2015-01-21
2179
В период перехода к информационному обществу необходимо подготовить человека к быстрому восприятию и обработке больших объемов электронных информационных ресурсов (ЭИР), к овладению им современными средствами, методами и технологией работы. Кроме того, новые условия работы порождают зависимость информативности одного человека от информации, приобретенной другими людьми. Поэтому уже недостаточно уметь самостоятельно осваивать и накапливать информацию, а надо научиться такой технологии работы с информацией, когда подготавливаются и принимаются решения на основе коллективного знания. Это говорит о том, что человек должен иметь определенный уровень культуры по обращению с информацией. Для отражения этого факта был введен термин «информационная культура» (ИК).
Для свободной ориентации в информационном потоке человек должен обладать информационной культурой как одной из составляющих общей культуры. Информационная культура связана с социальной природой человека, она является продуктом разнообразных творческих способностей человека и проявляется в следующих аспектах:
· в конкретных навыках по использованию технических устройств (от телефона до персонального компьютера и компьютерных сетей);
· в способности использовать в своей деятельности компьютерную и информационную технологию, базовой составляющей которой являются многочисленные программные продукты;
· в умении извлекать информацию из различных источников: как из периодической печати, так и из электронных коммуникаций, представлять ее в понятном виде и уметь ее эффективно использовать;
· в овладении основами аналитической переработки информации;
· в умении работать с различной информацией;
· в знании особенностей информационных потоков в своей области деятельности.
Жизнь современного общества во многом определяется возрастающей ролью знаний, информации, что отразилось в концепциях информационного общества, становлении информационной цивилизации, информатизации образования.
В эпоху новых технологий и сложных производственных систем, когда на внутриорганизационные отношения воздействуют колебания мировой экономики, требования потребителей и трудовые соглашения, предприятия, работающие в разных сферах индустрии, сталкиваются с новыми задачами в области создания и поддержания здоровых и безопасных условий труда. Одно из условий перехода экономики государства на постиндустриальный уровень, так называемую «экономику знаний», связано с качественно новыми условиями труда и, соответственно, высокими требованиями к культуре труда.
На современном этапе развития общества перед государством стоит задача повышения благосостояния населения на основе динамичного и устойчивого экономического роста и повышения конкурентоспособности страны. Решение этой задачи под силу только людям, профессиональный уровень которых отвечает современным квалификационным требованиям, а совокупность их физических, умственных и эмоциональных возможностей позволяет им выполнять работу определенного объема и качества в течение установленной продолжительности рабочего времени без ущерба своему здоровью, т.е. при осуществлении надежной охраны их труда и соответствующей культуры труда. Возникает необходимость в новых подходах к формированию человеческого капитала, в том числе необходимость в совершенствовании культуры безопасности производств, создания благоприятных производственных сред, формирование «климатов безопасности» [5] с учетом перспектив развития общества.
В экономически развитых странах все энергичнее ставится и решается вопрос о культуре охраны труда, которая становится одним из важнейших элементов управления предприятиями наряду с чисто производственными задачами. Однако многие путают охрану труда с техникой безопасности на всех, в том числе и на самых высоких уровнях. В ряде исследований в качестве ключевых элементов охраны труда выступают усилия по управлению охраной труда, участию и вовлечению менеджеров высшего звена в охрану труда и само качество управления. Именно этим аспектам и посвящена данная статья.
Культура охраны труда является новой концепцией. Культуру охраны труда можно рассматривать как понятие, включающее в себя несколько других теорий, рассматривающих культурные аспекты охраны труда, такие как отношение к охране труда, поведение в данной системе, а также климат на рабочем месте с точки зрения безопасности труда. На эти теории чаще ссылаются, и они достаточно подробно описаны.
Однако встает вопрос, является ли культура охраны труда лишь новым словосочетанием для обозначения старых понятий или оно несет в себе новое содержание, которое может улучшить наше понимание того, как развивается охрана труда в организациях? Влияет ли культура охраны труда на развитие предприятия? Этим вопросам и посвящена данная статья.
Четкое определение понятия «культура охраны труда» отсутствует как в западных, так и в российских изданиях. В этом можно убедиться даже по такому факту: взять любой справочник или словарь по охране труда и попробовать найти там само понятие «культура охраны труда», однако в результате поисков можно найти массу сопряженных понятий: «климат безопасности», «политика безопасности», «организационный климат», «культура общения» и др. Более или менее четкое определение культуры охраны труда можно найти в Российской энциклопедии по охране труда, где под культурой охраны труда понимается ‒ высокий уровень развития системы сохранения жизни и здоровья работников в процессе трудовой деятельности [1].
В «Энциклопедии по охране и безопасности труда» [5] «культура охраны труда» рассматривается как теория, которая включает в себя:
1) ценности, представления и принципы, которые служат основой в управлении системой безопасности труда;
2) систему практических процедур и поведенческих реакций, которые воплощают и усиливают эти основные принципы.
Отсюда можно сделать вывод о том, что культуру охраны труда нельзя приравнивать ни к конкретным структурам обеспечения охраны труда (отдел охраны труда, комиссия по охране труда и т.п.), ни к существующим программам безопасности (определение рисков, контролирующая деятельность типа инспекций рабочих мест, расследования несчастных случаев, анализа безопасности той или иной профессии и т.д.). Анализируя различные теории и эмпирические свидетельства о воздействии культуры охраны труда на уровень безопасности труда, можно прийти к выводу о том, что существует особый вид культуры охраны труда, который является более продуктивным для качественного функционирования системы безопасности. Иными словами, эта культура охраны труда должна быть комбинацией лидерства и поддержки со стороны руководителей высшего звена, участия в деле менеджеров низшего уровня и вовлечения рабочих в соблюдение мер безопасности для сохранения, прежде всего, жизни и здоровья работников. Фактически, такую культуру охраны труда можно высоко оценить по двум главным параметрам охраны труда: миссия охраны труда и «вовлечение в охрану труда» [4].
Миссия охраны труда означает приоритетность охраны труда в общей миссии предприятия, а вовлечение в охрану труда означает, что органы надзора и работники совместно создают атмосферу взаимопомощи в деле охраны труда на исполнительном уровне. В этой связи необходимо упомянуть о том, что люди, работающие в той или иной организации, сталкиваются с множеством событий, рабочих ситуаций и операций, которые воспринимаются ими комплексно. Это предполагает, что рабочая среда состоит из множества «климатов», и что «климат охраны труда» [5] является одной из составляющих этой среды. Исследование «климата охраны труда» чрезвычайно перенасыщено теоретическими, концептуальными и иными проблемами, однако на сегодняшний день он является действенным инструментом
управления.
Показатели климата безопасности [5] (таблица), о которых речь пойдет ниже, могли бы дать возможность использовать их для распознавания и оценки потенциально проблемных участков. Каждый показатель климата является многомерным явлением, описывающим природу восприятия работниками собственного опыта в рамках организации труда и рассматривается как сумма представлений, сложившихся у рабочих о своей рабочей обстановке [5].
