшие небольшие ссуды под за-
лог товаров, личное поручительство. В Белебее, Бирске имелись городские
общественные банки, в Стерлитамаке и Давлеканово – общества взаимного
кредита. В Бирске открылось отделение Сибирского торгового банка. С
1905 г. в Уфе действовала товарная биржа, маклеры совершали сделки по
торговле зерном, лесоматериалами, мазутом, аренде и продаже судов и пр.
Острая потребность населения в краткосрочном мелком дешёвом кре-
дите вызвала бурный рост в начале ХХ в. кооперативного движения. Кроме
земских касс мелкого кредита, имевшихся во всех уездных городах, на
1912 г. в Уфимской губернии существовало 219 кредитных и ссудо-
сберегательных товариществ, 24 потребительских общества, 19 маслодель-
ных артелей. В кооперативное движение вовлекались массы крестьянства.
В Уфе начинает создаваться современное коммунальное хозяйство,
действовал городской водопровод, электростанция В.Н. Коншина освещала
центр города, разворачивалось асфальтирование улиц (в Уфе в 1914 г. было 33
около 20 автомобилей, единичные легковые машины и мотоциклы имелись
в уездах). Башкортостан был охвачен телеграфной связью. В 1913 г. рабо-
тали 40 почтово-телеграфных контор и отделений, длина телефонных про-
водов превышала 1215 вёрст, корреспонденцию регулярно принимали так-
же на почтовых отделениях, железной дороге, в волостных правлениях.
Продолжала функционировать традиционная система ярмарок и база-
ров в сельской местности, в городах складывается современная стационар-
ная розничная торговля. Всего в Уфимской губернии в 1913 г. действовало
свыше 12 тыс. лавок и магазинов (7153 бакалейных, 621 мануфактурных,
688 хлебных, 212 галантерейных, 200 железо-скобяных, 54 аптеки и пр.). В
Уфе универсальным торговым центром был Гостиный двор, где продава-
лось почти всё, от картошки до автомобилей. В край ввозились самые раз-
нообразные товары потребления. Например, в Давлеканово в 1911–1913 гг.
по железной дороге прибыло свыше 55 тыс. пуд. фруктов (в т. ч. 7 тыс.
апельсинов и лимонов, 1,8 тыс. винограда), а также 52,2 тыс. пуд. арбузов и
дынь, 615 пудов минеральной воды, 4,3 тыс. пуд. виноградных вин, 7,5 тыс.
табака и табачных изделий, 66,1 тыс. керосина, 3,2 тыс. пуд. разной бумаги,
картона и книжной продукции.
На оптовых рынках доминировали крупные экспортёры, отправляв-
шие товар (хлеб, яйца) сразу за границу, в Рыбинск, столицы и т. д. Напри-
мер, зерно и муку вывозили из Башкирии крупнейшая парижская хлебо-
торговая компания «Луи Дрейфус и К°», петербургские фирмы А.Н. Глюк-
берга и В.М. Давидова, местные купцы В.А. Петунин, С.Н. Назиров, Д.С.
Герасимов, товарищество М.К. Башкирова (Нижний Новгород), Т.Д. Гри-
бушин (Пермь) и др.
Торговля и промышленность давали существенную часть налогооб-
ложения. В 1913 г. в Уфимской губернии было собрано всех акцизов (с ви-
на, пива, дрожжей, табака, патентный сбор и пр.) 7,22 млн руб., да ещё не-
доимки с прошлых лет 424 тыс. руб. В то же время небольшой (из-за льго-
ты дворянству) государственный поземельный налог дал всего 165 тыс.
