Милетская школа

ê Фалес из Милета (ок. 625-547 гг. до н. э.) — родоначальник европейской науки и философии, математик, астроном и политик.

По свидетельствам Геродота и Диогена, Фалес приобрел славу своей практической рассудительностью и государствен­ной мудростью. Наряду с этим восхваляют его математические и астрономические знания, которые он приобрел в Финикии и Египте и перенес в Грецию. Самым знаменитым из приписыва­емых ему свидетельств этих знаний является то, что он пред­сказал год солнечного затмения, происшедшего 28 мая 585 г. до н. э. Очевидно, с этими математическими изысканиями и с пробужденным ими научным духом связана его попытка найти иной, немифологический, ответ на вопрос о последних основах вещей.

Фалес произвел переворот в мировоззрении, выдвинув идею единства мироздания, о субстанции — начале, первооснове всего. Такую первооснову он усмотрел во влаге. Фалес попытал­ся найти естественное объяснение природы без посредства ми­фов. Вода как естественное начало признавалась веществом, из которого все возникло и все состоит, носителем всех изменений и превращений. Он говорил также, что Земля плавает, подобно куску дерева, на воде, и этим объяснял ее устойчивое пребы­вание в центре мира. Фалес, по-видимому, не объяснял точнее, каким способом вещи возникают из воды. По всей вероятности, он представлял себе, что с веществом непосредственно связа­на действующая сила, и саму эту силу мыслил в духе древней религии природы как нечто аналогичное человеческой душе. На это указывают также его изречения, что все полно богов и что магнит имеет душу (то есть жизнь), так как он притягивает железо. Таким образом, он представлял себе вещество живым и одушевленным — воззрение, которое встречается и у его по­следователей и которое метко названо «гилозоизмом» (от греч. hyle — «вещество», «материя», и zoe — «жизнь»). Но сколь бы скудным нам ни казалось это первое начало физической тео­рии — важно все же было то, что эта теория вообще положила начало научному объяснению мира.

ê Анаксимандр (ок. 610-после 546 гг. до н. э.) — соотечественник Фалеса, выдающийся математик, географ, прозаик и философ. Ему принадлежит оригинальная идея о бесконечно­сти миров. За первооснову сущего он принял неопределенную и беспредельную субстанцию, то есть бесконечную массу веще­ства, из которой возникли все вещи и в которую они возвра­щаются после своей гибели. Под этим первовеществом, однако, он не мыслил ни одного из позднейших четырех элементов, ни вещества промежуточного между воздухом и огнем или воздухом и водой, ни, наконец, такого смещения отдельных веществ, в котором последние пребывали бы в своем определенном, качественно-многообразном, виде. Его «беспредельное», ко­торое он мыслил пространственно неограниченным, стало для него вместе с тем внутренне или качественно неопределенным. В пользу безграничности этого первовещества Анаксимандр приводил соображение, что иначе оно исчерпалось бы при соз­дании вещей.

В качестве первовещества «беспредельное» не возникало, оно неуничтожимо, его движение вечно. Последствием этого движения является «выделение» определенных веществ. Сна­чала отделились теплое и холодное, из обоих возникло влаж­ное. Из влажного выделились Земля, воздух и огненная сфера, которая окружила Землю, как шарообразная скорлупа. Эта скор­лупа лопнула, и в ней образовались колесообразные трубки, имеющие отверстия и заполненные огнем. Трубки эти, движи­мые течениями воздуха, вращаются вокруг Земли в наклонно-горизонтальном направлении. Огонь, который они изливают при вращении из своих отверстий, объясняет также явление проносящихся по небу молний. Земля имеет форму цилиндра и нахо­дится со всех сторон на одинаковом расстоянии от границ мира, благодаря чему сохраняется в покое. Вначале она находилась в жидком состоянии, и при ее постепенном высыхании на ней произошли живые существа. Люди первоначально зародились в воде и были покрыты рыбообразной чешуей. Они покинули воду лишь тогда, когда подросли настолько, что могли существовать на суше.

ê Анаксимен (ок. 585-525 гг. до н. э.) считается учеником Анаксимандра, влияние которого явственно сказывается на нем. Из его сочинения, написанного ионийской прозой, сохра­нился лишь небольшой отрывок.

Он полагал, что первоначалом всего является воздух, мысля его как бесконечное и видя в нем легкость изменяемости и превращаемости вещей. Согласно Анаксимену, все вещи возникли из воздуха и представляют собой его модификации, образую­щиеся путем его сгущения и разряжения.