Показатели климата безопасности, как и сама концепция климата безопасности, имеет существенное значение для промышленных предприятий и формирования культуры охраны труда, так как рассматриваются как необходимый источник информации при оценке соответствия поведения рабочих принятым на предприятии нормам безопасности. В этом заключается прикладное применение концепции климата безопасности к понятию культуры охраны труда на промышленных предприятиях. Показатели климата безопасности являются тем практическим инструментом, который без больших затрат может быть использован менеджментом для оценки и распознавания потенциально проблемных мест. Таким образом, можно рекомендовать его включение в качестве одного из элементов информационной системы организационной безопасности. Полученная информация может служить в качестве генеральной линии при разработке культуры охраны труда и политики безопасности.
Представления рабочих о климате безопасности в основном связаны с отношением менеджмента к охране труда и его стремлением обеспечить безопасность рабочих. Исходя из этого, можно сделать вывод, что изменение отношения и позиции руководства предприятий являются обязательным условием, обеспечивающим повышение культуры охраны труда на промышленных предприятиях, что, в свою очередь, ведет к повышению производительности труда [3]. Культура охраны труда должна быть интегрирована в систему производства таким образом, чтобы быть тесно связанной с общим уровнем контроля производственного процесса, осуществляемого менеджментом. Участие руководства предприятия в делах обеспечения безопасности производства считается решающим фактором её улучшения. Традиционные способы безопасности, основанные на таких элементах, как комиссии по охране труда, инструктажи на рабочем месте, правила техники безопасности, лозунги, наглядная агитация, система поощрений, соревнования возлагают ответственность за безопасность на отделы или специалистов по охране труда и промышленной безопасности, не занимающихся производством, и практически единственной задачей которых является «инспектирование» опасностей. Корень проблемы, по мнению западных исследователей, изучающих проблемы климата безопасности, заключается в том, что вышеупомянутый подход, который очень распространен на отечественных предприятиях, терпит неудачу при попытке интегрировать безопасность или сформировать ту же культуру охраны труда в системе производства, так как ограничиваются возможности диагностирования и решения проблем неэффективности и «верхоглядства менеджмента», что увеличивает частоту несчастных случаев [3].
Решение проблемы формирования устойчивой культуры охраны труда на предприятиях некоторыми авторами, в частности видится в том, что менеджеры должны демонстрировать более широкий подход к управлению, сочетая формальную роль (когда принимается решение выделить время на необходимые профилактические работы по охране труда или расследование несчастного случая) с личной ролью (проведение встреч с работниками для обсуждения безопасности и производительности, например, в сложной финансовой ситуации). Культура охраны труда должна быть ориентирована на заботу как руководства, так и рабочих в создании безопасного климата. «Собрания по безопасности» [3], особенно на крупных промышленных предприятиях, могут стать хорошим средством вовлечения рабочих в осознание и решение проблем безопасности. Можно однозначно утверждать, что дух партнерства улучшает показатели климата безопасности в противоположность менталитету политики принуждения.
Делая акцент на руководстве предприятий, нельзя также недооценивать важность роли работников в динамике культуры охраны труда. Мотивации и поведение рабочих в том, что касается безопасности труда, зависят от того, как они воспринимают приоритеты в охране труда, транслируемые своими непосредственными руководителями и администрацией. Эта схема воздействия «сверху вниз» была доказана многочисленными поведенческими экспериментами, в ходе которых вводился элемент позитивного отклика менеджеров с целью улучшения соответствия формальным правилам безопасности [3]. Также работники могут спонтанно создать рабочие группы, способствующие их вовлечению в «формальный» и «неформальный» менеджмент и регулирование на рабочем месте [2]. Этот аспект поведения сотрудников, ориентированный на инициативы безопасности, исходящие от рабочих групп, и их способность к саморегулированию, может быть позитивно использован руководством для улучшения вовлеченности работников и создания культуры безопасности труда.
Другим мощным фактором продвижения культуры охраны труда является проведение анкетных опросов по тематике охраны труда. Рабочие, как правило, знают, каковы основные проблемы охраны труда непосредственно на их рабочем месте, но в связи с тем, что их мнением никто не интересуется, они всячески сопротивляются вовлечению в программу улучшения условий и охраны труда [4]. Анонимный опрос по этой тематике является одним из способов улучшения процессов формирования культуры охраны труда и будет способствовать участию рабочих в процессе охраны труда, обеспечивая одновременно руководителей высшего звена обратной связью, которая может быть с успехом использована для улучшения управления вышеуказанной сферой. Такой опрос можно провести в форме интервьюирования, или же методом раздачи опросных листов всем рабочим.
Многочисленные исследования показывают, что там, где руководители высшего звена уделяют внимание охране труда и лидерству, это незамедлительно сказывается на качестве работы. Результаты этих исследований также наводят на мысль о том, что лучшим способом продемонстрировать гуманистические ценности и философию управления, ориентированную на людей, является участие руководителей высшего звена в таких видимых мероприятиях, как инспекции качества охраны труда на рабочих местах и встречи с рабочими. Таким образом, в результате вышеуказанных действий должно возникнуть «партнерское лидерство», несмотря на то, что современная ситуация характеризуется постоянными реструктуризациями производства, руководство предприятий должно ставить задачи и предоставлять полномочия своим работникам. В процессе распределения полномочий возрастает возможность совместной работы и соучастия работодателей и работников. Это способствует формированию культуры охраны труда и получает свое развитие в искусстве умения выслушать человека и умении высказаться, а также искусстве анализа проблем и поиска точек соприкосновения. Таким образом, развивается чувство общности и самоэффективности, что способствует тому, что работодатели и работники становятся способны к созиданию.
Если говорить о практических мерах реализации и внедрении культуры охраны труда, то к ним можно отнести:
1. Организацию учебного пункта на предприятии с тематическими залами (классами), оборудованными соответствующими схемами, действующими макетами и моделями, тренажерами, световыми табло, фотостендами, плакатами и т.д.
2. Обучение новой технике за три месяца до ее внедрения.
3. Знакомство на учебном пункте не только с достижениями по охране труда на своем предприятии, но и с опытом, новинками в области охраны труда на других предприятиях.
4. Информационное обслуживание: например использование многотиражной газеты и радио для знакомства с работой передовиков, касающейся охраны труда, всех рабочих и служащих предприятия. Темы бесед и заметок могут быть самые разные, в частности: «Передовики делятся опытом», «Примени опыт товарища», «Безопасность ‒ дело каждого», «Ручной труд ‒ на плечи машин» и т.д.
5. Проведение краткосрочных инструктажей перед началом работы по соответствующим планам, которые составляются на основе статистического, топографического и монографического методов исследования производственного травматизма.
6. Внедрение метода наставничества с созданием «микрозвеньев», состоящих из наставника и двух-трех молодых рабочих.