руб., налог с недвижимых имуществ в городах и посадах – 135 тыс. руб.,
государственный квартирный налог – 34 тыс., остатки по выкупным пла-
тежам – 2,6 тыс. руб. Основные суммы с крестьянского населения собира-
ло земство (местное самоуправление). В 1913 г. земские сборы в Уфимской
губернии составили 4,73 млн руб., но и расходы земства достигали 4,67
млн руб. Городские доходы – 1,32 млн руб., расходы – 1,29 млн. Именно за
счёт местных бюджетов финансировались образование, здравоохранение и
пр. С башкир вотчинников собирались дополнительные два небольших на-
лога – частный земский сбор за размежевание башкирских земель (в 1913 г.
получено 25,6 тыс. руб.) и лесной подесятинный сбор за заведование баш-
кирскими лесами (16,6 тыс. руб.). 34
Уровень экономического развития Башкирии обусловил социальную
структуру населения. Промышленный рабочий класс, почти исключитель-
но русский по национальности, был сосредоточен в горнозаводских посёл-
ках, где имелась немалая группа высококвалифицированных мастеров, по-
лучавших неплохие заработки, хотя в целом промышленность тогда нуж-
далась в большом количестве неквалифицированной рабочей силы. В горо-
дах доля пролетариата была небольшой и он в основном был сосредоточен
на некрупных полукустарного типа предприятиях. Значителен был слой
ремесленников, мелких торговцев, просто обывателей – мещан, чиновни-
ков государственного и земского аппарата, военных, техническая и гумани-
тарная интеллигенция была также преимущественно русскоязычной.
Большое значение имели священнослужители. Сформировалась прослойка
местных купцов – предпринимателей, где значительную долю занимала та-
тарская буржуазия, складывался многонациональный средний класс.
Имелась сравнительно немногочисленная группа очень богатых се-
мейств, составивших крупные состояния – купцы Чижёвы, Лаптевы, Соф-
роновы, Костерин, Усманов, Шамигулов и др.
Одновременно в городах скапливалось маргинальное население, вы-
брасываемое деревней, не имевшее квалифицированных профессий и пе-
ребивавшееся случайными доходами. На окраинах Уфы вырастали слобо-
ды, почти сплошь заселённые люмпен-пролетариатом. Достаточно
аморфная социальная структура населения Башкирии в начале ХХ в. со-
ответствовала переходному этапу от традиционного к индустриальному
обществу. Даже образованные «классы» во многом сохраняли менталитет,
ценностные установки традиционного общинного сознания. Буржуазная
мораль, этика предпринимателя, ориентированная на достижение личного
успеха, преуспевания, обогащения с её индивидуализмом отвергалась
значительной частью интеллигенции, претворявшей общинный коллекти-
визм в служение народу.
В немалой степени патриархальному российскому обществу соответ-
ствовало патерналистское государство. Его отличали сравнительная сла-
бость и немногочисленность чиновничества (по переписи 1897 г. штат чи-
новников Уфимской губернии превышал 3,4 тыс.), передача государствен-
ных функций обществу, например за порядком в деревнях следили сами
крестьяне, на земство было возложено всё местное хозяйство. Аппарат
принуждения оставался достаточно слабым, власть держалась на патриар-
хальном, беспрекословном подчинении народа высшему начальству, освя-
щённом традиционным авторитетом религий.
Во главе всего государственного аппарата в губернии стоял губерна-
тор, назначавшийся лично царём. В начале ХХ в. Уфимскую губернию воз-
главляли Н.М. Богданович (1896–1903), И.Н. Соколовский (1903–1905), 35
Б.П. Цехановецкий (1905), А.С. Ключарёв (1905–1911), П.П. Башилов
(1911–1917). На время их отсутствия власть в губернии передавалась вице-
губернатору. Управленческий штат, состоявший в системе МВД, включал
канцелярию, губернское правление и присутствие, губернатору подчиня-
лись «силовые» структуры, он осуществлял контроль за деятельностью ме-
стного самоуправления (земства).