В своей физической теории Анаксимен уклоняется от Анак­симандра в том отношении, что в качестве первоначала он при­знает не безграничное вещество без какого-либо определения, подобно Анаксимандру, а вместе с Фалесом — качественно определенное вещество. С другой стороны, он примыкает к Анаксимандру в том отношении, что выбирает такое вещество, которое, по-видимому, обладает существенными свойствами первоначала: безграничностью и непрерывным движением. То и другое присуще воздуху. Он не только простирается в беспре­дельность, но вместе с тем находится в постоянном движении и изменении и является основой всей жизни и всякого движения в живых существах: «Как воздух, в качестве нашей души, держит нас, так веющее дыхание и воздух объемлет весь мир». В силу своего безначального и бесконечного движения воздух пре­терпевает изменение, которое бывает двояким: разрежением или размягчением и сгущением или уплотнением. Первое есть вместе с тем нагревание, последнее — охлаждение. Через раз­режение воздух становится огнем, через сгущение — ветром, далее — тучами, водой, землей, камнями. Эту мысль Анакси­мен извлек из наблюдения атмосферных процессов и осадков. При возникновении мира сначала образовалась Земля, которую Анаксимен представлял себе плоской, наподобие диска, и пото­му висящей в воздухе. Поднимающиеся от нее испарения, раз­ряжаясь, становятся огнем. Части этого огня, сжатые воздухом, суть звезды; имея форму, подобную Земле, звезды, витая в воз­духе, вращаются вокруг Земли боковым движением.

Философская школа Пифагора

ê Пифагор (580-500 гг. до н. э.) отвергал материализм милетцев. Организовал школу, которую могли посещать женщины.

Исходная позиция учения Пифагора — «Все есть число». Основа мира — не материальное первоначало, а числа, которые образу­ют космический порядок. Движение небесных тел подчиняется математическим соотношениям. Познать мир — значит познать Управляющие им числа. Пифагорейцы первыми поставили во­прос о роли количественной стороны явлений природы.

Пифагорейцы видели в числе и математических отношениях объяснения скрытого смысла явлений, законов природы. Они изучали зависимость характера звучания музыкальных инструментов от длины струн; искали простые числовые отношения в геометрии и астрономии. Пифагор успешно разрабатывал раз­личного рода математические доказательства.

Пифагорейцы одними из первых осмыслили значимость числа не только в конкретно-научном, но и в философском мыш­лении. Гармония Вселенной обусловлена мерой и числом, мате­матической пропорциональностью.

Пифагорейцы отрывали числа от вещей, превращали их в самостоятельные существа, абсолютизировали и обожествляли их. Священная монада (единица) — это мать богов, всеобщее первоначало и основа всех природных явлений. Двойка — это принцип противоположности, отрицательности в природе (жен­ское делится на 2). Природа образует тело (тройка), являясь триединством первоначала и его противоречивых сторон (муж­ское). Четверка — образ четырех элементов природы и т. д. Числам 1, 2, 3,4 соответствуют по порядку точка, линия, прямая, объем. Сумма чисел 1 + 2 + 3 + 4 = 10 — священная декада, осно­ва мира. Из объемных фигур происходят чувственно восприни­маемые тела, которые имеют четыре основы: огонь, воду, землю и воздух; превращение последних приводит к возникновению мира живого и человека.

Пифагор учил, что душа бессмертна. Ему принадлежит идея перевоплощения душ. Он считал, что все происходящее в мире снова и снова повторяется через определенные периоды време­ни, а души умерших через какое-то время вселяются в других.

Эфесская школа

ê Гераклит из Эфеса (ок. 530-470 гг. до н. э.) великий диалектик античного мира.

Все существующее, по Гераклиту, посто­янно переходит из одного состояния в другое. Ему принадлежат знаменитые слова: «Все течет!», «В одну и ту же реку нельзя войти дважды», «В мире нет ничего неподвижного: холодное те­плеет, теплое холодеет, влажное высыхает, сухое увлажняется». Возникновение и исчезновение, жизнь и смерть, рождение и ги­бель — бытие и небытие — связаны между собой, обусловливая w переходя друг в друга.

Согласно воззрениям Гераклита, переход явления из одного состояния в другое совершается через борьбу противополож­ностей, которую он называл вечным всеобщим Логосом, то есть единым, общим для всего существования законом: «Не мне, но Логосу внимая, мудро признать, что все — едино». По Гераклиту, огонь и Логос «эквивалентны»: «Огонь разумен и является при­чиной управления всем», а то, что «всем управляет через все», он считает разумом. Гераклит учит, что мир, единый из всего, не создан никем из богов и никем из людей, а был, есть и будет вечно живым огнем, закономерно воспламеняющимся и законо­мерно угасающим. Огонь — образ вечного движения. Огонь как видимая форма процесса горения является наиболее подходя­щим определением для стихии, понимаемой как субстанция, для которой характерно, что она есть вечный процесс, «пылающая» динамика сущего. Но это совсем не значит, что Гераклит на место воды и воздуха поставил огонь. Дело гораздо тоньше. Правда, у Гераклита Космос — это вечно полыхающий огонь, но это живой огонь. Он тождествен божеству.