7. Выпуск в учебных пунктах сатирических листков, направленных на борьбу с нарушителями законодательства по охране труда.
8. Проведение аттестации рабочих мест по условиям труда.
9. Обучение оказанию первой помощи пострадавшим на производстве.
10. Обеспечение спецодеждой и другими средствами индивидуальной защиты, специальной литературой, журналами, плакатами и прочей продукцией по охране труда.
Таким образом, внедрение и профилактика культуры охраны труда как элемента управления предприятием означает обеспечение права на безопасные и здоровые условия труда на всех уровнях, активное участие работодателей и работников в обеспечении безопасных и здоровых условий труда через четко сформулированную систему прав, обязанностей и сфер ответственности, в которой принцип предупреждения имеет наивысший приоритет. Создание, пропаганда и поддержание в рабочем состоянии ориентированной на профилактику культуры охраны труда требует использования всех возможных средств осведомленности, знаний и понимания концепций опасностей и рисков и методов их предотвращения или ограничения.
Для эффективной организации работ по охране труда в организации необходима однозначно выраженная решимость высшего руководства организации в отношении повышения культуры охраны труда и создания современной системы управления охраной труда при сотрудничестве, по возможности, с командой профессионалов (консультантов) на всех этапах организации работ по охране труда в организации. Иными словами, эта культура охраны труда должна быть комбинацией лидерства и поддержки со стороны руководителей высшего звена, участия в деле менеджеров низшего уровня и вовлечения рабочих в соблюдение мер безопасности.
74. Проблема информационной безопасности
В современном мире бурно развиваются технологии обработки, хранения и передачи информации. Применение информационных технологий требует повышенного внимания к вопросам информационной безопасности. Уничтожение информационных ресурсов, их недоступность или несанкционированное использование вследствие нарушений ИБ, вызывают серьезные проблемы у граждан, социальных групп, компаний и государств.
Проблемы информационной безопасности можно разделить на три больших группы:
1. Проблемы гуманитарного характера – проблемы информационной безопасности, возникающие в связи с бесконтрольным использованием и распространением персональных данных граждан, вторжениями в частную жизнь, клеветой и кражами личности.
2. Проблемы экономического и юридического характера – проблемы информационной безопасности, возникающие в результате утечки, искажения и потери коммерческой и финансовой информации, краж брендов и интеллектуальной собственности, раскрытия информации о материальном положении граждан, промышленного шпионажа и распространения материалов, наносящих ущерб репутации компаний.
3. Проблемы политического характера – проблемы информационной безопасности, возникающие из-за информационных войн, кибервойн и электронной разведки в интересах политических групп, компрометации государственной тайны, атак на информационные системы важных оборонных, транспортных и промышленных объектов, неполного информирования и дезинформации руководителей крупных учреждений.
В последние годы проблематика информационной безопасности пополнилась такими сложными задачами, как:
– разработка и реализация надёжных систем электронно-цифровой подписи, электронных выборов, закупок и платежей
– создание и внедрение передовых средств аутентификации (биометрических и других)
– разработка и внедрение новых методов обеспечения надежности и отказоустойчивости (инновационные технологии кластеризации, виртуализации и др.)
– защита беспроводных соединений, мобильных устройств и «умной» электроники
– обеспечение безопасности веб-сервисов и «облачных» технологий
– защита от вирусных и хакерских атак, направленных на конкретные предприятия
– разработка новых стойких систем шифрования
– борьба с современными изощренными методами «черного» пиара, мошенничества и дезинформации в цифровом пространстве.
Решение указанных острых проблем в области информационной безопасности возможно только при условии:
– внимания к данным вопросам и надлежащих, целенаправленных действий руководителей компаний и представителей общественности и госвласти
– согласованной деятельности национальных и международных органов, занимающихся стандартизацией ИБ и борьбой с киберпреступностью.
75. Социальный субъект, его изменение в современном обществе
Социальные изменения - одно из наиболее общих и широких социологических понятий. В зависимости от исследовательской парадигмы, под социальным изменением понимается переход социального объекта из одного состояния в другое, смена общественно-экономической формации, существенная модификация в социальной организации общества, его институтах и социальной структуре, изменение установленных социальных образцов поведения, обновление и рост многообразия институциональных форм и др.
В социологии, с начала ее возникновения, выделяются и исследуются, как правило, два типа социальных изменений - эволюционные и революционные. В классической социологии вплоть до нач. ХХ века оба эти подхода юбыли основны на признании объективности социального знания, что соответствовало общенаучной парадигме XVIII-XIX вв., согласно которой научное знание опирается на объективную реальность. Законы последней, как считалось, могут и должны быть поняты, открыты и использованы для практического употребления. Разница была лишь в том, что мыслители - приверженцы эволюционизма полагали, что объективное знание о природе социальной действительности помогает разумно ориентироваться в социальных действиях, и что не следует насиловать общественную природу; а сторонники революционных изменений исходили, наоборот, из концепции необходимости переустройства мира в согласии с его внутренними закономерностями. Отсюда и два подхода к анализу и сущности социальных изменений - эволюционных, совершаемых "без насилия" или революционных, при которых социальные субъекты переустраивают общественный порядок.
Эволюционный подход берет свое начало и методологические опоры в исследованиях Ч. Дарвина. Основной проблемой эволюционизма в социологии стало выявление определяющего фактора социальных изменений. О. Конт в качестве такого решающего звена видел прогресс знания. Развитие знания от его теологической, мистифицированной формы к форме позитивной обусловливает переход человека от военного общества, основанного на подчинении обожествляемым героям и вождям, к индустриальному обществу, что осуществляется благодаря человеческому разуму.
Спенсер усматривал сущность эволюции и социальных изменений общества в его усложнении, усилении его дифференциации, которое сопровождается ростом интеграционных процессов, восстанавливающих единство социального организма на каждом новом этапе его развития. Социальный прогресс сопровождается усложнением общества, ведущим к росту самостоятельности граждан, к росту свободы индивидов, к более полному обслуживанию их интересов со стороны общества.
Э. Дюркгейм рассматривал процесс социальных изменений как переход от механической солидарности, основанной на неразвитости и сходстве индивидов и их общественных функций, к солидарности органической, возникающей на основе разделения труда и социальной дифференциации, которая ведет к интеграции людей в единый социум и является высшим моральным принципом общества.
К. Маркс определяющим фактором социальных изменений считал производительные силы общества, рост которых ведет к смене способа производства, что, являясь основой развития всего общества, обеспечивает и смену общественно-экономической формации. С одной стороны, согласно "материалистическому пониманию истории" у К. Маркса, производительные силы объективно и эволюционно развиваются, увеличивая власть человека над природой. С другой стороны, в ходе их развития формируются новые классы, интересы которых приходят в противоречие с интересами господствующих классов, определяющих характер действующих производственных отношений. Тем самым возникает конфликт внутри способа производства, образуемого единством производительных сил и производственных отношений. Прогресс общества возможен только на основе кардинального обновления способа производства, а новые экономические и политические структуры могут появиться лишь в результате социальной революции, осуществляемой новыми классами против прежних, господствующих. Поэтому социальные революции, по К. Марксу - это локомотивы истории, обеспечивающие обновление и ускорение развития общества. В подходе Маркса, т.о., представлены как эволюционный, так и революционный подходы к анализу социальных изменений.