Свой аппарат в крае имел ряд центральных ведомств: министерства
юстиции (окружной суд, городские и уездные суды, следователи, проку-
рорский надзор, нотариусы и пр.), финансов (казённая палата, налоговые
присутствия, госбанк, акцизное управление), действовали также государст-
венная контрольная палата, управление земледелия и государственных
имуществ (лесоохранительный комитет, землеустроительная комиссия),
структуры министерств народного просвещения, путей сообщения и др.,
министерству императорского двора и уделов принадлежало несколько
имений в Уфимской губернии.
«Силовые» ведомства были представлены губернским жандармским
управлением (занималось политическими и особо тяжкими уголовными
преступлениями, контрразведка), контроль на транспорте осуществляло
отдельное Самарское жандармское полицейское управление железных до-
рог. Общественный правопорядок, борьбу с уголовной преступностью
обеспечивали городские и уездные полицейские управления. Уфа делилась
на пять полицейских участков во главе с приставами, которым подчинялись
околоточные надзиратели, имелось сыскное отделение, а общее руково-
дство в городе было у полицеймейстера. В уездах полицию возглавлял ис-
правник, охрану порядка на местах осуществлял становой пристав с по-
мощью небольшого числа рядовых стражников, а также десятских, изби-
равшихся от общин.
На территории Башкирии находились военные формирования: в Уфе
(на 1913 г.) 190-й пехотный Очаковский полк, лазарет, конвойная команда,
в Златоусте – 196-й пехотный Инсарский полк. На случай войны существо-
вал мобилизационный аппарат для сбора призывников и лошадей.
В общей системе власти сохранялась важная роль дворянского сосло-
вия, выбиравшего в каждой губернии Дворянское депутатское собрание.
Губернский предводитель дворянства входил в ряды первых должностных
лиц, состоял во многих государственных структурах.
Особое место занимало местное самоуправление, земское и городское,
избиравшееся наиболее состоятельными слоями населения. Уфимское земст-
во (в Оренбургской губернии земства не было до 1915 г.) находилось под жё-
стким контролем губернатора, имевшего право отмены принятых постанов-
лений. Но, с другой стороны, в руках земства сосредоточивались огромные
финансовые ресурсы, оно распоряжалось сбором налогов, для чего произво- 36
дилась оценка всех имуществ путём регулярных статистических исследова-
ний, дорожным делом (мосты, переправы и пр.), народным образованием,
здравоохранением, ветеринарией, оказывало агрономическую помощь кре-
стьянству, поддерживало кооперацию, страховало от огня и т. д.
Избранное населением губернское земское собрание определяло со-
став исполнительного органа – губернской земской управы, включавшей 3–
5 человек. Руководил всей работой председатель управы – С.П. Балахонцев
(1901–1903), И.Г. Жуковский (1904), П.Ф. Коропачинский (1904–1917). В
городах на сходных принципах действовали думы, которые возглавляли го-
родские головы.
На уездном уровне также имелись органы земского и городского само-
управления, структуры центральных ведомств (финансов, полиция и пр.), но
здесь очень важную роль играли уездные предводители дворянства, которые
контролировали работу земских начальников (в участок каждого входило по
несколько волостей). Например, Белебеевский уезд делился на 13 участков.
Земский начальник, чаще всего назначавшийся из местного дворянства, чи-
новников, отставных военных, уже непосредственно осуществлял надзор за
крестьянскими волостями и общинами, рядовой жизнью населения.
Достаточно широко в Уфе были представлены общественные органи-
зации. Одни были сословные (купеческое управление, мещанская управа),
другие существовали при государственных структурах (местное управле-
ние общества Красного Креста, возглавлявшееся самим губернатором, или
Александринская община сестёр милосердия, попечительницей которого
была его супруга), имелись также разнообразные частные, объединявшие
людей по профессии или интересам (уфимское мусульманское дамское
общество, юридическое, врачей, ветеринарное, народных университетов,
семейно-педагогическое, любителей охоты, фотографическое и даже по-
ощрения применения собак к полицейской и сторожевой службе).