Огонь как душа Космоса предполагает разумность и божественность. А ведь разум обладает властной силой управления всем сущим: он все направляет и всему дает форму. Разум, то есть Логос, правит всем через все. При этом объективная цен­ность человеческого разума определяется степенью его адек­ватности Логосу, или общему миропорядку. Гераклита считают ярким представителем религиозного движения своего века. Он разделял идею бессмертия души, считая смерть рождением души для новой жизни.

Элейская школа

ê Ксенофан из Колофона (ок. 570-478 гг. до н. э.) — путешественник, поэт, философ.

Ксенофана принято считать осно­вателем школы элеатов, однако правильнее было бы называть его независимым мыслителем, имевшим весьма близкое род­ство с элеатами, но не связывать его имя с основанием элейской школы. Ксенофана интересовали проблемы космологического и теологического характера, элеатов же — онтологические во­просы.

Центральной темой его лирической поэзии была критика представлений общераспространенной религии, в которой он об­наруживал ошибки и абсурдности. Нелепостью он считал припи­сывание Богам внешних форм, психологических характеристик, аналогичных людским страстей. Человек приписывает Богам все то, что делает сам, — не только хорошее, но и плохое. Ксенофан считал, что Бог ни телом, ни духом не походит на смертных. Отказ от понимания Бога по меркам человеческого вел к представле­нию о том, что Бог есть космос, «единое, высшее меж богов и лю­дей... Все целое видит, все целое мыслит, все целое описывает» «силой лишь ума своего все приводит в трепет», «всегда в одном и том же месте пребывает без движения».

Ксенофан демифологизирует и различные объяснения при­родных феноменов. Так, богиня Ирида (радуга) — «на самом деле облако, видимое пурпурным, фиолетовым, зеленым». Он высказал ряд оригинальных для своего времени мыслей, на­пример, о происхождении Земли, полагая, что она появилась из моря. В качестве аргументов он ссылался на то, что в отдалении. от моря (в горах) находят раковины, а на камнях — отпечатки рыб и растений.

Впервые именно Ксенофан осуществил разделение видов знания, сформулировав проблему соотношения «знания по мне­нию» и «знания по истине». Показания чувств дают не истинное знание, а лишь мнение, видимость: «Над всем царит мнение», «Людям не истина, а лишь мнение доступно», — утверждает мыслитель.

Философские воззрения Ксенофана особо значимы для нас потому, что нерешительность его тонкого ума посеяла семена скептицизма. Именно из его уст вырвался крик отчаяния: ничего нельзя знать достоверно!

ê Парменид (кон. VI - cep. V в. до н. э.) — философ и полити­ческий деятель, центральная фигура Элейской школы.

Парменид вкладывает свое учение в уста некой богини, символизирующей Истину. Она говорит Пармениду: «Необходимо, чтобы ты Единое изучил», — и указывает ему три пути:.

1) путь абсолютной истины;

2) путь изменчивых мнений, ошибок и фальши;

3) путь мнений, достойных похвалы.

Наиважнейшим принципом Парменида является принцип истины: бытие есть и не может не быть; небытия нет и не может нигде и никак быть.

Бытие, в контексте размышлений Парменида, есть чистая позитивность, небытие — чистая негативность. Первое есть абсолютная противоположность второго. Этот принцип Парменид аргументировал так: все, о чем говорится и думается, есть. Невозможно думать (значит, и говорить), иначе как думая (значит, говоря) о чем-то, что есть. Думать ничто — все равно что не думать, говорить о ничто — значит ни о чем не говорить. Ничто немыслимо и невыразимо.

Парменид считал невозможным сосуществование противоречащих друг другу суждений: если есть бытие, необходимо, чтобы не было небытия.

Бытие есть то, что не порождено и неуничтожимо.

Бытие не имеет прошедшего и будущего, оно есть вечное настоящее, без начала и конца.

Бытие неизменно и неподвижно, во всем равно, не может быть «более бытия» или «менее бытия».

Бытие является для Парменида «законченным» и «совершенным», представленным в форме сферы как самой совершен­ной фигуры.