М. Вебер, который был противником идеи о том, что социальные науки могут открывать законы развития общества аналогично естественным наукам, полагал, тем не менее, что можно делать обобщения и формулировать тенденции, характеризующие социальные изменения. Их движущую силу Вебер видел в том, что человек, опираясь на различные религиозные, политические, нравственные ценности, создает определенные социальные структуры, облегчающие общественное развитие, как это всегда происходило на Западе, или затрудняющие это развитие, что Вебер считал характерным для стран Востока.
Представители эволюционного подхода они полагали свои схемы верными в отношении всех обществ, которые проходят (или должны проходить) один и тот же путь от исходного, менее развитого состояния к более развитому, современному. Поэтому эти классические социологические теории рассматриваются как теории модерна, для которых очевидна предпосылка о том, что в процессе социальных изменений стандарты модерна рано или поздно будут приняты всеми модернизирующимися странами.
Эволюционные концепции социальных изменений сыграли положительную роль в понимании разнообразных причин, определяющих развитие общества. В то же время данные концепции (за исключением, пожалуй, марксизма) не могли в достаточной мере объяснить кризисов, попятных движений и распада общественных структур. Эволюционизм не смог также объяснить социальные процессы и явления, возникающие на сжатом историческом отрезке времени (смена правительств, рост преступности, отклонения в поведении индивидов и т.п.), так как он исходил из рассмотрения общества в большой исторической перспективе.
Ограниченность классического эволюционизма в ХХ веке преодолевались путем поиска новых подходов к социальным изменениям, среди которых выделялись теории циклического развития (О.Шпенглер, А.Тойнби) и теория социального изменения Т. Парсонса. В сущности, они развивали и обогащали идеи эволюционного подхода к социальным изменениям, дополняя их новыми аналитическими схемами, приходящими из смежных и других наук.
В теориях циклического развития эволюция общества рассматривалась не как прямолинейное движение к более совершенному состоянию общества, а как своеобразный замкнутый цикл подъема, расцвета и упадка, вновь повторяющийся после его завершения. Циклические концепции развития общества рассматривают социальные изменения по аналогии с маятником, когда выведенное из равновесия под действием каких-либо факторов общество совершает колебательные движения от одной точки к другой, застывая посередине и восстанавливая тем самым свою стабильность.
Названный подход в России разработан А. С. Ахиезером в сонцепции социокультурной динамики, в которой ее история представлена как постоянное колебание "расколотого общества" между полюсами двух противоположных идеалов - вечевого (соборного, либерального) и авторитарного (абсолютистского, тоталитарного). Раскол между ними обуславливает невозможность медиации, но задает циклическое инверсионное развитие. В ходе каждого исторического цикла осуществляется переход между двумя крайними точками инверсии - от вечевого идеала (соборности) к авторитаризму (абсолютизму) и обратная инверсия. Развитие представляет собой поиск постоянного компромисса между этими полюсами, более удачный - в период развития страны и менее удачный - в период катастроф.
Теория социального изменения Т. Парсонса строится на основе теории на основе мыслительной модели структур общества и его изменения по по принципу кибернетической иерархии различных систем - организмов и личностейт как ступеней растущей степени сложности. Действительно глубокими изменениями являются по Парсонсу те, что затрагивают культурную систему. Экономические и политические перевороты, не затрагивающие уровень культуры в обществе, не меняют поэтому и самого общества в его основе.
Общество как социальная система обладает устойчивостью, способностью к самовоспроизводству, что находит проявление в стабильности его основных структурных элементов (адаптации). Если соотношение сил, элементов, поддерживающих равновесие, нарушается, но сама конфигурация общественной системы в целом, ее основные структурные элементы остаются неизменными, то утраченное равновесие быстро восстанавливается. Т. е. изменения остаются внутренними (например, рост влияния какой-либо социальной группы, появление нового состава государственных органов и т.д.), а система, интегрируя в себя новые образования, в целом остается неизменной
Второй вид социального изменения - это изменение структуры, когда система неспособна восстановить равновесие из-за сильного давления изнутри и вовне. Для сохранения целостности социальной системы происходит модификация социальных подсистем и их структурных элементов (социальных ролей, институтов, организаций).
Более обобщенно социальное развитие общества Парсонс сводит к четырем механизмам эволюции. Первый - это дифференциация, связанная с усложнением строения общества. Второй - адаптация (адаптивное возвышение), под которой понимается новый способ соотнесения с окружающей средой (например, новая техника или новые способы коммуникации). Третий механизм предполагает увеличение объема членства в обществе {инклюзия). Прежние критерии членства в обществе (класс, пол, этническая принадлежность) теряют свое значение в эволюционирующем обществе. Четвертый - обобщение ценностей. В изменяющемся обществе ценности и нормы все в меньшей степени остаются приемлемыми для разных групп. Все шире в обществе начинают распространяться представления об универсальных, независящих от типа социальной системы человеческих правах и идеалах (например, декларация ООН о правах человека, международные силы и т.д.).
Со 2-й пол. ХХ века понятие социальных изменений все чаще рассматривается в рамках новой парадигмы, называемой постклассической, постмодернистской, организационно-деятельностной и т.д. Суть нового понимания состоит в том, что социальные изменения рассматриваются не как естественно-исторический, но как социально-исторический процесс, в котором "социальный агент", или "актор", играет активную преобразующую роль. Это подход представлен в работах А. Турена, Э. Гидденса, П. Штомпки, М. Арчер, В. А. Ядова и др.
Новая парадигма опирается на отличное от классического представление о социологической науке. Две важнейшие составляющие радикально меняют взгляд на науку вообще и социологию в частности. Со 2-й пол. ХХ века все чаще признается влияние на итог научного знания метода, теории и, кроме того, активной позиции самого исследователя, его нравственной установки, его разума или предрассудков. В итоге научное знание в классической форме как безусловно объективное ставится под сомнение.
Наиболее ярко эту позицию "нежесткой социологии" в отношении социальных изменений представляет Э. Гидденс. Он полагает, что и сам исследователь должен быть достаточно гибок, непредвзят в отношении используемых теоретических подходов, и в изучаемой им реальности в качестве решающей признается роль социального субъекта (индивидов, общественных групп, движений) который осуществляет социальные изменения соответственно своим интересам. Социальный субъект своей активностью приспосабливает общественные структуры к интересам общественных групп, находит компромиссы с другими социальными субъектами или вступает с ними в противоборство. Он не предстает перед нами жестко зависимым от экономических и социально-культурных безличных факторов, он активно с ними взаимодействует.