Начало ХХ в. было временем бурных политических потрясений. Пе-
реход от традиционного общества к индустриальному (капиталистическо-
му) сопровождался в России неизбежными кризисными явлениями, разру-
шением старых социальных структур, отказом от многих прежних этиче-
ских установок, ухудшением положения широких народных масс, не
умевших приспособиться к новой жизни. Большую роль сыграла консерва-
тивность государственного аппарата, отстававшего от требований времени.
Среди местной интеллигенции, учащейся молодёжи, образованных
рабочих распространение получали оппозиционные настроения, чему
способствовала продолжавшаяся ссылка на Южный Урал политических
преступников. Так, в 1900–1901 гг. в Уфе отбывала срок ссылки Н.К.
Крупская, которую дважды навещал её муж, В.И. Ульянов (Ленин), ли-
дер нарождавшегося большевистского течения в РСДРП. Маленькие 37
кружки уфимской революционно настроенной интеллигенции в 1901 г.
вошли в «Уральский союз социал-демократов и социалистов-
революционеров», занимались пропагандой. В 1903 г. эсдеки отдели-
лись, создав собственный комитет.
Металлургическую промышленность края в 1900–1903 гг. сильно за-
тронул мировой экономический кризис. Упадок производства, увольнения
вызвали рост забастовочного движения, бастовали на Белорецком, Тирлян-
ском, Юрюзанском и других предприятиях. Особенно крупная стачка
вспыхнула на казённом Златоустовском заводе в марте 1903 г. Город ока-
зался во власти рабочих, местная власть была парализована. Прибывший
уфимский губернатор не сумел взять ситуацию под контроль, уговоры за-
кончились попыткой захвата рабочими дома горного начальника, где укры-
вались власти, и расстрелом толпы. По официальным сведениям было уби-
то 28 человек, умерло от ран – 17, ранено – 83 человека. В ответ небольшой
кружок уфимских эсеров организует первое террористическое покушение в
крае, 6 мая 1903 г. в Ушаковском парке Уфы застрелили губернатора
Н.М.Богдановича.
Трагические события 9 января 1905 г., положившие начало первой
русской революции, сразу вызвали отклики в Башкирии, где состоялись
митинги, собирались деньги в помощь жертвам, распространялись рево-
люционные листовки, антиправительственные настроения охватывали об-
щественность, зимой – весной 1905 г. проходят единичные стачки на гор-
ных заводах. 1 мая полиция в Уфе разогнала революционный митинг. А ве-
чером 3 мая 1905 г. в летнем театре во время антракта эсер-террорист стре-
лял в губернатора И.Н. Соколовского, получившего ранения в шею. Летом
в крае прошли кратковременные забастовки – железнодорожников в Уфе в
начале июля, на золотых приисках в августе, отмечались лесные порубки в
отдельных помещичьих имениях, наблюдается численный рост революци-
онного подполья.
Осенью 1905 г. Башкирию охватил острейший политический кризис. В
начале октября рабочие и служащие Самаро-Златоустовской железной дороги
присоединились к всероссийской политической стачке, затем начинают бас-
товать телеграфисты, служащие уфимского земства, учащиеся и др. Обычная
жизнь была почти парализована. После получения в Уфе известий о царском
манифесте 17 октября, даровавшего гражданские свободы, воцарилось все-
общее ликование. Демонстрацию во главе с городским головой приветствует
сам губернатор, в Ушаковском парке проводится митинг.
В ответ 23 октября в Уфе состоялась манифестация под лозунгами за-
щиты монархии, во время которой демонстранты насмерть забили трёх чело-
век. Среди железнодорожников начинается расслоение, создаётся «патриоти-
ческое общество рабочих», социал-демократы и эсеры организуют боевые 38
дружины. В ноябре поднимается новая волна революционного движения. Не-
однократно бастуют железнодорожники, явочным порядком вводится 8-
часовой рабочий день, создаётся стачечный комитет, идут митинги, бастуют
учащиеся. В тоже время наступивший хаос привёл к отходу от революции
интеллигенции, предпринимателей, просто «обывателей». Окрепла и власть,
накопившая опыт в борьбе в революционным движением.