Путь правды есть путь разума, путь ошибок есть неизбеж­но данные чувства. В чувствах точности нет: не доверяйте чувственным восприятиям, не вращайте бесцельно глазами, не слушайте ушами, в которых раздается только шум, и не болтайте праздно языком, но разумом исследуйте высказанные доказательства. Путь заблуждений объемлет все позиции, осмысляю­щие и применяющие небытие, ибо небытия нет, оно немыслимо и неразрешимо.

Парменид полагал, что и позитивное начало (бытие), и негативное начало (небытие) принадлежат бытию. Они могут быть поняты, лишь будучи включенными в высшее единство бытия.

ê Зенон Элейский (ок. 490-430 гг. до н. э.) — философ и политический деятель, ученик и последователь Парменида.

Он формулирует принцип приведения к абсурду. Впервые использует

диалектический метод при аргументации опровержения принципов движения и множественности.

Противоречия понятия о движении выявляются в знаменитой апории «Ахилл», где анализируется положение, при котором быстроногий Ахиллес никогда не может догнать черепахи Почему? Всякий раз, при всей скорости своего бега и при всей малости разделяющего их пространства, как только он ступит на место, которое перед тем занимала черепаха, она несколько продвинется вперед. Как бы ни уменьшалось пространство между ними, оно бесконечно в своей делимости на промежутки, и их надобно все пройти, а для этого необходимо бесконечное время.

Апории Зенона связаны с диалектикой дробного и непрерывного в движении. Если считать, что «время» измеряется ко­личеством отрезков, то заключение справедливо. Обычно, однако, указывают, что Зенону просто не было знакомо понятие суммы бесконечного ряда, иначе он увидел бы, что бесконечное число слагаемых дает все же конечный путь, который Ахиллес, двигаясь с постоянной скоростью, без сомнения, преодолеет за надлежащее (конечное) время.

Против множественности Зенон приводил следующие аргументы: если все состоит из многого, то каждая из частей оказывается одновременно и бесконечно малой, и бесконечно великой. Каждая частица одновременно и составляет бесконечно малую частицу всего, и, слагаясь сама из бесконечного множе­ства частиц (которые делимы до бесконечности), представляет величину бесконечно большую. Если же признать, что многое, то есть частицы всего, не имеют никакой величины и потому неделимы, то выходит новое противоречие: все оказывается равным ничему. В самом деле, то, что не имеет величины, не может, при­соединяясь к другому, его увеличивать (нуль не есть слагаемое). Поэтому и все состоящее из неделимых, лишенных величины, само не имеет никакой величины или есть (материально) ничто.

Мелисс Самосскийи систематизация идей элеатов

ê Мелисс (кон. VI-нач. V в. до н. э.) был искусным флотовод­цем и способным политиком. Известна его книга «О природе и бытии», но лишь по фрагментам.

Мелисс систематизировал дедуктивную доктрину элеатов и частично ее откорректировал. Прежде всего, он считал, что бы­тие «бесконечно», поскольку в нем нет ни временных, ни пространственных границ, а если бы оно было конечным, то ограничивалось бы пустотой, а значит — небытием, что невозможно.

Как бесконечное бытие едино, поскольку если бы их было два, то они ограничивали бы друг друга. Это единое-бесконечное бытие Мелисс квалифицирует как бестелесное, но не в значении нематериального, а как то, что лишено фигуры, даже если это совершенная фигура сферы, как представлял Парменид.

Второй корректирующий момент состоит в том, что Мелисс

элиминирует всю сферу мнений.

1.Есть множество вещей, которым наши чувства приписывают существование, наше чувственное познание было бы прав­доподобно, но при условии, что хотя бы одна из них оставалась равной себе и неизменной, каковым является Единое Бытие.

2. Но тот, же источник знаний говорит нам о том, что ниче­го из мира вещей не остается и не пребывает, в противополож­ность бытию и истине.

3. Значит, есть противоположность между тем, что разум по­нимает как абсолютное условие бытия и правды, с одной сторо­ны, и тем, что устанавливают чувства и опыт — с другой. Поэтому Мелисс решительно отрицает ценность всего чувственного (ведь чувства утверждают небытие) и признает лишь устанавливаемое разумом. «Если бы было многое, — говорит он, — должно быть нечто, что было бы всем, Единым».

Так мысль приводит элеатов к Бытию вечному, бесконечно­му, единому, неизменному, неподвижному, бестелесному, где отрицаются множественность и сила феноменов. Однако ясно, что не все бытие, а лишь бытие привилегированное — Бог — от­вечало требованиям элеатов.