Э. Гидденс, как и другие представители пост-классической парадигмы, критически относится к эволюционистам, утверждая, что аналогия социального развития с повышением уровня адаптированности общества вряд ли уместна. Он полагает сомнительным и представление о прогрессе как восхождении общества по уровню сложности, дифференцированности социальных систем, как это утверждалось от Спенсера до Парсонса. Социальные изменения он рассматривает как многофакторный процесс, на который влияют изменения и среды, и экономики, и культуры, и политических институтов. В различных эпизодах социально-исторического процесса эти факторы приобретают разное значение, что и должно составлять основной объект социологического анализа социальных изменений.
Хотя сами представители нового подхода классифицируют свои исследования как пост-классическую, пост-модернистскую парадигму, поскольку они добавили к критике модерна и модернизации "деятельностный подход", по сути они продолжают пользоваться модернистскими концепциями. Это выражается в том, что сохраняется исходная предпосылка модерна о наличии единственной траектории общественного развития от традиционных (патриархальных, неразвитых) обществ к обществам современным (либеральным, развитым).
В качестве альтернативы классическим (модернистским) и пост-классическим (пост-модернистским) концепциям социальных изменений выступают, с одной стороны, концепция множественного модерна (multiple modernity) (Ш. Айзенштадт), развивающая в социологии идеи цивилизационного подхода, и концепция институциональных матриц (С. Г. Кирдина).
Другой тип социальных изменений, рассматриваемых в социологии также широко, как эволюционные - революционные социальные изменения.
В исследованиях революций выделяются два подхода. Один из них можно назвать "модернистским", он характерен, прежде всего, для западной науки. Другой подход, несмотря на внешнюю парадоксальность, можно назвать "эволюционистским подходом" к анализу революционных социальных изменений. Его придерживаются некоторые российские исследователи, ученые стран Юго-Восточной Азии (Aung-Thvin, Tichelman), Израиля (Eisenstadt), а также редкие представители из стран Запада (Sarkisyans).
Большинство современных концепций революционных социальных изменений, разрабатываемых в рамках модернистского подхода, базируются на оценках и трактовке К. Марксом событий Великой французской революции 1789 г. Марксистская теория революций акцентирует внимание на радикальных изменениях в экономической и политической организации общества, смене основных форм социальной жизни. Со времени Маркса революции понимаются как коренное изменение общества в ключевых аспектах, ведущих к изменению характера этого общества. Сегодня подавляющее большинство исследователей сходятся в том, что революции ведут к фундаментальным, всеобъемлющим, многомерным изменениям, затрагивающим саму основу социального порядка.
Подробный анализ концепций, которые можно отнести к "модернистскому" направлению в исследовании революций, дает Петер Штомпка. Он выделяет четыре главных школы в современных западных теориях революций: бихевиористскую, или поведенческую, теорию, предложенную в 1925 г. П. Сорокиным (Причины революций он усматривает в подавлении базовых инстинктов большинства населения и бессилии властей воздействовать на изменяющееся поведение масс); психологическую, представленную концепциями Джеймса Дэвиса и Теда Гурра (причины революций они видят в том, что массы болезненно осознают свою нищету и социальную несправедливость и поннимаются в результате этого на бунт); структурную, сосредотачивающуюся при анализе революций на макроструктурном уровне и отрицающую психологические факторы. Напрямую следуя Марксу, эти теории условием революции полагают кризис экономики и политики, который рассматривается ими преимущественно в контексте классовых и групповых отношений. Современным представителем этого направления является Тэда Скокпол.
* Наконец, четвертая группа включает в себя политические теории революций, которые рассматривают только политическую сферу общества, а революцию считают результатом нарушения баланса власти и борьбы соперничающих группировок за управление государством. Этот подход характерен, напр., для Чарльза Тилли.
Кроме того, существуют концепции, расставляющие иные акценты в понимании революций, пытающиеся в новом аспекте трактовать эволюционный подход к их анализу. Основное внимание в них уделяется рассмотрению преемственности и восстановления институтов, исторически сложившихся в стране, что и составляет, по их мнению, содержание революций. Так, одна из наиболее известных революций, осуществившихся в азиатских странах, - японская революция 1868 г., - называется Реставрация Мэйдзи, и, как отмечают специалисты, ее основное содержание и мировоззрение - это "утопия, опрокинутая в прошлое". Аналогичный вывод в отношении Французской революции был сделан А. де Токвилем, который писал, что "Революция не должна была изменить характер нашей цивилизации, как считали иные? изменить суть фундаментальных законов, лежащих в основе человеческих обществ у нас на Западе".
Такое понимание революционных социальных изменений, рассматриваемых как "момент социальной эволюции", восстанавливает исходный смысл термина революция в естественных и социальных науках. Действительно, слово revolvo в переводе с латинского языка означает "возвращение", "откатывание, круговорот". Производный от него термин "революция" появился в XIV веке в естественных науках и означал "вращательное движение, хождение по кругу". Например, Николай Коперник озаглавил свою знаменитую работу "Об обращении небесных кругов", что в оригинале звучало как "De Revolutionibus Orbium Celestium" (1543). В XVII в. термин "революция" был заимствован политической философией и стал обозначать циклическую смену правителей или всей политической элиты в возникающих государствах. В тот период понятие революции относилось к процессу "прохождения через стадии цикла, которые, в конечном счете, ведут назад, к идентичному или подобному состоянию". Но в связи с исследованиями К. Маркса такое понимание революций было забыто, и в рамках модернисткой парадигмы они стали пониматься "с точностью до наоборот".
Отрицание революций как процесса качественного преобразования общественных структур и защита тезиса о преимущественно эволюционном характере социальных изменений характерны также для современной неоинституциональной теории. Известна эволюционная гипотеза Армена Алчияна, высказаная им в 1950 г., где он указывал на зависимость траектории движения обществ от предшествующего развития и обосновывал тем самым институциональную устойчивость обществ. Эта гипотеза породила целое направление в неоинституционализме, названное традицией path dependence. Придерживающиеся этой позиции ученые утверждают, что институциональный процесс носит инкрементный характер. Это означает, что институциональные изменения не совершаются дискретно.
Д. Норт также указывает на способность общества к сохранению основной траектории социальных изменений за счет присущей ему институциональной структуры. Им предложен специальный термин "эффект блокировки", который показывает блокирующую роль институтов при попытках повлиять на характер социальных изменений. Действие этого эффекта выражается в том, что, несмотря на непредсказуемость конкретных краткосрочных тенденций развития, общее направление социальных изменений в долгосрочной перспективе является более предсказуемым и вряд ли возможно их возвращению вспять.