7 декабря 1905 г. одновременно с Москвой началась политическая
стачка в уфимских железнодорожных мастерских, к ней присоединяются
депо, другие предприятия, учебные заведения города, бастовали на горных
заводах. На базе стачечного комитете создаётся Совет рабочих депутатов
во главе с И.С. Якутовым. Совет возникает и в Златоусте. 9 декабря в сбо-
рочном цехе железнодорожных мастерских проводился митинг, где обсуж-
дался вопрос о вооружённом восстании. Революционеры взяли заложников
(начальника станции Уфа и двух офицеров), приготовились к обороне от
подошедших солдат и казаков, затем бросили бомбы. Войска открыли
огонь, митинг и совет были разогнаны, ранено несколько человек. Затем
начинается увольнение революционеров и, хотя работа в депо возобнови-
лась только 17, а в мастерских 30 декабря, ситуация в Уфе и губернии уже
полностью находится под контролем администрации.
Революция идёт на спад. Крупные забастовки происходят осенью
1906 г. в Тирляне, Белорецке, вооружённое столкновение в Симе. Эпизоди-
ческие волнения наблюдались в деревне: порубки лесов, сопротивление
размежеванию земель и пр., усугублённые неурожаем 1906 г. Резкое
уменьшение массовых выступлений, сокращение добровольных пожертво-
ваний от средних классов, укрепление правоохранительных органов выну-
дило сложившееся в крае революционное подполье изменить деятельность.
Южный Урал превратился в один из центров терроризма. В 1906–1907 гг. в
Уфимской губернии ежегодно совершалось до 14 терактов, эсеры покуша-
лись на вице-губернатора Келеповского, совершили ряд убийств, неодно-
кратно закладывались взрывные устройства. Группа анархистов-
коммунистов занималась вымогательством, многие уфимские купцы упла-
чивали дань революционерам.
Боевая организация социал-демократов в августе – сентябре 1906 г.
проводит две крупнейшие экспроприации. Ограбление поездов, перево-
зивших деньги, у станции Дёма и разъезда Воронки принесло большевикам
около 180 тыс. руб., на которые был проведён V съезд РСДРП, финансиро-
вались другие общепартийные мероприятия. Всего эсдеки организовали до
20 эксов (захват оружия, динамита, денег, шрифта), работали подпольные
лаборатории по изготовлению бомб.
В дальнейшем боевые организации всё больше отдаляются от пар-
тийных комитетов, превращаясь в самостоятельные замкнутые структуры. 39
В 1908–1909 гг. в Уфимской губернии отмечено более 20 терактов (в т. ч.
убийство анархистами в июне 1908 г. начальника депо станции Уфа) и не-
сколько крупных экспроприаций. В Миассе уфимские большевики 1 октяб-
ря 1908 г. захватили почту, похитив 40 тыс. руб., а 2 сентября 1909 г. там
была ограблена железнодорожная станция, налётчикам досталось около 60
тыс. руб. и пять слитков золота. Активные действия полиции привели осе-
нью 1909 г. к полной ликвидации терроризма в крае. Одновременно были
уничтожены партийные комитеты в Уфе эсеров (конец 1908 г.) и эсдеков
(лето 1909 г.). Отдельные попытки возродить революционное подполье
пресекались полицией, и вплоть до 1917 г. партийных структур в городах и
заводах Башкирии (кроме Миньяра) не существовало. Несмотря на эпизо-
дические трудовые конфликты на горных заводах, особенно в 1910–1914
гг., политическая обстановка в крае была спокойной.
Эволюция России в сторону конституционной монархии, учреждение
парламента привело к регулярному проведению в Башкирии избирательных
компаний в Государственную Думу. Первыми депутатами от Уфимской гу-
бернии в 1906 г. были избраны кадеты А.А. Ахтямов, С.П. Балахонцев, С.Д.