В рамках данного подхода предполагается, что революции происходят в случае, когда общество не реформирует себя сознательно, в русле свойственного ему направления исторической эволюции. Если же при нарушении институционального соответствия между основными сферами общества или внутри одной из них реформы или революции не осуществляются, то это может привести к гибели общественного организма, его распаду, либо к капитуляции перед внешними условиями. Разумеется, что с точки зрения общественного прогресса более предпочтительным, по сравнению с революциями, является осуществление разумных экономических, социальных и политических реформ в государстве в соответствии с присущими ему закономерностями развития. Такой путь требует дальнейшего развития представлений о характере социальных изменений, чтобы социологическая наука была способна дать необходимые обоснования и рекомендации. Если же предпринимаемые реформы противоречат природе общества, если не происходит их коррекции в результате "обратных связей", то возрастает вероятность революции. Она аналогична вспышке болезни в человеческом организме и, как и болезнь, освобождает организм от накопившихся вредных воздействий и восстанавливает его жизнеспособность. В этом смысле революцию следует рассматривать позитивно. Хотя она и является более болезненным средством в сравнении с социальными реформами, но, в конечном счете, революция позволяет предотвратить процесс распада общества и его уничтожение.
76. Предполагаемые изменения роли науки в постиндустриальном обществе.
Постиндустриа́льное о́бщество — общество, в экономике которого преобладает инновационный сектор экономики с высокопроизводительной промышленностью, индустрией знаний, с высокой долей в ВВП высококачественных и инновационных услуг, с конкуренцией во всех видах экономической и иной деятельности.
В постиндустриальном обществе эффективная инновационная промышленность насыщает потребности всех экономических агентов, потребителей и населения, постепенно снижая темпы своего роста и наращивая качественные, инновационные изменения.
Научные разработки становятся главной движущей силой экономики — базой индустрии знаний. Наиболее ценными качествами являются уровень образования,профессионализм, обучаемость и творческий подход работника.
Главным интенсивным фактором развития постиндустриального общества является человеческий капитал — профессионалы, высокообразованные люди, наука и знания во всех видах экономической инновационной деятельности.
Сущность и концепция развития постиндустриального общества[править | править вики-текст]
Главные отличительные черты постиндустриального общества от индустриального — очень высокая производительность труда, высокое качество жизни, преобладающий сектор инновационной экономики с высокими технологиями и венчурным бизнесом. И высокая стоимость и производительность высококачественного национального человеческого капитала, генерирующего избыток инноваций, вызывающих конкуренцию между собой...
Сущность постиндустриального общества заключается в росте качества жизни населения и развитии инновационной экономики, включая индустрию знаний.
Концепция развития постиндустриального общества сводится к приоритетности инвестиций в человеческий капитал, повышению его качества, включая качество жизни, к повышению качества и конкурентоспособности инновационной экономики.
Высокая производительность труда, эффективность инновационной системы, человеческого капитала и всей экономики, систем управления, высокая конкуренция во всех видах деятельности насыщают рынки промышленной продукцией, удовлетворяют спрос потребителей всех типов и видов, включая экономических агентов и население.
Насыщение рынков промышленной продукцией и товарами приводит к снижению темпа прироста общих объёмов промышленного производства и к снижению доли промышленности в ВВП по сравнению с долей сферы услуг.
Само же по себе снижение доли промышленности в ВВП не является главным признаком постиндустриальной экономики.
Например, в России доля услуг в 2010 году, по данным Росстата, составила 62,7 % ВВП, промышленности — 27,5 % ВВП, сельского хозяйства — 9,8 % ВВП, однако промышленность и экономика России остаются в значительной степени сырьевыми, с неконкурентоспособной индустриальной экономикой.
В России насыщение внутренних рынков промышленными товарами и продукцией происходит не за счет высокой производительности труда, а за счет преобладания их импорта над экспортом.
Аналогичная российской ситуация со сферой услуг на Украине. В 2011 году доля услуг в ВВП составила 56 %, но экономика не стала постиндустриальной от этого.
Иная ситуация в республике Беларусь. Промышленность составляет 46,2 % ВВП, а сфера услуг — 44,4 % ВВП. Экономика этой страны относится по типу к индустриальной с низкой долей сырьевой экономики.
Подчеркнем, относительное преобладание доли услуг над промышленным производством не означает снижение объёмов производства. Просто эти объёмы в постиндустриальном обществе увеличиваются медленнее из-за удовлетворения спроса на них, чем растут объёмы оказанных услуг.
В то же время рост объёмов услуг связан напрямую с ростом качества жизни, с инновационным развитием сферы услуг и с опережающим предложением разнообразных инновационных услуг потребителям.
Наглядным примером этого реального и бесконечного процесса могут служить Интернет и новые средства связи.
Возможности повышения качества жизни населения за счет новых, инновационных услуг населению неисчерпаемы.
Услуга на основе федерального закона «О государственном регулировании внешнеторговой деятельности» определена следующим образом[1]:
Услуга — предпринимательская деятельность, направленная на удовлетворение потребностей других лиц, за исключением деятельности, осуществляемой на основе трудовых правоотношений.
Это широкое определение поглощает другие близкие определения из словарей[2].
Близкими к постиндустриальной теории являются концепции информационного общества[3], постэкономического общества, постмодерна, «третьей волны», «общества четвёртой формации», «научно-информационного этапа принципа производства». Некоторые футурологи считают, что постиндустриализм — это лишь пролог перехода к «постчеловеческой» фазе развития земной цивилизации.
Термин «постиндустриализм» был введён в научный оборот в начале XX века учёным А. Кумарасвами, который специализировался на доиндустриальном развитии азиатских стран. В современном значении этот термин впервые был применён в конце 1950-х годов, а широкое признание концепция постиндустриального общества получила в результате работ профессора Гарвардского университета Дэниела Белла, в частности, после выхода в 1973 году его книги «Грядущее постиндустриальное общество»[4].
В основе концепции постиндустриального общества лежит разделение всего общественного развития на три этапа:[5]
· Аграрное (доиндустриальное) — определяющей являлась сельскохозяйственная сфера, главные структуры — церковь, армия
· Индустриальное — определяющей являлась промышленность, главные структуры — корпорация, фирма
· Постиндустриальное — определяющим являются теоретические знания, главная структура — университет, как место их производства и накопления
Аналогично, Э. Тоффлер выделяет три «волны» в развитии общества:
1. аграрная при переходе к земледелию,
2. индустриальная во время промышленной революции
3. информационная при переходе к обществу, основанному на знании (постиндустриальному).
Д. Белл выделяет три технологических революции:
1. изобретение паровой машины в XVIII веке
2. научно-технологические достижения в области электричества и химии в XIX веке
3. создание компьютеров в XX веке
Белл утверждал, что, подобно тому, как в результате промышленной революции появилось конвейерное производство, повысившее производительность труда и подготовившее общество массового потребления, так и теперь должно возникнуть поточное производство информации, обеспечивающее соответствующее социальное развитие по всем направлениям.
Постиндустриальная теория, во многом, была подтверждена практикой. Как и было предсказано её создателями, общество массового потребления породило сервисную экономику, а в её рамках наиболее быстрыми темпами стал развиваться информационный сектор хозяйства.[6]
Причины появления постиндустриальной экономики[править | править вики-текст]
Следует отметить, что среди исследователей нет единой точки зрения на причины появления постиндустриального общества.
Разработчики постиндустриальной теории указывают следующие причины:
Усовершенствование технологий, механизация и автоматизация производства позволяют уменьшить долю людей, непосредственно занятых в материальном производстве.
Современная экономика достигла такого качества, когда большинство работников должны иметь относительно высокий образовательный уровень.
Благосостояние значительной части населения поднялось настолько, что интеллектуальный рост и совершенствование творческих способностей заняли важное место в ценностной шкале общества.
Люди, основные материальные потребности которых удовлетворены, занятые интеллектуальным трудом, предъявляют повышенный спрос на услуги.
Повышение доли квалифицированного труда приводит к тому, что основным «средством производства» становится квалификация работников. Это меняет структуру общества, а собственность на материальные «средства производства» утрачивает своё былое значение.[7][8]
Приверженцы марксизма причины видят в другом[ источник не указан 739 дней ]:
Разделение труда приводит к постоянному вычленению из производственной сферы отдельных действий в самостоятельную услугу (см. аутсорсинг). Если раньше фабрикант сам придумывал и реализовывал рекламную кампанию и это было частью фабричного бизнеса, то сейчас рекламный бизнес является самостоятельным сектором экономики. Аналогичные процессы в своё время привели к разделению физического и умственного труда.
В результате развития международного разделения труда, происходит постепенная концентрация производств в регионах, наиболее выгодных для конкретной деятельности. Одним из катализаторов такого перераспределения является расширение корпоративного права собственности за национальные рамки. Борьба за повышение эффективности вынуждает транснациональные компании размещать производства в более выгодных регионах. Этому также способствует уменьшение удельных транспортных расходов. Сегодня производство территориально уже не столь привязано к источнику сырья или основному потребителю. При этом результаты производства, в том числе прибыль, принадлежат материнской компании и являются дополнительным источником потребления и развития сферы услуг в стране размещения её штаб-квартиры, в то время, как производственные подразделения находятся в другой стране.
С развитием экономики и производительности труда изменяется структура потребления. После стабильного обеспечения товарами первой необходимости, начинается опережающий рост потребления услуг по сравнению с ростом потребления товаров. Это приводит к соответствующему изменению пропорции производства и занятости в структуре экономики.
Производство большинства услуг привязано к тому месту, где услуга потребляется. Даже если цены на стрижку в Китае будут ниже в 100 раз, по сравнению с остальным миром, это вряд ли существенно повлияет на рынок парикмахерских услуг в США или Европе. Однако развитие средств связи и превращение информации в массовый товар позволило развить дистанционную торговлю некоторыми видами услуг.
Часть услуг по своей природе трудно поддаются увеличению производительности труда. Один таксист не будет управлять двумя автомобилями сразу. При росте спроса, либо такси превратится в автобус, либо увеличится число таксистов. В то же время для массового промышленного производства характерно постоянное увеличение объёмов выпускаемой продукции одним работником. Это приводит к дополнительному перекосу числа занятых в сторону сферы услуг.
Экономика[править | править вики-текст]
Деиндустриализация[править | править вики-текст]
Основная статья: Деиндустриализация
За последние 50 лет во всех странах мира наблюдалось снижение удельного веса занятых и доли промышленности в ВВП. В среднем по миру за 1960—2007 гг. доля промышленности в ВВП сократилась с 40 % до 28 %, а доля занятых — до 21 %. Деиндустриализация в первую очередь затрагивает экономически развитые страны и старые отрасли, такие как металлургия, текстильная промышленность. Закрытие заводов приводит к увеличению безработицы и появление региональных социально-экономических проблем. Но параллельно деиндустриализации происходит процесс реиндустриализации — развитие новых, высокотехнологичных производств, замещающих старые отрасли.
Новые индустриальные страны первой волны, обладавшие такими конкурентными преимуществами как дешевая рабочая сила и более низкое налоговое бремя, привлекли на свою территорию новые отрасли промышленности. Это привело к глобальному переносу промышленного производства в Юго-Восточную Азию. Во многих странах этого региона и в других развивающихся странах транснациональные корпорации создают предприятия неполного цикла, производящие полуфабрикаты или осуществляющие сборку готовой продукции из импортных деталей.[9]
Характерное для постиндустриальных стран снижение доли занятых в промышленности не свидетельствует об упадке развития промышленного производства. Напротив, промышленное производство, как и сельское хозяйство в постиндустриальных странах развиты чрезвычайно сильно, в том числе за счёт высокой степениразделения труда, что обеспечивает высокую производительность. Дальнейшего наращивания занятости в данной сфере просто не требуется. Например, в США в сельском хозяйстве уже давно работает около 5 % занятого населения.[10] При этом США являются одним из крупнейших мировых экспортёров зерновых. В то же время в отраслях транспортировки, переработки и хранения сельхозпродукции занято ещё свыше 15 % работников США.[11] Разделение труда сделало этот труд «несельскохозяйственным» — этим занялись сфера услуг и промышленность, которые дополнительно увеличили свою долю в ВВП за счёт снижения доли сельского хозяйства. В то же время в СССР не было столь подробной специализации хозяйственных субъектов. Сельхозпредприятия занимались не только выращиванием, но и хранением, перевозкой, первичной переработкой урожая. Получалось, что в селе работало от 25 до 40 % работников. В то время, когда доля сельского населения составляла 40 %, СССР обеспечивал себя всем зерном (и другими продуктами сельского хозяйства, вроде мяса, молока, яиц и др.) сам, а вот когда доля сельскохозяйственного населения снизилась до 25 % (к концу 1960-х годов), возникли потребности в импорте продовольствия, и наконец, при снижении этой доли до 20 % (к концу 1970-х годов), СССР стал крупнейшим импортёром зерна.
В постиндустриальной экономике наибольший вклад в стоимость материальных благ, которые производятся именно внутри этой экономики, вносит конечная составляющая производства — торговля, реклама, маркетинг, то есть сфера услуг, а также информационная составляющая в виде патентов, НИОКР и т. д.
Кроме того, всё бо́льшую роль играет производство информации. Этот сектор экономически эффективнее материального производства, так как достаточно изготовить первоначальный образец, а затраты на копирование несущественны. Но он не может существовать без:
Развитой юридической защиты прав интеллектуальной собственности. Не случайно именно постиндустриальные страны в наибольшей степени отстаивают эти вопросы.
Права на информацию, которые подлежат юридической защите, должны носить монопольный характер. Это является не только необходимым условием для превращения информации в товар, но и позволяет извлекать монопольную прибыль, увеличивая рентабельность постиндустриальной экономики.
Наличия огромного количества потребителей информации, которым выгодно её продуктивно использовать и которые готовы предложить за неё «неинформационные» товары.
Особенности инвестиционного процесса[править | править вики-текст]
Индустриальная экономика основывалась на аккумулировании инвестиций (в виде сбережений населения либо через деятельность государства) и последующем их вложении в производственные мощности. В постиндустриальной экономике концентрация капитала через денежные сбережения резко падает (например, в США объём сбережений меньше объёма долгов населения). Как считают марксисты, основным источником капитала становятся права собственности на нематериальные активы, выраженные в виде лицензий, патентов, корпоративных или долговых ценных бумагах, в том числе зарубежные. Согласно современным представлениям части ученых западной экономической науки, основным источником финансовых ресурсов становится рыночная капитализация компании, формирующаяся на основе оценки инвесторами эффективности организации бизнеса, интеллектуальной собственности, способности к успешным инновациям и прочих нематериальных активов, в частности, лояльности потребителей, квалификации сотрудников и т. д.
Основной производственный ресурс — квалификацию людей — невозможно увеличить через рост инвестиций в производство. Этого можно добиться только через увеличение инвестиций в человека и усиление потребления — в том числе потребления образовательных услуг, вложений в здоровье человека и т. д. Кроме того, рост потребления позволяет удовлетворить насущные потребности человека, в результате чего у людей появляется время на личностный рост, развитие творческих способностей и т. п., то есть те качества, которые наиболее важны для постиндустриальной экономики.
На сегодня при реализации больших проектов обязательно предусматриваются значительные средства не только на строительство и оборудование, но и на обучение персонала, его постоянную переподготовку, тренинги, предоставление комплекса социальных услуг (медицинское и пенсионное страхование, организация отдыха, образование для членов семьи).
Одной из особенностей инвестиционного процесса в постиндустриальных странах стало владение их компаниями и гражданами значительными зарубежными активами. В соответствии с современной марксистской трактовкой, если сумма такой собственности больше, чем сумма собственности иностранцев в данной стране, это позволяет через перераспределение прибыли, созданной в других регионах, увеличивать потребление в отдельных странах даже больше, чем растёт их внутреннее производство. Согласно другим направлениям экономической мысли, потребление растёт наиболее быстрыми темпами в тех странах, куда активно направляются иностранные инвестиции, а в постиндустриальном секторе прибыль формируется преимущественно в результате интеллектуальной и управленческой деятельности.
В постиндустриальном обществе получает развитие новый тип инвестиционного бизнеса — венчурный. Его суть заключается в том, что одновременно финансируется множество разработок и перспективных проектов, причём сверхприбыльность небольшого количества удачных проектов покрывает убытки остальных.
Превалирование знаний над капиталом[править | править вики-текст]
На первых этапах индустриального общества, имея капитал, практически всегда можно было организовать массовое производство какого-либо товара и занять соответствующую нишу на рынке. С развитием конкуренции, особенно международной, размер капитала не гарантирует защиту от провала и банкротства. Для успеха обязательно нужна инновация. Капитал не может автоматически обеспечить появление ноу-хау, необходимых для экономического успеха. И наоборот, в постиндустриальных секторах экономики наличие ноу-хау позволяет легко привлечь необходимый капитал даже без наличия собственного.
Например, нынешняя IT-индустрия развилась из мелких фирм, не имеющих существенных финансовых ресурсов, но быстро привлекших их со стороны. Причём даже мощная корпорация IBM не смогла удержать лидерство, несмотря на сильную финансовую базу.
Стоимость корпораций в постиндустриальном обществе обусловлена, главным образом, нематериальными активами — ноу-хау, квалификацией работников, эффективностью бизнес-структуры и т. д. Например, капитализация фирмы Microsoft соответствует капитализации крупнейших добывающих компаний, хотя Microsoft имеет на порядки меньше материальных активов.
Усиление роли малого и среднего бизнеса[править | править вики-текст]
Снижается значение массового производства, которое перемещается в другие регионы. Усиливается роль малого бизнеса, производится всё больше мелкосерийных товаров со множеством модификаций и вариантов услуг с целью удовлетворить потребности разных групп потребителей. В результате небольшие гибкие предприятия становятся конкурентоспособны не только на локальных рынках, но и в глобальном масштабе. По мнению ряда экономистов, «концепция национальных лидеров умерла вместе с General Motors — в неё никто не верит; сердце экономики — небольшие мобильные компании»[12].
Технологические изменения[править | править вики-текст]
Технологический прогресс в индустриальном обществе достигался, в основном, благодаря работе изобретателей-практиков, часто не имевших научной подготовки (например Т. Эдисон). В постиндустриальном обществе резко возрастает прикладная роль научных исследований, в том числе фундаментальных. Основным двигателем технологических изменений стало внедрение в производство научных достижений.
В постиндустриальном обществе наибольшее развитие получают наукоёмкие, ресурсосберегающие и информационные технологии («высокие технологии»). Это, в частности, микроэлектроника, программное обеспечение, телекоммуникации, робототехника, производство материалов с заранее заданными свойствами,биотехнологии и др. Информатизация пронизывает все сферы жизни общества: не только производство благ и услуг, но и домашнее хозяйство, а также культуру и искусство.
К особенностям современного научно-технического прогресса теоретики постиндустриального общества относят замену механических взаимодействий электронными технологиями; миниатюризацию, проникающую во все сферы производства; изменение биологических организмов на генном уровне.
Главный тренд изменения технологических процессов — возрастание автоматизации, постепенная замена неквалифицированного труда работой машин и компьютеров.
Социальная структура[править | править вики-текст]
Важная черта постиндустриального общества — усиление роли и значения человеческого фактора. Меняется структура трудовых ресурсов: уменьшается доля физического и растет доля умственного высококвалифицированного и творческого труда. Увеличиваются затраты на подготовку рабочей силы: расходы на обучение и образование, повышение квалификации и переквалификации работников.
По данным ведущего российского специалиста по постиндустриальному обществу В. Л. Иноземцева, в «экономике знаний» в США занято около 70 % всей рабочей силы[13].
«Класс профессионалов»[править | править вики-текст]
Основная статья: Креативный класс
Ряд исследователей характеризуют постиндустриальное общество, как «общество профессионалов», где основным классом является «класс интеллектуалов», а власть принадлежит меритократии — интеллектуальной элите. Как писал основоположник постиндустриализма Д. Белл, «постиндустриальное общество… предполагает возникновение интеллектуального класса, представители которого на политическом уровне выступают в качестве консультантов, экспертов илитехнократов»[4]. При этом уже сейчас отчетливо проявляются тенденции «имущественного расслоения по признаку образования».
По мнению известного экономиста П. Друкера, «„работники знания“ не станут большинством в „обществе знания“, но … они уже стали его лидирующим классом». [14]
Для обозначения этого нового интеллектуального класса Э. Тоффлер вводит термин «когнитариат», впервые в книге «Метаморфозы власти» (1990).
…Чи