Максютов, Ш.Ш. Сыртланов, К.-М.Б. Тевкелев, граф П.П. Толстой, Я.Х. Ху-
рамшин, а также С.-Г.С. Джантюрин, Г.В. Гутоп и трудовик И.Д. Бычков. Из-
бирались лица разного национального и социального положения: от помещи-
ков и юристов до мулл, крестьян и рабочих. В последние III и IV Думы от
Уфимской губернии выбиралось по 8 депутатов. Уфимское губернское зем-
ское собрание также избирало одного члена Государственного совета (с 1912
г. граф А.П. Толстой). Отдельные депутаты-мусульмане проходили от Орен-
бургской губернии (М.-З. Рамеев, З. Байбурин).
Начавшаяся в 1914 г. первая мировая война привела к глубоким пере-
менам во всей социально-экономической жизни Башкирии. Из Уфимской
губернии к 1917 г. было мобилизовано 323,2 тыс. человек, или 45% всего
числа работников-мужчин, из Оренбургской – 160,3 тыс. (49,6%). Для нужд
фронта реквизировали рабочих лошадей, за годы войны поголовье которых
у крестьян Уфимской губернии сократилось с 848,5 тыс. в 1912–1913 гг. до
781,7 тыс. в 1917 г. Если горнозаводская промышленность края полностью
переключается на выпуск военной продукции (в Белорецке производили
колючую проволоку, на Симских заводах – снарядную сталь, пушечные
болванки, повозки и пр., в Златоусте в 1914 г. выпустили 438,8 тыс. шрап-
нелей, снарядов, бомб, в 1916 г. – 835,3 тыс. штук), то гражданские отрасли
приходят в упадок.
С середины 1916 г. край охватывает экономический кризис, начинает-
ся бурная инфляция. Если в январе 1916 г. ржаная мука в Уфимской губер-
нии стоила 1,15 руб. за пуд, то в январе 1917 г. продавалась за 2,2–2,6 руб.,
наступил товарный голод, в продаже не хватает муки, соли, спичек, мыла. 40
В течение 1916 г. вводится карточная система (в Оренбурге полагался пуд
муки на человека). Больших масштабов достигает спекуляция.
Крестьянское хозяйство Башкирии тоже постепенно сокращает про-
изводство. Если в 1912–1913 г. площадь крестьянских посевов в Уфимской
губернии составляла 2707 тыс. дес., то в 1915 г. – 2398 тыс. в 1916 г. – 2359
тыс. в 1917 г. – 2549 тыс. дес. К 1917 г. происходит уменьшение поголовья
крупного рогатого скота и овец, выросло лишь число свиней. Особенно
сильное падение производства происходит в помещичьих хозяйствах, где за
годы войны площадь посевов сократилась на 32%. На селе оставались не-
малые запасы хлеба, но разрушение рынка привело к быстрой натурализа-
ции экономики, росту прямого товарообмена, зажиточные верхи деревни и
середняки, держатели основной массы хлеба прекращали продажу зерна.
Правительство повышало закупочные цены, в конце 1916 г. была вве-
дена хлебная развёрстка, крестьянство было обязано сдавать хлеб по твёр-
дым ценам, в случае отказа его реквизировали. Всего в Уфимской губернии
было заготовлено в кампанию 1914–1915 гг. 10 млн пуд. хлеба, в 1915–1916
гг. – 18,5 млн, в 1916–1917 гг. – 24 млн пуд. (при плане поставок в 43,1 млн
пуд.). В целом Южный Урал оставался одним из наиболее благополучных
по снабжению регионов России.
Экономический кризис, неудачи российских армий на фронтах поро-
дили острый политический кризис в стране, достигший и Башкирию. Рос-
ло забастовочное движение на горных заводах, среди рядового населения и
образованного общества получили распространение антимонархические
настроения, убеждённость в предательстве царицы, слухи про Распутина
циркулировали повсеместно, авторитет верховной власти упал.
Контрольные вопросы:
